Дуновение любви. Часть 6

Пока ехали, Лев Иванович заметил, что Валентина Петровна изменилась — словно тень легла на её лицо, ещё больше подчеркнув усталость. Морщинки вокруг губ стали заметнее, взгляд потускнел, будто скрытые переживания оставили свой отпечаток. Она сидела молча, глядя в окно, и казалось, что мысли её далеко отсюда, погружённые в какие-то тревожные раздумья.

— Устала? Сейчас горячего кофе попьём, поедим, усталость пройдёт, — предложил он, пытаясь развеять тяжёлое настроение.

Валентина Петровна продолжала хранить молчание. Всю дорогу она сидела неподвижно, едва дыша, словно стараясь укрыться от назойливых мыслей. Тревога сжимала сердце всё сильнее, и никакие утешения не могли её рассеять.

Чем ближе они подъезжали к дому Льва Ивановича, тем сильнее нарастало беспокойство Валентины Петровны. Куда она едет, зачем? Как объяснить сыну происходящее? Вопросы мелькали в голове один за другим, оставляя лишь чувство неопределённости и страха перед неизвестностью.

— Левушка, как-то это не по-людски... Ну как я перееду к тебе, на каком основании? Не хорошо так... Прости, но я не хочу. — Валентина Петровна произнесла эти слова с трудом, чувствуя, как комок подкатывает к горлу. Она понимала, что ранит его, возможно, это действительно их последняя встреча, но поступить иначе она не могла и не хотела.
Лев Иванович припарковал машину возле своего дома. Несколько минут он сидел молча, пытаясь собраться с мыслями. Наконец, тихо спросил:
— Что случилось, Валя? Почему ты вдруг изменила своё решение? Может, подарок показался тебе недостаточно хорошим, считаешь его дешёвым? Хочешь, поедем в ювелирный магазин и выберем то, что тебе понравится, Валя? Скажи мне правду, что произошло?

Валентина Петровна нервно теребила браслет на руке:
— Не знаю, но что-то душа не лежит, не нравится так… Я никогда не была нахлебницей, никому не была в тягость, не обижайся, но давай повременим, узнаем друг друга получше...
— Получше? — воскликнул Лев Иванович, не скрывая раздражения. — Получше?! У нас что, пятьдесят лет жизни впереди? Мы достаточно прожили, каждый прошёл свой ад, неужели мы не заслужили тихого счастья, Валя? Скажи правду, что тебя остановило? Сын уже взрослый, справится с трудностями, не держи его у своей юбки, он ведь мужик!

Его голос звучал настойчиво, но в нём слышались нотки разочарования и непонимания.
— Тебе не понять, у тебя нет детей… — вырвалось у Валентины Петровны, и тут же она осознала, насколько больно задела Лёвушку. — Прости, прости… я не хотела, — прошептала она, открыв дверь машины, бросилась прочь в слезах.

Лев Иванович остался сидеть, растерянный и потрясённый. Он никак не мог понять, что заставило её так резко изменить своё отношение. Сердце сжалось от боли, когда он услышал её слова. Горечь воспоминаний вновь захлестнула его, разрушая остатки хорошего настроения. Перед глазами всплыла картина прошлого: жена, умершая при родах, и ребёнок, которого тоже не удалось спасти.

После долгого пребывания в машине ноги затекли, и Лев Иванович решил  не возвращаться домой, а зайти в свой книжный магазин, к любимым книгам, которые никогда не предавали, и заночевать там. 

Он обнаружил на сиденье, где недавно сидела Валентина Петровна, оставленный янтарный браслет.