Непослушайск

Странности начались еще в поезде. Перед станцией «Неслухи» вагон опустел полностью, если не считать одного, оставшегося в нем пассажира, то есть – меня самого. Даже проводник куда-то сбежал.
Станцией ранее последние выходившие как-то странно смотрели то на меня, то на мою неубранную постель в купе. В «Неслухах» никто в поезд не зашел, хотя много людей стояло на перроне с вещами. У всех у них были упрямые лица, и выглядели они весьма изможденными от долгого стояния. Проводник все-таки пришел из другого вагона, и в тот момент, когда мы остановились, открыл дверь, но люди стояли, не шелохнувшись.
Я спросил у проводника, чего они там ждут, ведь другого поезда здесь не будет, на что тот ответил:
- Вот доедете до конечной, до Непослушайска, тогда все поймете. Только ведь уже поздно будет.
Я тогда еще не понимал, что он имел в виду. Я просто ехал на похороны дяди: тетушка днем ранее прислала печальную телеграмму. В Непослушайске я еще не был ни разу, да и в сети о нем не нашел никакой информации. Его даже на картах не было. Тем не менее, билеты в железнодорожной кассе нашлись.
Вскоре мы доехали до конечной станции. Сильный туман не дал разглядеть в окно городские окрестности, но там явно что-то было не так. Проводник почему-то был в противогазе, когда меня выпускал из вагона. На перроне никого не было, и я сразу вошел в пустую коробку вокзала. Людей там тоже не наблюдалось: ни в зале, ни в кассах. Зато на стене висел большой загадочный баннер: «Покупайте билеты, чтобы остаться в городе». Туалет вокзала вызвал у меня легкий трепет: писсуары и раковины там были прикреплены к потолку.
Надо было уже тогда бежать обратно в поезд, пока он не ушел. Но я, дурак, пошел искать такси.
Одна единственная такая машина стояла у выхода в город. Однако прежде я увидел сам Непослушайск во всей его красе, и не поверил своим глазам. Большинство домов было перевернуто крышами вниз. Как входить в такие дома, было непонятно. Неужели и тетушка жила в подобном здании? Тогда дядю можно было понять.
Я медленно дошел до такси и попросил довезти до адреса, который был указан в телеграмме. Таксист приветливо улыбнулся и пересел на заднее сиденье со словами: «Пожалуйста, поехали». После недолгих пререканий мне пришлось сесть за руль самому. Навигатор показывал путь задом наперед, но по крайней мере, при небольшой смекалке можно было разобраться в том, куда поворачивать. На таксиста не было никакой надежды: он сказал, что дороги не знает. Хорошо, что он хотя бы заплатил мне в конце пути.
А пока мы ехали, я продолжал наблюдать перевернутые дома. У некоторых из них, кстати, было печное отопление. Людей на улицах почти не было видно, да и машин – тоже. Я, конечно же, спросил у таксиста: «Что тут у вас происходит?», но тот выразил лишь непонимание.
- У вас, что там, и люди тоже вверх ногами живут? - не унимался я.
- Я не знаю города, я здесь всего лишь таксист, - отвечал таксист с заднего сиденья.
Наконец, мы остановились у тетушкиного дома. На его стенах висели объявления с номерами телефонов: «Никогда не куплю квартиру в вашем доме», «Денег не дам», «Массаж не делаем», «Только попробуйте записаться на мои курсы у-шу» и другие.
Это была перевернутая семиэтажка.  И, судя по номеру квартиры, тетя жила на первом этаже, то есть на самом верхнем. Дверь в подъезд была далеко в небесах, поэтому пришлось пробираться через чью-то квартиру. Видимо, я не первый уже это проделывал, так как стекол в окне не было, и к нему была приставлена деревянная лестница. Жильцы квартиры сонно и злобно смотрели, как я старался не раздавить лампочки в их полу. Привинченные к потолку диваны, стулья и шкафы  зловеще нависали надо мной. А сколько этим бедняжкам пришлось потрудиться, чтобы прилепить вверх тормашками мелкую утварь…
 Я не мог понять, как они могли жить в этот дурдоме, поэтому не удержался и спросил у висевших вниз головами:
- Ребята, гравитацию ведь еще никто не отменял. Зачем вы так мучаетесь?
Но они только нервно поправляли лямки, прикрепленные к потолку, со словами:
- Иди-иди, давай.
Я выбрался на лестничную клетку и попытался вызвать лифт. До кнопки вызова пришлось подпрыгивать, и подъем наверх тоже был весьма странным. Казалось бы, я ехал вниз, так как нажал на кнопку «1 этаж», но лифт поднимался наверх, пока я давил его лампы ногами. При этом я думал о том, как они будут спускать гроб, ведь в это лифт он не войдет, а по лестнице идти невозможно, и как, интересно, там дядя в нем лежит, неужели тоже задом наперед? Но вот, наконец, я оказался у двери квартиры, в которой жили мои родственники.
Я их уже давно не видел. В последний раз они приезжали на свадьбу моей сестры, но я был маленький и не смог осмыслить их странности. На свадьбе они часто роняли посуду и пытались перекувырнуться на ровном месте, за свадебным столом они норовили задрать ноги к потолку, а, когда начались танцы, они плясали сумасшедший брейк. Потом они быстро уехали, не забыв пригласить нас к себе в гости, в Непослушайск.
Дверь открыл дядя. И большой радости на его лице я не увидел.
- Дядя, ты жив! – я попытался обнять его, висевшего вниз головой, но он ловко отстранился, и я влетел в прихожую, хватая воздух руками.
- Зачем ты приехал, Вовик?
- Но я получил телеграмму…
- Ах, опять теткины шуточки… Позвонил бы, проверил.
- Но у вас нет телефона.
- Ну и что, что нет.
- А где тетушка? – я вошел в гостиную, где тоже все было перевернуто.
- Тетушка умерла.
- Что?
- Снял бы ты ботинки, нечего потолок пачкать.
Дядя, по-прежнему передвигаясь вверх тормашками, добрался до гостиной и устроился, пристегнувшись, в прикрепленное к потолку кресло. Я послушно снял ботинки и положил их на верхнюю полку шкафа шнурками вниз.
- Присаживайся, - сказал дядя.
Я схватился за лямки, висевшие надо мной, и попытался перевернуться, но у меня ничего не получилось.
Пока я мучился с лямками, дядя включил телевизор, в котором вверх ногами висел диктор местного телевидения. Кажется, это были новости. В них с гордостью рассказывалось, как стоят заводы, пустуют школы и университеты, как не проводятся конкурсы и олимпиады, как никто нигде не побеждает, как игнорируются все указания сверху и прочее и прочее. Показали короткое интервью с мэром, который сказал, что с коррупцией он бороться не будет никогда, строить новое жилье и ремонтировать дороги он тоже не собирается, и вообще отвяжитесь.
- Чаю будешь? - спросил дядя с таким видом, что нужно было срочно отказываться.
- Спасибо, потом. Так что же случилось с тетушкой? – спросил я, едва не споткнувшись о люстру у себя под ногами.
- Сердце не выдержало.
- Чего не выдержало?
- Моей утраты.
- Что?
В комнату вверх ногами вошла тетушка и сразу нахмурилась.
- А этот что тут делает? –  обратилась она к дяде.
- Вот, приехал племянничек на наши похороны. А сам даже сесть на диван не может.
- Но вы мне прислали телеграмму…
- Даже если мы прислали тебе телеграмму, это еще ничего не значит, - строго прервала  меня тетушка. – Вовик, ты должен сейчас же уехать обратно.
- Дурдом! – крикнул я, хватая свои ботинки. – Чтобы я еще хоть раз к вам приехал…
Лифт уже не работал, и пришлось скользить по перевернутым лестницам подъезда с риском вылететь в окна. Но я был зол, поэтому быстро оказался на улице. Только как добираться до вокзала, было непонятно. Я попытался спрашивать у редких прохожих, но они только упрямо мотали головами.
Здесь и в правду никто не работал и не учился. Школа и детский сад, мимо которых я прошел, были глухо заколочены. Магазины тоже были закрыты, да и как в них было попасть, если все входы были наверху.
Я нашел банкомат и попытался снять деньги, но вместо денег из него посыпались чьи-то карточки, а вместо моей карты  вылезли десять рублей. Мой сотовый работал, но звонки приходили не к тем, к кому надо. В конце концов,  я совсем заблудился среди этих перевернутых домов. А уже стемнело, я проголодался и замерз.
И тут на улицу начали выходить люди, много людей.
- То есть, когда надо спать, вы отказываетесь спать и идете гулять, - сказал я пожилой парочке, вышедшей из окна первого этажа.
 Хорошо, что почти не было автолюбителей, а то, зная местных жителей, можно было предположить, как бы они поступали с правилами дорожного движения. Я спрашивал у всех подряд, где находится вокзал, я опросил сотни людей, но все они, до этого беззаботно болтавшие между собой, вдруг сразу замолкали и зажимали рты.
У меня было ощущение, что я оказался в кошмаре, только проснуться никак не получалось. Когда я уже совсем отчаялся, один мальчик лет десяти сжалился надо мной, взял меня за руку и повел куда-то.
- Там вокзал? Ты ведешь меня к железнодорожному вокзалу? – спрашивал я с надеждой.
Мальчик кивал.
Он привел меня на кладбище, на котором все могильные плиты и кресты были перевернуты. Паршивец ушел, а я остался там сидеть, думая, что умер и попал в ад.
И тут мне на сотовый позвонила тетушка, откуда у нее появился телефон, было непонятно:
- Мой мальчик, ты уехал?
- Нет, тетушка. Но я уже на кладбище.
- На вокзал не ходи, там все равно билеты только чтобы остаться в городе продают. Вдоль кладбища лежит шоссе, выйди на него, а там и до твоего дома рукой подать.
Я понимал, что она издевается, но доля истины в ее словах была. Когда уже совсем стемнело, я вышел на побитое шоссе и наугад выбрал направление. Я шел всю ночь, не чувствуя ног. Несколько  машин проехало мимо, но никто не остановился, водители лишь упрямо качали головами.
Когда стало светать, я увидел знак «деревня Неслухи. 5 км». Но я был и этому рад.
И вот я уже в Неслухах. Люди здесь не такие вредные, как в Непослушайске. Но тоже ничего хорошего. Короче говоря, помогите! До ближайшей нормальной станции сотни километров, а  меня никто не хочет везти, и транспорт не дают и поезда больше нет. Я посылаю эту смс-ку, не знаю куда, потому что адреса все перепутаны. Но, может быть, хоть кто-нибудь ее прочитает и заберет меня отсюда, а?

26 янв, 2016