Важная деталь в одежде - хлястик

   
      Я доволен, что отец, в моей молодости настоял и поддержал меня в том моём решении – после 11 класса средней школы, поступать в военное училище.
И, вот я уже там, где втянулся в учебный и боевой процесс.  Всё шло хорошо, можно сказать - отлично. И,  нам, каждый день курсовые офицеры устраивали очень мощную учёбу, можно сказать – приближённую к боевой обстановке. И мы уже, только во сне видели свою детскую ребячью жизнь, а так, с подъёма до отбоя -  очень быстрая, пролетающая в боевых учебных днях, уже настоящая военная жизнь, будущего офицера войск.  И, до того нас муштровали, что мы от этого напора, постоянно хотели кушать, поэтому первое блюдо, нам казалось очень наваристым, сильно вкусным и ели мы так, что только был слышен стук ложек о тарелки. А, второе, ну просто – прелесть (может это нам  так казалось?)  Да нет – всё было так. И, женщины, поварихи, так и подкладывали нам лучшие кусочки мяса, а добавка, только поощрялась ими.  И, всё равно, обычно перед ужином, мы заходили в наш продуктовый магазин и там, как обязанность или уже, как  привычка, покупали стакан сметаны – воткни  ложку, и она будет стоять, не падая. Вот такая она сметана, была -  жирная и вкусная, что пальчики, образно говоря, оближешь. В обязательном порядке, приобретали  бутылку газированной сладкой с газом воды, которую с удовольствием запивали эту вкусную сметану. И. это уже стало традицией многих, да почти что всех курсантов.  А, наши курсовые офицеры, глядя на нас, также подтягивались к нашим вкусовым привычкам – они  вспоминали свою курсантскую жизнь и за обе щёки уплетали этот вкусный пищевой продукт, вспоминая свою малую родину, заботливые мамины руки, когда она – нет, нет, да подливала  сметану в наваристое первое.  Ну, а теперь можно, и в войсковой столовой покушать – так, строем и с задорной песней промаршировать строевым шагом, к этому,  вкусному заведению,  после чего полагался маленький отдых, где мы вспоминали такую поговорку, - после вкусного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать. И, таким образом, некоторое время, мы отдыхали (кто как).
 Я, в это время писал письма своим родным и знакомым на малую родину, где описывал то, что было не запрещено «языком болтать», тому, что нас учили, что это военная тайна, где мы этим заповедям справно вполне следовали, и таким образом, у нас вырабатывалось умение – меньше болтать, а больше думать. Чувство дружбы сплочённости у нас становилось, особенно, в марш-бросках, умении спать в летнем лагере, в войсковой брезентовой палатке, которое рассчитано на отделение, это примерно от 8-10 человек, когда, кто-то один во сне перевёртывался на другой бок, то и все, кто рядом спит, также поневоле  автоматически перевёртывались.
Ну, а марш-бросок – это отдельная тема, я как-то об этом ранее писал.
Что ещё можно примечательного вспомнить, так были случаи, связанные с  важной деталью одежды – шинелью. Частенько находился нерадивый курсант, который, или терял, или, что-то с его хлястиком на шинели происходило. Идёт проверка, особенно шинелей – кто, как за этим следит, так, обязательно находился нерадивый, который терял этот злосчастный хлястик и он, чтобы его не ругали, за утерю или порчу, снимал у кого-то чужой хлястик и прилаживал его к своей шинели. Старшина, увидев, что  нет хлястика у одного, а у другого он появился – непорядок: шёл разбор за утерю и незаконное его приобретение этого злосчастного хлястика – за что оба, или вся группа наказывалась (хотя это было по некоторым понятиям неправильно - каждый должен отвечать за свой проступок), но это не обсуждалось. И  вот, наказанный взвод, бежит в марш-броске или выполняет, не очень престижную работу – драит туалеты, которые рассчитаны на множество очков, и все, этот наряд, отрабатывают. Пока на этом остановлюсь.
                - продолжение следует –
                5.04.25.