24. Как Колун себе невесту нашёл

Вот не знаю как вы, мои дорогие читатели, а я даже не очень сильно удивился, когда осознал и понял, что продолжение истории Аси в Китеж-граде всё-таки состоится. И то, мне совершенно неизвестно будет ли впереди создан мною полноценный цикл про этот удивительный город, или всё ограничится двумя-тремя рассказами, как было в случае с Атлантидой. Особенно учитывая, что эти города в чём-то несколько схожи, возможно, лишь историей своего появления на этой планете, но не более того.
Хочется сказать, что писать про подобные миры задача весьма нелёгкая, потому что меня, как автора и повествователя, порой просто разрывает от количества информации, которую хочется вместить в создаваемое произведение. При том, что я сильно остерегаюсь перегрузить читателя, одновременно боясь упустить что-то, всё время оборачиваясь и проверяя, не получилось ли какой–либо недосказанности. Да, вот такая она писательская доля, хотя первоначально проза для меня всегда стояла на втором плане. Однако, времена меняются, взгляды на вещи тоже, и поэтому сейчас я больше делаю упор именно на прозу, как самую большую отдушину для меня среди всей каждодневной жизненной кутерьмы. Поэтому сегодня я вновь возвращаю вас в Китеж.
Как вы помните, мои дорогие друзья, мы расстались с нашими героями под конец декабря 2021-го года, под самый его занавес, когда Никита за рулём «Колуна» возвращался вместе с Асей и Сергеем Семёновичем домой.
Это было больше чем просто возвращение – Никита, и все его близкие люди могли назвать эту дорогу от больницы до дома в каком-то, а точнее, во всех смыслах, началом новой жизни. Поскольку перед этим произошло изрядное количество событий, свидетелями которых мы имели честь с вами быть.
Китеж, безусловно, город необычный, и именно по этой причине наших героев в течение всех новогодних каникул не тревожили никакие проблемы – в каком-то смысле это можно было списать на маленькую новогоднюю сказку, такую, совсем небольшую. Потому что после Старого Нового Года, как по мановению волшебной палочки – будем считать той самой, что показывали нам с вами в киноленте «Чародеи» в виде большого красного карандаша с надписью ВП – началась самая обыкновенная будничная жизнь.
Началась она с весьма серьёзных забот, которые касались непосредственно Никиты – для него уже изготавливались по заказу протезы для ног, и следом его ожидало долгое и мучительное привыкание к ним: задача по сложности предстояла такая же, как у легендарного лётчика Маресьева, поскольку ему также хотелось вернуться к полноценной нормальной жизни. Это касалось не только обычной ходьбы как минимум, но и вождения грузовика даже с учётом того, что «Колун» мог помогать Никите. Но он хотел ходить сам, и делать всё сам, включая езду за рулём, также как было раньше, до трагедии.
Без громких слов и событий они расписались с Асей во второй половине января 2022-го, договорившись, что она оставит за собой девичью фамилию, в память о трагически ушедших родителях. И как было сказано мною ранее, в предыдущей части, под конец месяца Ася обнаружила, что ожидает ребёнка. Поэтому события своей прозы я постараюсь повести от января до октября, приблизительно 9 месяцев, в течение которых, поверьте, тоже будет о чём рассказать.
Сергей Семёнович, узнав, что станет прадедом, едва ли не на полном серьёзе сообщил внуку, что у Никиты «однозначно должны отрасти ноги обратно, после таких-то радостных новостей». Конечно, учитывая, что всё происходило в Китеже, небольшой шанс подобного имелся, однако даже в волшебных городах предел чудесам имелся тоже, несмотря на то, что в них так хотелось верить.
С самых первых дней после того, как Никита пострадал, он ни на минуту не отчаивался. А после того, как узнал, что станет отцом, вообще готов был едва ли не бегать по потолку, если бы в самом деле мог.
Когда об этом рассказали «Колуну», то с ним вообще первые полчаса творилось что-то невообразимое: грузовик завёлся, и гонялся по подъездной дороге садового участка товарищества на двух задних колёсах из всех шести – одним словом, «давал козла», что в обычной жизни было бы просто невозможно физически. Но мы-то с вами всё знаем и понимаем, и т.д. Сергей Семёнович носился за ним по улице с матюгами и «кривым стартером» в руках, уговаривая и умоляя утихомириться, пока «весь этот цирк» никто не увидел. Конечно, «Колун» успокоился, хоть и не сразу – он вернулся к дому, сделал несколько «полицейских разворотов» и только после этого спокойно разрешил деду поставить себя на место стоянки.
 - «Мормоша», ты вот как подросток себя ведёшь, ну честное слово! Я понимаю, Никитка и сам как оголтелый полдня по дому на «коляске» носился, вот и ты туда же! Давай-ка, всё же, поспокойнее, а то соседей до кондрашки доведём ненароком…
И хотя Емельянов-старший максимально тщательно скрывал от всех, что огромный грузовик волею случая стал как живой человек, в городе об этом давно знали, и давно принимали это. Как-никак Китеж-град, что вы хотите.
Дед Никиты правильно предположил, что «ЗИЛ» окажется в состоянии чинить себя сам, что сильно облегчало уход за ним: то грязь с кузова сама исчезала, то местами разболтавшиеся винтики-болтики закручивались без посторонней помощи, то внезапно засвистевший приводной ремень тут же переставал свистеть… Одним словом, «Колуна» необходимо было только заправлять, даже масло в двигателе менять не приходилось – когда Сергей Семёнович периодически проверял его уровень, то обнаруживал его точно таким же, как в день заливки в мотор. Более того, масло не меняло свой цвет по истечении многих сотен километров, точно также как никуда не уходил «антифриз» из системы охлаждения, или, например, тормоза никогда не стравливали воздух от случайно появившейся утечки, которая мгновенно устранялась сама собой. В общем, грузовик являлся полноценным живым механическим существом, которое само себя лечило, и которому нужен был только бензин. Но кроме всех технических аспектов, ему, конечно же было необходимо внимание, и каждый из членов семьи Емельяновых старался максимально уделять его «Колуну».
Так как в противном случае он начинал обижаться и дуться как самый настоящий ребёнок – то отказывался заводиться, то недовольно фыркал тормозами, а однажды, после долгих препирательств с Емельяновым-старшим вообще спустил все 6 колёс, можно сказать «сполз» покрышками на обода, всем своим видом показывая, что он обиделся и никуда не поедет. Благо, «ЗИЛ» был довольно отходчивым созданием, и кочевряжился больше для проформы, нежели держал в себе какую-либо обиду – всю свою жизнь он прожил в семье, где почти всегда и во всём люди понимали друг друга с полуслова, и старался вести себя также.
Поскольку Никита какое-то, а точнее довольно долгое время после больницы должен был провести дома, восстанавливаясь и привыкая к новой жизни, то и работу из института он вынужден был брать на дом – его должность состояла в том, чтобы проверять на работоспособность различные заклинания, зелья и снадобья, создаваемые студентами того самого института, известного вам под названием «НУИНУ». Всё это было абсолютно безопасно для окружающих, и жутко интересно, особенно для Аси, которая в минуты его работы заворожённо следила за Никитой.
 - Ну вот, Агеева опять сделала две ошибки на латыни в заклинании, когда она уже запомнит…
 - А в чём его суть? – поинтересовалась Ася, выглядывая из-за правого плеча супруга.
 - Одно из самых безобидных: чтобы в разгар летней жары пошёл снег, исключительно как средство охлаждения, а не чтобы всех пневмонией накрыло.
 - Забавно… Хотя, учитывая наш климат, то, бывает, и в июне снегом никого не удивишь…
 - Да-да, но уж больно ей нравится это, пусть, научится со временем, как-никак первый курс…
 - Молодые да горячие? – прыснула Ася.
 - Скорее, молодые, да бестолковые… Молодость, но это пройдёт, как пел Сергей Никитин. Они хотя бы думать стараются, сейчас это вообще редкость. И что самое удивительное, почти не опаздывают на лекции, и все работы мне сдают вовремя. А учитывая мой пунктик на тему пунктуальности… - Никита запнулся. – Ох, мои каламбуры меня точно когда-нибудь погубят…
Ася улыбнулась.
 - Ничего, наверняка у вас в лаборатории есть какие-нибудь снадобья по воскрешению из небытия, любовной ворожбе? – игриво поинтересовалась девушка.
 - И такое есть, только всё это хранится в сильно засекреченных местах, во избежание ужасных последствий. – со всей серьёзностью ответил Никита. – Хотя лично на моей памяти не было желающих устроить конец света со всеми вытекающими, ибо приёмная комиссия очень зорко и внимательно присматривается к каждому будущему студенту, не таит ли кто-то чего недоброго…
 - Это как же так?
 - Это непросто объяснить, но я попробую: профессора и ректоры смотрят на каждого абитуриента по сути, как рентгеном, только не медицинским, а человеческим, и смотрят не тело, а душу. И сразу становится понятно, чего ждать от личности… Кстати, на кафедрах в группах студентах всегда немного, потому что…
 - Потому что далеко не каждый подходит для чародейства и волшебства! – закончила за него Ася.
 - Всё верно! Когда я поступал в «НУИНУ», я, откровенно, не был уверен, что пройду, однако вот уже шестой год после окончания я там работаю и не могу нарадоваться. – Он погладил Асю по волосам. – Как ты себя чувствуешь?
 - С учётом того, что ты спросил меня об этом уже восьмой раз за ещё даже не прошедший час, то всё хорошо, и ты, судя по всему, совсем за меня не волнуешься. – она хихикнула. – Так что всё в порядке. А как твои успехи с протезами?
Никита непроизвольно поморщился.
 - Наверное, я больше злюсь сильно на свою беспомощность… - он с силой стиснул руками колёса кресла-каталки. – На самом деле они не натирают так, как я ожидал, и даже можно сказать полностью мне подходят. Врачи мне сказали пытаться с ними двигаться каждый день хоть по чуть-чуть… - Никита старался всеми силами не показать своего перенапряжения.
Ася положила свои руки на его плечи.
 - Больно? – единственное что она спросила.
Он ответил почти беззвучно.
 - Больно… Мне не было так больно тогда, в тот день, когда меня поездом зарезало… Не было так больно… Это просто какая-то пытка, но я не сдамся… я не могу отступиться...
 - Я знаю, мой хороший… Только не мучай себя так сильно, прошу тебя…
 - Я должен, потому что если я хоть в чём-то дам слабину, то никогда не смогу вернуться к нормальной жизни… Мне будет больно и страшно, но я выгрызу своё возвращение на ноги у этой реальности. Мне осталось ещё полчаса где-то на проверку работ, и я возьмусь за протезы…
Несмотря на всю любовь к Никите, Ася не могла смотреть, когда он занимался с протезами, пытаясь для начала просто научиться на них стоять – у неё сердце кровью обливалось, глядя с какой болью в глазах и не только в глазах он с мокрым от пота лицом, изнемогая от нечеловеческих мук, пытался встать с кровати.
Тем не менее, крошечными шагами дело двигалось, подпитываемое каким-то невообразимым рвением Емельянова-младшего – Никита, не говоря никому, дал себе слово, что к моменту рождения ребёнка (точнее, детей) он уже будет перемещаться на протезах хотя бы по квартире. И только благодаря его деду, обстоятельства сложились так, что ему не пришлось максимально ускорить своё выздоровление, а продолжать упражнения и тренировки спокойно и без лишних нервов.
Всё началось в конце февраля-начале марта. Точнее, первые тревожные звоночки начались примерно в эти сроки.
Как человек, который чаще молодых появлялся на улице, Сергей Семёнович первым заметил в садоводческом товариществе, где располагался их дом, появление постороннего. А именно, незнакомой женщины.
Она несколько раз попадалась на глаза Емельянову-старшему, когда он выезжал в Китеж по делам, пропуская перед собой маленькую белую видавшую виды «Оку», за рулём которой была та самая неизвестная особа, но не придавал никакого значения этой женщине. Во всяком случае, она была ему незнакома, хотя он и пару раз присматривался к её внешности, скорее машинально, нежели хотел кого-то узнать, так как был уверен, что узнавать ему было некого. Он и представить себе не мог, чем для него обернётся это внезапное знакомство.
Сергей Семёнович однажды невзначай спросил внука, не видел ли он из окна кого-то постороннего, на что тот сказал, что только один раз мимо их забора проходила женщина, немолодая, но она даже не посмотрела на дом, просто прошла мимо и всё. На этом его дед почти успокоился, и больше они этой темы не касались. Хотя Емельянова-старшего так и подмывало спросить об этом у Аси – он словно нутром чувствовал что-то нехорошее, но не хотел лишний раз наводить панику на беременную женщину. Поэтому, однажды, когда эта неизвестная снова объявилась в их товариществе на своей «Оке», он, собираясь в очередной раз в город, решил по ходу дела за ней немного проследить.
Понятно, что на «Колуне» сделать это было практически невозможно, учитывая его габариты, и даже с учётом того, что грузовик мог едва ли не бесшумно передвигаться по дороге, так как умел это делать, но дед Никиты решил рискнуть.
Когда «Ока» выехала из-за ворот садоводческого товарищества, Емельянов-старший неспешно последовал за ней на «ЗИЛе». Легковушка двигалась в сторону города, где наблюдение могло оказаться более затруднительным, и для себя Сергей Семёнович сразу решил, что идти пешком за этой женщиной он точно не станет – это было бы уже слишком.
Практически сразу после въезда в Китеж, «Ока» свернула в одну из боковых улочек, недалеко от института, где работал Никита. Заезд во дворы был узок для габаритов грузовика – он просто застрял бы в арке между зданиями – поэтому Емельянов-старший плюнул в сердцах на себя самого и на свою, как он теперь себя убеждал, идиотскую паранойю, и попытался развернуться на шоссе, чтобы поехать в Китеж по другой дороге, просто выкинув из головы эту бестолковую слежку. Но стоило ему закончить разворот и медленно тронуться от обочины, как внезапно пассажирская дверь распахнулась, и в кабину буквально запрыгнула на ходу та самая женщина, за которой он следил.
 - Ну здравствуй, дорогой свёкор. Уверена, что не ждал? А вот следить за мной было не очень умно, особенно на своей махине… - и Сергей Семёнович с накатившим ужасом осознал, что перед ним в одночасье воскресло прошлое. Женщина оказалась никто иной, как матерью Никиты – Ирина, живая и здоровая, вопреки предположениям Емельянова-старшего о том, что она давно погибла.
Дед Никиты предположил навскидку, что ей должно было быть уже за 50, но выглядела она намного моложе своих лет. Ирина сменила причёску, перекрасила волосы, ещё и поэтому, помимо того, что они столько лет не виделись, он её не узнал в первые дни, когда только увидел её. Это могло говорить о том, что дела у неё всё это время шли довольно неплохо, несмотря на десятилетия молчания. Само собой, к ней сразу же возникло очень много вопросов, которые, однако, задавать совсем не хотелось, по крайней мере вслух – что ей было нужно от него или же от самого Никиты. И почему она объявилась только сейчас? А самое главное – как она их нашла?
Но первой непроизвольной реакцией у Сергея Семёновича было отвесить матери Никиты смачную оплеуху. Та, видимо, это почувствовала, и захлопнув дверцу, вжалась в сиденье подальше от пожилого человека.
 - Неужели ты посмеешь ударить женщину? – слегка хриплым голосом усмехаясь спросила она.
Емельянов-старший нисколько не стесняясь послал её на три буквы, пристально глядя ей в глаза.
 - Ты смотри, какой страшный дедуля! – она расхохоталась. – И не зыркай на меня так, не испугаешь…
 - Что тебе надо от нас? Только не говори, что в тебе проснулись материнские чувства, а то я в самом деле тебе по лицу съезжу…
Ирина ловко достала из кармана куртки маленький автоматический пистолет. Емельянов-старший и вида не подал, как у него всё перевернулось внутри.
 - Ну, а теперь ты сможешь это сделать, а? Ну давай, попробуй только замахнуться, и я сразу нажму на спуск. А потом поеду к сынку, он наверняка посговорчивее окажется. Ну или с жёнушкой его поговорю…
Сергей Семёнович вцепился в руль с такой силой, что хрустнули суставы в пальцах рук.
 - Чего тебе надо от нас? – спросил он ещё раз со всё более нарастающей злобой.
 - Да в общем только одно – мне бы деньжатами разжиться, и всё. У меня тут проблемки нарисовались…
 - Ну конечно, иначе для чего ещё существует родня.
 - В точку! А теперь слушай сюда… - она осторожно пристегнулась и направила пистолет в правый бок Емельянову. – Я тут прикинула, что эта махина стоит прилично, похоже, что полный оригинал. И судя по её внешнему виду, она прошла реставрацию, а дело это недешёвое, из чего я делаю выводы, что деньги у тебя есть. Так что грузовик я у тебя «конфискую», а взамен обещаю, что не трону Никиту и его очаровательную супругу. – дед Сергей снова выругался. – Фу, какое унылое бескультурье! – не меняя выражения лица, она продолжила. – А если откажешься, выедем в ближайший лес, где ты навсегда останешься, а я прямиком пойду к вам домой и устрою всем, кого там обнаружу, кровавую баньку…
 - До меня только сейчас дошло… - дед отвернулся от её лица и посмотрел прямо перед собой. – Уж больно глаза у тебя бегают, ты случайно не под препаратами?
Ирина вновь расхохоталась.
 - Это что-то меняет? По-моему, нет…
 - Да, в самом деле ничего…
 - Короче, двигай на заправку, и потом мы тихо и мирно разойдёмся, уяснил?
Емельянов-старший только усмехнулся.
 - Хочешь сказать, что ты будешь в состоянии управлять такой огромной машиной? Не смеши меня…
 - Ничего, разберусь, та же легковушка, только большая.
 - Ну-ну…
 - Поехали, хватит разговоров! – она зло погрозила пожилому человеку пистолетом. – И давай без глупостей, сам знаешь, что на кону, и я сейчас говорю не о тебе…
Сергей Семёнович аккуратно включил передачу и направил «Колуна» в сторону заправки.
Для этого нужно было объехать город с востока на запад, и во время этого непродолжительного пути Емельянов-старший лихорадочно соображал, что делать и как поступить: он понимал, что грузовик скорее всего придётся отдать, будучи уверенным, что «ЗИЛ» сможет вернуться домой самостоятельно, возможно, как-нибудь ночью. Но как быть с Ириной? Даже если каким-то чудом у «Колуна» получится от неё избавиться, какая гарантия, что она не вернётся в Китеж снова, причём скорее всего уже не одна, и тогда быть настоящей беде: да, их трое, но Никита инвалид, Ася беременна, а он хоть и крепкий, но старый человек – что они смогут сделать против чёрт знает какого количества людей, которые могут заявиться к ним в дом, и которые скорее всего будут вооружены и однозначно в очень плохом настроении.
«Колун», очевидно понимая, что происходит что-то нехорошее, себя ничем не выдавал, и сейчас это сильно играло на руку Сергею Семёновичу. Тем не менее, как быть с Ириной он пока не знал совершенно.
Они добрались до заправки, где дед Сергей залил полный бак, после чего вернулся в кабину и зло бросил Ирине:
 - Дальше что?
 - Дальше – за город, проедем пару-тройку километров, после чего я сяду за руль, а ты пешочком обратно до дома, и больше никогда не увидимся. Как тебе такое предложение? – она мерзко улыбнулась.
Емельянов-старший ничего на это не ответил, молча завёл грузовик и выехал с заправки.
Примерно через километр после дорожного знака с надписью «КИТЕЖ» на белом фоне с перечёркнутой красной полосой Ирина приказала свернуть на обочину.
 - Это ещё зачем? – нервно спросил дед.
 - Освежишь мне в памяти, как водить подобную колымагу. Сто лет я на «механике» не ездила, но ничего, вспомню… Думаю, что в столице я за этот чёрный гроб хорошие денежки получу, дела свои поправлю, а, свёкор? Ты, конечно, можешь попытаться убежать, но я почему-то уверена, что ты этого делать не будешь…
 - Пошла ты в… - он вторично послал её, уже на пять букв, рванул изнутри водительскую дверь и вышел.
Ирина бойкими шагами метнулась к водительскому месту, села за руль и пристегнулась. Емельянов-старший сделал тоже самое, и молча уставился перед собой – подсказывать женщине как включаются передачи он не собирался.
Но в этом не было никакой необходимости – на приборной панели на заклёпках была прикреплена маленькая табличка с указанием положения рычага КПП для всех передач и положениями рукоятки раздаточной коробки. Поэтому Ирина довольно быстро разобралась с управлением. Конечно, плавно тронуться у неё не вышло, но ей удалось не заглушить двигатель, после чего она, разгоняясь, успешно переключила передачи на повышение, вплоть до пятой, и начала плавно набирать скорость.
 - А руль совсем лёгкий, легче чем на «Оке», ну просто сказка… - периодически поглядывая то на Сергея Семёновича, то на дорогу, Ирина, довольная собой, разговаривала вслух. – Не бойся, я обещаю, что не вернусь к вам и не трону никого… - мельком бросив взгляд на спидометр, Емельянов-старший заметил, что грузовик разогнался почти до 90 км/час, что в реальности было почти невозможно, так как его максимальная скорость по паспорту была не более 70-ти. Это сильно настораживало, но он ничего не сказал об этом женщине, у которой на коленях всё также лежал пистолет. – Да, чтобы ты точно знал, Виктора в живых нет, поэтому можешь не бояться, что он заявится следом после меня…
Сергей Семёнович молчал и смотрел на дорогу.
 - Неужели тебе безразлично, что случилось с сыном? – в ответ тишина. – Обижаться что ли вздумал… - тишина. – Ну молчи-молчи. Я всё равно скажу, чтобы ты был в курсе, а то вдруг подумаешь, что у меня совсем совести нет. – Она расхохоталась. – Нетрудно догадаться, что бизнес свой мы отдали, и в качестве воспитательной меры Витю на моих глазах застрелили. – никакой реакции. – А мне наказали за него все оставшиеся долги вернуть, что я благополучно и сделала, хоть и не сразу. Это потом, не так давно, я по неосторожности влезла в одно любопытное дельце, и вот до сих пор никак не расплачусь. Но теперь уже точно смогу. Кстати, нашла я вас именно по номерам этого самого драндулета – как-никак у моих друзей есть связи в милиции, вот они мне номерок и пробили. Сейчас, конечно, при смене регионов заставляют менять регистрационные знаки, но это всё мелочи, номер кузова один и тот же, вот так я вас и нашла…
Дед устало посмотрел ей в глаза и собрался снова сказать ей много неприличных слов, когда почувствовал, как незаметно натянулся ремень безопасности и крепко и осторожно прижал его к пассажирскому месту. Поэтому он только схватил ртом воздух и шумно выдохнул.
 - Только не говори, что у тебя начался внезапный сердечный приступ, я ни за что не поверю, с твоим-то здоровьем, тебя ломом не перешибёшь, поэтому хватит! – она рявкнула, не отрывая глаз от дороги и поправила съехавший пистолет. – Совсем скоро я тебя высажу, мы достаточно далеко отъехали, и пойдёшь обратно к своему внучку и его жёнушке… - и вдруг случилось нечто страшное.
Грузовик внезапно резко остановился. И чтобы вы понимали, он не останавливался с полной блокировкой всех шести колёс в течение некоторого времени, когда на асфальте остаются чёрные следы горелой резины: он встал, как если бы сам Гулливер остановил его рукой, взявшись за кузов, в одно мгновение, которое длилось сотую долю секунды.
Сергей Семёнович не почувствовал ничего в момент такого резкого останова – его словно что-то придерживало за грудь и голову помимо ремня безопасности, поэтому он остался цел и невредим. Чего нельзя было сказать об Ирине.
Было очевидно, что это сделал «Колун». Как и то, что за мгновение до резкой остановки он незаметно отстегнул ремень безопасности водителя. И результатом всего этого оказалось то, что Ирина по инерции со всей силой ударилась телом об огромное рулевое колесо грузовика.
Она умерла мгновенно: её грудная клетка превратилась в месиво, в момент удара проткнув проломленными рёбрами сердце и лёгкие. Емельянов-старший был уверен, что Ирина даже ничего не успела понять. Однако это было ещё не всё.
«ЗИЛ» плавно тронулся и развернулся обратно в сторону Китежа, представляя собой на дороге до ужаса жуткую картину: десятитонный «Колун» с до смерти перепуганным пожилым человеком на пассажирском сиденье и мёртвым телом за рулём – зарисовка, достойная самого Стивена Кинга, не иначе…
Проезжая мост небольшой речушки, «Колун» переместился на встречную полосу, на ходу распахнул водительскую дверь и выбросил бездыханное тело из кабины прямо на подтаявший лёд, используя для этого ремень безопасности водителя. После чего как ни в чём не бывало закрыл дверь и продолжил путь в город. Он остановился на обочине только перед тем же самым дорожным знаком с надписью «КИТЕЖ» на белом фоне, только уже без красной полосы, и сам заглушил двигатель.
Емельянов-старший очень медленно отстегнул ремень, распахнул дверь и вышел из кабины. Несмотря на довольно промозглую мартовскую погоду, с него градом лил пот. Он осторожно обошёл грузовик спереди, немного постоял у радиаторной решётки и прислонился спиной к крылу со стороны водителя.
 - «Мормоша»… - грузовик молчал. – Ты ведь понимаешь, что мы с тобой натворили… Ты мои мысли прочитал, видимо, поэтому я и говорю, что натворили мы оба… Поклянись, что Никита и Ася никогда об этом не узнают… Эту тайну я унесу с собой в могилу, нечего прошлое ворошить. Тем более, когда оно приносит такое вот… - Емельянов-старший увидел, как спереди замерцало что-то красным цветом и подошёл посмотреть.
Головные фары «Колуна» горели ярко-алым огнём – при неработающем двигателе это выглядело страшно, зловеще, жутко: от грузовика веяло смертью. И эта смерть грозила всем окружающим, кто просто посмел бы замыслить что-то недоброе против семьи Емельяновых – сегодня «ЗИЛ» это продемонстрировал.
 - «Мормоша»… - повторил Сергей Семёнович. – Ты меня прости… Хоть и нет тут моей прямой вины, но ты прости… Я сам был готов удавить её собственными руками, а ты это почувствовал, и сам всё сделал… Нельзя мне было о таком думать, никак нельзя, но я не смог… Так я за Никитку испугался…
Грузовик слегка поскрипел кузовом.
 - Правду говорят, что когда вот такое происходит, то тут сам дьявол постарался… - Он вытер лицо рукой. – Домой нам надо… Страшное случилось, но что мы могли… За эти неполные два часа как вся жизнь перед глазами пролетела… Господи, у нас ей богу не зря порой в городе говорят – от сердечного приёма до сердечного приступа рукой подать… - он забрался в кабину и завёл двигатель. – Вот же зараза! Пока все эти слежки да гонки, больше полбака израсходовали… Ничего, сейчас заправимся и домой…
Внезапно «Колун» засопел компрессором в знак протеста.
 - Ты чего это?! На заправку не хочешь? А как же покушоц? Как же ты без бензина-то… - внезапно дед Сергей хохотнул. – Уж не намекаешь ли ты мне… А ну-ка, давай-ка мы кое-что выясним!
Он вышел из кабины, достал из-под сиденья две пустые канистры по 20 литров, а следом оттуда же небольшой шланг и направился к бензобаку – он решил слить бензин, сколько поместится в обе канистры, и на почти пустом баке доехать докуда получится.
Вставив шланг в бензобак, дед Сергей втянул топливо в рот, и как только в шланге забулькало, сразу же направил струю в пустую канистру. Проделав эту операцию дважды, он затащил обе канистры в кабину, вытер пот со лба и сказал:
 - Ну что ж, проверим мою теорию насчёт тебя!
Датчик уровня топлива показал, что бензина явно на донышке бака, а при прожорливости «Колуна» в 40 литров на сто километров пути, эти остатки израсходуются в городском цикле езды очень быстро. Поэтому Емельянов-старший покатался непосредственно по делам в пригороде Китежа и не только около часа, убедившись, что стрелка указателя бензина легла в левый край шкалы и больше не шевелилась. Но двигатель уверенно продолжал работать без перебоев, и дед Сергей, остановив грузовик в одном из ближайших дворов, хлопнул обеими руками по рулю и ехидно сказал:
 - Ах ты стервец эдакий! Выходит, тебе и бензин не нужен?! А для чего ж мы тебя тогда заправляем регулярно?? – Сергей Семёнович крякнул и замолчал. – «Мормоша», это что же… Получается, ты для нас это делал? Чтобы мы почаще с тобой время проводили…
Грузовик прогудел, соглашаясь.
 - Ну ты чего… Мы же в тебе души не чаем, а Никитка так вообще… Сам знаешь, не водку пьём лежим, постоянно в делах и заботах. А сейчас, после всего, тем более… Ты только не серчай, ладно? Куда мы без тебя… - дед громко вздохнул. – Обещаю, что лично я буду с тобой больше находиться! – «Колун» открыл капот и закрыл его, показывая своё глубокое удовлетворение. – Уж не знаю, когда и как, но точно буду… И помни, о случившемся ни слова! Есть все шансы, что к нам вполне может заявиться милиция, когда обнаружат тело, потому как рано или поздно его всё равно найдут. Вот тогда нам нервы и помотают… В общем, проблемы будем решать по мере их поступления, а сейчас домой надо, молодые небось уже волноваться начали… - он осёкся, увидев на полу что-то металлическое. – Твою ж мать… Пистолет-то здесь остался… - дед Сергей вынул ключи из замка зажигания и осторожно поднял оружие за скобу спускового крючка. – «ПСМ». Это где же она такой добыла, с такой штуковиной обычно КГБ ходило и прочие спецслужбы в своё время… Вот куда его теперь… Идеально было бы туда же, где она сейчас «отдыхает», но я второй раз по этой дороге сегодня не поеду, к чёрту… Пусть пока в «бардачке» полежит, а сейчас домой, остальное потом…
Емельянов-старший вернулся к молодым как ни в чём не бывало, хоть и был слегка бледнее обычного, на что сразу обратила внимание Ася.
 - Сергей Семёнович, вы что-то неважно выглядите…
 - Будешь тут неважно выглядеть… - он поворчал для видимости, на ходу обыгрывая недавние события. – Когда дураков на дороге развелось…
 - Дед, что случилось? – подал голос из комнаты Никита. – И вообще, где ты пропадал столько?
 - По делам я ездил, как и всегда, сам не знаешь что ли! – не раздеваясь, он прошёл на кухню и налил себе кружку воды. – Дуру одну на «Оке» чуть не раздавил... Совсем они не соображают ничего на своих «бешеных табуретках»…
 - Это случайно не та ли, которая тут по посёлку проезжала недавно?
 - А кто её знает! Может и она… Номера я не рассматривал! А что водить она не умеет, это точно – если бы наш «Колун» во время моего разворота её не заметил раньше меня, то всё, каюк бы пришёл тётеньке… А орала она на меня как, жуть! Мол я старый, слепой му… мужчина… это вот как раз когда мимо твоего института проезжал, да задумался и поворот прозевал, вздумал развернуться и тут она! Как из машины вылетела, скворечник свой разинула, орала, страх! Я пока разворачивался и трогался, так долго мне ещё вдогонку визг стоял… - дед Сергей хохотнул. – Ну напугала знатно…
 - Умеешь ты новости с утра пораньше преподносить…
 - Это ли новости! Ты лучше послушай, чего наш «ЗИЛ» теперь умеет… - и Емельянов-старший, довольный тем, что так ловко удалось сменить тему, начал рассказывать о том, что «Колуну» теперь не нужно топливо, и что можно навсегда забыть о тратах на бензин.
На следующий день дед Сергей тщательно обследовал кабину грузовика на наличие ещё каких-либо вещей Ирины, таких как случайно выпавшие из карманов ключи, документы, губные помады, пачки сигарет и всё в таком духе. Ничего не обнаружив, к своему глубокому удовлетворению, он стал думать, что делать с пистолетом – появился нездоровый соблазн спрятать оружие под панель приборов и всё время возить в «Колуне», но Емельянов-старший почти сразу же отбросил эту идею: он, Никита, Ася всегда жили в стороне от какого-либо криминала. Тем более что «лихие» времена остались позади. А прошлое, хоть и появилось в таком отвратительном обличье, то ненадолго, и не по их вине. Поэтому он решил, что нечего испытывать судьбу, и навлекать на себя и своих близких разного рода неприятности, и в одну из ночей, когда в доме все крепко спали, он осторожно выбрался на улицу и пошёл пешком в Китеж.
Пистолет всё это время находился в «бардачке» «ЗИЛа», который дед Сергей под страхом сдачи «Колуна» в «чермет», запретил открывать этот самый «бардачок» кому бы то ни было кроме него. Спрятав оружие в карман ветровки, Емельянов-старший бодрым шагом направился в город.
Идти предстояло чуть более получаса до места, где осталась брошенная Ириной «Ока» - дед Сергей предположил, что если женщина так быстро запрыгнула в кабину грузовика после того как покинула машину, то у неё не было времени запереть её. А значит, можно было незаметно положить оружие в «бардачок» микролитражки, тем самым вернув его законной владелице. И не важно, что её самой уже нет в живых.
Оставался только один серьёзный момент. Если машина после его визита останется незапертой, то любой желающий, имеющий за душой недобрые намеренья, без особого труда также ночью сможет заглянуть в автомобиль, чтобы разжиться чем-нибудь – от забытых вещей в перчаточном ящике, до запчастей, которые удастся снять. И тут подарком судьбы для чёрных дел и чёрных душ окажется пистолет с полной обоймой…
Поэтому дед Сергей решил, что если удастся, то он запрёт машину на ключ, после чего выбросит всю связку в том самом месте где «ЗИЛ» избавился от тела Ирины – у моста возле маленькой речки. Ему очень не хотелось даже проезжать мимо этого места, но других вариантов, чтобы уладить это дело просто не оставалось.
«Ока» обнаружилась там же, во дворе возле института. Поскольку на улице стояла глубокая ночь, прохожих не наблюдалось вовсе, но всё равно фонариком воспользоваться Емельянов-старший не решился, чтобы не привлечь постороннего внимания. Он осторожно обошёл машину со всех сторон, и убедился, что она не заперта – кнопки замков на дверях были подняты. Осмотрев снаружи салон и убедившись, что индикатор сигнализации на торпедо отсутствует, дед Сергей осторожно отпер пассажирскую дверь.
Разумеется, он был в перчатках – тонкие одноразовые медицинские, которых у них дома теперь имелось в избытке после того как пострадал Никита: мази, перевязки, уколы… Поэтому Емельянов-старший не боялся оставить отпечатков ни в машине, ни на оружии – пистолет он полностью тщательно протёр ещё заранее до выхода из дома.
В кабине было также темно, но дед Сергей заранее изучил внутреннее устройство салона «Оки» по картинкам из интернета – делал это он в тайне от Аси и Никиты, тихо матерясь в телефон, так как постоянно промахивался своими загрубевшими пальцами мимо нужного изображения – поэтому без особого труда, почти полностью наощупь открыл «бардачок» и затолкал пистолет подальше, в груду разного рода бумаг, которыми был набит ящик для документов. После этого он закрыл «бардачок» и провёл рукой по месту, где располагался замок зажигания – ключей не оказалось.
«Значит, она всё-таки успела забрать их с собой… Сомневаюсь, что кто-то мог бы вытащить ключи из замка и унести, хотя у нас всякое бывает…» Второй вариант был очень маловероятен, поскольку машина стояла бесхозной всего несколько дней.
Отсутствие ключей несколько облегчало задачу – Емельянову-старшему не придётся ехать к мосту. Оставалось только закрыть машину, и сделать это оказалось очень просто.
Дед Сергей потянулся к водительской двери и нажал на кнопку замка, опустив её. Тем самым одна из дверей теперь была закрыта. Что касается пассажирской, то, убрав пистолет в «бардачок» и заперев его, он осторожно выбрался из салона «Оки», огляделся по сторонам и проделал почти ту же самую процедуру – перед тем как захлопнуть пассажирскую дверь, он опустил кнопку замка и негромко, но аккуратно и плотно закрыл дверцу. Таким образом, теперь микролитражку можно было отпереть только ключом.
Перед обратным путём к дому Емельянов-старший проверил дверь багажника, которая к счастью оказалась запертой – кнопка нажималась, но задняя дверь не поддавалась: возможно, был сломан замок изнутри, что оказалось очень на руку деду Сергею.
Домой он вернулся около четырёх утра. Перед тем как зайти в дом, он подошёл к «Колуну» и шепнул ему, что всё в порядке. Тот едва слышно проскрипел рессорами, чтобы никого не разбудить, после чего Емельянов старший отправился спать к себе в комнату.
В этот раз, вопреки своей привычке просыпаться едва ли не в 6 утра, он тихо и спокойно спал вплоть до 9 часов – так через него выходил весь пережитый за последние дни стресс. И хотя ситуация ещё не была завершена полностью – когда найдут тело, неизвестно в какую сторону может повернуться расследование – дед Сергей надеялся, что их семьи это не коснётся. Но всё-таки он ошибался.
В середине мая её обнаружили – водитель одного из проезжающих по дороге в Китеж автомобилей остановился на обочине «по нужде» и почти под самым мостом заметил женскую куртку. Сначала он предположил, что это просто куртка, но следом разглядел торчащую из рукава посиневшую руку и сразу же вызвал милицию. Так история с Ириной получила своё продолжение.
Поскольку в Китеже Емельяновых более-менее знали, то к ним обратились едва ли не в самую последнюю очередь, и то исключительно с информацией, не встречали ли они эту женщину у себя в товариществе или в городе. К Никите было меньше всего вопросов, поскольку он не мог без посторонней помощи покинуть дом, тем не менее он, как и дед Сергей, подтвердили, что пару раз видели похожую на описываемую милицией женщину, проходящей под их окнами, но не более.
Емельянов-старший первым добавил, что один раз, возможно, видел её на белой «Оке», и второй раз как раз именно пешком, и более ничего добавить не смог. А поскольку тело пролежало в талой воде почти два месяца, опознать его с высокой точностью не представлялось возможным.
Дед Сергей сильно переживал, что Ирину опознают по документам, и тогда им точно не избежать дополнительных разговоров, но к счастью оказалось, что она имела паспорт на другую фамилию – видимо по причине своих прошлых криминальных дел ей пришлось создать другую личность – поэтому милиция, выслушав двоих Емельяновых и Асю, удовлетворилась полученными ответами, и больше их не тревожили.
Безусловно, в Китеже обсуждали случившееся очень долго, в основном потому, что приняв официальную версию произошедшего – милиция пришла к выводу, что Ирина была сбита насмерть неизвестным водителем, который сбросил тело с моста в реку и скрылся – люди долго возмущались тем, что виновник аварии сбежал с места ДТП. Только очень немногие предположили, что это был не просто наезд, а что-то более серьёзное, но в виду сильно разложившегося тела, установить более точно, как именно погибла женщина, оказалось невозможным. Емельянов-старший был спокоен даже тогда, когда в автомобиле погибшей нашли пистолет, и расследование вышло на новый виток, но в конце концов, всё равно постепенно сошло на нет.
Точку в расследовании поставила судмедэкспертиза, направив процесс расследования не в пользу пострадавшей, обнаружив в крови Ирины следы кокаина и установив, что женщина употребляла наркотик довольно долгое время – от постоянного приёма порошка путём вдыхания кокаина через нос у неё была сильно искривлена носовая перегородка. Поэтому несмотря на то, что транспорт и водитель, сбивший Ирину, так и не был обнаружен, её смерть сочли несчастным случаем.
Странности, конечно, всё же были. Как минимум, для следствия так и осталось невыясненным, почему «Оку» обнаружили в самом Китеже, а погибшая женщина была найдена в пяти километрах в пригороде. Следствие предположило, что у Ирины там была встреча с человеком, который привозил ей наркотики, поэтому она поехала туда на такси или автобусе. И вот там, возможно, либо сам наркоделец случайно или намеренно сбил её насмерть, после чего спешно скрылся в неизвестном направлении, либо она попала под колёса случайной машины на дороге во время их встречи. Этого, к сожалению, тоже установить не смогли. Хотя прокуратура озвучила, что женщина была сбита не легковым автомобилем, так как следы удара на теле и характер травмы говорили о том, что это скорее всего был большой джип с «кенгурятником» на переднем бампере. Этот вариант отлично устраивал Емельянова-старшего, но он всё равно позволил себе выдохнуть только тогда, когда дело о гибели Ирины было закрыто полностью, и разговоры об этом в городе постепенно затихли.
Никита и Ася так и не заподозрили ничего о том, что случилось, ведь именно этого больше всего боялся дед Сергей. К счастью или нет, во времена этих событий, что происходили весь май 2022-го, Никита всецело был поглощён восстановлением себя, и к лету уже научился стоять на протезах без посторонней помощи. Для полноценных шагов и передвижений даже по квартире было ещё далеко, но Никита, видя результаты своих трудов, вдохновлялся всё более, и поэтому процесс восстановления двигался в геометрической прогрессии, чему была несказанно рада Ася и Емельянов-старший.
Дед Сергей стал относиться с ещё большим уважением к «Колуну», хотя порой знатно его побаивался, понимая, что тот сметёт и раздавит любого, кто хоть чем-то попытается навредить членам их семьи. И поэтому Емельянов-старший старался впредь максимально выкидывать из головы негативные мысли, когда находился за рулём грузовика, а думал только о хорошем. Он действительно стал проводить с «ЗИЛом» больше времени, как и обещал, пересказывал ему буквально слово в слово все диалоги за столом и не только, чему грузовик искренне радовался, как только могут радоваться ожившие десять тонн стали. И возможно поэтому то, что случилось летом, было результатом того, что дед Сергей столько времени проводил с грузовиком в долгих и пространных беседах.


Как-то раз в конце июня вся семья Емельяновых собиралась выехать на природу – почти сразу за институтом находилось большое озеро, куда в периоды тёплого времени года большинство жителей города выезжали на пляж. Вот и наши герои не были исключением, во всяком случае не до фанатизма, как обычно бывает в детстве, что засиживаешься в воде, пока губы не посинеют. По крайней мере с Никитой такого не случалось, да он вообще больше любил загорать, лёжа на песке. Теперь же, после травмы вопрос о купании отодвигался на неопределённое время, равно как и для Аси во время её беременности. Тем не менее, факт выезда на пляж просто ради нахождения у прохладной воды в жаркую летнюю погоду был приятен сам по себе.
Без трудностей, конечно, не обходилось – «Колуна» приходилось оставлять на соседней стоянке, поскольку он из-за своих размеров просто перекрывал въезд на пляж. Однако, дед Сергей всегда ставил его так, чтобы передняя часть грузовика смотрела ровно на то место, где они втроём расположились на песке, тем самым показывая «ЗИЛу», что они рядом.
Емельянов-старший, изредка поглядывая на «Колуна», готов был поклясться, что тот буквально жмурился от удовольствия, находясь на солнце, даже несмотря на то, что оно было палящим – «ЗИЛ» умел хранить комфортную температуру в кабине в любое время года, поэтому ему даже не потребовалась установка кондиционера, о которой подумывал Никита – подобные метаморфозы могли прочувствовать только близкие грузовику люди.
Пара-тройка часов на свежем воздухе в июньскую субботу – что может быть прекраснее, когда можно насладиться летними запахами и атмосферой, и Емельяновы старались выезжать каждый выходной, если представлялась такая возможность.
В тот день всё было также – Ася уже заработала ровный и красивый загар, но была очень осторожна с этим: во время беременности многое нужно держать под очень строгим контролем. Дед Сергей позволил себе посидеть на мелкоте в воде, выражаясь его словами «размочить в озере свои старые кости»: он уже давно не плавал, боясь усилить ревматизм в спине.
В начале пятого часа дня, когда жара медленно, но уверенно спадала, они приняли решение собираться к дому. На этом большей частью настаивал Никита – его в очередной раз ждали упражнения с протезами, но сегодня вся семья Емельяновых оказалась дома несколько позже.
Когда они направились из Китежа в сторону дома в пригород и проезжали мимо большого торгового центра, им с обочины махнул рукой мужчина, призывая остановиться. Емельянов-старший притормозил, и опустив стекло, спросил человека:
 - Чего тебе, добрый молодец?
 - Отец, выручи, машину «прикурить» бы, заводится не хочет… - и он указал рукой на стоявшую у въезда на парковку «Таврию».
Эта легковушка, очевидно, доживала свои последние месяцы или даже дни на дороге в качестве рекламной афиши: её потрёпанный кузов украшали многочисленные телефонные номера с названиями различных контор, а на крыше красовался огромный рекламный щит, сообщая, что «только у нас самая вкусная шаурма» и всё в таком духе. Дед Сергей пожевал губами.
 - Провода есть?
 - Конечно!
 - Ну так и быть, поможем, а? – он обратился к Асе. – Лишних полчаса нас не устроит…
Емельянов-старший подкатил «Колуна» к легковушке, но мотор глушить не стал – подобное «прикуривание» грузовику ничем навредить не могло, особенно в его теперешнем состоянии, да и вообще такую операцию лучше проводить на работающем двигателе.
Никита опустил стекло.
 - Куда вы её теперь?
 - Если заведём, то надо её со стоянки на зады, к электроподстанции убрать, меня с торгового центра обругали на днях, что она своим видом тут посетителей отпугивает…
Вид у машины был действительно жалкий – кузов местами проржавел насквозь, особенно крылья, вместо стандартных номеров под треснувшим лобовым стеклом лежали временные, давно просроченные. Было очевидно, что большую часть жизни «Таврия» провела на улице, как было очевидно и то, что за ней откровенно плохо следили, если следили вообще. Дед Сергей сразу обратил на это внимание, почти машинально, но ничего не сказал – это была чужая машина, и его это не касалось.
 - Ладно, давай свои провода, попробуем оживить…
Заедающий капот легковушки никак не хотел открываться, но в одну из попыток, сопровождаемых ругательствами владельца, его всё же удалось распахнуть. Емельянов старший уже подцепил «плюс» и «минус» к аккумулятору «ЗИЛа», после чего аккуратно прикрепили провода к батарее «Таврии».
 - Пусть пару минуток поработает, а потом я попробую… - владелец достал из кармана пачку сигарет и закурил.
И тут с «Колуном» стало твориться что-то странное, точнее с его двигателем – обороты начали то повышаться, то понижаться, казалось, он вот-вот заглохнет, но нет, всё нормализовывалось, а потом опять: будто у мотора периодически переставали работать цилиндры, какой-то из шести или даже несколько сразу. Дед Сергей аккуратно заглянул под капот и тихо произнёс:
 - «Мормоша», ты чего шалить вздумал?! Ну-ка давай, кончай уже, не в твоём возрасте в игрушки играть и перед людьми выкаблучиваться…
Но грузовик продолжал вести себя странно. Емельянов-старший покачал головой, но больше ничего говорить не стал, так как владелец «Таврии» сел в салон и попытался запустить двигатель. И стоило ему вставить ключ в замок зажигания и повернуть его в положение «стартер», как легковушка запустилась практически сразу.
 - Вот это номер! Обычно раза с третьего схватывает, и то, если повезёт… - дед Сергей прислушался: двигатель хоть и сильно дымил, но, прогреваясь, начинал работать всё ровнее. Ему даже показалось, что в некоторые периоды он словно бы синхронизировался с мотором «Колуна», что было несколько необычно, так как у грузовика под капотом было больше на два цилиндра как минимум.
«ЗИЛ», наконец, перестало лихорадить, и его двигатель заработал ровно и уверенно, как раньше. Никита и Ася беззлобно пошутили на эту тему о том, как «Моська Слона напугала». Когда Никита отвернулся, чтобы перекинуться парой фраз с дедом, Ася, всё ещё смотря на легковушку, увидела, что у «Таврии» зажглась вторая, правая, фара – в тот момент, когда её завели, горела только одна.
«Интересно… Может, контакты где-то отходят… Совсем неудивительно при её состоянии…» - с грустью сказала девушка сама себе.
Емельянов-старший отцепил провода, закрыл капот грузовика и сел в кабину. Владелец «Таврии» подошёл к водительской дверце «Колуна» и спросил:
 - Отец, я тебе что-нибудь должен?
 - Будет тебе, не на деньгах человечность держится. Ты за транспортом приглядывай повнимательнее, а то она у тебя совсем печально выглядит…
 - А я что делал… В таком виде вот досталась мне уже, не я её до такого состояния довёл, почти 13 лет мне служила, чинил как мог. Попади она ко мне новая, так до сих пор бы также и выглядела, как грузовик твой – с иголочки! А здесь уже места живого нет, всё сыпется, за что ни возьмись. И не продашь, кто такую купит, а в «металл» сдать рука не поднимается. Вот и «реанимирую» что получается, но скоро уже и это не поможет…
Емельянов-старший кивнул понимающе и махнул рукой на прощание.
 - Ну, будь здоров.
 - Ни гвоздя, ни жезла тебе, отец!
Проехав от торгового центра до ближайшего светофора, «Колун» вдруг опять начал барахлить двигателем, пока Емельяновы стояли на «красный».
 - Да что с тобой сегодня, «Мормоша»?! Что за нездоровое поведение? Ладно бы передо мной, а тут молодые, да барышня в положении, чему ты их научишь? – в лёгком недоумении возмущался дед Сергей.
 - Он ведёт себя так, словно его многоцилиндровое сердце не на месте… - внезапно Ася улыбнулась. – А я, кажется, догадываюсь, в чём тут дело, но говорить пока ничего не буду, может быть, я ошибаюсь…
Никита и дед переглянулись, и оба посмотрели на девушку.
 - Секретничать, значит, будем? – весело осведомился парень.
 - Нисколько! Хочу лишь удостовериться в своей правоте или неправоте…
 - Ну хорошо. Тогда поехали домой, я проголодался, надеюсь, и вы тоже, к тому же меня ждут «пытки»…
Пару дней после выходных «Колун» вёл себя спокойно, хотя и был будто бы чем-то встревожен: то булькал радиатором, то медленно ползал по участку в каком-то угрюмом, если можно так описать, состоянии. Дед Сергей даже не знал, ругаться на грузовик или же не обращать внимания на его поведение. Безусловно, «ЗИЛа» что-то тревожило, но понять его пока никто не мог.
Мужчины вдвоём допытывали Асю, чтобы она как на духу выдала своё предположение, но она со смехом отнекивалась, говоря, что тут надо немного подождать, и что даже если она окажется неправа, то в любом случае обо всём им расскажет. Однако, её предположение подтвердилось, потому как утром четверга следующей недели их всех ждал сюрприз.
Первым, как обычно, проснулся дед Сергей, в силу возраста, да даже скорее уже в силу привычки. Он умылся, включил чайник, и собрался уже было готовить завтрак, когда увидел в окно, что ворота перед домом, куда обычно загоняли грузовик на ночь, открыты.
 - Т-А-А-А-К! – громко протянул Емельянов-старший, ничуть не беспокоясь о том, что разбудит всех обитателей дома. – Это что ещё за едрить?!
Надев брюки, и как есть, в одной майке-алкоголичке, дед Сергей выскочил во двор.
«ЗИЛ» стоял на своём месте, где его и поставили вчера. Правда, тут всплыл один нюанс: на его платформе, куда в разных комплектациях ставился то «КУНГ», то полуприцеп, то цистерна, сейчас стояла маленькая «Таврия», цвета «арахис». Это была та самая легковушка, которую они помогали заводить несколькими днями ранее. Было очевидно, что грузовик ночью выезжал в город, а так как ворота не запирались – «Колун» всё равно не подпустил бы к себе постороннего – они так и остались открытыми после его возвращения.
Емельянов-старший схватился за голову и присел на крыльцо.
 - «Мормоша»… Ты хоть соображаешь, что ты натворил?! Это ведь кража… КРАЖА!! Ты украл машину!! По нам теперь тюрьма плачет…
На громкие возгласы деда Сергея из дома вышла Ася. Увидев автомобильный тандем, она засмеялась.
 - Значит, я всё-таки была права!
 - Асенька, да чего ж тут смешного-то?! – встрепенулся Емельянов-старший.
 - Сергей Семёнович, неужели вы не понимаете – наш «Колун» влюбился…
Дед Сергей оторопело перевёл взгляд на грузовик, потом на Асю, потом опять на грузовик, потом снова на Асю.
 - То есть ты хочешь сказать… - на их голоса из дома осторожно выходил Никита. По его лицу было очевидно, что он испытывает сильную боль при ходьбе. Но он шёл, на протезах, очень медленно, и всё-таки шёл сам, без посторонней помощи.
 - Что у вас тут за крики с утра пораньше… Поспать же охота… - увидев легковушку на платформе «ЗИЛа», он замолчал. – А это как это…
 - Вот и мы тут судим да гадаем, как же это так!! – Емельянов-старший в ужасе смотрел на грузовик. – Наш многоуважаемый, достопочтенный «Колунец» заделался конокрадом, представляешь?! Только вместо лошади, он «Таврию» уволок с задов торгового центра! И теперь мы, как порядочные граждане, должны заявить об этом в милицию, ибо это самая настоящая «хулиганка»…
Никита внимательно осмотрел всех, и тоже, как и Ася, расхохотался.
 - Дед, а с чего бы ему воровать её…
 - А ты вот его сам спроси!! Асенька утверждает, что наш наглец посмел влюбиться и выкрал прекрасную принцессу из заточения! В лучших традициях средневековых рыцарей, чтоб его…
Парень медленно подошёл к грузовику.
 - Это правда?
«Колун» прогудел в ответ, одновременно стыдливо и гордо, соглашаясь с Никитой.
 - Ну вот, ты его слышал! Он, значит, украл, а мы теперь соучастники получаемся…
 - Да погоди ты, дед! Надо хозяина найти и поговорить с ним, может удастся уладить, когда вернём ему машину…
В ответ на эти слова грузовик завёлся, вспыхнули фары. Он покрутил передними колёсами влево-вправо, словно говоря, что «Таврию» он не отдаст.
 - Вот тебе и раз, приехали… И что теперь делать будем?
 - Так, «Мормоша», давай-ка не дури! Не упрямься, дело решать надо, так нельзя. Что значит украл и всё! Это ведь неправильно…
«ЗИЛ» упрямо прогудел четыре раза, отрывисто, по слогам, словно говоря троим людям: «О-НА МО-Я!»
 - Хочешь сказать, что она согласная, так что ли? – и тут раздался тоненький негромкий гудок: это просигналила в знак согласия маленькая бежевая легковушка.
Емельянов-старший сплюнул и захохотал, схватившись за голову.
 - Ну поздравляю вас, дорогие мои родственнички! Вляпались мы по самые помидоры…
 - Мда-а… - протянул Никита. – Что же это получается… Неужели она ожила, когда он дал ей «прикурить» своим аккумулятором для запуска, через провода… Словно они как люди, прикоснулись друг к другу… Да как это вообще… А, чего я, Китеж-град, это объясняет всё…
 - Китеж там или нет, а хозяина в самом деле искать надо, иначе такое начнётся… Интересно, а он в курсе, что наш «Колун» живой… - задумчиво произнесла Ася.
 - Если не был, значит, придётся ему узнать это… Только бы человек с крепкими нервами оказался, а то не дай бог в психиатрию загремит. – дед Сергей охнул, посмеиваясь. – Ладно, пошёл я на остановку, поеду в город, искать владельца, а вы тут оставайтесь, поговорите пока что с нашими вторыми молодожёнами, а то ещё вздумают устроить нам гонки по вертикали. Надеюсь, я скоро…
Как вы помните, подъём был ранний, и я не уточнил, во сколько именно взору Емельяновых предстала картина «похищения». Случилось это в седьмом часу утра, и чтобы вы понимали, дед Сергей вернулся только к обеду.
Он выглядел уставшим, но довольным. Ася, как мудрая женщина и хозяйка, несмотря на своё «интересное» положение, успела приготовить обед, в процессе разговоров с Никитой и двумя транспортными средствами.
К возвращению Емельянова-старшего «Таврия» осторожно спустилась с платформы кузова, позволив осмотреть себя со всех сторон. В тот момент, когда дед Сергей входил в калитку, Никита рассматривал что у легковушки под капотом.
 - А вот и я! – он помахал рукой, в которой оказалась небольшая пачка бумаг. – Уладили, хорошо мужик адекватный попался…
 - Дорого взял? – спросил Никита.
 - Можно сказать, ничего… Про наш «Колун» он в курсе, что это не просто грузовик, а оживший, благо человек тут всю жизнь прожил, знает обо всём немного. С меня можно было, конечно, картину писать, когда я блеял и мычал, рассказывая о том, куда делась его машина. Поначалу он меня точно за ненормального принял, но потом только посмеялся. Я раз сто перед ним за «Колуна» извинился… - дед Сергей погрозил кулаком грузовику, и тот всхрюкнул компрессором, как бы прося прощения. – Он даже денег брать не хотел, представляешь? Сказал, что это неправильно, так как машина еле живая. Я ему 10000 рублей, он в отказ, я 5000 – всё равно ни в какую. В общем, сошлись на 4000, и то еле взял… Вот, все документы со мной, как починим её, то надо в ГИБДД на учёт и, считай, дело сделано.
 - А регистрировать на кого будем? – улыбаясь, спросил Никита и посмотрел на Асю.
 - Я тут вообще ни при чём! – запротестовала девушка.
 - А я бы поспорил! Ты ведь первая угадала, с чего это «ЗИЛ» начал мотором шалить, вот тебе и расплачиваться! – Никита злорадно потёр руки. – Так что всё, останется тебе на права сдать, и готово…
Ася встала руки в боки.
 - Никита Викторович, вы много себе позволяете, вам так не кажется?
Он осторожной походкой подошёл к девушке и поцеловал её.
 - Так, самую малость…
Дед Сергей осмотрел «Таврию» и сказал:
 - Это же как так можно технику запустить… Забавная машинка, в городе самое то. Ничего, выправим, а «Колунец» нам поможет, если что, а, жених?
Громкий и весьма довольный гудок в ответ.
 - Начать я думаю, можно с лобового стекла… - Емельянов-старший присмотрелся. – Я чего-то не понял… Тут же трещина была… - он вопросительно уставился на грузовик, но ничего не сказал. – Ладно, это мы потом обсудим, давайте я хотя бы сниму этот проклятый курятник с её крыши…
Внезапно «Таврия» завелась, испуская клубы синего дыма из выхлопной трубы, повернула колёса к грузовику, бесшумно подкатилась к огромному колесу «ЗИЛа», осторожно ткнулась в него бампером и тихо просигналила.
 - Кхе… В общем, пойдёмте-ка в дом, кажись, мы тут лишние… - дед повернулся к «Колуну». – Смотри у меня! Вечером всё равно её надо хоть немного в человеческий вид привести, а пока поговорите… - и трое людей покинули лужайку.
Отчасти благодаря этому необычному и в целом позитивному событию Никита более уверенно и в более короткие сроки освоил протезы. Конечно, до самого конца лета он не покидал дома, осторожно прогуливаясь по территории своего участка в сопровождении Аси или деда Сергея. Но это уже было очень много. И хотя до полноценного выхода в мир, который он сделал только во второй месяц осени было ещё далеко, его уверенность в себе и в своих шагах, во всех смыслах, конечно, крепла с каждым днём.
Несмотря на все заботы «Колуна», с «Таврией» первое время приходилось довольно сильно заниматься. Для начала с её кузова удалили все надписи и наклейки, убрали с крыши рекламный щит и досконально, до краски, отмыли её. После этого отдраили весь моторный отсек, чтобы оценить масштабы работ.
А их оказалось немало. И хотя огромный грузовик всё также отдавал свои силы маленькой легковушке, путём «прикуривания» её через провода, поначалу даже этого было недостаточно – Китеж, хоть и Китеж, но даже чудесам на земле есть разумный предел, как вы помните.
И занимались с «Таврией» не только по этой причине – в первую очередь из-за уважения к ней самой и к «Колуну», показывая им, что их ценят, как полноценных членов семьи. Каковыми они и являлись.
В перерывах между ремонтами легковушки «ЗИЛ» катал её на платформе позади себя по болотам и лесам, словно кавалер даму в театр или на бал – с трудом верилось, что такое возможно, но, как видите, очень даже возможно. И немного забегая вперёд скажу, что к декабрю этого года она полностью восстановилась, за счёт непрерывной и неустанной заботы над ней. При том, что изначально она являла собой весьма удручающее зрелище – ржавая, с дымящим двигателем и проржавевшим кузовом, текущими тормозами, она постепенно излечивалась, помимо заботы Никиты, деда Сергея и «Колуна», конечно же – она излечивала себя сама. Потому как любовь исцеляет, а вы говорите…
Поэтому, мои дорогие читатели, я думаю, что наши герои заслужили продолжение. Вполне может быть, что даже не одно. И несмотря на то, что новогодняя сказка несколько затянулась, пусть будет так. Поскольку я считаю, что чудес в этом мире должно быть больше, больше хороших и добрых моментов. И я, как Воин Добра, буду всегда нести эту свою миссию света, вне зависимости от жизненных обстоятельств.
До новых встреч в Китеж-граде!
*          *          *
18.03.2025