Заключение

Планета Сварг, Южное полушарие
город Даксим-друва

Центральный округ
Муниципальная клиника №2

21 июня 2340 года

5 лет спустя


Маргарет работает в клинике детским хирургом, она только что закончила небольшую операцию - удалила подростку вросший ноготь. Фактически не травматичная для пациента операция плазменным резаком низкой мощности - лишняя часть ногтя убирается, эта лишняя часть ещё не успела врезаться врезаться в мягкую ткань вызвать осложнения. Теперь Маргарет вносит изменения в медицинскую карту и отправляет извещение в страховую. Приём закончен, пора отпустить медсестру.

- Мишель, всё, ты можешь идти.
- Спасибо, Маргарет. Поздравляю с отпуском. Пока-пока.
- Пока-пока.


Медсестра старше Маргарет на шесть лет, на войне она была медсестрой в полковом госпитале, но выше этого уровня не выросла. Мишель живёт небогато. Хоть ей, как и всем воевавшим женщинам, платят двойную женскую пенсию, но она ушла со службы отнюдь не майором. После войны она вышла замуж, родила очень позднего ребёнка, который сейчас учится в школе. Несмотря на не блестящее финансовое положение она всегда выглядит добродушно, детей она не отпугивает, скорее наоборот. Теперь она ушла, но и Маргарет уходит тоже - она выключает всё электрическое в кабинете и закрывает кабинет на дополнительный механический ключ, который она сдаст охране.

Охранники в клинике - тоже воевавшие. Их психологическое состояние отнюдь не блестящее, они пьют много таблеток (и просто пьют тоже), у них часто ощущение сонливости, так что работа серьёзнее им не грозит. Некоторые могут сказать, что за карьерой гнаться им уже поздновато - война началась 29 и закончилась почти 16 лет назад, немудрено, что среди ветеранов полно тех, кому уже за пятьдесят. Они уже в мыслях о второй пенсии по старости. Конечно, они понемногу продолжат подрабатывать, но две пенсии - военная и по старости даст им возможность позволять себе больше.

На улице день. День, световой день, которого они дождались, этот день, впрочем, пока ещё не слишком длинный, но он растёт, и если днём не будет облаков, то на улицах становится довольно сухо. Впрочем, пешком по улицам Маргарет не ходит - она ездит на машине и выходит из неё когда приехала на работу и когда забирает продуктовый заказ.

Маргарет уже на парковке, садится в машину и начинает греть турбину. Остальной народ в клинике держится от неё на небольшой дистанции, во-первых потому, что настолько дорогой машины больше ни у кого нет. Настолько дорогой и мощной. В клинике никто не знает всего прошлого Маргарет, в частности того, что она прослужила в ГУВБ 4 года. Во-вторых все знают - под медицинским халатом у неё кобура, в которой автоматический пистолет, это тоже необычно. Впрочем, кадровичка всем разболтала, что у Маргарет есть муж, так что дорогую машину мог подарить муж. Но настолько быструю? Что же касается пистолета, то народ в клинике просто избегает таких районов, где встречаются уличные воришки. А сама Маргарет не знаете того, что на неё с мужем "народные мстители" никогда не выйдут. База данных с бывшими агентами хранится отдельно, без физического подключения к сети, и в ГУВБ должен найтись очень серьёзный "крот" чтобы сделать выгрузку из этой базы.

Маргарет уже тронулась. Она не торопясь движется к Эстакаде и у неё есть время вспомнить, как она пришла к жизни такой.

Когда они ушли со службы, то путешествовали полгода подряд. В благодарность за приглашение на Землю Седжаль тогда, в 35-м повозила их по так называемым Первичным мирам. Не только по Хавелю, где они вдоволь покатались по его степям, но и по всем остальным. Нужно сделать скучное уточнение - они были на всех открытых для посещения Первичных мирах.

Вернувшись они начали переучиваться. Для Маргарет переучиться - раз плюнуть. У неё был не настолько длительный перерыв во врачевании, с Даней получилось чуть длиннее. К тому же с ним возникла и другая загвоздка - какое-то время свободного места диспетчера в южном полушарии Сварга просто не было.

Но это было недолго, и вот уже ближу к концу 36-го они уже втянулись в свой новый рабочий график. А потом Маргарет пришлось сменить клинику. Она пошла работать в первую попавшуюся клинику северного округа, но там финансирование было совсем никаким. Врачи работали спустя рукава, не работала половина оборудования, так что врачи на полном серьёзе просили родителей оплатить детям те или иные процедуры в клинике платной. Маргарет проявляла какую-то активность, пыталась чего-то добиться, но быстро поняла, что это борьба с ветряными мельницами. В той клинике половина врачей спивалось или спилось, и ей совершенно открытым текстом говорили тебе это больше всех надо, что-ли?

Устроиться в новую клинику было непросто хотя бы потому, что Маргарет ну никак не могла объяснить четырехлетний разрыв в медицинской работе. А главврач это очень хотел, потому что в их клинике всё наоборот - денег может не завались, но на всё хватает, на приличные зарплаты докторам в том числе. В итоге понадобился лом, против которого нет приёма - Маргарет пришла к главврачу с бумажным письмом, подписанным зам министра внутренних дел. Письмо подействовало, его, к слову, уничтожили сразу же по прочтении, и Маргарет получила своё место на котором она работает до сих пор.

Вот Маргарет уже едет по Эстакаде. Эстакада - штука дорогая, на её ремонт нет денег и пока она выбирает свой предел прочности. У неё всё больше провалов, которые надо объезжать, поэтому здесь практически не лихачат. До Большого Тоннеля осталось не настолько много времени, Маргарет вспоминает, как проблемы рабочие сменили проблемы личные. К середине 37-го у неё в жизни вроде бы всё успокоилось, но именно в этот момент эхо войны дало о себе знать. У Маргарет начал портиться характер, она стала язвительной, саркастичной без меры, могла накричать на мужа или даже на кого-то на работе. Она, впрочем, сразу же поняла, что это проблема, и проблема серьёзная, и довольно быстро написала в клинику на Нассам. И получилось так, что отпуска в 38-м и 39-м ей пришлось провести там, в клинике на Пагале. Конечно, Даня был вместе с ней, но Маргарет чувствует себя виноватой, что как следует не пролечившись после войны она почти запорола им два отпуска подряд. Впрочем, больше нужды в стацлечении уже нет, но Маргарет всё ещё пьёт микстуры, которые ей делают местной провизоры-азадийцы по рецептам из клиники.

Она выезжает из Большого Тоннеля и уходит на развязку. Справа остался учебный лагерь, в нём как и десять и пятнадцать лет назад проходят службу срочники. Впрочем, их условия службы становятся лучше с каждым годом хотя бы потому, что с каждым годом становится светлее и теплее. Ночных заморозков уже давно нет, в разгар светового дня если быть на солнце может показаться, что даже немного тепло.

Даня также закончил свой рабочий день, он ждёт чтобы его подобрали у зоны прилёта. Маргарет выходит к нему, берёт его за ушки и целует его в лоб. Несмотря на то, что они поженились уже 6 лет назад её чувства к нему нисколько не ослабли. Он не обижался, когда она кричала на него, был с ней рядом на Пагале, хотя, понятное дело, предпочёл бы совсем другое времяпрепровождение. Мишель говорит Маргарет "Мадам, у вас идеальный муж". И Маргарет соглашается, что у неё идеальный муж.

Сейчас они едут домой, чтобы забрать вещи и в кои то веки поехать в настоящий отпуск. По дороге пара скупых фраз, как прошёл день. Это, скорее для вежливости, потому что какого-то волнующего разнообразия нет. Даня уже выслушал все "волнующие истории" о том, сколько всего могут проглотить дети и как потом эти инородные тела извлечь. Его же истории ещё более "волнующие" - космопорт обслуживает ровно два пассажирских рейса - один на северное полушарие в Уттар-Друва, второй на Нассам через Тотенгам. Как раз через тот космопорт, который в 34-м занял взбунтовавшийся 1151-й полк спецназа. Плюс "грузовики" с обогащённой радиоактивной рудой. "Грузовиков" стало чуть больше - в прошлом году распечатали одну шахту ненамного севернее их деревни, через пару лет обещают распечатать ещё одну. Это налоги в городской бюджет, горсовет уже делит шкуру ещё неубитого медведя, но большинство сходится на том, что надо ремонтировать ливневую канализацию и хотя бы начать ремонт Эстакады. А Даня с Маргарет едут сквозь своей "глуши" - Маргарет пару-тройку раз говорила что жаль, что здесь нельзя сходить по грибы. Или просто собрать своими руками что-то съестное. Нет, это решительно невозможно - хищников из местных "лесов" никуда не денешь, даже азадийцы прекрасно понимают, что у них должна быть среда обитания.

Если откроют вторую шахту, то скорее всего задумаются о реконструкции дороги. Даня с Маргарет не сразу узнали, что дорога в четыре полосы здесь была до войны, потом одному направлению просто позволили зарасти, а лесам подойти ближе. Если заработает вторая шахта, то грузового трафика на дороге будет больше и двухполоска будет для них просто тесной.

Вот они уже подъезжают к дому. И Даня и Маргарет знают, что местные сейчас спят, так что они постараются сделать всё тихо. Сумки, впрочем, были собраны ещё вчера, осталось только посидеть на дорожку - вспомнить, ничего не забыл. Этот дом они приобрели за символическую плату в 38-м. Символическую потому, что они высокопочтенные, и староста прекрасно помнит те времена, когда они дослуживали в ГУВБ и приезжали сюда незадолго до сна, а уезжали едва успев проснуться. Для себя он заключил, что они делали какое-то общественно полезное дело, убедил в этом общину и дом им продали за сто тысяч с небольшим.

***

Планета Тотенгам, низкая переходная орбита


Космоплан готовится совершить промежуточную посадку в том самом злополучном космопорте Ван-Гарбер. С ними ещё со Сварга летел сержант спецбатальона, теперь в этом космопорте расквартирован ещё один спецбатальон, так что в салоне могут появиться ещё люди со специфическими шевронами.

Пак иногда приглашал Маргарет и Даню пропустить рисового вина до последнего дня существования ГУВБ в Даксиме. Вскоре после того, как они ушли со службы Пак начал жаловаться им на то, что уровень насилия со стороны военных из спецбатальона начал расти. На что Даня ответил, что ни Парламент, ни Генштаб не сделали никаких выводов из прошлых ошибок. Но в ранней весной 37-го произошло нечто - МВД задолбало Парламент, Парламент вызвал начальника Генштаба на серьёзный разговор, что в итоге привело почти к тектоническим изменениям. Было признано очевидное - люди даже из самых элитных частей должны иметь постоянное место дислокации. Или можно продолжать удивляться чего это они буянят недалеко от своих временных лагерей. Это дало практически моментальный эффект. Парни из спецбатальонов начали брать на содержание особенно нравящихся им проституток, позже это нередко заканчивалось браком. Понятное дело, что не все женщины без опаски смотрят на бойцов спецбатальонов, но тенденцию быстро удалось переломить. Когда Даня с Маргарет позволяют себе по бутылке красного в конце рабочей недели, они не перестают удивляться, что к этому решению не пришли ЗНАЧИТЕЛЬНО раньше. К нему, по идее нужно было прийти в 24-м, сразу после войны, тогда более чем возможно, и спецназ в был бы совсем другим.

Высадка-посадка проходят быстро - они уже выруливают на ВПП. Даня с Маргарет всё так же летают в салоне эконом класса. Не потому, что для них как высокопочтенных это бесплатно - они не хотят искушать судьбу. Даня чувствует себя хорошо, а в клинике не сказали сколько именно ему нужно избегать ощущения полёта. Была только одна фраза - долгие годы. О они решили, что ничего страшного - их отпуск в космоплане не проходит. К тому же космопланам на этой линии сделали косметический ремонт, перешили кресла, и полёт ушёл из категории перетерпеть. Тем не менее они видели нескольких офицеров спецбатальона, шедших в голову космоплана, где находится бизнес-класс. Некоторые были со своими вторыми половинками и Даня с Маргарет, наверное, синхронно подумали о том, что служба так и должна быть. Со второй половинкой ждущей дома. Это азадийцы умудрялись целый век воюя в сопротивлении проносить в своём разуме образ светлого мирного будущего. Они и служа у чёрта на рогах проносят в себе этот образ, чем рождают у людей глубокое непонимание, когда отказываются "уйти в отрыв". А Даня с Маргарет могут лишь ещё подивиться тому, сколько времени до штабистов доходило, что дом должен быть каждый день. Потому что иначе будет угар когда только возможно, в отпуске, к ужасу окружающих в том числе. В человеке невозможно создать ощущение многолетней чрезвычайной ситуации, залив её деньгами. В какой-то мере это было возможно на войне, но совсем мало людей прошли войну от начала до конца не будучи комиссованными психкомиссией. В основном это были...штабисты. Немудрено, что долгое время они пытались судить остальных вояк по себе. А себе любимым, кстати, после войны они ни в чём не отказывали, умудрялись и обручальное кольцо иметь, и участвовать в оргиях в стрип-клубах.

Но все эти вопросы вот если бы да кабы лишь ещё раз напоминают о том, что история не терпит сослагательных наклонений.


***

Планета Нассам
Космопорт Нассам-Нарада

22 июня

Даня с Маргарет здесь уже два часа, они ждут Седжаль, которая сделает небольшой перерыв в преподавании, чтобы присоединиться к ним. А пока Артамонов обратил внимание на капитана спецназа, он, кажется, в лёгкой прострации, вообще не понимает, что происходит вокруг. Того самого спецназа, которого после мятежа 1151-го, предполагалось, что больше не будет вообще.

Спецназ секрет так же, как секретная вся внутренняя кухня ГУВБ, им, скажем, категорически запрещено рассказывать чем именно они занимаются. И численность спецназа тоже всегда была секретна, что тогда, что сейчас.

Военные аналитики по косвенным данным считают, что Объединенные Территории закончили войну с 135.000-150.000 спецназовцами. Нужно сказать честно, что ещё с середины 23-го войну, фактически, заканчивал спецназ, отсюда все эти истории, как общевойсковые части либо ничего не делали вообще, либо "развлекались" тем, что расстреливали ракнайцев. В генштабе прекрасно понимали, что спецназ остался единственной боеспособной силой, а когда осенью 26-го голову подняла азадийская оргпреступность, то спецназу быстро нашлась работа. Очень опасная работа - именно поэтому они сходили с катушек очень быстро и на гражданке сделались грозой всего живого. Другой вопрос, что столько спецназа было уже не нужно, но спецназовцы резонно парировали это тем, что вся остальная армия - не больше чем просто потешные войска. Уровень военной подготовки упал ниже критического, ведь во главе учебные дивизий стояли боевые генералы, всё так же продолжавшие отмечать что им удалось выжить. Генштаб с этим ничего не делал ровно до той степени, пока на Кадулле относительно небольшая группа азадийских наёмников задала трёпку полностью укомплектованной армейской дивизии. Для спецназа это было лишнее подтверждение тезису о том, что армия превратилось в потешное войско, если не сказать хуже.

Тогда, в 30-м уровень дисциплины в учебных частях опустился до околонулевого уровня, процветала дедовщина, небоевые потери по банальному раздолбайству и пьянству призывников, сержантов и офицеров. Осенью Генштаб спохватился и начал срочно выправлять репутацию армии, в которой, попросту, боялись служить. Ситуацию относительно быстро удалось обратить вспять и, как говорят, где-то примерно в конце 31-го в Генштабе возникла идея альтернативы спецназу, тех самых именных спецбатальонов. Тем более, что спецназ превратился в государство в государстве и тщательно препятствовал своему сокращению. Делалось множество вбросов из астрономических лабораторий, мол мы далеко не одни и кроме нас вас никто не защитит. Но спецбатальоны всё-таки появились, а потом произошёл бунт 1151-го. Это дало полный зелёный свет на сокращение спецназа. В прессе было это слово, сокращение, но ничего больше. На сегодня считается. что численность спецназа составляет 30.000-40.000 человек. А еще считается так, что секретность вокруг спецназа позволяет поступать с ними не слишком честно, и это ещё мягко сказано.

Спецназ так же получил право на места постоянные места дислокации, но эти места - задницы мира, если не сказать хуже. Планетоиды с искуственной гравитацией или же удалённейшие точки имперских миров. Там, впрочем, возводятся капитальные постройки и люди могут спать в нормальных постелях. Ещё строятся бары и бордели, так что люди могут отводить душу по полной программе. Нисколько не опровергается то, что спецназ производит боевые испытания порой не доведённого на заводе оружия, считается, что им можно. Можно и калечиться и гибнуть, ведь они "на острие" А ещё считается не зазорным, если до пенсии эти не доживут. Азадийские наёмники периодически терзают рубежи Объединённых территорий, спецназ организует ответные рейды и уже многие говорили о том, что в безнадёждные рейды могут бросить сводные отряды из 36-37 летних. Ведь к 40-ка годам получаются люди совершенно неприспособленные к нормальной жизни. Даня смотрит на этого капитана и пытается в своей голове воспроизвести его мысли. Получается нечто вроде "Гражданка!!! Да ну, нахер!!!" И.т.д. и.т.п. Мало кто сомневается, что за генштабом водится множество тёмных делишек. Генштаб практически добился главного из того, что от него требовало общество - прекратить насилие военных на гражданке. А уж как прекратил, мол, не взыщите. Как смогли, так и прекратили. Такие вещи, что подозрительно мало спецназовцев доживают до отставки нужно выискивать, следовательно Обществу это не интересно. Людям интересно повышение уровня жизни и непрекращающийся технический прогресс. Возможность в 80 выглядеть как в 40, а в 100 как в 50.


Наконец, пребывает Седжаль. Пока они ждут своего рейса на Землю, Седжаль разговаривает с Маргарет - они давно не виделись, переписывались конечно, но очно не рассказывали как лечится одной и преподаётся другой.


***

Земля, Южный Тироль
Больцано (Боцен)


Проехаться по Италии предложила Седжаль. Когда её опять пригласили на Землю, она изучила десятки велосипедных маршрутов и Италия была одна из немногих стран, которую можно проехать из одного края в другой за их отпускной месяц. Сначала они будут катиться с горы, потом их ждут дороги с небольшим перепадом высот - сотни тоннелей в Апеннинах пробили для велосипедистов тоже.

Идея прокатиться по Италии Дане понравилась с самого начала. Конечно, они будут пропускать по бокалу-другому красного по вечерам. А вкусы достаточного количества итальянских виноделов почти полностью совпадают с его вкусами. Здесь достаточно плотных вин из того же зинфанделя, который здесь называют примитиво.

И так, примерно час в городском центре, они берут велосипеды, рюкзаки, провизию и катят вниз с горы. Погода всё как нравится Седжаль - жарко, даже слегка душновато. А ещё они практически наверняка доберутся до моря, и так же практически наверняка они увидят скоростные заплывы Седжаль в тёплой водичке.

- Седжаль, было бы глупо, если бы я начал задавать вам медицинские вопросы. Но ваше возвращение на Нассам состоялось? Вас приняли в вашей alma mater?
- Артамонов, меня не приняли до сих пор, хотя прошло уже пять земных лет. Ты бы сказал целых пять земных лет, но на Нассаме время в некоторых вопросах течёт медленно. Значительно медленнее, чем меняются экспозиции в Большой Галерее или приезжают на гастроли исполнители из солнечной системы. В отличие от твоей жизни и жизни твоей законной супруги моя жизнь ещё...не устаканилась.


Конечно, Маргарет рассказывала Дане о Тине, азадийке из клинике на Пагале. Когда они были там в 37-м, Тина лечилась там уже пять лет, казалось, будет лечиться ещё лет двадцать. А когда приехали в 38-м её уже не было. Маргарет пытала персонал и ей сказали следующее - к ней приехал мужчина с наивысшей азадийской наградой и она уехала с ним. Мужчина, впрочем, проявил понимание, что она ещё глубоко нездорова и взял с собой обширное назначение, понятное высококлассному провизору.  И, конечно, Маргарет сказала Дане то, что Тина сказала о Нассаме. Что это не её мир, и никогда им не будет. Сказало про обсуждение всеми и вся.

- Всё так плохо?
- Артамонов, наверное я скажу так, я изменилась, а Нассам - нет. Первые два года преподавания я даже с определённой ностальгией вспоминала свою работу на ГУВБ. Можно сказать и иначе - мечты...грубо разбились о реальность.

Как твоя жизнь на Сварге?
- Довольно однообразно, но в хорошем смысле этого слова. Многие из знакомых на своих местах, некоторые...ушли. Кое-кого скосило самое обычное воспаление лёгких - мало у кого среди ракнайцев есть страховки, они ведь выносливее людей и считают, что им почти ничего не грозит. Но жизнь может повернуться не тем местом,  денег может перестать хватать на нормальное питание, не говоря на приём в частной клинике. Так что... А в общем у нас становится светлее и теплее, хотя мне до сих пор не верится что когда-то будет полярное лето и будет жара. Не верится и всё тут.


Говоря о "не верится и всё тут" Даня чуть было не налетел на упавшее на велодорожку и ещё не убранное дерево. Заодно вспомнил себя 8-ми летней давности, когда Даксим казался ему городом сплошного и, что самое главное, вечного мрака.    


***

Южнее Рима

6 июля


Вчера они были в Риме, а кроме них в Риме была жара. Жар излучали каменные плиты, все исторические постройки, но Седжаль, конечно, всё это нипочём. Она и в +50 будет жаловаться на жару только в том случае, если эти +50 будут сопровождаться совершенно неземной влажностью. Вчера, в первые за долгие годы Артамонов не без удовольствия выпил бокал белого. Понял, почему белое вино называют летним, оценил освежающую кислинку.

Но это, как и экскурсия Седжаль по тому, что ей когда-то показалось интересным было вчера, а сегодня они продолжают крутить педали на юг, ещё не покинув область Лацио. Дане показалось странным, что Седжаль все эти дни много расспрашивает Маргарет о том, что касается работы в здравоохранении. Его интерес достиг критической массы и он решился на вроде отвлекающий вопрос.

- Седжаль, так всё же как вы думаете? Нассам вас примет? Пару недель назад вы как-то уж очень минорно описывали Вашу новую жизнь.
- Примет ли меня Нассам? Отнюдь не факт. Я подумываю о том, чтобы улететь с Нассама и вернуться к врачеванию. Возможно даже в Даксим, например в частной клинике. Но ты должен понимать, какие у меня могут возникнуть проблемы
- В общих чертах догадываюсь.


Даня задумался и едва не допустил лобового столкновения с велосипедистом, ехавшим с юга на север. Он всё прекрасно понимает. Понятия о врачебной этике у азадийцев радикально отличаются. Когда человек приходит на приём к врачу-человеку, то пациент видит улыбку и слышит вопрос "что вас беспокоит". Никакой улыбки от врача-азадийца не будет по определению, и большинство проблем азадийский врач определит внешне. Если что-то с рукой или ногой, это будет видно, если кашель, это будет слышно. Конечно не все, но большинство проблем азадийские врачи понимают сами, ни симпатии ни эмпатии от них не дождёшься. И это, определённо, может быть проблемой. Седжаль ушла работать в ГУВБ сразу после отставки, рассказывать об этой работе она не имеет права. И что она скажет на собеседовании? Будет требовать нечто вроде вступительных испытаний, чтобы подтвердить свою квалификацию? Именно поэтому их разговоры с Маргарет каждый вечер только об этом.

А Даня будет рад, если Седжаль свалит с Нассама, если там не могут оценить её высочайшую квалификацию и из неё, как кажется, высасывают все. Будет рад, если она вернётся в Даксим, найдёт себе высокооплачиваемое место в частной клинике, ведь за неё играет тот фактор, что по человеческим меркам она - настоящий полиглот. И тогда их будет уже трое. Трое, увидевших Даксим, как город непроглядной тьмы, и обязательно дождавшихся, как в город придёт не только тепло и свет, но ещё и относительный достаток.