В волчьем логове

   Просторная комната двухэтажного особняка, заставленная дорогой старинной мебелью. В первую очередь выделяются высокие стеллажи с книгами. У окна с раздвинутыми гардинами, за столом, сидит молодая женщина. Склонившись над тетрадью, что-то пишет, сосредоточенно глядя в текст. На ней белое платье с широким вырезом на груди, затянутое в талии тонким ремешком и красные сапоги на высоком каблуке. Тёмные, волнистые волосы зачёсаны назад. Одна прядь покоится за спиной, другая лежит на груди, прикрывая её. На длинной шее красуется 
                изумрудное ожерелье. Это баронесса Вера Васильевна Волкова.
                Из коридора доносятся шаги.
                Дверь открывается, входит слуга Харитон.

Х а р и т о н  (торжественно). Ваше Сиятельство, мадам Лисовская до вас!
б а р о н е с с а  (не отрывая глаз от тетради). Проси.
Х а р и т о н  (поклонившись). Слушаюсь, Ваше Сиятельство.
б а р о н е с с а.  Харитон…
Х а р и т о н  (в дверях). Да, Ваше Сиятельство!
б а р о н е с с а  (раздражённо). Почему без стука? Тебя разве не учили, что надо стучать, прежде
  чем входить в покои хозяйки?
Х а р и т о н  (опустив голову). Извиняюсь, хозяйка – запамятовал… Исправлюсь! Разрешите идти?
б а р о н е с с а.  Исправишься. Куда ж ты денешься. (Задумчиво.) Беги-ка ты дружок к Митрофану,
  да проси у него плетей. Сотню проси!
Х а р и т о н  (с азартом). Сотни мало, Ваше Сиятельство!
б а р о н е с с а  (приподняв бровь). Проси две.
Х а р и т о н.  И этого не достаточно. Вот, кабы, три, для меня, негодника… Вот, енто в самый раз
  будет!
б а р о н е с с а.  А вытерпишь, три сотни-то?
Х а р и т о н  (с почтением). Ради вас, матушка, я и не такое стерплю! Ради вас, я готов в ад спуститься, и самого дьявола вам на блюдечке поднести. Для экзекуции.
б а р о н е с с а  (усмехаясь). Молодец! Одобряю такое рвение служить своей госпоже. (После паузы.)
   Постой…

Открывает ящик стола. Достаёт мешочек с монетами. Развязывает тесёмки, и ссыпает на 
                ладонь несколько монет.

  (Бросая монеты.) Можешь выпить после в трактире браги. За здравие своей госпожи!

Монеты катятся по полу. Харитон опускается на четвереньки, собирает их. Баронесса смотрит   
     на него с презрением, стараясь подавить в себе отвращение и ненависть к этому существу.

Х а р и т о н  (собрав монеты). Благодарствую, Ваше Сиятельство. (Поднимаясь на ноги.) Целую-с
  ручки-с, матушка!
б а р о н е с с а  (с презрением). Пшол вон.

Слуга скрывается за дверью. Через минуту на пороге появляется женщина. Она старше баронессы. Ей немного за сорок. На ней шуба из волчьей шерсти, войлочные сапожки, руки затянуты в белые перчатки. Густые рыжие волосы зачёсаны назад и собраны сзади в тугой узел. Это близкая
                подруга баронессы – Эмма Владиславовна Лисовская.

Л и с о в с к а я  (входя в комнату). Доброго утречка, уважаемая Вера Васильевна.
б а р о н е с с а  (выходя из-за стола). Приветствую вас, Эммочка! Рада вам!

Подходит к Лисовской. Обе дамы прижимаются друг к другу щёчками. На лицах у обеих выражение
     искренности и радости, сопровождаемые плохо скрываемым лицемерием и завистью. Обе
          держатся просто – как добрые подруги. Хотя Лисовская чувствует смущение.

  (показывает рукой на диван, напротив окна). Присаживайтесь Эммочка! Будьте как дома.

      Лисовская, не снимая с лица маску радости, проходит к дивану, садится, утопая в его 
                мягкости.
 (возвращается к столу). Как же я рада вам, моя дорогая! Не поверите, но вы моя самая близкая
  подруга. Как трудно в наше время найти такого доброго, чуткого, заботливого, искреннего 
  человека, как вы. Всегда готового пожертвовать своим благополучием ради другого. Будь то, кто 
  угодно, да хотя бы голодная дворняжка на улице. Вы и её приютите и накормите. А ваша
  искренняя вера в Отца нашего Небесного меня иной раз просто умиляет до такой степени, что и
  самой хочется поверить в Его заботу о каждом из нас. Хотя, не скрою, в жизни я видела много
  горя, и выплакала столько слёз, что иногда и самой не вериться. Увы, счастье обошло меня
  стороной, дорогая моя. Я бесконечный кладезь несчастий и страданий. (Быстро.) Выпьете чаю?
Л и с о в с к а я  (с милой улыбкой). О, да, с удовольствием. (После паузы.) Позволю вам заметить
  дорогая Верочка Васильевна, не такая уж я и добродетельная, как вы изволили описать меня.

                Баронесса берёт со стола колокольчик. Звонит.

  Нет, не стану спорить – я всегда готова протянуть руку помощи нуждающемуся… Но, в сравнение   
  с вами, не такая уж я и благодетельница. Вы намного лучше, добрее и искреннее меня. Хотя, тут
  я не стану спорить, я и сама много страдала в жизни. И ко мне судьба не больно-то благоволила.
  Можно сказать, судьба была жестока ко мне не меньше, чем к кому бы то ни было из живущих 
  на земле. Возможно, от этого и выработалась во мне безграничная вера в Господа нашего. После
  того, как мой муж… (После короткой паузы.) Ну, вы знаете, он, как бы вам сказать… ушёл… к
  другой, скажем так… Так вот, как мне было нелегко справится с этим… его… уходом… Я
  буквально собирала себя по частям. И, о, как я понимаю, дорогая… ваше горе, после того, как…
  тот человек…

Раздаётся стук в дверь. Баронесса не реагирует. Через минуту дверь комнаты открывается,   входит молодая служанка с подносом, на котором стоят чайник, две чашечки на блюдцах, и вазочка с печеньем. Девушка подходит к столу, за которым сидит баронесса, опускается на колени,
ставит поднос на пол, разливает чай по чашечкам. Одну протягивает баронессе. После, не вставая   
        с колен «делает три шага» в сторону гостьи, подавая приборы ей.
                Лисовская смущена таким необычным для неё способом обслуживания.

б а р о н е с с а  (служанке). Доктор Филатов прислал письмо с нарочным?
с л у ж а н к а  (стоя на коленях, заложив руки за спину). Нет, мадам.
б а р о н е с с а  (строго). Беги в его контору. Проси, чтобы приехал ко мне. Живо!
с л у ж а н к а  (вскочив с колен, ставя вазу с печеньем на стол). Слушаюсь, мадам…

Баронесса хватает плеть, и когда служанка поворачивается к ней спиной, наотмашь хлещет её по
       ягодицам. Слышится глухой удар. Лисовская вздрагивает, заметно краснеет. Служанка, со
                словами «Спасибо, мадам», выбегает из комнаты, не забыв прихватить поднос.

Л и с о в с к а я  (смущённо). Какие у вас, дорогая, слуги замечательные. Сама исполнительность,
  любезность, тактичность и покорность. Трудно сейчас найти преданнее слугу, нежели ваши,
  Верочка Васильевна.
б а р о н е с с а  (улыбаясь). С людьми надо уметь работать, моя дорогая. Не скрою, ласку и внимание
  все любят. Но иногда приходится и строгость проявить. Увы, не без этого. Иначе, моя милая, на
  голову сядут.
Л и с о в с к а я  (учтиво). Совершенно с вами согласна! (Прислушивается.) А, что это за звуки
  странные такие?

    С улицы доносятся хлёсткие удары и глухие крики. Это конюх Митрофан «угощает» плетьми
                Харитона.

б а р о н е с с а  (лениво поворачивая голову в сторону окна). Не обращайте внимания, дорогая.
  Лучше наслаждайтесь чаем. Это чудесный напиток. Я люблю чай. Впрочем, иной раз можно
  побаловаться и напитком покрепче.
Л и с о в с к а я  (так же учтиво). Совершенно с вами согласна!
б а р о н е с с а.  Вы, как, не против?
Л и с о в с к а я  (вздрогнув). Чего?
б а р о н е с с а  (с видом наивной простоты). Выпить…

     Лисовская задерживает чашечку возле губ, и снова краснеет. Она не отвечает на вопрос,
который привёл её в неописуемое смущение, ещё большее, чем удар плети по ягодицам служанки.
         Чтобы как-то «успокоить» себя, она решает перевести разговор на другую тему.

Л и с о в с к а я.  Эта девушка…
б а р о н е с с а  (вздрогнув). Девушка?
Л и с о в с к а я  (задумчиво). Служанка ваша… Мне кажется, я где-то её видела… уже. (Цедя из 
  чашечки.) Да-да… несомненно, я где-то её видела. И вы знаете, Верочка Васильевна, не поверите,
    но не в костюме служанки.
б а р о н е с с а  (подавляя нарастающее беспокойство). И где же вы её видели? (С сарказмом.) Не в
  костюме служанки…

Лисовская сидит, задумавшись, в то время как баронесса, наблюдая за ней, тщетно старается 
                скрыть раздражение.

Л и с о в с к а я.  Не дочь ли это недавно покончившего с собой графа Прокоповича?
б а р о н е с с а.  Почему вы так решили?
Л и с о в с к а я  (ставя чашечку на блюдце). Да-да. Вспомнила. Марина… Я встречала её в прошлом      
  месяце на балу у виконтессы Соболевской. К ней ещё лип Андрей Дми…

       Лисовская оборвала себя, заметив  к а к  баронесса смотрит на неё. Под этим взглядом, она
                готова была провалиться сквозь землю.

б а р о н е с с а.  Что ж, вы, милая, замолчали? Продолжайте.
Л и с о в с к а я  (смущённо). Да, нет, я, должно быть ошиблась. (Глядя в сторону стола.) А вы снова
  чего-то сочиняете, дорогая Верочка Васильевна?
б а р о н е с с а  (глядя на тетрадь), Да вот, одно стихо завертелось в голове, и не даёт покоя.
  Поверите ли, милая, пока не выложу  э т о  на бумагу, не успокоюсь. Так и буду день за днём
  ходить как не своя. Даже ночами спать не смогу.
Л и с о в с к а я.  О, дорогая, как я вас понимаю. Со мной, то же самое. И когда вы всё успеваете? И
  за поместьем приглядывать, и друзей посещать, и благотворительные балы устраивать! А сколько
  сил и времени отнимает у вас ваше издательство. (Сочувственно.) Могу представить…
б а р о н е с с а.  Ну, что вы, дорогая. Издательство совсем не отнимает у меня ни времени, ни сил.
  Вы же знаете, как я люблю читать. Но не просто «глотать» книгу за книгой, а проносить всё через
  себя. Можно сказать – проживать жизнь с героями повествования. Чувствовать себя одним целым с
  ними. Быть одной из них. Их страдания – это и мои страдания тоже. Их беды, я чувствую, как свои.
  Да, не скрою, иной раз, и сама пописываю. И молодым авторам помогаю. Сколько на свете
  прекрасных, одарённых людей. Не представляете. И всем им надо помочь. Никого не обделить
  вниманием. Для меня, как для издателя, это равносильно смертному греху…
Л и с о в с к а я  (сочувственно). Да, Верочка Васильевна, я вас искренне понимаю. Чужая боль для вас – своя. А ведь и сами вы страдали не меньше. Да взять хотя бы вашего мужа. Поговаривают, он
  поколачивал вас…
б а р о н е с с а  (вздохнув). Да, было и такое. Что ж поделать, таков у него нрав. Но в душе он был
  искренним и ранимым человеком. Ну, бывало и накинется с упрёками, но я никогда не была на него
  в обиде. Иной раз, его уроки были мне даже необходимы. А всё потому, что я любила его. И
  продолжаю любить, что бы о нём не говорили. Он был прекрасным человеком.
Л и с о в с к а я.  О, как я вас понимаю дорогая. Хотя, не скрою, своего я любила не меньше, но в отличие от вас, всё же, иной раз, и держала на него обиду. Знаю – это грех… Но, вот такая я
  грешница. В отличие от вас. (После паузы.) А как нелепо умер ваш барон. Это надо же – отравился
  грибами. Прямо, насмешка судьбы. Такой прекрасный человек, и на тебе…
б а р о н е с с а.  Судьба, дорогая моя, судьба. Все мы под ней ходим. А смерти, да, разные бывают. И 
  такие нелепые, как у моего барона. Но, самая лучшая, скажу я вам – это погибнуть на поле боя,
  защищая свою Родину. Погибнуть в бою, вот, так я хотела бы закончить свою жизнь…
Л и с о в с к а я.  И тут, я с вами полностью согласна, дорогая. Вы необыкновенная женщина.
б а р о н е с с а  (махнув рукой). Ну что вы. Я обычная женщина, мечтающая о любви.
Л и с о в с к а я.  Нет, что ни говори, а ваша жизнь, милая Верочка, была куда трагичнее моей. Даже
  не представляю, как бы я всё это пережила, если бы, не дай бог, меня постигли те несчастья, что 
  выпали вам! Не дай бог, конечно… (Тяжело вздохнув.) Но вы стойкая женщина, и сумели
  преодолеть все невзгоды. Достойно! Не всякой это дано! Но ваша вера в людей, добро,
  порядочность, ваше стремление помочь обездоленным, и наказать злодеев, дали вам сил и   
  терпения! Нет, я бы давно уже сломалась. Хотя, не скрою, сама собирала себя по частям.
б а р о н е с с а  (польщённая). Ну что вы, к чему так принижать себя. Вы тоже сильная женщина.
  Хотя, вы правы – это под силу не каждой! Впрочем, отложим этот разговор… Вы, как я полагаю,
  приехали не только, чтобы проведать меня – свою верную вам, и верящую в вас подругу. (После
  небольшой паузы.) У вас ко мне, наверное, какое-нибудь дело?
Л и с о в с к а я  (потупившись). О, ваша проницательность, Верочка не перестаёт удивлять и
  восхищать меня! (Улыбаясь.) Да, признаюсь, у меня до вас одно… одна небольшая просьба. Ибо,
  только вам я могу довериться в трудную для меня минуту.
б а р о н е с с а.  Я слушаю вас, дорогая моя!
Л и с о в с к а я  (отставляя чашечку с блюдцем). Как вам известно, моя дорогая, мой муж, после
  своего… ухода, оставил мне кое-какое наследство. Не бог весть что, но в моём положении, это
  довольно-таки неплохой вклад в мой пришедший в упадок бюджет.

Лисовская вытаскивает из внутреннего кармана шубы внушительных размеров пакет. Подходит к
  столу, где сидит баронесса, и выкладывает содержимое пакета на эмалированную поверхность.

  (С волнением в голосе.) Вот здесь, кое-какие ценные бумаги, ассигнации, купчая на дом, и опись на
  мои… мои… драгоценности… Немного, конечно, но…
б а р о н е с с а  (глядя на «вещи» подруги). Чего же, вы хотите от меня, дорогая моя?
Л и с о в с к а я  (с надеждой в голосе). Я бы хотела всё  э т о  оставить вам… на сохранение, так
  сказать… Потому что, вы единственный человек, которому я могу всецело доверять. Даже в себе
  я не могу быть настолько уверенной, насколько я уверена в вас – вашей честности и порядочности.
б а р о н е с с а.  Право не знаю – это такая ответственность. (Подумав.) Ну, что ж, если я,
  действительно, ваша единственная надежда, в таком случае, как человек, всегда готовый прийти на
  помощь, не смею вам отказать.
Л и с о в с к а я  (в радостном возбуждении). Я знала, дорогая, что вы не откажете мне. Я не
  ошиблась в вас! Признаться, кабы не мои горькие подозрения в отношении моего оболтуса…
б а р о н е с с а  (перебивая). Оболтуса?
Л и с о в с к а я  (смущённо). Да Гришка, сынок мой, бестолочь окаянная, прости Господи, совсем от
  рук отбился. Боюсь, как бы не догадался, что я располагаю кое-какими сбережениями. (Вздохнув.)
  Ведь промотает всё, до последней копейки. А так не хочется входить в старость без гроша за
  душой. Хотя, Господь не одобряет материальных благ, но, боже мой, нам мирским так нелегко без
  этого вот презренного металла, будь он проклят, прости Господи. Когда нет надежды на 
  завтрашний день, и жизнь не в радость… Разве я не права?
б а р о н е с с а  (с материнской улыбкой). Ну что вы, в каждом вашем слове глаголит истина!
  Можете быть спокойной, моя радость – я не только сберегу ваше имущество, но, по возможности, и
  приумножу его!
Л и с о в с к а я  (бросившись на колени перед баронессой). Да продлит Господь ваши годы,
  уважаемая, дорогая, Верочка! Да пусть ваши дни наполнятся счастьем, а ваше состояние возрастёт 
  в десять… двадцать раз! Да прибудет мир в вашем доме! Я стану ежедневно, еженочно молиться
  Господу нашему, чтобы послал он вам ребёночка, и в придачу хорошего, доброго, заботливо мужа.

Баронесса не скрывая удовольствия от стоявшей перед ней на коленях подруги, всё же делает над               
          собой усилие, встаёт и, обхватив Лисовскую за плечи, пытается «поднять» на ноги.

б а р о н е с с а  (гладя подругу по голове). Полноте, Эммочка, будет вам… Ну что вы так… Не
  стоит. Я же ваша подруга, не чужая вам. А подруги должны помогать друг другу в трудной
  ситуации. Уверена, вы поступили бы так же, приди я к вам за помощью. (Мечтательно.) А насчёт
  ребёночка, да, вы правы – Господь не послал мне деток, а я так мечтала стать матерью. Вы,
  не смотря на все ваши беды – самая счастливая женщина, ведь у вас есть сын. Напрасно вы так
  о нём отзываетесь. Он прекрасный мальчик. Хотела бы я, чтобы у меня был такой сын, как у вас.
  Но, увы, бог не соблаговолил до меня. Не знаю уж, чем я провинилась перед Всевышним…
Л и с о в с к а я  (поднимаясь на ноги, и утирая глаза платком). Да уж, хороший – оболтус этакий.
  Скорей бы забрили его в солдаты. Знаю, негоже так говорить матери. Но знали бы вы, сколько
  я натерпелась, сначала от отца его, а после от… сынка.
б а р о н е с с а.  Я понимаю вас, и сочувствую. Поверьте мне.
Л и с о в с к а я  (возвращаясь на диван). Конечно, я верю вам, дорогая. Вы это всё, что у меня есть
  в этой несправедливой жизни, прости Господи душу мою грешную… Так вы поможете мне?
б а р о н е с с а.  Сегодня же переговорю со своим поверенным, и открою счёт на ваше имя. У меня
  есть связи, дорогая. Можете, полностью доверится мне. Бог не дал любимого, но хороших, верных
  друзей – тут мне жаловаться не приходится.
Л и с о в с к а я  (задумчиво делая глоток из чашечки). Да, увы, это так. С любимым вам,
  действительно не повезло. Каким мерзавцем оказался тот человек.
б а р о н е с с а  (вздрогнув). О ком это вы говорите?
Л и с о в с к а я  (отставляя чашечку). О том недостойном вас субъекте, что несколько месяцев
  крутился подле вас. (Взволнованно.) Это надо же, какими словами морочил он вас бедняжка. А
  ведь, поверите ли – я сразу раскусила его лицемерную игру. На эти дела у меня интуиция хорошо
  развита, прости Господи.
б а р о н е с с а  (так же взволнованно). О ком же вы изволите говорить, не понимаю?
Л и с о в с к а я  (в недоумении). Так ведь, о нём… об Андрее этом… Дмитриевиче. Тунеядец,
  шулер, обманщик и лгун. Только и знал, что бегать за юбками, да вас морочить, дорогая. Строил
  из себя этакого франта, а сам ни слова, ни строчки порядочной связать не мог, а туда же – в писаки
  намылился. Использовал вас, чтобы войти в свет. Уж поверьте мне. Я за версту чую таких людей.
  Как бы вам не было больно слышать это, но, увы, от правды не убежишь. Она везде отыщет нас,
  потому как – правда.
б а р о н е с с а.  А, так вы о нём, изволите толковать. (Рассмеявшись.) Полноте, дорогая, этого
  человека я давно уже забыла. Даже не помню как он и выглядит.
Л и с о в с к а я  (С милой улыбкой). Я рада, что вы сумели излечиться от этой холеры…
б а р о н е с с а  (махнув рукой). Давно уже!
Л и с о в с к а я.  Спасибо Отцу нашему Небесному – не оставляет добрых людей без внимания.   
  (После паузы.) А вы знаете, он и мне давеча строил куры. Да-да. Представьте себе.
б а р о н е с с а  (заметно багровея). У вас была связь? Ну же, рассказывайте. Не щадите меня.
  Впрочем, дело прошлое. Но если вам есть что сказать – я слушаю.
Л и с о в с к а я  (с безразличием). Да что говорить… Разве стоит это ничтожество того, чтобы мы
  вспоминали его. (Махнув рукой.) А впрочем, если вы желаете… Нет, связи, как таковой у нас не
  было. Разве ж я, уважаемая дама, опущусь до такого слизняка! Нет, что вы. Его место среди тех
  проституток, что бродят по ночам по грязным тавернам, выискивая всякую падаль.

        Поняв, что сболтнула лишнее, Лисовская резко замолчала и притупила взгляд. Баронесса, 
                изменившись лицом, смотрела на неё с безумным блеском в глазах.

б а р о н е с с а.  Так у вас с ним ничего не было? Так?
Л и с о в с к а я  (глядя в сторону). Я ж говорю вам, дорогая – он только пытался… поухаживать за
  мной.
б а р о н е с с а.  Поухаживать?
Л и с о в с к а я.  Ну, как у них это называется – пофлирторить, что ли.
б а р о н е с с а  (поправляет). Пофлиртовать…
Л и с о в с к а я.  Да-да, что-то в этом роде.
б а р о н е с с а.  И это всё?
Л и с о в с к а я  (недоуменно). А что-то должно быть ещё?
б а р о н е с с а.  Я и спрашиваю – что было ещё?
Л и с о в с к а я.  Уверяю вас – ничего более. Да я и не позволила бы никаких таких, знаете ли,
  вольностей. Я женщина порядочная. Более того – верующая. Не ровня всяким там…

    Внизу в гостиной хлопнула дверь, и послышался чей-то громкий смех. Решив воспользоваться
так кстати появившемуся гостю, Лисовская намерилась покинуть дом подруги, почувствовав, что
                слишком уж разоткровенничалась, что было на неё не похоже.

(Оторвав спину от дивана.) По-моему, к вам кто-то пожаловал? Так я, пожалуй, пойду. Не буду
  более докучать вам, дорогая моя.
б а р о н е с с а.  Ну что вы, Эммочка, разве ж вы докучаете мне. Я всегда вам рада. Я ценю вашу
  дружбу, и надеюсь, вы искренни со мной.
Л и с о в с к а я  (смиренно). Да-да, я тоже ценю… И искренняя с вами. Как перед Господом! А ведь я
  молю его дать вам хоть немного счастья. Каждый вечер стою перед Святым Образом. А после того,
  как вы согласились помочь мне – я стану молить за вас ещё усерднее – поверьте.
б а р о н е с с а  (с поддельной улыбкой). Верю.

   В комнату входит высокий худой мужчина в пальто, шляпе и с тростью в руках. На вид ему
      около сорока лет. Он весел, остроумен, и немного пьян. Это начинающий писатель Яков
                Александрович Стригайлов.

С т р и г а й л о в  (обращаясь к баронессе). Приветствую тебя, свет очей моих.
б а р о н е с с а  (вытянув руку, не сходя с места). Здравствуйте, Стригайлов. Какими судьбами?
С т р и г а й л о в  (целуя баронессе руку). Вот решил проведать тебя, а заодно… (Замечает
  Лисовскую.) О, да тут и Эммочка… не помню как вас по батюшке.
Л и с о в с к а я  (смущённо улыбаясь). Владиславовна.
С т р и г а й л о в.  Ну да, ну да. (Баронессе.) Так ты занята? Может, я в другой раз?
Л и с о в с к а я  (быстро). Нет-нет, я уже ухожу. (Баронессе.) До встречи, подружка.

   Лисовская уходит. Баронесса провожает её брезгливым взглядом, далеко не таким, каким она её
                встречала.

С т р и г а й л о в  (в сторону двери). Ты дружишь с этой… лисой?
б а р о н е с с а  (со своего места за столом). Дружу, Яков Александрович. Я со многими дружу. Ни
  чьей дружбой не брезгую. (Шутя.) Вот и с тобой тоже, хотя, балбес ты ещё тот. Садись.
С т р и г а й л о в  (встав посреди комнаты, поглядывая в окно). Спасибо, я постою… Да, ты права,
  душечка – балбес я ещё тот.
б а р о н е с с а  (торопливо). У тебя дело ко мне какое, или ты решил поупражняться в собственном
  самобичевании? Зачем пожаловал-то?
С т р и г а й л о в.  На тебя посмотреть, красавица… Ну, и дело есть, кое-какое.
б а р о н е с с а  (журя его). А разве ты придёшь когда без дела. (Быстро.) Я слушаю.

                Достаёт из кармана пальто сложенную вдвое рукопись.

С т р и г а й л о в  (протягивая рукопись). Вот стишков я тут накропал маленько. Ты бы не
  протолкнула их в издательстве. Может, поэтом стану знаменитым, и буду писать… для тебя, душа
  моя. Как Пушкин для Татьяны. А что, чем я не Пушкин? (Декламирует в голос.) Я помню чудное мгновенье, передо мной  явилась ты, как мимолётное виденье, как гений… чудной красоты…
б а р о н е с с а  (пробегая глазами листы). Браво, гений.

 Некоторое время баронесса занята рукописью, внимательно вчитываясь в текст. Стригайлов в
томительном ожидании прохаживается по комнате. Останавливается возле стеллажей с книгами, наклонив голову, читает названия на корешках. Берёт одну, листает и ставит на место.

С т р и г а й л о в  (подходя к столу за которым сидит баронесса). Ну как?
б а р о н е с с а  (подняв голову). Хорошо. Я займусь этим. Ничего не обещаю, но постараюсь и для
  тебя найти место в литературном мире.
С т р и г а й л о в  (восхищённо). Я верил в тебя! Я всегда верил в тебя, дорогая. И любил. Только
  тебя!
б а р о н е с с а  (со смешком). Ага, как Пушкин Татьяну… Что-нибудь ещё?
С т р и г а й л о в.  Ну что ты, не смею больше задерживать. Я ведь знаю, как твой день расписан
  можно сказать по минутам. Все только и норовят примазаться к тебе – то одно, то – другое. Ну
  что ты – я понимаю. А потому, не смею задерживать.
б а р о н е с с а.  Спасибо, что понимаешь.
С т р и г а й л о в  (останавливается возле двери). Кстати, твоего борзописца видел недавно.
б а р о н е с с а  (с безразличием в голосе). Кого?
С т р и г а й л о в  (медленно подходя к столу). Данилова твоего. Явился таки, гадёныш.
б а р о н е с с а  (снова меняясь лицом). Где? Когда?
С т р и г а й л о в  (с ухмылкой). Да третьего дня. В борде… э-э-э… в трактире. Напился как свинья.
  Впрочем, это как раз по нему. И что ты нашла в этом олухе, не понимаю.
б а р о н е с с а.  Ну ты-то, не очень стремился завоевать моё сердце, рыцарь.
С т р и г а й л о в.  Да если бы ты только намекнула, я бы… я бы…
б а р о н е с с а  (усмехаясь). Что… ты бы…
С т р и г а й л о в.  Да я бы горы для тебя свер… своротил. Жену оставил бы… детей…
б а р о н е с с а.  Ему почему-то не требовались мои намёки… чтобы горы своротить.
С т р и г а й л о в.  Ну да, вот он и наворотил… гор… в борделе…
б а р о н е с с а.  Ты что-то знаешь? Говори – я слушаю.
С т р и г а й л о в.  А что говорить? Об этом все давно знают.
б а р о н е с с а.  «Об этом?» Поясни. Я не знаю.
С т р и г а й л о в  (усмехаясь). Да что пояснять-то? Играл он с тобой. Издевался. Нёс чёрт знает что,
  а сам с Маринкой вовсю развлекался. Вон и она сбежала, когда он исчез. Вероятно, за ним
  бросилась. А эта лиса. Вот, одно слово – лиса. Такая вся из себя добродетельная, а сама ведь тоже
  не устояла от его дьявольских чар.

                Услышав это, баронесса вздрогнула, и снова побагровела.

  В общем, изменял он тебе направо и налево, а ты дура даже не догадывалась. (Глядя в окно.) О-па,
   а вот с этим дядечкой я встречаться не хочу.

Баронесса проследила за взглядом Стригайлова, и увидела шедшего в сторону дома здоровенного
 мужчину в собольей шубе и ондатровой шапке. Его до блеска начищенные сапоги сияли на дневном морозном солнце, и сам он был весь лоснящийся и важный. Это был банкир Фома Лукич Нежданов.
  (Засуетившись.) Нет ли у тебя тут, чёрного хода, где поблизости?
б а р о н е с с а  (с лёгким презрением). А как же, и это имеем. Налево, по коридору. Спустись по
  лестнице, и да будет тебе спасение, грешник. (Последние слова произнесла смеясь.)

       Не теряя времени, Стригайлов, со словами «Целую ручки, мадам», выбежал за дверь.

б а р о н е с с а  (со злобой в голосе). Тьфу, мерзкие отродья. А ещё мужчинами называют себя.
  Трусы, подонки и лгуны!

Через пару минут послышался глухой, торопливый стук в дверь, а спустя секунду  на пороге
 вырос и сам стучавший, заслонив собой большое пространство апартаментов Веры Васильевны.
                Он был громаден, неловок и тороплив.

Н е ж д а н о в  (басом). Здравствуй, матушка Вера Васильна. Не гони старого медведя, дай
  аудиенцию, так сказать – возможность высказаться и пощупать тебя между делом взглядом, так
  сказать, как знатока женской прелести, и, так сказать – твоего превосходства.
б а р о н е с с а  (смеясь). Ну, скажете тоже, Фома Лукич, кто ж вас гонит. Проходите, садитесь,
  выпейте, чего пожелаете, и рассказывайте.
Н е ж д а н о в  (торопливо). Некогда… некогда рассиживаться, матушка, да чаи-кофеи распивать.
  Шапка горит…
б а р о н е с с а  (глядя на шапку гостя). Вы свершили что-то дурное, Фома Лукич?
Н е ж д а н о в  (взволнованно оглядываясь). А?
б а р о н е с с а.  У вас ко мне дело какое? Соберитесь. Что вы как окунь на сковороде.
Н е ж д а н о в. Разве ж я к тебе, когда приходил за просто так. Всегда что-нибудь есть, матушка.
  Вот и на этот раз несчастье приключилось с Фомой Лукичом. Большое, матушка, несчастье, так
  сказать.
б а р о н е с с а  (с пониманием). Ну-ну, не преувеличивайте, дорогой Фома. Всё можно решить!
  Главное с умом подойти к вопросу. Организованно, и без паники.
Н е ж д а н о в.  Во-во, и я про то же.
б а р о н е с с а.  Я вас слушаю.
Н е ж д а н о в  (волнуясь). В общем, набедокурил Фома Лукич тут, малость.
б а р о н е с с а.  Это я уже поняла. В чём именно провинился Фома Лукич?
Н е ж д а н о в.  А?
б а р о н е с с а  (с улыбкой). Что натворил-то, медведь? Никак жинка с молоденькой фифой 
  застукала в борделе? А-яяй… в твоём-то возрасте, Фома.
Н е ж д а н о в.  Х-ха, если бы. Да будь оно так, я б завтря по-утрянке свечку Отцу Небесному 
  поставил бы. (Срывает с головы шапку, смотрит в потолок, крестится.) Тут всё, куды 
сурьёзней…
б а р о н е с с а.  Садись, рассказывай.
Н е ж д а н о в  (мнёт в руках шапку). Да некогда сидеть, матушка. Коль курица в зад клюнет,
  насижусь ещё. В общем, мать, на ценных бумагах погорел я.
б а р о н е с с а  (заинтересованно). Каким образом? Твои вложения?
Н е ж д а н о в  (отмахиваясь). Да какие, мои, будет вам, мать. Я с роду, окромя письки, ничего не
  имел более.
б а р о н е с с а  (теряя терпение). Говори яснее, не тяни.
Н е ж д а н о в.  Так вот я и говорю… Мудак один сделал вклад в мой… в наш, так сказать, банк.
  Хороший такой, знаешь ли, вклад, матушка… Ну, а Фома Лукич, не сдержал своего, так сказать,
  соблазна… ну, и отначил, кой чего, немного, для себя… на будущее, так сказать…
б а р о н е с с а  (усмехаясь). И много… отначил… Фома Лукич… себе на будущее?
Н е ж д а н о в  (смущённо). Так пятьсот тыш ассигнациями. Ровнёхонько – пятьсот. Не больше, не
  меньше. (Удовлетворённо.) Ага – пятьсот тышшонок. Не больше, не меньше!
б а р о н е с с а.  Однако, аппетиты у тебя, Фома Лукич.
Н е ж д а н о в  (выставив живот). Так сама видишь, какие габариты имеем!
б а р о н е с с а.  Что от меня хочешь?
Н е ж д а н о в.  Ты бы, матушка, подёргала за кое-какие свои ниточки, да отмазала бы Фому Лукича,
  то биш – меня. Запроси свои связи в абдва… адвокатуре… А я уж тебе такой, мать, процент
  выделю – на всю жисть хватит. Трать – не растратишь.
б а р о н е с с а  (задумчиво). Чем смогу, тем помогу тебе, Фома. Обещаю. Но деньги твои, нажитые
  преступным путём – не возьму. Да и тебе советую завязывать с этим. На будущее.
Н е ж д а н о в  (прислонив шапку к груди). Матушка, клянусь, как выкручусь, так больше, ни-ни.
  Ну, я имею в виду – больших… дел… ни-ни.
б а р о н е с с а  (строго). Ни больших, ни маленьких, Фома.
Н е ж д а н о в.  А?
б а р о н е с с а.  Ещё что у тебя ко мне?
Н е ж д а н о в  (топчась на месте). Да, вот тут бумаги кое-какие… по моим… делам, так сказать…
  Бухгалтерия, вроде, своего рода, так сказать. Там все мои… как говориться. Уничтожать жалко,
  авось пригодиться ещё… Может, кого прошантажировать, так сказать. Боюсь, как бы обыску в
  моём дому не произвели, шакалы энти… Так ты бы припрятала их у себя, что ль… А я уж, как
  выкручусь из всего этого, так век не забуду твоего милосердия, благодетельница.
б а р о н е с с а  (Быстро). Давай бумаги.

Нежданов, просунув руку во внутренний карман пиджака, вытянул толстую папку, шагнул в
           сторону сидящей за столом баронессы, и встав на одно колено, протянул ей.

Н е ж д а н о в  (с надеждой в голосе). Вот мать, выручай, Христом Богом заклинаю, а уж я так
  озолочу тебя – в долгу не останусь.
б а р о н е с с а  (с презрением). Давай только без этой театральщины, Фома Лукич. Ты не в театре.
  Сказала же – помогу. Схороню твои… шалости – ни одна живая душа не докопается. Я не
  предаю друзей. Ты меня знаешь. Встань, ты смешон, Фома Лукич. (Берёт папку, бросает на стол.)

            Поднимается на ноги, и со смущением на лице снова возвращается к двери.

Н е ж д а н о в.  Прости, мать, действительно, чего-то я это… того… Ты права! Не серчай… Я ведь
  не злой… просто, иногда находит, сам не знаю отчего…
б а р о н е с с а.  Не казнись, Фома, я всё понимаю.
Н е ж д а н о в.  Добрая ты женщина, Веронька. Мужика бы тебе стоящего. Любящего, я хотел
  сказать.
б а р о н е с с а  (с улыбкой). Так и стань для меня… стоящим… любящим… А, Фома Лукич…
Н е ж д а н о в  (смущённо улыбаясь). Не могу, мать, женатый я ужо, да и детишки подрастают.
  А детям, как ты знаешь, отец нужон… Вот и приходится за ради них крутится, вертеться, как эта…
  белка в колесе…
б а р о н е с с а.  Ладно, иди уж, белка в колесе. Не волнуйся, и спи спокойно, я своих не предаю!
  Ни разу ещё не предала. Меня предавали. Но не я. Не я!
Н е ж д а н о в.  До скорого, мать. Держись. (Поворачивается к двери.)
б а р о н е с с а.  Постой… (После паузы.) Это правда… что Андрей вернулся?
Н е ж д а н о в  (застыв на месте). А? Андрей вернулся?
б а р о н е с с а.  Данилов…
Н е ж д а н о в  (поворачиваясь к баронессе). Данилов? (Хохоча.) Ах… ох… ух… Дани-лов… Уфф…
  умора… ха-ха-ха… Вернулся… (Отсмеявшись.) к лисе в постельку… (Снова смеётся.)

Пока он смеётся, баронесса багровеет ещё сильнее. Она смотрит в одну точку на полу, окунувшись
 в свои, только ей известные мысли. Нежданов не смотрит на неё, продолжая смеяться. Если бы
 в этот момент он обратил  глаза на неё, то не узнал бы, эту добрую, всегда улыбающуюся 
                женщину.
 
б а р о н е с с а  (со злобой в голосе). Что ты несёшь, идиот? И прекрати ржать, тут тебе не цирк, а я
  не клоун тебе на потеху.
Н е ж д а н о в  (опомнившись). Прости, мать, прости… Да, твоя правда. (Подавив смешок.) Ты что
  же это, всё… сохнешь по… этому шуту гороховому? Да плюнь ты на него! Плюнь и растери. Не
  стоит он твоих слёз, матушка. Дерьмо он собачье… выродок… пьянь да потаскун… Тьфу… Аж
  с души воротит, как подумаю о нём… (С досадой.) Ты, такая женщина необыкновенная и
  позволяешь ему издеваться над собой. Да он ногтя твоего не стоит, изверг. Последняя букашка
  много достойнее его… Плюнь на него, собаку. Слышишь!
б а р о н е с с а.  Я сама разберусь как мне поступить. Не учи меня. Что ты знаешь? Где он сейчас?
Н е ж д а н о в.  Где-где, да где-нибудь в стельку пьяный валяется… под забором каким-нибудь…
  Или в тёпленькой постельке у лисички нашей… добродетельницы энтой, мать ети.
б а р о н е с с а  (вздрогнув). Что? У Лисовской? В пос… пос…
Н е ж д а н о в.  Шучу, шучу, мать… успокойся! Да ну его к лешему. Найди мужука! Нормального…
б а р о н е с с а.  Ты видел его с Лисовской? Отвечай, висельник! Ну, я жду!
Н е ж д а н о в  (махнув рукой). Ай, ладно, разбирайтесь сами. Пойду я. Бывай.

Надев шапку, и снова махнув рукой, уходит. Сидя к столу боком, баронесса медленно поворачивает
голову, глядя на разложенные перед ней – папку Незванова, бумаги Лисовской, рукопись Стригайлова. После, сосредоточенно перелистывает страницу за страницей, лист за листом. Всё это время с её лица не сходит злобное выражение, и какое-то мрачное удовольствие. Кажется, в её голове зародился какой-то дьявольский план, который она намерена воплотить в жизнь.
С улицы доносится стук копыт и скрежет колёс по каменной мостовой. На площадке появляется карета, запряжённая тройкой лошадей. Когда карета встаёт напротив окон особняка, из неё выходит среднего роста мужчина лет пятидесяти. На нём серый дорожный камзол, дорогого покроя брюки, сапоги на меху, чёрный цилиндр. В руках трость с золотым набалдашником и портфель, который он сжимает подмышкой. Это адвокат Филатов. Он торопливо подходит к дверям особняка. Видно, что он чересчур взволнован. Через две минуты, после церемоний со встретившим его слугой Харитоном, он уже стучит в дверь комнаты баронессы.

б а р о н е с с а  (не отрывая глаз от бумаг). Войдите.
Ф и л а т о в  (входя в комнату). Доброго здоровьица, Вера Васильевна!
б а р о н е с с а  (не глядя на гостя). Оставим эти церемонии, Филатов, и перейдём сразу к делу. 
  (Поворачивается в его сторону.)
Ф и л а т о в  (с почтением). Я в вашем полном распоряжении.
б а р о н е с с а.  Подойдите, Филатов. (Когда подходит к столу.) Вот здесь, у меня имеются кое-
  какие ценные бумаги, купчая на дом, и ассигнации. Я хочу, чтобы вы всё это переписали на моё
  имя.
Ф и л а т о в  (всматриваясь в бумаги). Лисов-с-кая… (В недоумении.) Лисовская? Не супруга ли это
  недавно уехавшего от нас господина Лисовского?
б а р о н е с с а.  Она самая. (Пристально глядя на Филатова.) Вы, надеюсь, понимаете,  ч т о  вам
  предстоит сделать в отношении этого. (Кивает на бумаги.)
Ф и л а т о в  (с довольной улыбкой). Нарушить закон… Ну, мне это не впервой, Вера Васильна.
  (Задумчиво.) Вот, только, одна небольшая неувязочка… Хозяин, то биш – господин Лисовский, не
  станет ли, как бы это выразиться… возражать?
б а р о н е с с а  (быстро). Не станет.
Ф и л а т о в.  Вы в этом уверены?
б а р о н е с с а  (жёстко). Если я говорю, значит так и есть. А впрочем, его тело вы можете найти в
  саду их имения. В самом конце. (С усмешкой.) Если вас это так интересует.
Ф и л а т о в  (испуганно). А? Вы хотите сказать…
б а р о н е с с а.  Наша хитрая… лисичка отправила своего благоверного на тот свет. А любопытных
  уверила, что он сбежал от неё с молодой любовницей.
Ф и л а т о в.  Не хотите ли вы сказать, что она сама вам в этом призналась?
б а р о н е с с а.  Она слишком слабонервная, и до неприличия набожная. Впрочем, опасен не тот, кто   
  не признаёт Бога, а тот, кто слишком поклоняется ему, считая, что если я верю в него и поклоняюсь 
  ему,  он спишет мне все грехи, какими бы они ни были. Вплоть, до убийства. (После
  паузы.) Не волнуйтесь о её финансовом положении – состояние своего убиенного мужа ей уже не 
  понадобится. Вскоре, я поселю её в своём доме. Для неё уже готовится место.
Ф и л а т о в  (обтирая платком пот со лба). Обо всех-то вы заботитесь, Вера Васильевна, добрая вы
  душа.
б а р о н е с с а.  Таково моё земное предназначение – быть несчастной самой, но помогать другим…
  обрести счастье… (После паузы.) Вам всё ясно в отношении этих бумаг, Филатов?
Ф и л а т о в  (загадочно). Не волнуйтесь. Считайте, что состояние семейства Лисовских уже ваше.

Баронесса одобрительно кивает. Складывает «вещи» Лисовской в заготовленную заранее папку и   
                передаёт Филатову. Через мгновение папка исчезает в портфеле адвоката.

б а р о н е с с а  (задумчиво постукивая пальцами по папке Нежданова). Филатов, хотите 
  разоблачить злостного спекулянта, вора и мошенника?
Ф и л а т о в.  Ещё бы! (Мечтательно.) Тогда бы я получил повышение в нашем… министерстве.
б а р о н е с с а.  Могу посодействовать, по старой дружбе.
Ф и л а т о в  (положив руку на грудь). Буду вам премного благодарен.

  Баронесса отодвигает от себя папку Нежданова. Филатов внимательно следит за её действиями.
          В этот момент он похож на голодного хищника, почувствовавшего приближение дичи.

б а р о н е с с а  (показывая на папку). Вот здесь записаны все грешки одного довольно-таки
  скользкого типа. Берите! Я дарю их вам.

         Филатов осторожно снимает со стола папку, и внимательно, как до этого баронесса,   
      просматривает листы разной величины. По выражению его лица, видно, что содержимое 
                произвело на него должное впечатление.
 
  (Внимательно наблюдая за ним.) Надеюсь, вы не разочарованы.            
Ф и л а т о в  (не отрываясь от документов). Ещё бы! Это, стоит того! (Глядя на баронессу с
  нескрываемой признательностью.) Не представляете, Вера, как мне это поможет подняться.
 (Мечтательно кивает на потолок, а после, прячет папку в портфеле.)
б а р о н е с с а  (С безразличием в голосе). В таком случае, не смею вас более задерживать. Не
  теряйте времени, и займитесь скорее моим вопросом. Это всё.
Ф и л а т о в  (не думая уходить). Немедленно займусь. Будьте покойны, всё проделаю так, что ни
  одна… не один… не докопается. Вы же меня знаете. (Направляется к двери, но неожиданно
  останавливается.) Отличный улов у вас сегодня был, Вера Васильевна. Теперь понимаю волнение
  служаночки вашей новой. Забегает ко мне, ещё обеда не было, и прямо с порога кричит: «Ваше
  Сиятельство, вас срочно требует моя госпожа, с поручением к вам важным…» Ну, я, вы же
  знаете, меня долго упрашивать не надо, бросаю все дела, сажусь в карету, и мчусь к вам.
  (С восхищением в голосе.) А девка-то какая услужливая, надо сказать. Мне б такую в секретари.
  (Задумчиво.) Смешно сказать, больно уж она похожа на дочку помещика Прокоповича, царствие 
  ему небесное. Правда, та была взбалмошной… После кончины батюшки сбежала куда-то,
  наверняка, с любовником.
б а р о н е с с а  (со злобной ухмылкой). Вы не ошиблись, Филатов – это действительно дочка
  помещика Прокоповича.
Ф и л а т о в  (не веря в услышанное). А? Вы… это… всерьёз? (Смущённо.) Но почему она ваша…
б а р о н е с с а.  Дочь помещика Прокоповича теперь моя служанка и девка на побегушках. И
  имя её – Парашка. Она пыталась украсть у меня то, что по праву принадлежит мне! Теперь…
  отрабатывает  э т о. Хватит по балам шляться, да с мужиками флиртовать… У вас ещё будут ко
  мне вопросы, Филатов?

          Филатов с видом недоумения на лице, не в силах произнести ни слова, качает головой.

  Прекрасно! Тогда – вы свободны.

Медленно ступая по ковру, Филатов, наконец, покидает комнату. Удовлетворённая проделанной
«работой», баронесса подливает в чашку оставшийся в чайнике чай, делает маленький глоток.
Внимательно смотрит на лежавшую перед ней рукопись Стригайлова. Морщится, словно
надкусила дольку лимона. С улицы слышится, как хлопнула дверца кареты, топот копыт и стук колёс – это карета Филатова отъезжает с площадки. Как только шум на улице стих, и комната вновь обрела тишину, баронесса берёт колокольчик, звонит. Через минуту в комнате появляется
                возбуждённый Харитон.

Х а р и т о н.  Вызывали, Ваше Сиятельство!
б а р о н е с с а  (окидывая его насмешливым взглядом). Плетей получил?
Х а р и т о н  (потирая зад). Так точно-с, Ваше Сиятельство! Три сотни-с, как то и требовалось…
б а р о н е с с а  (довольная). Умница. (Деловым тоном.) Рассчитай смотрителя конюшен. Я 
  приобрела новую служанку.
Х а р и т о н.  Будет исполнено, хозяйка! Парашку… тоже рассчитать, изволите?
б а р о н е с с а.  Парашка останется при мне, дубина. Новая служанка будет вычищать конюшни.
  (Злорадно.) Новая пассия для тебя, сластолюбец старый.
Х а р и т о н  (краснея). Как можно, Ваше Сиятельство… Ну что вы…
б а р о н е с с а.  Да знаю я чем ты по ночам занимаешься, изверг. Впрочем, меня это мало волнует.
  Да и тебе дружок, не больно-то светит её в оборот пустить. Она слишком благородна, нравственна,
  да к тому же, набожна, чересчур. Ну, всю эту дурь, я из неё выбью – будь спокоен. (Берёт со
  стола рукопись Стригайлова.) Возьми эти писюльки, и сожги их. И что бы впредь, ноги   
  господина Стригайлова в моём доме не было. Тебе ясно, ирод?
Х а р и т о н  (берёт рукопись). Так точно-с, Ваше Сиятельство! Будет исполнено! Разрешите идти?
б а р о н е с с а.  Иди.

   Харитон разворачивается на каблуках к двери, вот-вот начнёт маршировать, как на параде.

б а р о н е с с а.  Стой! Опять, без стука. Да, и вином пропах, чувствую. Бражничаешь в рабочее
  время, старый пёс?
Х а р и т о н  (поворачивается в сторону баронессы). Никак нет, Ваше Сиятельство. Энто я только
  сегодня имел смелость выпить-с за ваше здоровьице, как то вами же и было велено-с. Но строго
  по правилам-с – во время обеда-с.
б а р о н е с с а  (игриво). Поучить тебя, что ли уму-разуму, дружочек? А? Как считаешь?
Х а р и т о н.  Ну, лишняя наука мне не повредит-с, благодетельница вы наша! Завсегда рад-с. 
  (Поглаживая зад.)
б а р о н е с с а.  В таком случае, отправляйся-ка к Митрофану… за плетьми.
Х а р и т о н.  Сколько прикажете-с?
б а р о н е с с а  (с азартом). Проси сотню! А теперь, пшол вон…
Х а р и т о н.  Сотни мало, Ваше Сиятельство! Вот три – в самый раз.

                Довольный выбегает из комнаты.


                Конец