Прерванный полёт

По материалам об авиапроисшествии с самолётом ТУ154М, борт RA-85684, рейс ЯМ516
компании «Алроса»  7 сентября 2010г.

   Дожив до достаточно серьёзного возраста, могу сказать с уверенностью, что помотался я в командировках по просторам нашей страны вдоль и поперёк несчётное количество раз, пробыв в воздухе в общей сложности, наверное, недели две, или в часах — более трёхсот.

   Не знаю, как вас, а меня впечатляет эта цифра! Представляете, триста часов в самолёте, и жив-здоров, чего и вам желаю!

   Занесло меня, друзья, на сей раз в Якутию в небольшой городок «Удачный», который, почти что, в Заполярье. Вы, наверняка спросите, каким это ветром меня туда надуло и по какой такой причине сей населённый пункт имеет столь экзотическое для Севера название?
 
   Городок этот возник в 1968 году в связи с началом промышленных разработок месторождения так называемой кимберлитовой трубки, в которой добывают алмазы. Поскольку профессия моя связана с горно-добывающей промышленностью, то меня туда и послали.

   Не скажу, что я с великой радостью в сердце ринулся в это почти Богом забытое место, но раз послали, значит, надо ехать — с начальством особенно ведь не поспоришь, если не хочешь неприятностей.

   Прокантовался я в этом захолустье две недели, собрал необходимые материалы для отчёта, созвонился со своим руководством и, взяв обратный билет на 7 сентября, предвкушал скорое свидание со столицей.

   Городишко этот с саркастическим именем «Удачный» — плёвенький, всего-то три десятка домов на улицах без названий, но аэродром, однако, в нём более или менее приличный, который принимает  самолёты, летающие не только по местным линиям, но даже в Москву. Вот на таком самолёте я и собрался лететь на рейсе «Удачный — Москва». Впервой мне, что ли, летать на ТУ154!

   Билет мне достался на самый, что ни есть ранний утренний рейс, так что пришлось добираться до аэропорта загодя вечером, потому как он расположен в девяти километрах от городка. Ну, ничего не поделаешь, хочешь пораньше домой, — смирись с неудобствами!

   Кое-как, толком не поспав ночь перед полётом, едва дотерпел до посадки в самолёт, устроился поудобней в кресле у окна, пристегнулся и, мечтая о встрече с Морфеем, задремал… 

   Долго ли, коротко ли я спал, но проснулся от какого-то тревожного чувства, которое у меня усилилось от того, что освещение в салоне не горит, как и всякие табло типа «пристегните ремни», «не курить», да к тому же заметил, что проблесковые огни самолёта не мигают… Однако ж самолёт летит, вроде, ровно, турбины гудят привычно, и всё бы и ничего…

   И всё бы ладно, но через несколько минут из пилотской кабины вышел член экипажа и, ничего не говоря, быстрым шагом направился в хвост самолёта, а затем через некоторое время за ним последовал другой…

   Сколько прошло времени — не знаю, но потом оба с озабоченным видом вернулись вместе в кабину. Посмотрев на часы, я понял, что мы в полёте уже более трёх часов и до завершения рейса ещё далеко. И тут я почувствовал, что самолёт начинает довольно быстро до боли в ушах снижаться, а освещения в салоне как не было, так и нет… Значит, что-то  где-то пошло не так, а мы все заперты в этой консервной банке с крыльями, и какого исхода ждать от этого полёта не известно, да и уж больно быстро мы снижаемся, если даже не падаем…

   Неприятный холодок, возникнув в груди, медленно начал переползать в живот, а оттуда в пятки, сердце же в груди заколотилось словно овечий хвост… Будучи человеком искушённым в полётах, стал я не на шутку беспокоиться и нервно поглядывать в иллюминатор…


   Наконец, в проходе, держась за спинки кресел, появилась стюардесса, попросила перевести кресла в вертикальное положение и пристегнуть ремни, а потом объявила:
   — Уважаемые пассажиры, в связи с изменением условий полёта, наш самолёт идёт на посадку в промежуточном аэродроме. Просьба, сохранять спокойствие, не вставать со своих мест до полной остановки самолёта. Если всё же при посадке возникнут сильная вибрация или толчки, обхватите голову руками и пригните свой корпус к коленям…

   Молча смотрю на бледное лицо девушки и понимаю что, похоже, мы идём не на запасной аэродром, а на вынужденную посадку, потому как такие рекомендации бывают именно тогда… Интересно, куда же мы шлёпаемся, и кто из нас останется жив?!
В тягостных раздумьях прошло минут десять, а, может быть, и больше — кто же их считает, когда жизнь, может быть, висит на волоске?!

   Вдруг, я почувствовал крутой разворот самолёта, потом другой, третий, в иллюминаторе замелькал сплошной лесной массив, какая-то речка, а самолёт стал ещё круче снижаться!.. Сама собой вспомнилась молитва «Отче наш, иже еси на небеси…», хотя никогда не был верующим!

   В голове промелькнуло: «ВСЁ, КОНЕЦ»! Сейчас мы плюхнемся на эти вековые елки, пихты, сосны, которые и станут нашей безымянной могилой или нырнём в речку, что проплывает под крылом, и от нас останутся только одни брызги!..
Втянув голову в плечи и обняв её руками, шепча молитву, я прижал в безысходном отчаянии лоб к коленям и застыл в ожидании рокового удара…

   Но удара почему-то не последовало! Самолёт плавно коснулся поверхности земли, взревели турбины на реверсе и заскрипели тормоза шасси. Ура!!! Мы всё-таки сели, мы живы!!!

   Однако радоваться было рано! Ровное место, куда мы сели, скоро закончилось, и наш самолёт запрыгал как козёл по каким-то кочкам.
   Мы скакали, а ветки кустарника и маленьких деревьев  били и драли обшивку самолёта, но через несколько секунд машина всё же остановилась. Вздох облегчения запорхал по салону.

   Вновь появилась стюардесса с бледным, как полотно, лицом и такими же губами и, с трудом справляясь с волнением, произнесла:
   — Уважаемые пассажиры, наш самолёт, к сожалению, сел на вынужденную посадку. Кому требуется какая-то доврачебная помощь, обращайтесь ко мне или другим проводникам. Дорогие граждане, всё опасное и неприятное уже позади, так что я прошу сохранять спокойствие. Когда опустят аварийные надувные трапы, не толпясь… Повторяю, когда спустят надувные трапы, не толпитесь и, не торопясь, под нашим руководством покиньте самолёт. Помощь уже вызвана и за нами прибудут вертолёты.
 
   Мне показалось, что только сейчас до остальных пассажиров дошло, как были близки их счёты с жизнями.
 
   Нервы мои постепенно успокаивались, страх улёгся! Я решил передохнуть и выйти из салона в последних рядах.

   Оказалось, что на наше счастье пилоты обнаружили на пути заброшенный аэродром, на который мы и плюхнулись с разбегу. Экипаж самолёта оказался высочайшей квалификации пилотами, умудрившимися втиснуть самолёт на полосу, длина которой была вдвое короче, чем нужно для  ТУ154. Мы выкатились за неё только на 164 метра.

   После приземления нас и экипаж разместили в местном спортивном комплексе, где потихонечку улеглись послеполётные страсти, а пассажиры чуть не затискали экипаж от радости, что всё закончилось благополучно.
Через некоторое время за нами прилетел вертолёт, который вызвал «смотритель» этого замечательного и гостеприимного  «аэродрома». Вертушка доставила нас до аэропорта Ухты, а оттуда уже самолётом до самой столицы.

   Я очень надеюсь, что это был мой единственный и последний полёт, посланный мне Богом, как испытание!

   Что же происходило с самим самолётом в этом полёте? Об этом мне рассказал позже знакомый лётчик, и что потом через несколько лет я прочитал в интернете…

   Самолёт, конечно же, перед вылетом наверняка прошёл полную предполётную подготовку. Как положено по инструкции, экипаж перед стартом сверил показания всех приборов, положение всех переключателей и так далее, и тому подобное в соответствие с «Картой контрольных докладов» и, получив разрешение, взлетел, взяв курс на Москву.

   По прошествии трёх с половиной часов полёта в штатном режиме на высоте 10500 метров внезапно отказал автопилот, но это как бы было ещё не чрезвычайным происшествием. Однако в момент доклада диспетчеру о неисправности нарушилась и радиосвязь, а затем произошёл катастрофический отказ всей системы электроснабжения борта.
 
   Приборная панель командира и второго пилота погасла, погасли все индикаторы и табло, отражающие работу всех жизненно важных устройств воздушного корабля, отказали навигационные приборы, и самолёт превратился в летучего голландца.
 
   Диспетчеры близь лежащего аэропорта на своих локаторах самолёт наблюдали, но управлять им уже не могли из-за отсутствия связи.

   Неприятности на этом не закончились: экипажу не удалось запустить резервное электроснабжение. На полётной высоте отказ обогрева приёмника воздушного давления приводит к его обледенению, тем самым все барометрические приборы начинают врать.
Особенно это касается измерителя скорости, высотомера, индикаторов крена и тангажа. Самое же опасное, что может привести к катастрофе, — это то, что отказ электропитания выводит из эксплуатации топливные насосы, снабжающие керосином двигатели самолёта,  которые могут без них работать около тридцати минут, получая топливо самотёком от баков оперативного запаса.

   В таких условиях экипаж, практически, оказывается в безвыходном положении, если за оставшиеся время работы двигателей он не сможет спуститься до приемлемой высоты и найти подходящую площадку для вынужденной посадки.

   Снизившись до высоты, порядка трех тысяч метров, экипаж пытался разыскать более или менее приемлемую равнину, чтобы посадить самолёт. Идя вдоль реки Ижма, пилотировать машину приходилось только по визуальным ориентирам на земле. На худой конец экипаж принял решение, садиться хотя бы на воду… Особого выбора не было в условиях, когда через несколько минут остановятся двигатели, что равносильно гибели самолёта.

   Но есть Бог на свете! Есть, а весь самолёт, и прежде всего экипаж, родились в рубашке!!! Не знаю, кто первый из пилотов случайно  увидел коротенькую, необорудованную никакими светотехническими посадочными устройствами, полосу, даже необозначенную ни на каких полётных картах.

   Когда-то эта полоса была ВПП бывшего аэродрома, на которую в нормальных условиях такой большой машине было бы просто не сесть. Но другого выбора у пилотов просто не было!!!

   Мастерство лётчиков и всего экипажа совершило чудо — они-таки с третьей попытки, аварийно выпустив шасси, посадили свой ТУ154 на эту полоску заброшенного бетона, которая оказалась в два раза короче положенных 2500 метров для таких машин. Сели, выкатившись за ВПП всего на 164 метра, застряв колёсами в грунте. Никто из 72 пассажиров и 9 членов экипажа не пострадал — все остались живы и здоровы!!!
 
   Как оказалось, это был давно закрытый аэродром поселка «Ижма», который использовался только как вертолётная площадка.

   Удачной вынужденной посадке способствовало то обстоятельство, что начальник вертолётной площадки Сергей Михайлович Сотников добровольно и добросовестно поддерживал заброшенную полосу в относительном порядке. Следил за её состоянием, очищая дренажную систему, и даже, если так можно выразиться, «облагородил» те 164 метра, спилив крупные деревья и бульдозером выровнив грунт, на который выкатился наш самолёт.
 
   А что же вы, спросите, друзья, стало с экипажем? Весь экипаж был награжден «Орденами Мужества», причем, пилотам судна Евгению Геннадьевичу Новоселову и Андрею Александровичу Ламанову было присвоено высокое звание Героев России. «Смотрителя» же ижманской ВПП Сергея Сотникова наградили орденом «За заслуги перед Отечеством II степени» и то спустя два года после события. Однако, лучше поздно, чем никогда!
 
   Второй же вопрос напрашивается сам собой, а что стало с самолётом? Поскольку он при вынужденной посадке получил повреждения, принято было решение о его минимально необходимом для взлёта ремонте на месте, что было и сделано.

   Самым сложным вопросом в этом деле было обеспечить взлёт ТУ154М с этой крохотной полосы. Для этого самолёт был максимально облегчён, что дало возможность поднять его в воздух и перегнать в Ухту, а затем на окончательный ремонт в Самару.

   После ремонта ТУ154М, регистрационный номер RA-85684, снова вступил в строй под названием ТУ154М «Ижма» в честь того посёлка, где легендарный экипаж самолёта сделал не менее легендарную посадку.



                В. Иванов               
                2025г.