Загубленный талант. Часть восьмая
ПОРА РАДОСТИ И ПЕЧАЛИ.
Время неумолимо бежало вперёд. Весной Сорок Пятого мы отпраздновали ПОБЕДУ. В незабываемый день 9 мая все обнимались, целовались и плакали. На улицах встречные бросались в объятия друг к другу и рыдали от радости, не стесняясь своих слёз. Из их душ, наконец-то, вырвалось то величайшее напряжение, что накапливалось в течение четырёх лет. Была на редкость теплая погода и я, как и мои сверстники, пришел утром в школу босиком. На первом же уроке отменили занятия и все построились во дворе на линейку, где директор школы объявила, что проклятая война закончилась и в 12 часов на площади состоится митинг в честь Победы. К половине двенадцатого я в сшитой из парашютного батиста кремовой рубашке и с красным пионерским галстуком на груди уже был в своей начальной школе. Нас построили и впереди колонны был наш четвёртый класс, а я стоял в первом ряду. У меня по пению были пятёрки и поэтому учительница Дарья Емельяновна Пятых предупредила , что я должен в строю запевать песню о юном барабанщике. Раздалась команда: «На празднование ПОБЕДЫ шагом м-а- а-рш!» Колонна двинулась. Раздалось: « Запевай!» и я своим звонким голосом запел:
«Мы шли под грохот канонады.
Мы смерти смотрели в лицо.
И строй подхватил: Вперёд продвигались отряды
Отважных и смелых бойцов»
Так, с пением этой песни, мы маршировали по главой улице Усть-Кары, От школы до площади было двести метров, не более и мы даже не заметили, как быстро прошли это расстояние.
Отовсюду на площадь стекался народ. Море людей! Около трибуны духовой оркестр играл марши «Тоска по Родине», «Прощание славянки» и конечно же - «Катюшу». В колонне, пришедшей с прийска «Целик», распевали песню «Синий платочек». Но вот председатель райисполкома объявил митинг открытым и оркестр грянул «Интернационал» и многие стали подпевать. Незабываемое зрелище! Человеческое море перестало колыхаться и многие, знавшие слова, стали подпевать. На миг показалось, что люди стали выше ростом. Мою детскую душу переполняло чувство гордости за на славную армию и вождя товарища Сталина. Вот и пришел на нашу улицу тот долгожданный праздник, который вождь пообещал народу, когда враг стоял под Москвой. Вот и сломали мы шею проклятому Гитлеру. А самое главное: появилась надежда, что теперь мы перестанем голодать и в нашей стране такие мальчики, как Паша Мешков уже не будут нищими.
Так я думал, пока звучала торжественная мелодия. Затем наступившую тишину прервали речи ораторов. Первым выступил мой отец и в конце речи надорвал голос. Запомнилась одна его фраза: «На огромном пространстве от Волги до Эльбы шла гигантская битва с фашизмом».За ним выступали директор рудника , учителя, какие-то старики, наверное из старых партизан и женщины, чьи дети и мужья погибли на войне. А директор рудника, наклоняясь с трибуны то в одну, то в другую сторону, почти кричал:
" Не плачьте матери, не плачьте отцы! Ваши дети навсегда останутся в памяти народной". Именно эти слова из его речи навсегда остались в моей памяти.
Кто-то из учителей с трибуны обращался стихами.
Всё перемешалось и на площади человеческие слёзы выражали противоречивые страсти. Это были слёзы горя и счастья, печали и радости, ликования и скорби. До глубокой ночи во многих дворах звучали песни , как печальные, так и торжественные. И, конечно же, до боли родная и вечная забайкальская песня- «По диким степям Забайкалья».
После митинга я прибежал домой в каком-то особенном состоянии, похлебал суп из крапивы и умчался с ребятами рыбачить на Первый остров, на то самое место, где рыбачил с Мешковым, но рыба в тот день на редкость ловилась плохо. Вечером ,когда домой вернулся отец, то мой младший брат Валя спросил: «А карточки на хлеб завтра отменят? Война то уже кончилась.» Отец вздохнул и ответил, что война хоть и закончилась, но впереди очень много трудностей и ещё придётся воевать с Японией, а потом уж и карточки отменят. Но, как показало время, произошло это через полтора года в декабре 1947 -го параллельно с денежной реформой.
По радио ещё несколько дней звучал торжественный голос Юрия Левитана, передавая важные Указы и Правительственные сообщения.
Вскоре был восстановлен выходной день, отменённый в начале войны и мама за обедом сказала: « Наконец-то ваш папа начнёт отдыхать от этой тяжкой ноши. Война его состарила на десяток лет, а то и более. Да и меня согнула, проклятая. Даже не верится, что весь этот ужас позади.»
Война хоть и закончилась, но Горе, словно заблудившись во времени, продолжало обрушиваться всей тяжестью на несчастные семьи, живущие в тревожном ожидании. В течение мая и июня всё ещё приходили запоздалые «похоронки» и тогда, обезумевшие от горя женщины, обхватив детей, с криками: «Нет! Нет!»,- громко рыдали, посылая проклятия Гитлеру и всей Германии, а старушки, достав из заветного сундука иконы, ставили их рядом с пожелтевшими фотокарточками своих сыновей; истово крестились и били перед ними поклоны, шепча молитвы посиневшими губами. Жуткие рыдания овдовевших несчастных женщин можно было сравнить только с воем прострелянной горячей пулей волчицы, крутящейся на окровавленном снегу и пытающейся укусить свою рану, доставляющую ей нестерпимую боль, а затем задравшую вверх голову и пославшую в бездонное небо последний жуткий и хрипящий вой.
Уже осенью стали возвращаться уцелевшие в кровавой бойне мужики старших возрастов. Сколько радости и рыданий было на речной пристани !!! Невозможно передать словами все оттенки происходивших встреч фронтовиков! К каждому прибывающему пароходу приходили почти все жители посёлка : и старые, и малые , за исключением работающих. Даже многие собаки, услышав гудок парохода, бежали на пристань. Удивительно, но факт! Объясняется это тем, что они своим особым чутьём угадывали настроение хозяев и делили с ними, как радость встречи , так и горечь разочарования. Меня до сей поры поражает поведение одной из них, дворняги Найды, которая подбегала к самым сходням и обнюхивала ноги каждого сходящего на берег пассажира. Не обнаружив знакомого ей запаха, она, понурив голову и опустив хвост, медленно брела к стоявшей на высоком берегу своей хозяйке и, посмотрев на неё печальным взглядом и виновато помахивая хвостом, усаживалась у её ног , сопровождая уже безучастным взором каждого проходящего мимо. Как и её хозяйка она ещё надеялась встретить того, кто уже никогда не вернётся, навечно оставшись лежать в братской могиле, затерянной на просторах Европы.
В сентябре посёлок с особыми почестями встречал Героя Советского Союза Николая Ивановича Попова 1925 года рождения, уроженца села Аргун, Усть-Карского района. На площади был митинг, на котором произошёл неожиданный курьёз. Председатель Райисполкома Иван Васильевич Плотников находился в состоянии крепкого подпития и стоял рядом с Героем . Барьеры трибуны были растащены на дрова и их заменял закреплённый на угловые стойки транспарант из красной ткани. Я стоял рядом с трибуной и только подумал, что сейчас кто-нибудь из них навалится на этот барьер и упадёт, как Плотников зашатался, стал наваливаться на барьер и улетел вниз вместе с транспарантом. Подбежавшие милиционеры подняли его, но он уже крепко храпел . Тогда его положили на телегу и куда-то увезли, а митинг продолжался своим чередом. Этот скандал дошел до обкома партии и Плотникова освободили от должности и назначили председателем Райпотребсоюза, где он допустил растраты и был отдан под суд, получив срок. Я встретил его в1952 году в Нерчинской Сельхозколонии, куда приезжал демонстрировать кинофильмы, работая на районной кинопередвижке киномехаником. Он выглядел глубоко постаревшим, уже без традиционного чиновничьего брюшка и просил передать привет отцу, с которым вместе в тяжелые годы войны руководили районом. В свой следующий приезд я привёз ему пачку папирос. заявив на досмотре в проходной, что это мои папиросы. Его сын Герман мой одноклассник (мы с ним сидели за одной партой) в шестидесятые работал инженером на руднике в Балее и умер от инфаркта в возрасте тридцати семи лет самым первым из всего нашего выпуска семилетней школы. А я в том году был избран народным судьёй Нерчинско-Заводского района. Сейчас мне 8 0 и, возможно, именно мне предстоит быть последним в этом печальном списке своих одноклассников. Воистину, неисповедимы пути наши, Господи!
А с Героем Николаем Поповым меня свела судьба в 1966 году, когда я по служебным делам находился в Сретенском районе. Работал он водителем «Уазика» в райвоенкомате и вёз меня, как попутчика из его родного села Аргун до Сретенска. Беседуя, мы вспомнили встречу его в Усть-Каре в сорок пятом году и падение Плотникова с трибуны. Впоследствии мы вместе охотились в тайге. Из жизни Николай Иванович ушёл слишком рано. Очень жаль!
Отмечу ещё один немаловажный факт наступившего мирного времени. В первые послевоенные годы в посёлке, как и по всей стране, появилось много беременных женщин. Изголодавшиеся по нежному женскому телу мужчины и истосковавшиеся по иногда грубой, но столь необходимой, мужской ласке женщины, встретившись после разлуки, с жадностью предавались великому счастью любви, давая жизнь новому поколению. Родильные дома в то время были самыми популярными заведениями. У их окон постоянно можно было видеть счастливых отцов. Положительную роль в этом сыграл и принятый в 1944 году закон «Об усилении защиты материнства и детства».
Осенью сорок седьмого года первую партию повзрослевших воспитанников Куларкинского детского дома направляли в Сретенское ремесленное училище № 4, готовившее кадры для судостроительной промышленности.
На нашей пристани их пересаживали на пароход «Большевик». Все они были прилично одеты в морскую форму , выглядели здоровыми и жизнерадостными. Я, набравшись смелости, спрашивал некоторых из них: не знают ли он они Пашу Мешкова. Ответ меня не обрадовал. Пашу никто не знал и такого в детдоме не было, но я не терял надежду его увидеть или , хотя бы. узнать о его судьбе.
Пролетали годы. Страна залечивала раны; рождалось новое поколение, не испытавшее ужасов войны. Но в сознании нашего поколения война застряла навсегда. Она преследует нас щемящей душевной болью за отнятое детство.
Летом 1954 года корабль, на котором я служил, находился в походе в море Беринга у Командорских островов. Из радиорубки в кубрики транслировалась музыка, передаваемая в эфир радиомаяком с Камчатки. Песни перемежались с позывными морзянки, помогающими ориентироваться в море. И вот , после очередной морзянки, зазвучала до боли знакомая , боевая мелодия песни о юном барабанщике. Когда я спустился в кубрик, то застал лишь последний куплет:
«Промчались годы боевые,
Окончен наш славный поход.
Погиб наш юный барабанщик,
Но песня о нём не умрёт.»
Я сразу же вспомнил, как мы с Пашей, напевая эту песню, шли с удачной рыбалки
ровно десять лет назад.
После службы, получив высшее юридическое образование и работая следователем милиции в шестидесятые, а затем судьёй в семидесятые годы, я по запросам в справочные спец отделы МВД установил, что Паша Мешков в картотеках привлекаемых к уголовной ответственности и осужденных не значился. Значит, миновала его стезя преступности.
Если бы он был жив, то несомненно, проявил бы себя в обществе, как незаурядная личность, от природы наделённая талантом, но кровавый Молох смёл его своей метлой в общую могилу жертв Второй мировой войны.
Когда на экране телевизора появляется академик Евгений Велихов, то я представляю, что взрослый Паша Мешков должен быть похожим на него. Есть в них что-то общее: неуловимое и необъяснимое. И я думаю, что Паша тоже мог бы стать знаменитой личностью, если бы не война И с болью в сердце я вспоминаю последний куплет русской народной песни «Это было давно», которую Паша пел однажды у хлебного магазина в ожидании милостыни:
«Там вдали за рекой холм высокий стоит
Весь покрытый зелёной травою.
А за этим холмом крепко девица спит,
Унеся нашу песню с собою.»
Под каким холмом вечным сном спит Павел Мешков -неизвестно. Но память о нём живет в моём сердце. И два моих внука ( один в Москве, другой в Чите) носят это имя. Прощай и прости, наш юный барабанщик!
Иерусалим- Воронеж. 2008 -2013 г.г.
Вместо эпилога:
Уважаемый читатель! Вот и закончилось моё печальное повествование. Уверяю Вас , здесь нет ни одной строчки вымысла. Всё, что описано, имело место в действительности. И это лишь мельчайшая частица того, что пришлось пережить моему поколению. Видимо, Всевышний проявил ко мне благосклонность, одарив крепким здоровьем, отличной памятью и талантом летописца, чтобы я смог донести до потомков картину давно минувших дней. Прочитав этот мой труд, найдите в интернете или где угодно романс М. ШИШКИНА « Ночь светла» на слова поэта Серебряного века Н. М. Языкова в исполнении Марины Черкасовой ( Паша Мешков пел с той же интонацией, как и она), а также «Песню о юном барабанщике» на слова поэта Михаила Светлова и прослушайте их. И вами овладеет то же чувство , какое владело нами в те далёкие годы.
Счастья Вам! Живите и радуйтесь каждому новому дню!
9 мая 2013 года.
На снимке : Участок реки напротив Новостройки.
Свидетельство о публикации №225040200978