Об ошибках в изображении образа главной героини

Размышления автора об ошибках, допущенных им в изображении образа главной героини в повести «Три свидания»

Изучая диссертацию Т.Л. Александровой по творчеству М. Лохвицкой, я увидел две глубоких ошибки, которые я допустил при написании повести "Три свидания" в образе главной героини. Первая - я упустил из вида, затушевал ее глубокую религиозность, которую доказывает Александрова. Я в нее не поверил. Я легкомысленно отнёс ее религиозность на поздний этап ее биографии (после 1898 года, то есть после событий, разворачиваемых в повести), а Александрова убедительно открывает ее и в ранней юности поэтессы. И вторая ошибка или серьёзное упущение - качество цельности ее как человека, цельности ее творчества и цельности ее любви. Боюсь, что эту цельность я не сумел передать и выразить в своей повести.
Цитата Александровой: «Лохвицкая, насколько позволяют судить биографические свидетельства, была человеком цельным - именно это в ней так раздражало Брюсова, именно поэтому модернисты не признали в ней «свою»». Вот этот конфликт я не осветил в повести. У меня конфликт Брюсова и Лохвицкой сформирован на его вымышленной мной безответной страсти-ненависти к поэтессе.
Но с другой стороны, я вижу, что Александрова сама влюблена в Лохвицкую, как в поэта, и как женщину ее боготворит и идеализирует, явно преумножая ее женские достоинства и принижая мужские качества того же Бальмонта, да и вообще всех мужчин, которые окружают поэтессу, вплоть до ее мужа. Короче, все мужики вокруг нее, по мнению Александровой, - козлы. Вот это меня настораживает. К тому же я вижу и не согласие внучатого племянника Лохвицкой, Николая Тимофеева-Пландовского, с выводами Александровой по характеру Мирры. Вот это их противоречие немного успокаивает меня в моем расстройстве по пустой затрате стольких сил при написании повести. Характер Мирры строить на одних только ее стихах и письмах - дело рискованное и явно поверхностное. Ни одного минуса Александрова не показывает за ней, хотя и у неё минусы тоже есть. Однако все минусы Брюсова и Бальмонта, по отношению к Лохвицкой показаны четко. Где объективность? Скорее, налицо женская солидарность.
Хотя, не скрою, диссертация показывает намного более красивый образ Мирры Лохвицкой, чем я уловил и штрихи к которому постарался передать в нарисованном мной ее портрете. Образ более мудрый, более яркий, более выразительный, более духовный. А я сфокусировался более на ее физических и эмоциональных качествах, совершенно оставив без внимания качества духовные. Тем самым не передал цельность ее характера. Но я оправдываю себя только тем, что писал ее портрет глазами влюблённого в неё Бальмонта, который явно отдавал преимущества ее физической и душевной красоте над красотой духовной, поскольку сам был еще тот отъявленный и демонический богоборец. Если только под таким углом зрения можно оправдать мою повесть. Но чтобы писать духовный образ Мирры Лохвицкой, нужно быть самому на много ступеней выше духовно, чем я. Надо быть духовным человеком, надо духовно влюбиться в её духовную красоту. Вот, как нужно!