Колобовкин сын

                Колобовкин сын
         Я в изнеможении опустилась на лавочку возле своего дома. Мало того, что жара, так ещё и поход в магазин после работы. Нагрузишься и тащишь на себе кули с продуктами про запас, как вьючное животное. Впереди ещё « марш – бросок»  на пятый этаж любимой « хрущёвки».
   Сердиться на себя – самое худшее из того, на что способен человек! Я немного передохнув и, сосчитав до 10, начала «потрошить» свою сумку с множеством карманов и кармашков, в поисках небрежно заброшенных ключей от квартиры.
 «Не сумка, а склад всякого хлама! А карманов? Как на куртках бойцов спецназа. Когда же я себя уговорю ходить и буду иметь возможность с редикюлем  подмышкой, как  настоящая леди! - я задумалась. – Как они такие изящные и нежные домашнее хозяйство ведут?»
 Дом наш старый и с виду  почти заброшенный . За 50 лет фасад ни разу не обновляли. Следят наши бдительные бабушки  лишь, чтобы не сорили. Лично я не разу не встретила дворника , хотя одной из первых утром ухожу на работу. Газоны пытались посадить, но видно старым женщинам не по силам за ними ухаживать. Кустарники пообломали, тополя повырубили, несмотря на то, что они и от жары спасали и от загазованности. Оберегают от варварства только пышный и густой куст белой сирени. Вот из этого куста неожиданно появился мальчишка.
    Его изрядно измазанное личико с большими глазами излучало любопытство. Он, подтянув спадающие лямочки шортиков, присел на краешек лавочки.
   - Привет тётя, а ты устала? – опросил он, раскачивая ногами.
   - Да, А ты откуда  взялся такой ужасно « чистенький»?
   - Я – то? Все только и спрашивают. Я оттуда.  – Мальчик вздохнул и махнул руками  в неопределённом направлении.– Я шастаю.
   - Что ты делаешь? - переспросила я.
    - Ну, не понимаешь что – ли ? Шастаю!
   - Может, ты  гуляешь?
  - Нет, сказал же, что шастаю!- он смешно сложил ладошку лодочкой и потряс  ею передо мною.
 - Ладно, шастуешь, так шастуешь! – я перестала  его расспрашивать. - Я таких «медвежат – шатунов» не видела в нашем дворе. Как тебя зовут, мальчик?   
     - Меня? Я – Андрейка. И не медвежонок, а пацан.
     - Хорошее имя, Андрейка. а ты чей и  к кому пришел?
    - Я не пришёл, а я ушёл, как колобок, от бабушки … он вздохнул – и от мамы тоже.
    - Колобок , колобок, а как твоя фамилия?
 Рядом со мной сидел обыкновенный мальчик и беззаботно болтал ногами.  Мальчуган  худенький, головастенький, светловолосый. Одет не богато и не бедно.  Руки и коленки в меру поцарапаны и покусаны комарами. Ноги обуты в кроссовки, но на разные ноги. Шнурки наполовину развязаны. Всё, как у всех по возрасту и  одежда соответствует не богатому социальному положению.
   -  А скажи -ка мне, и давно  ты шастуешь? Сколько тебе лет, путешественник? – продолжала я расследование. – Ты знаешь?
   - Мне 4 с кончиком ( с хвостиком, как я поняла). Бабушка говорит, что я Колобовкин сын. Зовут – Андрейка, а фамилия – Андрюша! Живу я там, далеко!
   -  Так  - так, Андрейка  - Андрюша. Бабушка с мамой  и папой ищут тебя и плачут, наверное, а ты шастуешь и ушёл далеко. Где твоя мама?
    - Моя мама на базаре торгует, а бабушка говорит, что я навязался на её шею А как я навязался, не пойму Я  же не шарфик и веревочки у меня даже никекой нет. Вот, посмотри -  он спрыгнул на землю и вывернул карманы шортиков.  – Я тогда взял и отвязался!
   - Сбежал, значит?
   - Нет. Я же тебе говорю,… отвязался. Тётя,ты такая трудная! Бабушке теперь легче будет. Хоть один рот отвязался. – Он вздохну по – взрослому и, сев обратно рядом со мной подпёр голову ладошками. – Помолчал - Бабушка сказала , что папка мой , как колобок, катается туда сюда . Опять от мамы к тёте Наде покатился. Чё он катается, как бешеный конь. Тётя, а разве колобок может быть конём? Если колобку только ноги и хвост нарисовать… Я знаю. – Он притих.
    - Ну, ты и фантазёр! Пойдем ко мне Колобовкин сын. Ты сильный мальчик и поможешь мне сумки донести, а потом попьём чай с печеньем и пойдём гулять по городу. Ты согласен?
   - Мне с чужой тётей по городам ходить нельзя!
   - А одному бродить по чужим дворам можно? Тебе разрешают? Я не чужая. Меня зовут тётя Люда и, ещё я знаю твою бабушку, вот. – Я сочинила на ходу.
   -Врёшь! А как мою бабушку зовут, знаешь?   - Конечно, знаю. – Сказала я как можно уверенней. – Баба Маша.
    - Тётя Люда, Маша – это её подружайка, а моя бабашка – Даша! Баба Маша её поварёшкой зовёт!
« Значит, нам надо искать бабу Дашу – поварёшку. Из какого двора пришёл этот маленький, симпатичный беглец? Вокруг одни облезлые пятиэтажки ! Похожие, друг на друга, как близнецы». - Размышляла я.
 Вошли в подъезд. Малыш сразу же выдернул из моих рук пакет и, с трудом толкая его впереди себя, стал подниматься за мной вслед.
   - Андрюша, тебе тяжело. Отдай мне пакет, а возьми хлеб.
  - Ладно. Тяжело, Нагрузила меня, как  машину. – Проворчал он. – Тащимся                еле – еле, как ослики. А ты меня будешь бить? – вдруг спросил он.
   - Конечно, буду, чтобы один не шастал. – Пошутила я.
 Реакция на мою шутку оказалась неожиданной: он бросил всё, что нёс, и побежал вниз по ступенькам, оглядываясь и спотыкаясь. Я тоже всё побросала и ринулась за ним.
      - Андрюшенька, остановись! Я пошутила и  вообще не умею драться. Ты же очень хороший мальчик и ещё маленький. – Прокричала  я.
Остановить мне его удалось только на третьем этаже. Я прижала к себе его хрупкое тельце и стала гладить по голове. Мальчик вздрогнул и прильнул  ко мне, громко плача.
   - Андрейка, успокойся Ты же, вон какой храбрый и сильный.  Один гулять не боишься, а у меня дома нет такого сильного помощника. Успокойся малыш, я никогда не буду бить тебя, правда! Давай дотащим мои сумки  и будим чай дома пить с конфетами и печеньем. Пошли.
« Боже мой, - подумала я, глядя на этого маленького, но уже одинокого человечка. – Он уже отвечает за чужие грехи. Уже 8 часов вечера, а он боится идти домой. Заблудился. Может, его домашние ищут всё – таки? С ног сбились?»
     В квартиру мальчик вошёл без опаски. Аккуратно разулся, кроссовки поставил рядышком. Сам прошёл в комнату и сел на диван. Сложил ручки на коленках и притих. Я включила ему телевизор с мультиком и ушла на кухню. Когда чайник  закипел, позвала мальчика.
- Давай, Андрюша, помоем руки и мордашку. Смотри, руки грязные, как у
трубочиста.
   - Мордашка у лошадки, - пробурчал малыш. – А у меня тётя Люда – рожица. А трубочист, это тот, кто на трубе играет?
    -Нет. Трубочист – это рабочий, который чистит трубы печек.
    - Какие печки? А где они живут?
   - Давай помолчим, и умоем твое личико. Водичка, водичка, умой моё личико – приговаривала я. – Чтобы глазки блестели, чтобы щёчки алели. - Причитала я, умывая малыша.
«Я давно ловлю себя на мысли, что во мне живёт генетическая любовь к маленьким детям: мыть, кормить, одевать и спать укладывать. Возникает такая сладкая безмятежность и радость в душе, что забываешь об усталости, обиде и прочих неприятностях и проблемах! В моих руках сейчас судьба малыша, а куда его  - «шатуна» вести  и где искать его родственников? Или в полицию звонить?»
 Тем временем, мой маленький «найдёныш» уплетал за обе щеки хлеб без масла, почти не разжевав. Громко чавкал, прихлёбывая чай огромными глотками.
« Бедный ребёнок! Что же заставило тебя укатиться от мамы и бабушки? За что тебя били и кто? Запомнит ли он, что с ним происходило в детстве?» - я еле сдерживала себя, чтобы не разреветься.
   - Спасибо! Я набузовался!
   - Наелся?
  - Нет, набузовался. Дядя Женя всегда говорит, что он  нажрался или набузовался. Так правильно!
   - Эти слова не подходят для человеку. Нужно говорить так -  спасибо, я накушался. Я сейчас  уберу со стола, а ты досмотри мультик. Он  спокойноушёл в комнату.
« Ну и ситуация! Значит, у них в доме, какой – то дядя Женя «жрёт», как лошадь! Папа «укатился» к тёте Наде в постель. Бабушке Даше некуда уйти. Мать где? Та ещё компания! А пацан «отвязался» и бродит сам по себе? « Веселая компания» у бестолковых колобков! Почему это чудное и смышлёное создание бродит по чужим дворам, хотя через  пару часов ему будет пора спать? Вырастет, что дальше с ним будет? Мне то, что делать? В полиции  меня могут обвинить в краже несовершеннолетнего? С такими людьми всё возможно. «Что? Где? Когда?» – эта игра в натуре, а не экране телевизора. Надо что - то придумать.   Скоро начнёт темнеть.»
   -  Ну, вот! Андрейка пошли гулять. Ты должен показать. Где живёшь, а то полиция может тебя забрать от родителей и бабушки.
   - Ты такая  хитрая тётя Люда, да? А я сбегу!
  - Андрюша, солнышко, Ты сам заблудился? Тебе, наверное, взрослые говорили, что со своего двора нельзя уходить? Мы с тобой будем учиться играть в разведку. Ты знаешь, что это такое?
   - Нет. – Он  мотнул головой.
   - Мальчик, разведка – это когда кого  - то ищут осторожно и потихоньку, чтобы никто не заметил. Мы будем искать маму или бабушку Дашу. Нас ждут чудеса! Пошли быстрей, а то опоздаем. Кого будем искать первой?
   - Мою бабушку первее! Мою – поварёшку бедненькую! Она всё время плачет, а мама пьяная на неё орёт, как бешеная. – Он задумался и потёр глаза ладошками, потому что устал. Ему никуда не хотелось идти, но он сам пошёл обуваться в коридор.
     Мы вышли во двор. Где и как искать его дом, если они в нашем районе одинаковые? Одна прямая  автомобильная магистраль рассекает поселок на две части. Внутри дворов одинаковое благоустройство и игровые площадки для детей даже выкрашены одинаковой краской. Мысленно я все силы небесные призвала на помощь. Пришлось пойти на хитрость, чтобы хоть как – то восстановить в памяти ребёнка  признаки его прогулки по улице или дворам. Я достала из сумки блокнот и авторучку.
      - Ой, Андрюша, мы с тобой нарисуем карту и пойдём по ней искать твой дом.
     -  А что такое карта?
    - Это рисунок. Мы сейчас нарисуем дорогу, домики. Мы  этот рисунок потом подарим твоей бабушке. Сначала карту нарисуем, а потом пойдём в разведку.
 Вышли к дороге. Я вспомнила, что все мальчики с малых лет не равнодушны к машинам. Я нарисовала дорогу. Мальчик оживился. И вдруг уверенно повёл меня вдоль дороги
    - Ты рисуешь? – он посмотрел на лист блокнота.
    - Рисую, рисую.. – ответила я.– Смотри.
Дошли до перекрёстка. Она у нас в четыре полосы движения.
« Перейти его взрослому человеку сложно. Неужели мальчишка  перешёл его сам?»
-ужаснулась я.
    - Тётя Люда, покажи мне карту. -Посмотрел и сказал. -  А я здесь был. Он ткнул пальчиком в картинку.
     - Андрейка, а теперь куда? Смотри малыш внимательно!
Он покрутил головой по сторонам. Снова посмотрел на рисунок. Показал на противоположную сторону за дорогой.
Мне чуть не стало плохо. Я во всех красках представила, как этот маленький человечек перебегал дорогу, лавируя между машинами. Ужасные картины одна за другой вспыхивали в моём, воображении.
   - Молодец! – похвалила я его. – А как же ты дорогу перешел? Ты знаешь, что такое светофор?
   -   Нет. Я же на шарике перелетел! Светло на улице!
   - Час от часу не легче! С тобой можно с ума сойти! На каком таком шарике? Горе ты моё, луковое! –  Терпение моё лопнуло, и я чуть не сорвалась на крик.
   -  На каком0 да на каком!?  Вот на таком белом и большом» - он широко раскинул ручки.
  Я не стала задавать этому фантазёру  больше вопросов. Мы перешли дорогу. Я Нарисовала дом, стоящий на перекрёстке.
  - А теперь куда пойдём?
   - Я не знаю совсем … он присел на корточки и заплакал. – Забыл я. Путаница ты!
 - Маленький, ну не плачь! Давай дальше карту рисовать, и ты вспомнишь. Смотри, этот человечек на карте тоже не знает, куда ему идти, но он не плачет!
   - Он же рисунок? - Андрюша плакал, вытирая слёзы ладошкой
  - Трус я! Трус! И маленький ещё совсем! Я даже не в школу не хожу!
   - Конечно, взрослых не слушаться; от бабушки убегать; на шаре воздушном летать   – ты смелый, а дорогу домой не знаешь! Не верю я тебе! Пошли дальше и не реви, а то брошу тебя.
 Мы подошли к аптеке.
   - Андрюша, малыш, ты помнишь этот домик с красным крестиком и крылечком?
   - Мученица! Не знаю я! - он ещё громче заревел.
 Я схватила его на руки, прижала к себе и решила пойти в полицию. Благо она близко и будь, что будет!  Мальчик притих, прижавшись ко мне худеньким тельцем.
     Из аптеки вышла высокая блондинка лет пятидесяти с сумкой в руках Осмотрела меня с нок до головы и закричала:
   - А ну – ка, поставь ребёнка на землю, воровка! Зачем уносишь пацана и куда? Андрюша, иди ко мне!  Скажи мне, кто эта тётя?
    - Извините, но я не ворую детей. Он заблудился. Мы вот карту памяти рисуем, чтобы он дорогу вспомнил. Вы его знаете?
  - Ты, чё несёшь?! Он со двора не выходит! Украла и попалась, отдай ребёнка!
    - Нет, я сама отдам его этим Колобковым или Колобовкиным! Пойдёмте к ним. Хочу на них посмотреть и спросить, почему ребёнок беспризорничает? Почему гуляет, как кошка – сам по себе. Родители у него есть?
     - Да, не Колобовкины они, а Васильевы. –  Вдруг успокоилась женщина.
       - К маме хочу! – захныкал мальчик
      - Захотел, наконец – то… - Пробурчала я. - Да, ведите уже нас к ним домой. По дороге я вам всё расскажу. Я очень устала. Темнеет. Мне на работу с утра.
  Пока  мы шли по улице, я рассказала о том, как ребёнок появился возле моего дома. Женщина оказалась соседкой Васильевых и, она тоже успела рассказать мне не очень веселую историю жизни этой семьи.
    Мама Андрюши, Вероника, была очень красивой и умной девчонкой. После школы поступила в институт, а на последнем курсе вышла замуж ,как у нас, русских,  водится, по большой любви. Через пару лет родился Андрейка, но отец его, Григорий, оказался  любвеобильным  мужчиной и ушёл из семьи. Ушел догулевать , как он  всем объяснил, положенное. Потом ни один раз муж Вероника возвращался, каялся, а настигала новая любовь, и он уходил вновь. Вера, на нервах бросила работу в лаборатории, и ушла, практически в никуда. Немного отойдя от сумасшествия любви,  дочь стала торговать на рынок «шмотьём». Там подобралась весёлая компания и от отчаянья она, с этими «подругами по несчастью», стала выпивать. Не одумалась даже тогда, когда умер любимый отец. Сейчас живёт вместе с матерью. Мать уже пенсионерка. Ушла в 50 лет с вредного производства. Она вынуждена работать в двух местах: полы моет и двор метёт. От дочери нет помощи, поэтому Дарья Петровна сейчас  растит никому не нужного, кроме неё, ребёнка.  - Рассказывала соседка. – Знаете, она видно ушла  полы мыть, а этот пострелёнок и удрал. Сегодня же суббота. Садик закрыт. Так - то внук её,  мальчишка послушный и смышленый. Может, Верка, не пустила их домой? Она  может обоих побить, и прогнать спьяну.  А, может, Андрюшка домой не попал и  Дарью пошёл искать?
    Так за разговором, слово за слово, незаметно дошли  до дома  Васильевых. На лавочке  возле подъезда, похожей, как две капли воды, на мою пятиэтажку, сидела, сгорбившись, седая женщина и горько плакала. Когда она подняла голову, на её лице застыло такое отчаяние и ожидание беды, что мы растерялись.
 Зинаида Афанасьевна ( так звали мою сопровождающую), присела рядом с ней на лавочку  и, как маленькую, стала гладить её по седой голове, приговаривая:
   - Дарья Петровна, миленькая, привели твоего Андрейку. Мир не без добрых людей.  Смотри, он цел и невредим, твой Андрейка!
    - Нашёлся! Мальчик мой!  – Дарья Петровна резко поднялась и туту же, охнув, рухнула прямо на  лавку. – Жив, жив, жив… Воробышек, ты мой! Благодарю тебя, Господи, нашёлся. Вам низкий поклон! – Помогите  мне, пожалуйста, у меня рука не поднимается. Вся опухла от боли.
  - Вы ударили её где - то? – спросила я бабу Дашу.
   - Это дочь моя…взяла со зла табурет и замахнулась на меня, а я голову рукой закрыла, а оно со всей силы по моей руке и стукнула. Может и сломала. Не знаю
     - Как это? Ваша дочь? За что? – удивилась я.
    - Да, пьяная она, а когда она пьяная – то дура дурой становится. Увидела, что я мечусь туда -  сюда и плачу, начала орать, материть, а потом..  потом бить! Я выскочила, закрыла её в квартире снаружи и вниз сбежала. Перенервничала видно сильно, пока даже встать не могу.
   -  Вам врач нужен.   
    - Нет, нет! Как – нибудь я обойдусь. Она без меня, Андрюшеньку, кровинушку мою, точно прибьёт!
Пока мы разбирались, забыли про мальчонку. Он уснул на противоположной лавочке, свернувшись калачиком и подложив руки под головку.
    -Дарья Петровна, дай мне свою руку.  – Решительно попросила Зинаида Афанасьевна. – Я всё – таки медсестра, хоть уже бывшая. – Она осторожно прощупала руку женщины, где – то надавила, где то покрутила… - Повезло вам. Перелома нет, но ушиб серьёзный. Сейчас потуже забинтуем, и будет легче. Я как раз своему мужу Ивану бинт прикупила. Походишь пока с тугой повязкой, а, может,
 в травматологию съездим? А как же ты домой вернёшься? Проснётся твоя в «дурында» и опять разборки начнёт. К нам на время пойдём с внуком.
    -  Нет, спасибо! Нам домой нельзя. Я пока внучка по дворам искала, как будто очнулась от страха. Решила, что не отдам мою единственную радость на растерзание безумной дочери. Пропади она пропадом, такая жизнь!  Всё не решалась … В сумку я давно собрала самое необходимое и в подвал спрятала. Оттягивала своё решение на побег: уговаривала дочь, умоляла, просила, примеры приводила, что всё можно изменить. Вот сына, в лице зятя, я не приобрела, а дочь  потеряла. Иной раз думаю - приколдовал он её или кто - то порчу на них обоих навёл?  Вместе тесно, а врозь - невозможно. Прощает его  Вероника. Приластится к ней Григорий, приободрится, а потом духи или обнову какую -нибудь купит… - она заплакала. - Выходит, что за малейшею ему непокорность, он на дочь разозлится, и уходит, не попрощавшись. Что за любовь такая?   Уезжаю я и не вернусь. Ничего не надо! Пенсия есть, а расчёт на работе полностью получила. Остальное прирастёт с божьей помощью. Еду взяла в дорогу свежую. Немолодая, но работать могу.
   - Шутишь? И куда едешь?  - спросила Зинаида. 
   - Мне горемычной не до шуток. Справлюсь. Подруга у меня под Красноярском у верующих людей в слободе живёт. Главное, чтобы внука моего не затянуло это болото пьяное, да развратное. Вера искать нас, скорее всего, не будет, а если тебя спросит вдруг про нас, ты, Зинаида, скажи, что ничего не знаешь и даже не видела. Когда мы уедем, вы дочку мою непутёвую откройте. Ключ от квартиры лежит под ковриком. Помогите отойти за дом. Вдруг Вероника проснётся. Милые мои, помогите мне ещё раз, пока « красавишна » не очухалась!  Вызовите такси, пожалуйста.
   - А если  она спросит, откуда я ваши ключи взяла? – спросила соседка.
     - Скажи, что ключи в дверях торчали. Или открой, а ключи обратно вставь в замочную скважину.
 Такси приехало через 20 минут. Андрюшку положили в машину сонного. Вещи мы принесли и попросили шофёра проводить бабушку с внуком до вагона поезда.
    - Спасибо вам, дорогие! И низкий поклон. До свидания. Живы будем, не помрём! – она заплакала.
 С тётей Зиной мы расстались почти подругами. Она извинилась передо мной,за нападки сгоряча, не разобравшись. Я ей записала свой адрес и номер телефона. вдруг будет весточка от Васильевых.
     Я всем сердцем почувствовала ту боль, которую испытала уехавшая, почти в
  неизвестность, добрая, работящая и еще не совсем старая женщина. Чем добре человек, тем сложнее судьба. Сбежала, сохраняя внука и себя от обиженной судьбой дочери, которая не собирается менять свой образ жизни. Кроме матов и побоев ждать Дарьи Петровне от собственной дочери, по – видимому, ничего хорошего в жизни не оставалось. А малыш? Жалко любознательного и умненького «колобка» Андрейку по фамилии Андрюша. Детство его пройдёт без родителей. Образованные и не глупые люди, они погрязли в своих любовных разборках, сломав семью!
Далеко они уехали, да и всё чужое? Дома и родные стены помогают. Как встретят пожилую женщину с ребёнком люди, верующие в Бога и благодать Божью?
 Спустя некоторое время мне приснился сон:  Мы на даче. Андрейка в одних трусишках и босяком возится возле огородной бочки с водой. Когда я, обрадовавшись, подбежала к нему поближе, то он неожиданно, подтянулся, встав на носочки, набрал в ладошки воды из бочки и плеснул на меня.
   - Тётя Люда, умой, умой скорей мою мордашку! Смотри, как мои глазки заблестели. А у меня теперь не мордашка, а личико! - прокричал довольный мальчик и весело рассмеялся!
 Вода в его ладошках была чистая – пречистая, а смех звонкий и словно хрустальный от счастья! Чистая вода – это знак о том, что у них уже всё хорошо!
 Эта история помогла мне пересмотреть даже некоторые постулаты своей жизни.