Рескрипт к резиденту И. И. Неплюеву о необходимост

Рескрипт к резиденту И.И. Неплюеву о необходимости переговоров с Турцией для мирного урегулирования лезгинского вопроса [1723]

24-го октября 1723 г. — Рескрипт к резиденту И.И. Неплюеву от канцлера Г.И. Головкина о необходимости переговоров с Турцией для мирного урегулирования всех вопросов.

Рескрипт к резиденту Неплюеву

«Реляции твои под №47 от 25 июля [1723 года. — прим. А.А.] купно с протоколами имевших двух конференций с османскими [турскими] министрами через Вену отправленный, мы исправно здесь получили, а потом прибыли сюда оба французских курьера и привезли реляции твою под №48 от 11 августа [1723 года. — прим. А.А.] со всеми приложениями в целости, и с которого также де и с того, что французский посол де Боннак х Капредону писал и нам от Кампредона сообщено усмотрели:

1. Что турки объявляют, что по взятии Испагани и по ниспровержении старого шаха через Мир Вейса сына без главы и без законного государя Персидское государство осталось.

2. И потому чинят претензии, что будто оное Персидское государство будучи таким оставлено без законного государя им принадлежит, понеже они и прежде сего многими персидскими провинциями и всею Персиею владели и для того также де претендуют, чтоб мы теми местами, которыми на берегах Каспийского моря овладела, им уступить.

3. Что, однако ж турки хотят с нами в негоциацию [переговоры. — прим. А.А.] вступить и для того принимают армистицию [перемирие. — прим. А.А.], которая начаться имеет как скоро ты указ наш получишь в ту негоциацию с ними действительно вступать. Что до первого сего объявления надлежит, то оное весьма неосновательное, ибо по ниспровержении старого шаха в Испагани остался сын его Тахмасиб, которой по законному установленному наследию по ниспровержении отца своего, на тот престол вступил, и законным государем того государства учинился, которому и, следовательно, а никому иному, толь меньше же туркам все Персидское государство беспрекословно принадлежит. Что касается до их претензии то оные не более основательны, как и сие первое их объявление, и мы учинённый твой в конференциях на оные ответы всемилостивейшее опробуем, при котором тебе и впредь стоять и турком неосновательство оных явно доказывать, и против того им правость наших поступков представлять надлежит, ибо мы по законной причине, о которой наперед Порте для избежания всякой жалузи сообщено, и которая от Порты самой за справедливо признана, в те персидские провинции вступили, дабы земли и подданных наших от персидских бунтовщиков, который без всякой причины не только подданным нашим известную и явную обиду учинили, но и всеми на земли наши нападение учинить хотел, и те места которые ныне нашими войсками осажены, по собственному тех мест прошению. в протекцию нашу взяли, и хотя мы законную причину имели военные действия против тех наших явных неприятелей продолжать, лежащую сатисфакцию над оным искать, однако ж когда потом Порта против данного своего прежнего обещания некоторых из тех бунтовщиков в протекцию свою взяла и от нас требовала, дабы мы оружие свое против оных удержали, то мы для показание нашего истинного намерения и содержанию дружбы с Портою и на то поступили, однако ж с таким именным пояснением, чтоб Порта в те край войска своего не послала и о имеющих иногда подозрениях в тех делах дружески с нами согласилась, для чего и мы тебя потребными нашими указами и полною мочью снабдили, но вместо того Порта, несмотря на сие наше снисходительное объявление, не только войска свои туда послала, но уже жоржианами [грузинами. — прим. А.А.] и многими другими персидскими провинциями овладела, и еще такие претензии чинят, которым ни наименьшего основательного права не имеют и которые не к содержанию дружбы, но паче к явному нарушению оной быть имеют и о которых турки сами и весь свет признать принуждены, что мы такие претензии отнюдь допустить не можем, чтоб и с того ни произошло, ибо как мало турки желают, чтоб мы всею Персиею овладели, в чем мы никакого и намерения не имеем, так мало и мы турков до того допустить можем, как они в конференцию объявили, что они о том намерение имеют особливо, чтоб они на каком ни есть месте на Каспийском море утвердились и от сего нашего намерения мы ни для какой причины отступить не можем, однако ж дабы с нашей стороны еще модерацию нашу истинное намерение для упреждения нарушения дружбы между обоими империями показать, того ради и мы позволяем на предложенную армистицию и указы х командиром//нашим в те край пошлем, дабы они потому поступали и как турки пошлют о том свои указы, то и ты тогда от себя чрез нарочного своего х командующему нашему генералу поручику Матюшкину можешь о том писать и те свои письма к нему послать через Астрахань.
А что надлежит до негоциации и когда турки об армистиции указы отправят и в ту негоциацию действительно с тобою вступят, то надлежит тебе туркам в начале паки подтвердить, как то им с самого начала и всегда довольно истолковано и обвялено, что мы никаким образом их чинимые неосновательные претензии и чтоб они всею Персиею овладели и особливо Каспийскому морю приближались и фут какой там имели допустить не можем и от сей нашей декларации никогда не отступим, но впрочем мы готовы с Портою во все те средства вступить, который к сходству обоих сторон быть и к содержанию ненарушимой дружбы и к безопасности обоих империи служить могут и для того им предлагаем, чтоб для прекращения всякой жалузи обоим сторонам притом остаться, чем они при публикации армистиции действительно владеют, кроме приближения турецкого к Каспийскому морю, как о том всегда с нашей стороны туркам декларировано было, что мы к близости к тому морю их отнюдь допустить не можем, а именно, что через Куру реку турецкие войска не перешли, а о Шемаха хотя Да’уд-бек [ал-Мушкури. — прим. А.А.] оною и владеет, то мы то допустить можем, однако ж бы турецкие войска там не были и фортификации ни какова не делали, понеже сие место веема в близости от тех, в которых наши войска обретаются и в прочем, обоим сторонам более себе прогрессов не чинить и войска глубже в Персию не посылать, а о тех провинциях и местах, которыми обе стороны при публикации армистиции действительно овладели, трактовать и согласится потом или обще или каждой стороне особливо с шахов персидским, понеже те места и провинции всегда прежде сего к Персии принадлежали, и как мы, так и турки прежде сего никакого права ко оным не имели и для того также де об оных с шахом согласится надлежит.

Но прежде сего объявления надлежит тебе через всякие возможный способы подлинно разведать, до которых мест турки. . .** своими в тех краях дошли; и ежели б они к Ширвану, и к реке Кура еще не приблизились, то надлежит тебе только не объявить о реке Кура, объявить чтоб в тех местах остаться где ныне обитаются, но ежели б они прежде ... через ту реку уже перешли войском своими то, объявить так как выше сего изображено, ибо в такую близость их допустить невозможно для учреждения всяких случаев, которые между обоими войском по такой близости во всечасно произойти могли, о чем надлежит о всем о том с французским послом согласится.

Сие от нас предложенное средство такое есть, по которому вся жалузия с обоих сторон может прекратится и в прочем туркам самим так полезна, что ежели они нагло дружбу с нами разорвать не хотят, то они сие средство примут и о том с тобою согласятся. И понеже французской посол Боннак в письмах своих объявил коим образом туркам внушено, что ежели мы Гиляном овладеем, то торг шелковой которой прежде сего из Гиляна в Смирну и в Алеппо отправлялся у них тогда пропадет, и тем в пошлинах и доходах их превеликой убыток учинится, того ради надлежит тебе ежели б с турецкой стороны о том с тобою толковать стали, им объявить что через то, что мы Гиляном овладели тому торгу никакого повреждения не учинится, ибо мы позволяем, чтоб оной торг по-прежнему в те турецкие места из Гиляна отправлялся и в том никакого помешательства с нашей стороны учинено не будет и когда турки похотят то, о том с ним согласится и конвенцию учинить можешь, но ежели турки сие предложенное от нас средство примут без толкования о торгу шелком, то и тебе об оном упоминать и толковать надлежит, о чем ты и с французским послом согласится имеешь.

В прежних наших дано тебе знать, что от нынешнего шаха Тахмасиба, которой но низложении отца своего на персидский престол вступил отправлен к нам посол, которой сим летом к нам прибыл, н при допущении на аудиенцию грамоту его Шахову нам подал и просил нас о вспоможении против его бунтовщиков по древнему между обоими государствами пребывающей дружбе и объявил о данной ему от шаха полной мочи и власти и заключению с нами трактат и по указу нашему наши министры с ним персидским послом о вспоможении нашем ему шаху яко законному и наследному государю, против его бунтовщиков трактат заключили в котором он за то вспоможение наше по указу именем Шаховым уступил нам провинции, лежащие по Каспийскому морю с которого трактату на российском и итальянском языке прилагаются при сем к тебе копии.

Но сие только объявляется тебе для твоего партикулярного известия и мнится нам, что ежели туркам ныне тот час о сем трактате объявить, то в негоциации вашей от того новые затруднения приключатся могут и для того передается на твое также де и на посла французского рассуждение, когда вы смотря по тамошнему состоянию и обращению заблагорассудите о том Порте объявить, еже видится без самого крайнего случая чинить не надлежит, и когда вы в самом крайнем случае то учинить необходимо заблагорассудить и турки б не вступая на предложенное оное с выше сего изображенное средство, паки как и в прежних конференциях объявлять стали, что ныне в Персии законного государя нет и потому им Персия принадлежит, то надлежит тебе неоснователство сего их предъявлении им явно доказать и объявлять, что по ниспровержении отца никто не может быть законным государем в Персии кроме сына, которому по законному установленному наследию оный персидский престол принадлежит, а не иному кому, понеже сей шах яко нынешний неоспоримо законной государь персидский, торжественным трактатом сии под персидским владением из древних лет бывшие и многими мирными договорами за Персиею укрепленные провинции нам уступил, как без всякого оного прекословия по своему самовластию учинить мог, того ради турки никакой претензии учинить не могут и мы также надеемся, что ежели они несмотря ни на какое право и без всякой причины с нами дружбу нарушить не хотят, то с нами о тех персидских делах дружеским образом согласятся, к чему мы с нашей стороны весьма готовы и для того также де вступления о сем в негоциацию под медиацией французскою тебя уполномочили, ибо надлежит сие дело таким образом определить, чтоб безопасность взаимная была и как турки с своей стороны оную желают, так бы и мы с нашей стороны оную имели, ибо до того, чтоб они всею Персиею и особливо провинциями и местами близ Каспийского моря и к нашим границам лежащими по намерению своему завладеть похотели, мы для своей безопасности отнюдь де допустить не можем.

Впрочем, вышеописанном средстве обвялено здесь французскому министру Кампредону. Обстоятельно и на карте показано во всем против того как выше сего к тебе писано, которой чрез сего ж курьера по нашему требованию к послу Боннаку обстоятельно о том писал и ты имеешь оного посла обнадежить нашею милостью и дабы он к склонению Порты для принятия пристойных средств добрые свои официи употреблять продолжал и ежели б паче чаянии турки на сие от нас предложенное средство не поступили, то надлежит тебе всяким пристойным образом искать негоциацию продолжать и сколько возможно вдаль протянуть... И надлежит тебе во всех вышеозначенных делах поступать с согласия французского посла Боннака.

Дан в Санкт-Петербурге 24-го октября 1723 году, по его императорского величества указу, подписан так, Канцлер граф Головкин. Андрей Остерман».

Подготовил с примечаниями: ‘Али Албанви

Литература

1. АВПР, ф. Сношения России с Турцией, 1723 г., д. 4, лл. 90–97, 99. Подлинник.

2. Русско-Турецкий договор 1724 года и вооруженное сопротивление армян турецким захватчикам Закавказья в 1724–1731 годах. 1967. С. 147–151. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://arar.sci.am/Content/346095/116-.pdf, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 06.04.2025). — Яз. рус.