М. с. хадисов, прокурор г. аргуна, советник юстици

ПРЕСТУПЛЕНИЯ ВОЙСК НКВД ПРИ ИЗГНАНИИ
ЧЕЧЕНЦЕВ И ИНГУШЕЙ ЗИМОЙ 1944 года
НОВЫЕ ДОКУМЕНТЫ ИЗ АРХИВА ЦК КПСС

«Известия» публикуют документы, которые десятилетиями хранились в тайне. Они относятся к одному из трагических моментов истории Советского Союза. К череде преступле¬ний партийно-государственной машины, о которых мы го¬ворим сегодня открыто: «о красном терроре, искоренении крепкого крестьянства, изгнании философов, травле ученых и поэтов, об архипелаге ГУЛАГ, поглотившем миллионы людей всех национальностей, - добавляется еще одно.
Нравственный долг России - не скрывать истину, какой бы она ни была горькой. В том, что произошло, не вина на¬рода. Это почерк режима «КПСС-КГБ», обломки которого еще и сегодня лежат на нашем пути к демократии.
Сергей ШАХРАЙ, государственный советник России по правовой политике, вице-премьер России

Сегодня мы печатаем выдержки из документов, относящихся к событиям полувековой давности. Документы обнаружены в недавно открывшемся архиве ЦК КПСС. Ознакомившись с ними, российское руководство решило предать дело гласности и направить их в военную прокуратуру, а также чеченской стороне. После следствия событиям должна быть дана, наконец, правовая оценка. И потому имена лиц, упомянутых в документах, кроме тех, чье участие в карательных действиях неоспоримо, мы опускаем. Но вот вечный вопрос, который может возникнуть и теперь: а время ли публиковать эти жуткие для нас свидетельства, когда на Кавказе так неспо¬койно? Довод может быть лишь один: настало  время строить наши отношения с Чечней и Ингушетией на доверии и открытости. Без них нет равенства. Раз уж сломали семь печатей, на самом секрете, недоступном  наших тайнохранилищ. Выложить правду будет честнее, чем держать ее взаперти, дожидаясь удобного часа. Да и может ли вообще быть такой час? Не потому ли стал неожиданным для России всплеск национальных страстей и движений за независимость внутри нее, не потому ли в ответ сделаны были грубые политические шаги, что нас слишком долго держали в плену иллюзий и неведении о том, какие обиды и напряжение копилось под спудом репрессивной машины и лице-мерной идеологии? В прошлом году я была в Грозном на съезде народов республики и впер¬вые, с головой окунувшись в трагическую историю этой земли, ощутила, как же болезненно переплетены тут настоящее и прошлое с его незажившими рубцами. Преступление, совершенное в среду, 23 февраля 1944 года, чер¬ной тенью лежит на нас, хотя не мы сами его совершили. Но не придумало человечество более гуманного пути, чем покаяться, осудить и запомнить то, что случилось той проклятой зимой в этих горах.

Секретарю ЦК КПСС тов. Н. С. Хрущеву члена КПСС Мальсагова Дзияудина Габисовича

Заявление
Будучи заместителем наркома юстиции Чечено-Ингушской АССР, 20\11-44 года я был вызван на совещание в служебный вагон Берия... на станцию «Слепцовская» Грозненской области, откуда направили нас в горный Галанчожский район для выполнения заданий по выселению чеченцев, где на их глазах совершались чудовищные зверства. Когда я стал сопротивляться этим зверствам, командующий операцией по выселению в данном районе сказал мне, что это все делается по указанию Берия, Серова, Круглова, последние двое были ответственными за операцию в горных районах и руководители непосредственно... О фактах этого зверства я написал И. В. Сталину после своего прибытия в Казахстан в 1945 году. Однако мер не приняли. А меня уволили с работы зам. председателя Талды-Курганского облсуда. Я уже работал в Казахстане, и меня вторично выселили в г. Текели Каз. ССР на спецпоселение, незаконно разломав мой собственный дом в г. Алма-Ате. После ареста Берия, участвуя в его полном разоблачении, я давал по¬казания при допросе в Генеральной прокуратуре СССР об этих зверствах, хотя следователь подробно не стал записывать мои показания в отношении Серова и Круглова.
Для сообщения этих и других фактов я два раза после своего освобож¬дения от спецпоселения в 1954-м и в марте 1955 года ездил в Москву и до¬бивался приема к Вам, этого мне не удалось, рассказывать об этих фактах второстепенным работникам я боюсь...

Из записки заместителя заведующего отделом административных органов ЦК КПСС
В. Золотухина товарищу Хрущеву Н. С., 29 августа 1956 года.
«В соответствии с нашим поручением по заявлению Д. Мальсагова нами проведена предварительная проверка имеющихся материалов по вопросу выселения чеченцев и ингушей. В период следствия по делу врага народа Берия и его сообщников в Прокуратуру СССР поступали заявления от ряда переселенцев чеченцев и ингушей, в которых сообщалось об издевательствах и даже сожжении больных, женщин, стариков, детей.
Работники Прокуратуры СССР, в процессе проверки заявлений Абдуллаева и Мальсагова пересмотрели материалы МВД, относящиеся к выселению, и допросили некоторых лиц, участвовавших в выселении чеченцев и ингушей и отвечающих за проведение этого мероприятия.
Эти лица показали, что о фактах нарушения законности должностными лицами НКВД в районах выселения им ничего не известно. В материалах
имеющихся в МВД, не отражено каких-либо фактов нарушение законов в период выселения, но имеются сообщения о гибели в пути чеченцев ингушей от истощения и болезней. Названные в заявлении Мальсагова чеченцы, которые, якобы были очевидцами, сожжения людей в Галанчожском районе, работниками Прокуратур СССР допрошены не были. В результате создается впечатление, что проверка была проведена односторонне, без учета фактов, изложенных в заявлении.  ...Мы считали бы целесообразным, командировать в Казахскую ССР ответственного работника ЦК КПСС, чтобы на месте побеседовать с очевидцами и свидетелями событий, указанными в заявлениях». На листке сбоку есть запись от 5 сентября о том, что Н. С. Хрущев предложением отдела согласился и дал указание разослать записку членам президиума, кандидатам и секретарям ЦК. Судя по датам опроса первые свидетелей, представители ЦК и прокуратуры выехали из Москвы незамедлительно. Из записки заведующего сектором отдела административных органов ЦК КПСС В. Тикунова и сотрудника Главной военной прокуратуры Г. Дорофеев от 31 октября 1956года. «Переселение из высокогорного Галанчожского района осложнялось отсутствием дорог, в силу чего сообщение между населенными пунктами, возможно, было лишь на верховых и вьючных лошадях.
По заявлению тов. Мальсагова и других бывших жителей Галанчожского района, необходимых средств, для перевозки через горы детей, больных и престарелых людей подготовлено не было, а имевшиеся у населения лошади, буйволы в день переселения были изъяты. В связи с этим жители ДОЛЖНЫ были совершить двух-трех суточный переход по заснеженным горным тропам. Собранным на хуторе Хайбахой жителям сельсовета представители НКВД объявили, что все больные и престарелые должны остаться на месте для лечения и перевозки в плоскостные районы. По свидетельству очевидцев значительное число граждан, в основном женщины с детьми, беременные больные и старики, были отделены от бывшей колонны.
После увода переселяемых солдаты завели оставленных жителей в большой колхозный сарай и подожгли его, а находившихся там людей стали расстреливать из автоматов и пулеметов. Когда сотрудники НКВД покинули Хайбах, спустившиеся с гор чеченцы вместе с некоторыми жителями окрестных хуторов, родственники которых были убиты в сарае, приступили к погребению останков погибших, зарывая их в неглубоких ямах, недалеко от места, где стоял сарай».
Чеченец Гаев Джандар, 1883 года рождения, в заявлении указывает:
«В Хайбахое людей загнали в большой скотный сарай, сарай заперли, и стали его обстреливать. После такого обстрела сарай обложили сеном и со всех сторон подожгли. Люди в сарае сгорели, сарай обрушился на трупы. Всё это мы, то есть я, мой брат и другие видели своими глазами. Думаю, что В сарае погибло не менее 300 человек. Много обгорелых костей было в сарае..
Из моих родных, из нашего дома погибли в том сарае в Хайбахое мои старшие  братья:  Гаевы – Тута и Хату, их жены; жена сына Хату и его внук» Хамзатов Эльберт, 1883 года рождения, чеченец, участвовавший вместе с Гаевым в захоронении трупов, показывает:
«Когда мы прибыли в Хайбахой, увидели обгоревшие останки коллектив¬ного сарая, принадлежавшего жителям хутора. Уцелели только две боковые стенки сарая, сложенные из дикого камня, сделанные из переплетенных прутьев передняя и задняя стенки и крыша сгорели. В том месте, где раньше была дверь сарая, беспорядочно лежало, образовывая кучу, приблизительно семь трупов людей. На них лежали обгоревшие части сарая и камни. В30 - 40 метрах от сарая я увидел труп беременной женщины. Следов огня на ней не было, когда мы ее хоронили, увидели у нее раны на животе и на спине... Когда мы сняли с пожарища остатки сгоревшей кровли, мы увидели под ними большое количество обгоревших человеческих трупов... По количеству трупов и по их расположению я заключил, что сарай перед пожаром был полностью заполнен людьми».
Расстрел и сожжение части населения Нашхойского сельсовета в сарае на хуторе Хайбахой подтверждают шестнадцать опрошенных нами граждан, причем, семь из них заявили, что были очевидцами этого. «В результате выезда в Хайбахой мы убедились в правдивости заявлений о месте событий. На окраине имеются остатки большого сарая, стены которого сложены из плиточного камня: внутри на камнях обнаружены выбоины, напоминающие следы пуль». Авторы записки отметили, что часть населения, все-таки, ушла в горы и стала оказывать сопротивление оперативным группам НКВД. Это приводило к значительным жертвам.
«По архивным документам, находящимся на хранении в Грозненском управлении МВД, - говорится далее. – Видно, что подготовка и организа¬ция переселения проводилась по установкам Берия, непосредственное же руководство операцией осуществлял тов. Серов И. А. Сохранились шесть шифрованных телеграмм оперативных сводок. В них тов. Серов про¬странно информирует Берия о ходе подготовки к переселению в различных комбинациях, которые осуществлялись им в целях проведения операции.
Больше того, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 марта 1944 года Берия
и Кобулов В., а также товарищи Серов И. А., Круглов С. Н. за образцовое выполнение задания были награждены орденами Суворова 1 степени. Которыми по статусу должно награждаться командование фрон-тов и армий за победу в боях в масштабе фронтовой или армейской опера-ции, в которой меньшими силами был разгромлен численно превосходящий противник, и за другие полководческие заслуги. Одновременно орденами Суворова II степени и орденами Кутузова 1 и II степеней были награждены 33 других сотрудника НКВД».
Серов и Круглов в отличие от расстрелянного Берия в записке именуются товарищами. Тогда, в 1956 году, они еще действующие лица.
Не остановившись на этом докладе непосредственному начальству, В. Тикунов, выходя за рамки поручения, написал еще и личную записку.
Первому секретарю ЦК КПСС тов. Хрущеву Н. С.
После бесед с коммунистами и беспартийными стариками и молодыми чеченцами и ингушами об их переселении у меня остался тяжелый осадок от допущенной в прошлом несправедливости к целому народу.
У чеченцев и ингушей, как и у любого другого народа, есть много хоро¬шего, своя история, национальная культура и традиции... Но разве целый народ может нести ответственность за преступные действия своих отдельных соотечественников? В архивах Грозненского управления МВД имеется текст шифровки тов. Се¬рова от 30 января 1944 года на имя Берия, в котором он... называет акт вы¬селения «справедливым возмездием за измену, предательство, бандитизм и отказ служить в рядах Красной Армии». Эта формулировка обвинения чеченского и ингушского народов содержится и в ряде других документов. В справке об экономическом и политическом состоянии Чечено-Ингушской АССР, составленной с грифом «совершенно секретно» 12 ноября 1943 года, выделяют специальный раздел: «Дезертирство, массовая измена Родине, предательство». В этом разделе отмечается: «Чтобы представить масштабы предательства, приводим данные.
При первой массовой мобилизации с августа по 2 сентября 1941 года из подлежащих призыву 800 человек, в пути следования к месту отправки дезертировали 450 человек и уклонились от призыва 269 человек.
Во время очередного призыва, родившихся призывников в 1922 году, в октябре 1941 года из 4 733 человек-призывников, уклонились от явки на призывные пункты 362 человека». Разве этого достаточно, чтобы целый народ обвинить в предательстве и измене? Из этих данных не видно, что весь народ изменял и предавал. Обвинение всего народа в бандитизме также не состоятельно. Нетрудно также убедиться в том, что лучшие сыны чеченского и ингушского народов служили в рядах Советской Армии, и имеют почетные награды за воинскую доблесть и мужество.
По материалам обкома ВКП (б) ЧИ, - пишет Тикунов, - видно и то, в ка¬ком тяжелом положении находилось население горных районов. Во многих колхозах трудодни никогда не оплачивались. В Галанчожском районе все 15 имевшихся колхозов трудодни не оплачивали с момента коллективизации.
...Что касается самой операции, то тут т. Серов давал начальникам опер- чекистских групп следующие указания: «За один-два дня до операции, всю мужскую часть населения крупных аулов и селений под предлогом собраний и различного рода общественных работ (ремонт дорог, мостов, доставка в горы продовольствия для войск и т. д.) собрать в населенных пунктах и других местах. Мимо которых будут проходить автомашины с семьями выселяемых, оцепить их войсками НКВД и задержать. Задержанных свезти в открытое место, чтобы исключить возможность побегов, и взять под охрану».
Тут же Серов предлагал: «В случае попыток оказать сопротивление вой¬скам НКВД во время оцепления или охраны задержанных, необходимо не¬медленно применить в дело оружие в отношении организаторов волынки».
Как рассказывают свидетели событий, инструкция «применить в дело оружие» была использована и в тех случаях, когда не было необходимости.
«После выселения чеченцев и ингушей, - писал Тикунов, - во многих населенных пунктах, и особенно в горных районах, были разрушены и унич¬тожены все жилые помещения. Безжалостно были уничтожены многие памят¬ники древней культуры, представлявшие большую историческую ценность».
Записку В. Тикунова и Г. Дорофеева В. Золотухин направил Хрущеву, поддержав со своей стороны их предложения:
«1. Поручить КПК при ЦК КПСС, Прокуратуре СССР привлечь к партийной и судебной ответственности лиц, виновных в допущении массовых бесчинств и произвола в отношении советских граждан - чеченцев и ингушей при вы¬селении их из бывшей Чечено-Ингушской АССР.
2. Поставить перед Президиумом Верховного Совета СССР вопрос о лише¬нии полководческих орденов Суворова и Кутузова руководящих работников бывшего НКВД, награжденных за выселение чеченцев и ингушей».
К записке приложен проект постановления ЦК с этими двумя пунктами. Документов, которые проливали бы свет на то, что происходило дальше, в особой папке нет. Известно, что в начале января 1957 года вышел Указ Президиума Верхов¬ного Совета СССР о восстановлении ЧИАССР. Чеченцам и ингушам открыли путь на родину. Хрущев вернул пострадавшим эту свободу, но так и не ре¬шился предать публичному суду карателей. Слишком опасным показалось, видно, совпадение их действий с методами, которые мир осудил в Нюрнберге. Побоялись затронуть самые основы государства и партии.

***
В докладе «Исторический путь чеченского народа», который прочитал полтора года назад перед делегатами первого съезда чеченского народа доктор исторических наук Явус Ахмадов, приведены такие цифры: из полу¬миллиона чеченцев и ингушей, отправленных в ссылку, через несколько лет не осталось в живых и трехсот тысяч. В 1990 году в Грозном вышла книга «Второй съезд ингушского наро¬да». Выступивший на нем писатель Саид Чахкиев называл факты сожжения мирных жителей не только в Хайбахе и селах Галанчожского района, но и в селениях Пригородного района, принадлежавшего в 1944 году Чечено- Ингушетии. «Палачи есть палачи, - говорил Чахкиев. - Но люди простые, сохранившие в своем сердце совесть, честь и человеческую доброту, всегда сочувственно относились к беде любого другого человека, какой бы он ни был националь¬ности... Горские евреи категорически отказались занять освободившиеся дома и квартиры чеченцев и ингушей. В Пшав-Хевсурском районе грузины в своих церквах отслужили молебни по невинно пострадавшим чеченцам и ингушам. Ряд жителей Грузии были арестованы за укрывательство «врагов на¬рода». Кумыки бережно сохранили кладбища чеченцев, не дали осквернить и одной могилы. Навсегда останется в памяти горцев поступок русского солдата (к сожале-нию, имени его никто не знает), который, видя, как сжигают безвинных лю¬дей, застрелился на глазах у своих офицеров... Никогда не забудут чеченцы и ингуши и бывшего директора Республиканской библиотеки им. А. П. Чехова Ивана Васильевича Сергеева. Когда в 44-м солдаты начали потрошить книж¬ные полки библиотеки, он, подвергая себя и свою семью большому риску, кинулся спасать книги на чеченском и ингушском языках. Ведь тогда, по словам Чахкиева, в скверик у Дворца пионеров свозили, обливали бензи¬ном и жгли книги и рукописи. На протяжении тринадцати долгих лет Иван Васильевич хранил книги, надеясь, что рано или поздно справедливость восторжествует, и народ снова будет их читать на родном языке...
По Указу 1957 года автономию чеченцев и ингушей должны были восста¬новить в пределах прежнего территориального деления. Но уже тогда было это непросто: земли чеченцев и ингушей заселили людьми других националь¬ностей, закладывая те мины, которые взрываются до сих пор. Ингушам не вернули часть их земель, отнятые в 44-м, чеченцам-аккинцам - их аулы в Дагестане. У горных чеченцев отняли горы и поселили их на берегу Терека, в казачьих станицах.
Неизжитая несправедливость порождает долгую цепную реакцию. В про¬шлом апреле был принят закон о реабилитации репрессированных народов. Но от принятия его Парламентом до практических решений лежит еще дорога противостояний, переговоров, мучительного поиска компромиссов. И сколько еще надо пройти шагов, чтобы искупить страдания невинных людей! Исто¬рия, которую в свое время пытались спрятать, затушевать, похоронить, не исчезала ни на миг из памяти людей и не отпускает нас от себя сегодня.
                Инга Преловская («Известия», 14 марта 1992 года)