***

Ветер сбивает с ног, рвёт одежду, швыряет в лицо песок, и заворачивается в вихри в попытке сбросить человека со скалы.
Здесь, на самом краю земли, где небо целует камни, издревле шаманы укрощают ветер, завязывая его в узелки между бусин, висящими в ожерелье на шее.
 
Если развязать первый, подует умеренный ветер, если второй — сильный, если же третий — начнётся ураган.
 
Потом говорили, что он пришёл с востока. Моряки, прибывшие в порт, рассказывали, что видели парусник. Он шёл против ветра с настолько надутыми парусами, что казалось они вот-вот лопнут. Волны пенились и бились о борт, снасти скрипели от напряжения. На корме стоял человек. Моряки решили, что это статуя, так неподвижен он был. И лишь когда парусник обогнал их, увидели, что странник, словно чётки, перебирает бусины и узелки на необычном ожерелье.
 
Заклинатель ветров. Бесстрашный ловец бурь, заточивший шторм в бусину цвета ночи. С двух сторон бусины по узелку. Узелок, что смотрит на восток — лёгкий бриз, дарящий прохладу в знойный полдень. Узелок, смотрящий на запад, способен унести в море ребёнка, если не держать ветер за хвост, спрятанный бусине. Но, если разбить саму бусину, и развязать скрытый в ней узел, никто не познает пощады.
Ветер, освобождённый от оков — осушит океан, и поднимет новые материки, спящие под кипящей кровью земли.
 
Он прибыл с востока. Молчаливый, высокий человек с волосами под цвет звёзд. Здесь, на самом краю земли, спит царица ветров. Мать всех бурь и ураганов. Она хранит великую тайну. И никому ещё не удавалось познать её.
 
Сколько их было: храбрецов в белоснежных одеждах, безумцев, желающих обуздать стихию, и мечтателей, верящих, что, смогут обмануть саму смерть. Мужчины и женщины, старики и юноши, много кого повидали эти скалы. На каждом выступе висят разноцветные бусины, переливаясь всеми цветами радуги в утренних лучах солнца. И печально позвякивают хрустальными гранями на закатах.
Плато впитало в себя ветра со всех концов земли, заключенные в хрупких одеждах.
 
Всех баюкает мать ветров. Все тайны знает. Кто коснётся её губ, сам царём станет. Но, сколько веков прошло, тысячелетия канули в лету, а корона всё ещё ждёт того, кто станцует с царицей, на самой вершине скалы.
 
Облака падают со скалы и превращаются в белые буруны волн, кидающихся на каменные стены. За шумом ветра не слышно громового рокота неба. На самом краю стоит человек, и ни один волос на его голове не шелохнётся. Тихо и ровно горит огонь, что развел странник. Голос его ласков и нежен, он зовёт царицу, призывает проснуться и выйти ему на встречу.
 
Выше скал поднялась вода. Стеной стоит, подпирая небосвод. Словно не видит их странник, перебирает бусины, поёт давно забытые песни. Ветра, что он принёс с собой, охраняют его.
 
Сорвались со скал разноцветные бусины, рассыпались по возмущённой воде, поднялись из океана огромные столбы, меж которыми, на перине из бурь спит царица.
 
Развязал первый заветный узел странник, стихло всё. Мирно льёт свой свет круглобокая луна, протянула дорожку от вершины скалы до заветного ложа. Развязал второй узелок, подхватил его ветер и понёс по лунной тропе, словно пёрышко.
 
Проснулась царица ветров. Смотрит удивлённо, кто посмел вызвать её. Раскрыла ладошку, выпустила ветер. Коли победит его странник, поцелует. Долго сражался гость с ветром. Читал заговоры, пел песни, рубил мечом.
Лишь сильнее расходился ветер. Всё громче смеялась царица.
 
Тогда разбил странник черную бусину, вырвалась на волю буря, смешала ветра, закрутила вихри. Стоит посреди урагана странник, бусины перебирает, ни один волосок на голове не шелохнется.
 
Заговаривает ветра гость, плетёт узелки, чужие бури в бусины заточает, свой шторм в силки превращает, куда надо направляет.
 
И вновь стоит на скале человек. Ветер сбивает с ног, рвёт одежду, швыряется песком, и заворачивается в вихри в попытке сбросить его с края земли. Смеётся царица, то смерчем обернётся, то летним бризом прильнёт.
 
Но отходчиво женское сердце.
Пошумела царица, погрохотала грозою в небе, смотрит, стоит странник, улыбается. Ветра в бусины прячет. Ей не перечит, лишь узелки вяжет.
 
Успокоилась царица, собрала ветра, утихли волны, вновь луна на небосклон вышла. Тишина воцарилась на краю земли.
 
А странник дар получил бесценный.
Слышать женщину, как бы она не шумела, и прощать.