Формула любви - эпизод седьмой

Блейк Куро: Путешествие к планетарным системам гидрологического режима

Дорога к месту назначения
Корабль «Аквамарин», на котором Блейк Куро отправился в экспедицию, был специализированным исследовательским судном, оснащённым для долгих межзвёздных перелётов. Пунктом назначения была звездная система HD-114762, расположенная в секторе «Гидры-7»— регионе, известном своими нестабильными водными мирами. 

Путешествие заняло шесть недель в состоянии криосна, но последние три дня экипаж провёл в активном режиме, готовясь к прибытию. Куро, привыкший к невесомости ещё со времён Академии, с любопытством наблюдал, как за иллюминаторами проплывали гигантские газовые гиганты с кольцами, океанические планеты-шары и ледяные спутники с подповерхностными морями. 

Когда «Аквамарин» вышел на орбиту планеты Таллассия-3, Куро замер от восхищения: перед ним раскинулся мир, почти полностью покрытый водой, с редкими архипелагами вулканических островов. Атмосфера была насыщена парами, создавая вечную дымку, а в глубинах океана светились биолюминесцентные организмы. 

Команда экспедиции.
На орбитальной станции «Гидрант» Куро представили его новым коллегам: 

Доктор Артем Вальков — его напарник, землянин, биоинженер, выпускник той же Академии, что и Куро. Высокий, с короткой тёмной стрижкой и насмешливым взглядом, он сразу протянул руку: 
   — Значит, ты тот самый Куро, про которого говорили, что он может найти воду даже в пустыне? Ну что ж, здесь тебе точно не придётся скучать.

Лира Сейн — молчаливая специалистка по ксенобиологии. Среднего роста, с короткими серебристыми волосами и холодными серыми глазами, она лишь кивнула в ответ на представление, не сказав ни слова. 

Куро, всегда общительный и лёгкий на подъём, сразу заинтересовался Лирой. Она была загадочной, словно глубины океана, который им предстояло изучать. 
 
За ужином в станционной столовой Куро попытался завести разговор: 
— Лира, а ты уже бывала на водных мирах? Говорят, тут есть такие существа, которые могут менять форму, как жидкий металл.

Она лишь подняла на него взгляд, отпила из стакана и ответила: 
— Моя работа — изучать, а не фантазировать.

Лира холодно отмалчивается, а Артем вдруг говорит: 
— Знаешь, Куро, иногда те, кто кажутся самыми закрытыми, просто боятся, что их правда кого-то убьёт.
— Это про неё? — кивает Куро на Лиру. 
— Про многих.

Но Куро не сдавался. 
 Принёс ей образец необычной водоросли, светящейся в темноте. 
— Думал, тебе понравится… Это же твоя специализация, да?
Лира взяла образец, изучила и сухо ответила: 
— Спасибо. Теперь положите его в холодильник, иначе погибнет.

Случайно оказался рядом, когда она работала с гидролокатором. 
— Нужна помощь? Я могу…
— Нет.

 На общем собрании рассказал анекдот про двух осьминогов, надеясь её рассмешить. 
Все засмеялись. Лира — нет. 

Артем, наблюдая за этим, хмыкнул: 
— Брось, Куро, она вообще ни с кем не общается. Говорят, на прошлой экспедиции её группа погибла… С тех пор она держится особняком.

Но Куро не привык отступать. Он чувствовал — за её холодностью что-то скрывается. 

Первая вылазка на Таллассию-3.
На следующий день команда отправилась в первый погружной модуль для изучения подводных течений.
—Здесь всё не так, как кажется. Океан... он не просто вода. Он слушает.
Куро хмыкает: 
—Ты говоришь, будто он живой. 
 Артем задерживает взгляд: 
— А разве нет?

Артем проверяет оборудование и невзначай роняет: 
— Глубже трёх километров не опускайтесь. Там... другая физика.
Куро удивлён: 
— Откуда ты знаешь? В отчётах ничего такого нет.
Артем замолкает, потом отшучивается: 
— Интуиция учёного. Или паранойя. Как посмотреть.
Когда аппарат опустился на глубину, вокруг заплясали светящиеся медузоподобные существа. 

Внезапно системы дали сбой — мощный подводный вихрь начал затягивать их вглубь. Лира, не теряя хладнокровия, быстро перенастроила двигатели, и они избежали катастрофы. 

— Ты спасла нас… Спасибо. — Куро смотрел на неё с новым уважением. 

Лира впервые слегка улыбнулась: 
— Просто делаю свою работу.

Может быть, лед всё же начал таять? 

Миссия на грани.   
С каждым днём исследования Таллассии-3 становились опаснее. Океан этого мира был не просто водой — это была живая, почти разумная стихия, с непредсказуемыми течениями, ядовитыми испарениями и агрессивными формами жизни. 

Однажды, во время забора проб с глубины 2000 метров, их аппарат атаковали гигантские щупальцеобразные существа — нечто среднее между кальмаром и электрическим угрём. Системы начали выходить из строя, а корпус трещал под давлением. 

— Надо выбираться! — крикнул Артем, но Лира, замершая у экрана, увидела нечто невероятное: в глубине мерцал огромный биолюминесцентный организм, похожий на подводный город.

— Мы не можем уйти! Это же… Это открытие века!

Но времени не было. Одно из щупалец пробило обшивку, и вода хлынула внутрь. 

Куро, не раздумывая, толкнул Лиру в спасательную капсулу, а сам бросился к щиту, чтобы вручную закрыть клапан. 

— Куро, нет! — впервые в её голосе прозвучала настоящая паника. 

— Запускай капсулу! Я доберусь своим ходом! — солгал он, зная, что шансов мало. 

Капсула отстрелилась, а Куро остался в разрушающемся аппарате, борясь с потоками воды. 

Лира впервые за годы почувствовала ужас — не за себя, а за него. Она нарушила протокол, развернула капсулу и, используя аварийный луч, оттянула щупальца*, дав Куро шанс вырваться. 

Когда он, полуживой, выбрался на поверхность, его тут же доставили в медблок. Лира не отходила от его палаты, хотя на вопросы Артема отвечала сухо: 

— Он рисковал из-за своей глупости. Не надо было лезть.

— Артем! Как ты вообще догадался, что там будет вихрь?
Артем (задумчиво): Я просто... почувствовал. Как будто кто-то шепнул.

Но по ночам, когда никто не видел, она тихо брала его за руку и шептала: 

— Идиот...

После этого случая Куро стал ещё настойчивее в своём внимании, но Лира закрылась ещё сильнее. 

- Он приносил ей чашку чая после долгих смен — она ставила её в стороне, но потом всё же пила. 
- Он шутками пытался разрядить обстановку — она прятала улыбку, отворачиваясь к мониторам. 
- Однажды он поймал её взгляд на себе — она мгновенно опустила глаза, но щёки слегка порозовели. 

Артем, наблюдая за этим, только качал головой: 

— Вы оба упрямее, чем глубоководные моллюски. Просто признайтесь уже, что вы друг другу нравитесь!

Но Лира резко обрывала такие разговоры: 

— Не говори ерунды. Мы здесь работать, а не влюбляться.

Однажды ночью, когда станция погрузилась в тишину, Куро застал Лиру в обсерватории. Она смотрела на океан внизу, её лицо в синем свете казалось удивительно мягким. 

— Красиво, да? — тихо сказал он, подходя ближе. 

Лира не отстранилась. Впервые. 

— Да…— так же тихо ответила она. 

Они молча стояли рядом, плечом к плечу. 

А потом… 

Раздался сигнал тревоги.

Новая угроза
Оказалось, что биолюминесцентный «город», который они видели в глубине, был не просто организмом. Это была разумная структура, и теперь она активировалась. 

— Он реагирует на наши технологии! — крикнул Артем. — Надо эвакуироваться!

Но было поздно — станция «Гидрант» начала погружаться в океан, притягиваемая невидимой силой. 

В хаосе эвакуации Лира вдруг схватила Куро за руку: 

— Ты должен уйти. Сейчас.

— А ты?

— Я остаюсь. Это я… спровоцировала его пробуждение. Когда мы брали те пробы…

Куро не отпустил её руку: 

— Тогда я тоже остаюсь. 

Лира впервые посмотрела ему прямо в глаза — и в её взгляде было столько страха, боли… и чего-то ещё. 

— Почему ты всегда так?!

— Потому что ты для меня важнее.

Она замерла. А потом… станция рухнула в пучину.

После инцидента с щупальцами команде дали 48 часов на отдых, но Куро и Лира, вопреки приказу, тайком пробрались в архив данных. 

—Ты права, тут что-то не так… — Куро склонился над записями предыдущих экспедиций. — Все, кто погружался глубже 3000 метров, либо сходили с ума, либо исчезали. Но отчёты зачищены.
 На экране всплывают файлы с грифом "УНИЧТОЖИТЬ ПРИ ПРОСМОТРЕ".
Лира шепотом, читая: 
Отчёт 1147-;. После контакта с биомассой Нереиды 85% испытуемых демонстрируют... телепатическую связь с океаном?"

Видеозапись: учёный в панике кричит в камеру:
Он не убивает! Он... преобразует! Мы становимся частью чего-то большего, но...запись обрывается, последний кадр — его глаза, заполняющиеся голубым светом.

Куро в ярости: 
Это не исследования. Это вскрытие живого разума!
На стене — схемы оружия класса "Гидрокласт" с пометкой: "Эффективно против ксенобиомассы".

Лира молча указала на зашифрованный файл с меткой «Проект Нереида». 

— Значит, кто-то уже знал…

В этот момент дверь открылась. 

На пороге стоял Артем. 

— Ну и чем вы тут занимаетесь? — его голос звучал слишком спокойно. 

Куро инстинктивно шагнул вперёд, прикрывая Лиру, но та неожиданно вышла из тени: 

— Мы знаем, что ты скрываешь.

Артем замедлил дыхание, потом рассмеялся — но это был другой смех, без привычной теплоты. 

— Ладно, попался. Да, я не просто биоинженер. Я… наблюдатель.

Оказалось, Артем работает на межгалактический совет и следит за тем, чтобы «Нереида» — древний разум океана — не был потревожен. 

— Ваша экспедиция — прикрытие. На самом деле, мы ищем способ уничтожить его, пока он не эволюционировал.

Лира сжала кулаки: 

— Ты использовал нас.

— Нет. Я пытался уберечь вас. Особенно тебя, Лира. После того, что случилось с твоей прошлой командой…

Она вздрогнула, но Куро перехватил инициативу: 

— Значит, ты знаешь, что погубило её группу?

Артем впервые выглядел виноватым: 

Артем предлагает Куро выпить, и в разговоре вдруг говорит: 
— Ты прав насчёт Лиры. Она боится не океана, а себя. Потому что если признает, что Нереида – разум, то её погибшая команда... может быть не совсем погибшей.
Куро настораживается: 
— Откуда ты это знаешь?
Артем пьёт, избегая взгляда: 
— Догадка. Но если я прав... может, не всё потеряно.
— Да. Они тоже наткнулись на Нереиду. Но… он их не убил. Они добровольно остались в глубине. Потому что Нереида не враг. Он просто… другой.

У Куро промелькнула мысль, что....Артем...
Иногда его зрачки на секунду светятся голубым, но Куро списывает это на блики экранов. 
Он никогда не пьёт воду из станционных запасов – только из своего фляги, где вода странно мерцает. 
В критический момент,например, при атаке щупалец он слишком быстро среагировал, будто заранее знал, что произойдёт. 

Их аппарат погружается в бездну, где гигантские светящиеся структуры  образуют подводный мегаполис.

— Если что-то пойдёт не так... помни, океан не враг. Он просто хочет, чтобы его поняли.
Куро: Ты говоришь так, будто знаешь его лично.
Артем тихо: Может быть. 

В кромешной тьме, под вой гидролокаторов, Лира вдруг говорит: 

— Я боюсь.

Куро берёт её руку — и она не отдергивает. 

— Я с тобой.

Артем снисходительно хмыкает, но в его глазах что-то мелькает… 

Из глубин поднимается существо — не монстр, а нечто прекрасное: полуразумная колония микроорганизмов, способная проецировать образы. 

Оно показывает им прошлое : 

Лира видит свою погибшую команду — они живы, но стали частью океана. 
Артем видит своё начальство — они знали правду, но выбрали уничтожение. 
Куро видит… себя и Лиру, но в другом времени, в другом мире. 

Нереида не атакует. Он ждёт. 

Артем первым опускает оружие: 

— Я… не могу.

Лира плачет — впервые за годы. 

А Куро смотрит на неё и понимает: 

— Он предлагает нам остаться… или уйти и забыть. 

И тут Нереида начинает меняться…
 
Куро стоял перед пульсирующим светом Нереиды, чувствуя, как разум океана проникает в его мысли. Он видел бесчисленные сценарии: 

Если они попытаются уничтожить Нереиду — океан ответит катастрофой, поглотив станцию и всех, кто в ней. 
Если они уйдут, сохранив тайну — Совет отправит новых «наблюдателей», и цикл насилия продолжится. 
Если они попытаются «спасти» тех, кто слился с океаном  — это нарушит хрупкий баланс и убьёт саму суть Нереиды. 

И тогда Куро принимает решение. 

— Мы не имеем права вмешиваться. 

Он поворачивается к Артему: 

— Ты говорил, что твоя миссия — защитить галактику от угрозы. Но настоящая угроза — это наш страх перед неизвестным.

Лира смотрит на него с неожиданной гордостью. 

Она больше не может прятаться. 

— Куро… Я… — её голос дрожит. — Ты прав. Но если мы уйдём, они пришлют других. И тогда…

Куро отворачивается, и это ранит её сильнее, чем она ожидала. 

— Мы не будем бежать. Но и не станем убийцами.

Он намеренно дистанцируется— не потому, что разочарован в ней, а потому что боится, что рядом с ним она погибнет. 

Артем вдруг смеётся — и это звучит почти истерично. 

— Вы оба… такие идеалисты. Знаете, что? Я устал лгать.

Он выдергивает чип из своего нейроинтерфейса — и его глаза меняют цвет с карих на мерцающие синие. 

— Я не человек. Я — посланник Нереиды, внедрённый в Совет, чтобы защитить океан. Но я… забыл, кто я на самом деле. Пока не вернулся сюда.

Лира в ужасе отшатывается, но Куро спокоен. 

— Значит, ты тоже часть этого.

— Да. И теперь я должен остаться. 

Нереида начинает поглощать аппарат, но не разрушает его — он предлагает им выбор. 

Артем может вернуться к своему истинному «я», слившись с океаном. 
Лира  может узнать судьбу своей команды, но потеряет шанс вернуться.  Куро… он уже решил за всех. 

— Мы уходим.

Лира не выдерживает. Она хватает Куро за бронекостюм и притягивает к себе. 

— Ты не имеешь права просто отдаляться!

И целует его. 

Это не нежность. Это — ярость, страх, отчаяние и… надежда. 

Куро застывает, потом обнимает её, но отрывается первым. 

— Мы должны идти.

На поверхности их ждёт карантин и допросы.  Артема «списывают» как погибшего.  Лира молчит, но её глаза больше не пустые.  Куро берёт всю вину на себя, зная, что его ждёт трибунал. 

Но в последнюю ночь перед отправкой на Землю Лира пробирается в его камеру. 

— Я не позволю тебе исчезнуть. 

Она кладёт в его руку капсулу с водой Нереиды — ту самую, что светится в темноте. 

— Он дал нам шанс. Не теряй его.

Через год.  Возвращение Артема.
На орбите Земли, в док-станции «Аквариус», раздался сигнал тревоги. Неопознанный объект приближался — слишком быстро для обычного корабля. Когда его взяли на захват, оказалось, что это спасательная капсула с модифицированными знаками "Гидранта". 

Внутри лежал Артем. 

Но не тот, которого они знали. 

Его кожа мерцала голубоватым оттенком, а в глазах плавали золотистые искры — будто часть океана Таллассии-3 осталась в нём. 

— Я… вернулся не один, — прошептал он, касаясь стекла капсулы. 

В тот же миг все мониторы станции взорвались голограммой — гигантский силуэт Нереиды проявился в воздухе, а затем рассыпался на *миллиарды светящихся капель. 

Совет в панике объявил карантин, но было поздно: вода в резервуарах станции начала светиться. 

Куро, уже лишённый звания и ожидающий перевода на колонию, сидел в камере, когда дверь открылась. 

Вошел адмирал Ушо — тот самый, что подписал приказ о ликвидации Нереиды. 

— Вы свободны, лейтенант, — бросил он, не глядя. — Совет… пересмотрел дело.

За его спиной стояла Лира. 

Она не улыбалась. Она смотрела на него так, будто он — единственная точка опоры в этом безумном мире. 

— Я сказала им всё, — тихо произнесла она. — Про Нереиду. Про Артема. И про то, что… ты был прав.

Куро не верил своим ушам. 

— Почему?

Лира сделала шаг и прижала ладонь к его груди, прямо над сердцем. 

— Потому что я не могу без тебя. Потому что ты — единственный, кто видел меня настоящую. И потому что…— она замолчала, но её глаза сказали всё за нее. 

Куро не стал ждать. Он обнял её — крепко, навсегда...

Через месяц их тайно вызвали в закрытый сектор станции. 

Там, за бронированным стеклом, плавал Артем — точнее, то, во что он теперь превратился. 

Он… связующее звено», — объяснил учёный в чёрном халате. — Нереида изменил его, чтобы мы поняли… Они не хотят войны.

Артем открыл глаза — совершенно человеческие, но с глубиной океана внутри. 

Мы должны вернуться, — сказал он. — Все трое.

Лира посмотрела на Куро. 

— Ты готов?

Он улыбнулся — впервые за долгое время. 

— Только если ты со мной. 

Их корабль «Аквамарин-2» исчез в гиперпространственном тоннеле, направляясь обратно к Таллассии-3. 

На мостике: 

Куро  держал руку Лиры — она больше не отводила взгляд. 
Артем стоял у карты, его глаза временами вспыхивали синим.  А в трюме, в специальном контейнере, мерцала вода Нереиды — живая, разумная, ждущая. 

Где-то в глубинах космоса 

Океан Таллассии-3 встретил их — не штормом, а тихим, тёплым бризом. 

И тогда Лира наконец рассмеялась— искренне, без оглядки. 

Куро понял: это — начало.