My Baby

Вчера вышла подышать воздухом в перерыв на работе. Прогуливаясь по пассажу, замечаю выставленную на витрине художественного салона картину. В скромной деревянной раме. Квадратной.
   Я не могла оторвать от неё глаз. Рисунок буквально загипнотизировал меня. Я отошла и снова вернулась к нему. И так несколько раз. Тут даже хозяйка салона заинтересовалась. Вышла ко мне. Заметила, наверно, что я не только разглядываю, будто прикидываю, как бы получше увести картинку (кстати, 150 долларов цена), но ещё и в блокнотик что-то заношу.
Мне стало неловко. Говорю, что восхищаюсь этой картиной до такой степени, что даже пытаюсь сделать копию с неё (купить-то не могу, цена кусается) и показываю ей набросок в блокнотике.

  - Вы художница? - и делает большие глаза. А сама она китаянка, как и героиня картины.
 -  Нет, - скромно вздыхаю я. - Но большая любительница прекрасного!
   Признаюсь, её вопрос польстил мне. Впрочем, что скромничать! Рисунок, хоть и на скорую руку, получился очень даже ничего себе!
 -  Это очень известный художник. Китаец. - С гордостью говорит хозяйка салона.
- Hu Yongkai его имя. Наш современник.
   В ответ я делаю большие глаза. Уважительно качаю головой.
 
   А теперь - о картине.
 
   Представьте жёлтую стену. В ней вырезан чёрный квадрат. И в нём, как в окошке на улицу, сидит, подняв одну ногу на подоконник, и свесив другую, прекрасная китаянка.
   Ну и что? - спросите вы.
   А то, что молодая женщина ослепительно обнажена. Цвет её тела на тон бледнее цвета стены и напоминает свежее сливочное масло. Блаженство и истома разлиты на её запрокинутом вверх лице. Круглыми полными руками она нежно обхватила чуть сопротивляющегося её объятиям коричневого кота.

   "My baby" - названа эта картина. "Мой ребёнок".
   Но почему тогда так сладострастно лицо китаянки? Кого она обнимает? Кто чудится ей, ребёнок, или любовник?
Глаза её закрыты. Две чёрные скобки под дугами бровей. Алая ягодка рта. И такого же цвета то ли цветок, то ли маленькая корона, на чёрных, как смоль, волосах. И ещё одна крошечная ягодка, сосок, на полной круглой груди под круглым локтем. Женщина замерла. Кажется, она полностью отдаётся блаженству ощущения шелковистой шерсти маленького своевольного животного. Зелёные глаза кота широко раскрыты. Он единственный, кто смотрит на зрителя сквозь вертикальную прорезь чёрных зрачков. Зелень его глаз повторяется в висящей в углу окна корзине с пышно разросшейся сочной листвой.

   Женщина и кот.
   Женственность и соблазн.
   Чувственность завораживает. Это даже не страсть. Полный покой, нега, истома разлиты в небольшом квадратике чёрного проёма на жёлтой стене.
   Что-то не позволяет мне уйти... Вновь и вновь возвращаюсь к ней, любуюсь украдкой, боюсь быть замеченной, как будто делаю что-то нехорошее, - а что? Разве грех любоваться любовью? Любовью в её чистом, чистейшем виде, не опороченном грехом, да и есть ли грех в любви? Почему нам кажется, что любить грешно? Ведь это красота, это удовольствие, это наивысшее счастье на свете - любить и быть любимым.

2004 год.