Запятая, дефис, тире

Именно так захотелось расставить знаки препинания при перечислении регионов Италии, в которых мы побывали во время большого осеннего путешествия: Ломбардия, Эмилия-Романья – Тоскана. И если с запятой и дефисом все понятно, то тире – это цепочка железнодорожных тоннелей, по которым мчался наш скорый поезд из Болоньи во Флоренцию. Покупая билеты на этот поезд, мы, как всегда, рассчитывали на виды из окна. И даже когда на центральном вокзале нам пришлось спуститься на подземную платформу, мы по-прежнему не подозревали, что все сорок минут нашей поездки пройдут в горах, причем в буквальном смысле этого слова.
 
Состав подошел к перрону с непривычно ярко освещенными окнами и подумалось тогда: «Для чего уж так стараться?». Ведь пассажиры могли бы посидеть немного и при дежурном свете, пока поезд не выберется на поверхность. Однако скоро всё стало ясно. Поезд просто не собирался никуда выбираться. Со скоростью 300 километров в час он мчался сквозь Апеннины, выскальзывая из одного тоннеля лишь для того, чтобы через несколько секунд нырнуть в следующий.
 
При полном мраке снаружи пассажиры отражались в оконных стеклах, как в зеркале, и оттого весь наш вагон напоминал гигантский аквариум, заполненный разноцветными рыбками. Большие рыбы дремали или таращились в свои смартфоны, а мальки мельтешили и требовали развлечений и корма.

И вспомнилась тогда другая поездка – на Красной стреле, из Милана в Венецию – и попутчица-сицилийка, с которой мы вступили в оживленную беседу, отчаянно мешая итальянский с английским. Она ехала «на воды», чтобы отдохнуть от забот, и сетовала на то, что супруг её занят своей апельсиновой рощей (i miei oranci, i miei oranci*) и совсем не хочет путешествовать, возмущалась тому, что иностранцы упорно ассоциируют Сицилию с мафией, и рассказывала о своих детях, их семьях и приездах на выходные и праздники, когда ей приходится целыми днями стоять у плиты...
 
Когда проходящая по Паданской равнине железная дорога зацепила предгорья Альп, один за другим потянулись тоннели. Это были короткие тоннели, и из-за перепада давления всякий раз закладывало уши, и тогда мы ненадолго прекращали свою болтовню и замирали с раскрытыми ртами.
 
Мой муж в разговоре не участвовал. Лишь однажды, взглянув на нас при прохождении очередного тоннеля, он произнёс фразу из детской песенки: Ma il pesce comme fa?**, чем вызвал дружный смех у разинувших было рты «рыбок».

В многокилометровых апеннинских тоннелях уши не закладывало, и «бесшумно охающих ртами» в вагоне-аквариуме не наблюдалось. Мы и еще пара пассажиров вышли во Флоренции, а остальные продолжили путь в Неаполь.

Итак, с тире-тоннелем все понятно. А до этого и после этого были другие поезда и автобусы, с разной скоростью и уровнем комфорта перевозившие нас из города в город во время нашего путешествия по трём прекрасным областям Италии.
 
* мои апельсины, мои апельсины
** А как говорит рыбка?