Цейтнот

Виктор Матюк

Цейтнот

Высокое морщинистое чело прошибает пот, времени в обрез – цейтнот,
Тебе позарез надо на лоб ставить водочный компресс.
Не нужна спешка, ты же пешка, но не конь или слон,
Из таких, как ты был построен римский легион,
У тебя воспалительный процесс в области ягодиц,
Ты пытаешься играть шахматный блиц,
Зачем и почему? К своему стыду,
Изрыгнув слова на мечту,
Одной надеждой живу,
Но засыпаю на ходу!
Судьбу не обманешь, ей глаза не затуманишь,
Только резко поднявшись в небесную высь,
Ты способен постичь, что незримая мысль
Способна изменить никчёмную жизнь!
С меня катится пот, как с гуся вода,
Не проходит худоба у божьего раба!
Жизнь одна, уже звонят колокола,
 Под ногами шуршит опавшая листва,
Повсюду – тлен и суета! Чего греха таить,
Нет желания ни страдать, ни любить, хочется забыть
Свою молодецкую прыть, я - не трус, но не женюсь, просто боюсь
Отвечать на каждый судьбоносный искус, не столько за себя,
Беспокоюсь за других, оберегаю их от зловещих распрей и интриг!
В душе господствует страх, запутавшись в рассуждения и делах,
Будто монах, долго ищущий в штанах свой последний шанс:
Не впасть бы в транс и допеть бы до конца уличный романс!
На всё воля Творца! Ему принадлежат наши души и сердца,
От сомнений ничтожных кружится рано поседевшая голова,
Она натерпелась сполна, когда-то стояла у истоков греха,
Когда же пришли иные времена, попыталась задарма
Испить страсть до дна! Душа грешна, она вольна
Сама выбирать, с кем и когда на лаврах почивать?
Не бывает огня без дыма, даже снежная лавина
В ненастную годину изменяет жизнь наполовину!
Судьба, как краплёная колода, она в любое время года
Скрывает тайну карт и поощряет азарт, им движет фарт,
Он – не гарант успеха, он может взбеситься,
Уставив глаза за прелестные девичьи ягодицы!
Этот злополучный взгляд приятному искусу рад,
Он переходит все немыслимые границы,
Только единицы добровольно выходят из карточной игры,
Им долги вовсе не нужны! Карты – убийцы, грехов вереницы
Столпились у заповедной границы! Прекрасное далёко, 
Не будь жестоким к чужим порокам, они столпились у порога
Дома твоего, умоляют страждущее естество жить грешно,
В ответ звучит зловещее «но», коль порвано в душе одно звено,
То никто тебе не запретит по своим законам жить! Боль грудь теснит,
Любви порыв нельзя стремглав забыть, начинаешь выть, как загнанный волк,
Мир жесток, ты плюёшь в потолок, пока зловещий рок не стал будоражить кровь,
Одухотворённая любовь, сотканная из роз и шипов, под бой курантов не оставляет шансов
Старикам и дилетантам, она для молодых талантов и потому наобум Лазаря врывается в толпу,
Бросает слова вслепую под гул обезумевших трибун, будто первопроходец Колумб,
Закусив губу, чтобы раньше времени не дать дуба, ты говоришь в форме грубой
Чьей-то супруге или подруге, что она – стерва и ты у неё не первый и не второй,
И ей не впервой в день выходной заниматься любовной игрой!
Зачем тебе чужой геморрой? Смирись с роком и судьбой,
В темноте ночной пошевели мозгами, изба красна пирогами
И белоснежными простынями, а женщина удивляет телесами!
Только в православном храме постаревшие дамы скрежещут зубами,
Но не бросаются зловредными словами, когда вспоминают детство своё
И всё, что опосля на ум взбрело! Вспотевшее чело наконец до истины дошло,
Детство прошло без хлопот и без забот, тебе в полный рот совали бутерброд!
Назад пути нет, одна из твоих путеводных планет затмевает Фаворский свет,
На всём лежит запрет, мы же в ответ даже на склоне прожитых лет
Яркими красками разукрашиваем собственный портрет!
Играет кларнет, ему вторит саксофон, мужской баритон
Издаёт вопль, похожий на стон, тот, кто влюблён,
С головы до пят страстями был ослеплён!
Только сонная брань не позволила упасть в обездоленную глухомань,
Где царит ложь и обман, а обезумевшие глаза затмевает сизый туман!
Не вопрос – утереть греху нос, не вопрос: куда уезжать или здесь голодать,
Но с кем и зачем? Словесный базар – источник душевных ран,
Привстань – впереди глухомань, ни описать – ни понять,
Как можно было так низко упасть и на коленях искать
Заповедную грань, через которую нельзя переступать?
Жизнь коротка, ночь холодна, надвигаются облака,
Грешная душа искупила свою боль до дна,
На голове копна седых волос,
Ну что ж, пришло время решать серьёзный вопрос,
И видит бог он нас застал врасплох,
Удивление пролилось между ног,
До конца не ясен итог!
Он будет страшен
Или не очень ужасен,
Трудно сказать, ты будешь смеяться или громко рыдать
И во всё упрекать отца и мать, зачем они решились тебя рожать?
Нет пути назад! Дождь и град продолжал битый час по крыше стучать,
С грустью трудно совладать, тягостное чувство через запретную стену прошло,
Оно искало спасение своё – не нашло, вспотевшее и болезненное чело
В неистовство пришло, когда с лица бездельника и глупца
Были сброшены все маски без чёткой окраски по воле Творца!
Душа тотчас ушла в бега, впереди – непроходимая тайга,
Мозг продолжает вспоминать, когда и как он парой избитых фраз
Попытался с чужими нервами совладать и в ответ услышал уличный мат!
«Да пошёл ты подальше, того, что было раньше, не будет никогда,
Пока жива душа, она не позволит бросать на ветер слова!»
Пусть крутятся каменные жернова и с ума сходит голова,
А с языка слетает людская молва, голь на выдумку мудра,
И пока она в тёмном закутке выжидает и выслушивает бред,
Обоюдный грех раздражает всех, кто был о нём оповещён,
Колокольный перезвон людской молве в унисон
В холодную и промозглую ночь прозвучал, как гром
За открытым настежь окном и скрылся под мостом!
Замолк саксофон, издав волнующий стон,
Он прервал нелицеприятный разговор
О сути словесной мглы и жути на распутье дорог,
Где продажные судьи уголовным кодексом крутят, как хотят,
И поступают закону вопреки, им верят только дураки! Мы же, 
Приблизившись к ним ближе, осознаём, что даже в Париже
Согбенный люд ищет для себя приют там, где грехи снуют,
Как крысы, чем падаешь ниже, тем скорее отвергаешь идеи,
Которые придумали брадобреи, жиды или евреи!
Они легко предают бывших друзей и верных слуг,
И слёзы не льют, набрасывая на их шеи хомут,
На них с высокой колокольни плюют, даже когда погребальный канон сообща поют!
Душа ищет приют на земле, в темноте и при свете дня, много дыма и нет огня,
Куда ни глянь, везде – туман, дело – дрянь, повсюду пьянь да пожухлый бурьян!
Толпа бродяг и впрямь средь белого дня пытается отбиться ото лжи и вранья,
Многоголосая стая воронья не щадит ни себя, ни других, что взять с них?
Взять то можно, но что или за что? Только за жабры,
И отправить не в Гагры, они больны подагрой
И часто впадают в недельный запой!
Бог ты мой, где же мне найти целебный настой
Из травы лесной, чтобы забыть про Чернобыль
И вопли людские, про трущобы и отблески злобы людской,
Они всегда под рукой, будто тюремный конвой!
Ну что за бред? Хочу и тут, и там успеть,
Чтобы оставить за собой значимый след!
Успех состоит не только из плотских утех,
Мозг, как диссидент меняет жизнь в момент
Под аккомпанемент дождя и града, 
Он отводит блеск угасающего взгляда
От поржавевшей железной ограды
Старинного монастыря, она не зря была сооружена,
Здесь всегда шла война не только идей пришлых людей,
Но алкашей и интеллигентов, они в отдельные моменты
Не признавались, что стали импотентами, и в общении с людьми
Давно уже перешли через запретные черты земного бытия!
Бог им судья, но не я, сам грешу не тайно, не случайно
И не на показ, решения принимаются враз,
Миром движет страсть, потом смеясь, ты вступаешь в телесную связь,
Она твой жизненный опыт не стреножит, он был добыт и не пропит до конца,
Посылаешь гонца за бутылкой пивка, чтобы слегка опьянеть, и не краснеть
За телесную слабость! Входишь в реку блуда вплавь, расправив плечи,
Не нанося сопернице увечий, хотя отсутствие речи – не символ того,
Что твоё естество – не идол порока людского, что в этом плохого?
Ничего! Пока ты сходишь с ума, судьба опустошает твои закрома,
Друзья и подруги ушли с проторённой колеи, не обернувшись, кто куда,
Так бывает иногда, кто-то ушёл в бега, кого-то засосала нужда,
Кого-то поглотила работа, кто-то пропил всё, что было обретено,
А потом за бесценок ушло! Чужая жизнь – потёмки, своя - похожа на сумрак ночи,
С ним сталкиваешься воочию, искушаешь рок и судьбу, хотя жизнь стоит на кону,
Ты раздвигаешь серую канву скромно бытия, не пытаясь понять до конца
Намерения Творца, избравшего тебя для завтрашнего дня, чтобы ты прозрел,
Не оставаясь не удел! Цель – узнать пределы чёрно-белой сферы той тропы,
По которой ты шёл, что-то искал, но не нашёл, трудился как вол на пашне,
Вспоминать даже страшно день вчерашний, не смог подвести последний итог,
Не потому что ханжа или остолоп, и правду рубишь прямо в лоб,
Ты заблудился на перепутье безлюдных дорог, оглянулся по сторонам,
Увидел божий храм, однако там нет места твоим сокровенным мечтам!
С грехом пополам ты отбросил хлам от души и плоти, однако новые заботы
Плели тончайшую паутину из грязи и пыли, они расточали мощь и силы,
И вот ты стоишь у края могилы, и взглядом постылым следишь,
Как к тебе приближается небесная высь, и рядом с ней - навязчивая мысль:
«Пока мы откладываем жизнь, она проходит!» Что же здесь происходит?
Неужто Бог последний итог уже подводит? Ты же не жил,
Безбожно грешил и часто вершил самосуд,
Не вникая ни в истину, ни в суть!
Отстающих не ждут, их предают, не для них звучит салют!
Я же пытался свою память не засорять и близко к сердцу не принимать обиды
На судьбу, семью и Фемиду, свой суд вершили флюиды, они не слиты в унитаз
Даже в прискорбный час, когда экстаз уже писан не для нас! Всё – тлен! Всё- прах!
Ничего не останется после нас, только память потомков, ты шёл по льду тонкому
С дырявой котомкой за плечами, и упрямо следил за новостями,
Обходил глубокие ямы, однако статные дамы с длинными ногами
Сами холодными ночами пылкими речами и устами возбуждали страсть,
Коль карта пошла в масть, не грешно заживо пропасть, вкушая зловещий искус,
Тоска и грусть отступали на несколько минут, чтобы со стороны наблюдать,
Как душевная пустота опосля вновь сковывает душу и уста!
Голова теряет свой седой головной убор, выветривается весь сор,
Ветер уносит весь хлам за ближайший бугор, жизнь, как сон, она же твой прокурор! 
Идущему наперекор судьбе, становится не по себе, когда перед ним зияет пустота,
А высота – недостижима, ты проходишь мимо любви и интима,
Исчезает восторг, не клеится разговор ни с кем, а зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! Бездна без дна, у нас жизнь одна,
Другой не будет никогда, и в чём твоя вина? Не скажет даже судьба?
Под ногами шуршит опавшая листва, проходит жизнь, проходит всё,
И только немощное нутро, достигнув апогея своего, в неистовство пришло!
Оно жило грешно, пыталось задарма наполнить златом закрома,
Беднели истоки ума, в душе – зима, на устах – узда,
Перед глазами – кромешная тьма! Впереди – шторма, стынь и пурга,
Куда податься, чтобы живым остаться? Не щадя живота своего,
Стремление к счастью росло, не повезло и что?
Отказавшись от ненужных связей,
Поскользнувшись ты упал наземь,
Мимо прошёл бывший и давнишний приятель,
Сколько же мразей встречается на стезе нашей,
Мир безобразен, хотя он и зловещ, и прекрасен!
Мы проходим наш путь, ветер дует в грудь, красота и жуть не дают до утра уснуть,
Трудишься, как навозный жук, отдохнёшь пару минут, и снова жизнь бьёт наотмашь
Зловещий образ былых утрат, тебе надоело ждать новый восход и грядущий закат!
Мираж, обнявшись с тобой, спорит с роком и судьбой о сути земной,
Боль и обречённость, и монотонность бытия сводят бедолаг с ума!
Из Чёрного пруда давно не отражается даже ущербная Луна,
Зеркальная вода почернела, волосы дыбом встают,
Взирая на беспредельную муть! Куда взгляд ни кинь,
Все кроят на собственный аршин, повсюду клин,
То сгоревшая дотла Хатынь, то пожухлая полынь,
А ты – один, простой гражданин обездоленной страны,
Ты взираешь со стороны, как высокие идеи гонят умников в шею,
Однако они никак не хотят быстро менять свой жизненный уклад!
Божий раб – духом слаб, ему плевать с кем спать
И кого до утра ублажать? Он готов подпевать,
Не согласен соло петь, таланта нет, а без него ты – никто и звать тебя никак!
Только Бог знает, что жизнь никуда не опоздает, снег растает, иждивенцев хватает,
Каждая собака из подворотни тебя облает в день субботний, ты же устав от болтовни, 
Наедине коротаешь ночи и дни! В хилой груди – пустота, ни куста, ни деревца,
На тропе – пожухлая полынь-трава, нужда во всём, осенив чело крестом,
Врываешься напролом в захиревший дом, вдруг зазвонил телефон,
Надоело быть кротом и грешить тайком! Все горести от свободы совести,
Когда внутри гаснет свет утренней зари, раствориться в сутолоке бытия можно,
Исчезнуть нельзя, от себя никуда не уйти, примешь полста коньяка,
«Привет-пока, прощай, судьба, я для тебя чужой, до сегодня ты играла роль сводни,
Нынче Дух господний грешнику мир слегка приоткрыл и прибавил сил для полёта,
Умирать не охота, да ещё раньше срока! В непонятной ситуации на нет сходят интонации,
Остаётся только боль внутри хилой груди, бога мы сердим грехами, людей – достоинствами,
Чем меньше контактируем с людьми, тем больше хочется жить в безлюдной степи!
Чтоб палачом для своей души не оказаться, не пытаюсь её тайных струн касаться,
Не хочу с иноходи при скоплении честного народа в галоп срываться,
Мне бы в тени оставаться битый час, земная сказка писана не для нас!
Вот и весь сказ, если не в бровь, то в глаз попадает пара дерзких фраз,
Их не успели вовремя слить в унитаз! Грехи не выпячивали себя напоказ,
Только любопытный Парнас постоянно изобличал всех нас!
Зачем? Нам один хрен, что в лоб, что по лбу,
Жизнь – невмоготу, суета навевает душевную и беспредельную грусть и пустоту,
Ближе к утру всё устаканится, небо тучами затянется, и вдруг окажется, что пустота
Не зря в твоё встревоженное сознание семимильными шагами стремительно вошла!
Только осколок ущербной Луны на небесах вселял всенощный страх, ты впопыхах
Подал судьбоносный знак толпе хмельных зевак и тихо сказал, что зря роптал
На жизнь, потерявшую смысл, страсть изошла любовной тоской,
И тут же умылось с головой крупной и горячей слезой!

г. Ржищев
5 апреля 2025г. 13:03