Мама

 С Сонечкой я была знакома уже года четыре. Как только она пошла в школу, родители сразу привели её ко мне на занятия. Девочка была очень симпатичная, смуглокожая, длинноволосая брюнетка с карими, улыбчивыми глазами. Чудесная внешность сопровождалась добрым и веселым нравом, великолепными способностями к языку, сообразительностью, отличной памятью и уникальной трудоспособностью. Соня искренне вовлекалась в любое задание, комментировала и сопереживала героям и ситуациям рассказов, которые мы читали и обсуждали вместе. Наши встречи непременно сопровождались чаепитием. Соне такой формат напоминал деловые переговоры на месте директора в офисе крупной компании, меня эта воображаемая ситуация умиляла, и я совсем не сопротивлялась желанию моей юной студентки. В конце концов, встречи наши были добровольными, и чем больше в них было сюжетов из жизни, тем плодотворнее складывался процесс и результат. Соня была девочкой воспитанной, разносторонней, а главное — любимой. Любовь родителей не разбаловала и не испортила её, чувствовалась только волна доверия и радости к жизни, где маленький человечек ещё ничего не знает о жестокости, грубости, предательствах и всем том, что взрослый неизбежно встречает на своем пути. Дети тоже не всегда бывают исключением, но не Соня.

 Меня радовали встречи с ней, заряжали звонким смехом, историями из школьной жизни, смешными рассказами о домашнем друге — собачке «Вольтике», которые вообще заслуживали отдельных аплодисментов. Соня всегда приходила с мамой и в сопровождении «Вольтика», в редкие дни её встречал папа, но в любом случае она кидалась к ним в объятия после занятия, как будто бы не видела их несколько дней. А перед уроком целовала с особой нежностью! Мама Сони была приветливой, обонятельной женщиной лет сорока, невысокого роста и очень «уютной». Она не име- ла привычки перегружать меня вопросами или пожеланиями, к Соне и её успехам относилась с благодарностью и без фанатизма. Такое отношение вызывало уважение.   Родители часто пестуют своих чад, наделяя их несуществующими способностями или выбивают их из них всеми способами и настроениями, порой ищут виноватых, устраивают скандалы, меняют «институты» знаний, вместо того чтобы просто любить, жить, делиться своими размышлениями, неспеша прогуливаясь всей семьей вокруг дома перед сном. Соня больше походила на папу и внешне, и по темпераменту. Они много путешествовали вместе всей семьёй, и роль папы явно не была преукрашена, он был полноценным папой, другом и участником всех Сониных авантюр. Путешествовали они действительно часто, в страны дальние и близкие, и делали это не только в каникулы, но и в выходные, или брали недельку просто так, без повода, и отправлялись то на дачу, то в Москву к родственникам, то в наши загородные отели и санатории. В жизни их семьи не чувствовалось напряжения, спешки, раздражения.
 Конечно, подобный образ жизни могут обеспечить определённые финансовые возможности, но не всегда! Люди в погоне за этими возможностями часто забывают, зачем нужны эти возможности, забывают о семье, детях, выходных, отпусках! Именно владение ситуацией, умение создать достойные возможности и любить семью, и всех в ней, становятся сегодня хоть и добрым, но исключением из правил.

 Однажды, после долгих Мальдивских каникул в конце февраля, Соня пришла на занятие в дружелюбном, как обычно, но слегка встревоженном настроении. Мы начали урок, заварили чай, и за беседой она рассказы- вала о весёлых днях, проведённых под приветливым южным солнцем, о подводной рыбалке, путешествии на катере, диковинных фруктах и вкусных безалкогольных коктейлях с танцами у бара по вечерам. О планах на предстоящие праздничные мартовские дни она тоже начала воодушевлённо, но осекалась и тревожно отвела глаза.

— Сонечка, есть какой-то секрет, и ты не можешь о нём рассказать, но тебе очень хочется?
— Ну, не то чтобы секрет, даже не знаю, как и быть... — смущённо сказала она.
— Соня, тогда и не рассказывай, расскажешь, когда будет можно, после путешествия.
— В том-то и дело, я не знаю, как быть, дать своё согласие на предстоящее путешествие или нет... — продолжила она по-взрослому.
— А твоё решение может изменить ситуацию?
— Конечно! Мы все вместе обсуждаем предстоящие поездки и планы. Родители прислушиваются к моему мнению. Она ещё больше вовлекалась в беседу, явно желая найти поддержку в обсуждении вопроса, тревожившего её.
— Соня, а что тебя тревожит и куда вы планируете
поехать?
— Мы хотим поехать загород, в мой любимый санаторий. Там всё здорово: и бассейн, и лыжи, и домики, где мы останавливаемся. Мама с папой знают, что я люблю там бы- вать... но не в этот раз, думаю... — и она снова замолчала, отводя глаза.
Передо мной промелькнули картинки ситуаций, которые могли растревожить девчонку — раздор в семье или, ещё хуже, скандал между родителями, здоровье и невоз- можность выезда кого-то из них, Сонины непривлекательные оценки в школе, хотя училась она на «отлично» всегда, и что только ещё не пришло мне в голову.
— Соня, может, мне с мамой поговорить о твоих тревогах?
— Вы что?! Нет, конечно, только не с ней!! Ей никак нельзя об этом знать, уж лучше пусть я не буду спать все эти ночи до отъезда... — она привстала, перебираясь с ноги на ногу, и не находила слов для объяснений.
Тут я не на шутку уже насторожилась. Оставить беседу без внимания точно было нельзя, и я стала настаивать на правде.
— Сонечка, ты меня пугаешь. Расскажи мне, и мы вместе что-нибудь придумаем, обещаю, маме не скажу.

Соня посмотрела на меня самыми серьезными и доверительными глазами и начала...

— Я очень люблю бывать в этом санатории, но в этот раз меня будет обследовать тот доктор... ммм, не помню, как он правильно называется. Я услышала это из разго- вора мамы с папой. Мы ездим туда несколько раз в году, но не каждый раз заходим к нему на приём. Последний раз это было в прошлом году примерно.
На этом месте ещё больше картинок пронеслось у меня в голове. Однако я не стала останавливать и смущать Соню вопросами, а продолжила слушать.
— Доктор этот хороший. Мама иногда ему даже звонит, говорит, он специалист настоящий. Но в этот раз я знаю, что будут неприятности. — Серьёзность и ответственность положения читались во всём её существе. — Дело в том, — продолжала она, — что ему придётся сказать маме о плохих результатах моего обследования! Понимаете, я стала плохо видеть, чувствую, что мне нужны очки как минимум, а, возможно, и операция на глазах, — её речь ускорялась от волнения. — Я слышала, что такие операции существуют. А вы представляете, что такое операция на глазах?! А вдруг я вообще ослепну?! Мама не сможет перенести такую новость, ей волноваться никак нельзя! Праздник и выходные будут испорчены, жизнь тоже. Как я могу это допустить? — и её глаза затаили слезу. — Я точно знаю, что даже соврать врачу не получится, он покажет мне таблицу с буквами, а я не смогу распознать и назвать их, — жестикулируя ру- кой, пыталась она внести ясность в объяснения. — Я даже не вижу, что на доске в классе написано, маме об этом пока не рассказываю. Я уже несколько ночей не сплю или вижу страшные сны, если засыпаю. Как быть?! Мне очень хочется туда поехать, нам там так весело, но и маму расстроить я тоже не могу.

 После услышанных слов я и прослезилась, и выдохнула! Обалдела на мгновение, подошла и обняла её.
— Сонька, ты так меня перепугала и так растрогала! Ты и умная, и глупая, но бесконечно настоящая, добрая и сердечная девочка и супердочка! Маме я ничего не скажу, но поговорить с ней о глазках ты должна прямо сегодня. Операция по зрению — это процесс научный и безопасный, но дай Бог, чтобы тебе никогда не пришлось с ним столкнуться. Всё может обойтись зарядкой для глаз, капельками или просто очками. Маме будет гораздо тревожнее, если вовремя этот процесс не предотвратить, а значит, к доктору нужно поехать обязательно! К счастью, это можно сделать уже скоро, в компании с мамой, папой и грамотным специалистом, да ещё в весенние и праздничные дни! — я достала из сумочки свои очки, которые ношу исключительно за рулём, натянула их себе на нос, подмигнула Соне и рассказала, как и почему пришлось однажды их заиметь. Соня внимательно выслушала мой короткий рассказ, примерила их на себя, сделала рожицу перед зеркалом, тревога отступила, и она звонко рассмеялась. Мы допили чай, урок подошёл к концу, она вышла за дверь и с облегчением бросилась на шею к маме с поцелуями, оставив волнительный разговор между нами. Мы попрощались до следующего раза, я вернулась в класс, села за стол, налила ещё чашку чая и несколько минут спустя сидела под впечатлением, размышляя о любви, о семье, об отношениях в ней, о своей маме, своих детях и о себе, о детских страхах и счастье, о безмятежности. Мне вдруг ещё раз стало очевидным, что такое чуткое и трепетное отношение к близким вырастает в любви, доброте и семье...

 Наступила весна, миновали первые весенние праздничные дни, после которых Соня пришла на занятие в отличном настроении и сообщила, что доктор, выполнив все тесты и обследования, серьёзных нарушений зрения не обнаружил! Они здорово провели время, катались на лыжах, купались в бассейне и много ещё чего. «Но главное!» — утвердила она оптимистично — «Мама была спокойна и счастлива!»