Пушкин и Натали. Фатальная ошибка

Пушкин, встретив юную совсем Ташу Гончарову в учебном  танцзале, увлекся ее красотой, довел свое чувство до влюбленности, затем до горячки болезни любви и, наконец,  до неуправляемой страсти бесстыдства бешенства желаний (половой любви по А. Шопенгауэру). В этом состоянии «Тани Лариной»  он   пошел вслед за теми, кто занимался религиозным обоснованием своей любви или своего чувства, по традиции называемого  любовью

Очевидно, наш весь бедолага  не читал не только Цицерона, но даже Платона  … диалогов Пир и Федра … с их непростой теорией Эроса

В противном случае, он не дал бы себя огончаровать, ибо знал бы формулу :
;;;;;;;; ;;;;;;;; и ;;;;;;; (Афродита всенародная и небесная
—  как формулу  противопоставления Афродиты, богини любви и красоты, "всенародной", т.е. пошлой, низкой, и "небесной", возвышенной, принадлежит Платону. См. "Пир", VIII, 180 в.)

Он (Пушкин Наше Всё) не читал и Артура Шопенгауэра, заявившего в главе «Метафизика половой любви» книги «МИР КАК ВОЛЯ И ПРЕДСТАВЛЕНИЕ» каноническое:

- существо же этой страсти (любви) повсюду одинаково… природа может достигнуть своей цели только тем, что внушает индивиду известную иллюзию = эта иллюзия — инстинкт
- всякая влюбленность, какой бы эфирный вид она себе ни придавала, имеет свои корни исключительно в половом инстинкте; да, в сущности, она и не что иное, как точно определённый, специализированный, в строжайшем смысле слова индивидуализированный половой инстинкт
-  подобно тому как существование, existentia, этих грядущих личностей всецело обусловливается нашим половым инстинктом вообще, так их сущность, essentia, зависит от нашего индивидуального выбора при удовлетворении этого инстинкта, т.е. от половой любви, и бесповоротно устанавливается ею во всех своих отношениях
- то, что в индивидуальном сознании сказывается как половое влечение вообще, есть воля к жизни
- существенною стороною в любви является не взаимность, а обладание, т.е. физическое наслаждение
-  то упоительное восхищение, какое объемлет мужчину при виде женщины соответствующей ему красоты, суля ему в соединении с нею высшее счастье, это именно и есть тот дух рода, который, узнавая на челе этой женщины явный отпечаток рода, хотел бы именно с нею продолжать последний … то, что здесь руководит человеком, это в действительности — инстинкт
- инстинкт выступает как деятельность, будто бы руководимая идеей цели, но в действительности совершенно чуждая последней

Схема сетей Эроса с армией амуров и купидонов проста: иллюзия -  инстинкт (влечении и желание овладеть и обладать) – поражение воли  (благодаря воздействию ганглионозной системы на мозг) - ... влюбленность … и мадоннизация или онегинизация…

Оттого Платон очень хорошо и замечает: voluptas omnium maxime vaniloqua (Phileb. 45) (нет вещи более обманчивой, чем сладострастие. (Филеб, 45 и 65 с)
Rien n’est beau, que le vrai; le vrai seul est aimabl (Нет ничего прекрасного, кроме правды; только истина приятна. Буало (Шопенгауэр цитирует французского поэта и теоретика классицизма Никола Буало-Депрео, автора стихотворного эстетического трактата "Поэтическое искусство". (См.: N. Boileau-Depreaux. Epitres, IX, 43.))

Sic visum Veneri; cui placet impares
Formas atque animos, sub juga aлnea
Saevo mittere cum joco.
      (Так, видно, нравится самой Венере; зло шутя, она соединяет тех, кто так несхож ни внешне, ни душою (Гораций) (лат.). Или «Так нравится Венере; любит она ради жестокой забавы склонять под железное ярмо разные лица и души».)

Вот и наш Пушкин … решил, что Натали это послание Небес = избранная богами и одаренная Эросом красотой, неписанной  земнородными, Мадонна послана якобы Поэту – избраннику  Аполлона и его муссы Эвтерпы … 

Поэт не понял, что эта Таша Гончарова – обманка по Гесиоду, что она модель Афродиты, но, увы, не небесной, а земной и … «всенародной» (с общим доступом …)

Теофраст Парацельс сделал однажды следующее интересное замечание: Hi sunt, quos Deus copulavit, ut eam, quae fuit Uriae et David; quamvis ex diametro (sic enim sibi humana mens persuadebat) cum justo et legitimo matrimonio pugnaret hoc. — sed propter Salomonem, qui aliunde nasci поп potuit, nisi ex Bathsebea, conjuncto David semine, quamvis meretrice, conjunxit eos Deus" (De vita longa, 1,5) (Это те, которых совокупил Бог, подобно той, которая принадлежала Урии и Давиду; хотя это (так внушала себе человеческая мысль) и противоречило совершенно честному и законному супружеству... Но ради Соломона, который не мог родиться ни от кого другого, кроме как от Вирсавии в соединении с семенем Давида, Бог и сочетал его с нею, хотя и стала она прелюбодейкой. (О долгой жизни, I, 5)

Но почитатель Шекспира не мог иначе: поэт - не бухгалтер:

Who ever lov’d, that lov’d not at first sight?
(Shakespeare. As you like it. III, 5)
      (Любил ли тот, кто сразу не влюбился? Шекспир. Как вам это понравится, акт III, сц. 5 (англ.).)

Но важно и то, что пушкину хватило полгода общения с Натали и кланом Гончаровых, чтобы, приехав в Бол. Болдино (исходно – Еболдино)  для сбора средств на выкуп невесты (свадьбу с «приданным наоборот» и превращения оную в женку-жену и усладу, он с порога написал горькое признание протрезвевшего и остывающего  жениха:

                Ведьму замуж выдают…

I ask you, I care not,
If guilt’s in thy heart;
I know that I love thee,
Whatever thou art.

(Не тужу я, не спрошу я,
В чём твоя вина.
Знаю только, что люблю я,
Кто б ты ни была.(англ.).)

(английский поэт-романтик Томаса Мура (1779-1852), автор поэтического сборника "Ирландские мелодии". Thomas Moore. Irish melodies. Song "Come rest in this bossom".)

Пушкин не был профаном и наивняком в ивняке …  Он знал = то, что на него налетело и поразило его волю (как и рассудок его Тани Лариной) , было ничем иным как «болезнью любви» = и он знал все риски с нею связанные

Но «Чорт его догадал, а Бес попутал…»

И он оставил признательные показания:
«
УЧАСТЬ МОЯ РЕШЕНА. Я ЖЕНЮСЬ...
(С французского)
Участь моя решена. Я женюсь...
Та, которую любил я целые два года, которую везде первую отыскивали глаза мои, с которой встреча казалась мне блаженством — боже мой — она... почти моя.
Ожидание решительного ответа было самым болезненным чувством жизни моей. Ожидание последней заметавшейся карты, угрызение совести, сон перед поединком — всё это в сравнении с ним ничего не значит.
Дело в том, что я боялся не одного отказа. Один из моих приятелей говаривал: «Не понимаю, каким образом можно свататься, если знаешь наверное, что не будет отказа».
Жениться! Легко сказать — большая часть людей видят в женитьбе шали, взятые в долг, новую карету и розовый шлафорк.
Другие — приданое и степенную жизнь...
Третьи женятся так, потому что все женятся — потому что им 30 лет. Спросите их, что такое брак, в ответ они скажут вам пошлую эпиграмму.
Я женюсь, т. е. я жертвую независимостию, моею беспечной, прихотливой независимостию, моими роскошными привычками, странствиями без цели, уединением, непостоянством.
Я готов удвоить жизнь и без того неполную. Я никогда не хлопотал о счастии, я мог обойтиться без него. Теперь мне нужно на двоих, а где мне взять его?
Пока я не женат, что значат мои обязанности? Есть у меня больной дядя , которого почти никогда не вижу. Заеду к нему — он очень рад; нет — так он извиняет меня: «Повеса мой молод, ему не до меня». Я ни с кем не в переписке, долги свои выплачиваю каждый месяц. Утром встаю когда хочу, принимаю кого хочу, вздумаю гулять — мне седлают мою умную, смирную Женни, еду переулками, смотрю в окна низеньких домиков: здесь сидит семейство за самоваром, там слуга метет комнаты, далее девочка учится за фортепьяно, подле нее ремесленник музыкант. Она поворачивает ко мне рассеянное лицо, учитель ее бранит, я шагом еду мимо... Приеду домой — разбираю книги, бумаги, привожу в порядок мой туалетный столик, одеваюсь небрежно, если еду в гости, со всевозможной старательностью, если обедаю в ресторации, где читаю или новый роман, или журналы; если ж Вальтер Скотт и Купер ничего не написали, а в газетах нет какого-нибудь уголовного процесса, то требую бутылки шампанского во льду, смотрю, как рюмка стынет от холода, пью медленно, радуясь, что обед стоит мне 17 рублей и что могу позволять себе эту шалость. Еду в театр, отыскиваю в какой-нибудь ложе замечательный убор, черные глаза; между нами начинается сношение — я занят до самого разъезда. Вечер провожу или в шумном обществе, где теснится весь город, где я вижу всех и всё и где никто меня не замечает, или в любезном избранном кругу, где говорю я про себя и где меня слушают. Возвращаюсь поздно; засыпаю, читая хорошую книгу. На другой день опять еду верхом переулками, мимо дома, где девочка играла на фортепьяно. Она твердит на фортепьяно вчерашний урок. Она взглянула на меня, как на знакомого, и засмеялась.— Вот моя холостая жизнь...
Если мне откажут, думал я, поеду в чужие края,— и уже воображал себя на пироскафе. Около меня суетятся, прощаются, носят чемоданы, смотрят на часы. Пироскаф тронулся: морской, свежий воздух веет мне в лицо; я долго смотрю на убегающий берег — Му native land, adieu <см. перевод>. Подле меня молодую женщину начинает тошнить; это придает ее бледному лицу выражение томной нежности... Она просит у меня воды. Слава богу, до Кронштадта есть для меня занятие...
В эту минуту подали мне записку: ответ на мое письмо. Отец невесты моей ласково звал меня к себе... Нет сомнения, предложение мое принято. Наденька, мой ангел — она моя!.. Все печальные сомнения исчезли перед этой райской мыслию. Бросаюсь в карету, скачу; вот их дом; вхожу в переднюю; уже по торопливому приему слуг вижу, что я жених. Я смутился: эти люди знают мое сердце; говорят о моей любви на своем холопском языке!..
Отец и мать сидели в гостиной. Первый встретил меня с отверстыми объятиями. Он вынул из кармана платок, он хотел заплакать, но не мог и решился высморкаться. У матери глаза были красны. Позвали Наденьку; она вошла бледная, неловкая. Отец вышел и вынес образа Николая чудотворца и Казанской богоматери. Нас благословили. Наденька подала мне холодную, безответную руку. Мать заговорила о приданом, отец о саратовской деревне — и я жених.
Итак, уж это не тайна двух сердец. Это сегодня новость домашняя, завтра — площадная.
Так поэма, обдуманная в уединении, в летние ночи при свете луны, продается потом в книжной лавке и критикуется в журналах дураками.
—————
Все радуются моему счастию, все поздравляют, все полюбили меня. Всякий предлагает мне свои услуги: кто свой дом, кто денег взаймы, кто знакомого бухарца с шалями. Иной беспокоится о многочисленности будущего моего семейства и предлагает мне 12 дюжин перчаток с портретом m-lle Зонтаг.
Молодые люди начинают со мной чиниться: уважают во мне уже неприятеля. Дамы в глаза хвалят мне мой выбор, а заочно жалеют о моей невесте: «Бедная! Она так молода, так невинна, а он такой ветреный, такой безнравственный... »
Признаюсь, это начинает мне надоедать. Мне нравится обычай какого-то древнего народа: жених тайно похищал свою невесту. На другой день представлял уже он ее городским сплетницам как свою супругу. У нас приуготовляют к семейственному счастию печатными объявлениями, подарками, известными всему городу, форменными письмами, визитами, словом сказать, соблазном всякого рода...
 «

Примечание:
Переводы иноязычных текстов
Му native land, adieu — Моя родная земля, прощай. (Англ.)
Набросок этот, датированный 12 и 13 мая 1830 г., имеет автобиографический характер: 6 мая состоялась помолвка Пушкина и Натальи Николаевны Гончаровой.
Опубликован в 1857 г.
Источник: http://pushkin-lit.ru/pushkin/text/ya-zhenyus.htm


И погиб….