Притча старого Ребе

В глубине дремучего леса, на поляне, согретой редкими лучами солнца, кипела жизнь. Огромный муравейник, словно живой организм, пульсировал тысячами крошечных тел. День и ночь, без устали, муравьи трудились. Они рыли ходы вглубь земли, тащили добычу – сладкую падь, семена трав, останки незадачливых насекомых. Напрягаясь до предела, волокли по земле сухие веточки и хвоинки, строя и укрепляя свой общий дом. Они сражались с незваными гостями – жуками, пауками, дерзкими муравьями из соседних колоний. Они жили по закону, предписанному им Всевышним, не роптали, не ленились, уповали на Его милость и беззаветно служили своей царице – большой, неповоротливой, но такой важной матке, сердцу их муравьиного мира.

Так прошел год – круг времен, отмеренный солнцем и луной. И настал день, когда небо потемнело. Сначала робко, потом все яростнее загрохотал гром, и на землю обрушился ливень – не просто дождь, а сплошная стена воды. Река, протекавшая неподалеку, вздулась, вышла из берегов и хлынула на поляну. Вода залила муравейник, проникая в самые глубокие ходы, смывая, унося, губя. Почти все муравьи погибли в этом потопе. Но царице, окруженной горсткой самых верных и сильных рабочих, чудом удалось спастись. Они нашли убежище на высоком сухом листе, и вода унесла их прочь от гибнущего дома.

Долго носило их по волнам, пока вода не спала. Наконец, их прибило к берегу у другой поляны. И здесь, спасенная тысяча во главе с царицей, начала все сначала. Они выбрали место, вырыли первые ходы, снесли первые крупинки пищи.

Прошел еще один год. Новый муравейник вырос, стал большим и сильным, не уступая прежнему. Жизнь вошла в свою колею. Муравьи снова трудились от зари до зари, снова уповали на милость Всевышнего, служили своей царице. Казалось, беда миновала, жизнь восстановлена.

Но когда заканчивался второй год этого нового цикла, пришла иная беда. Лето выдалось знойным, сухим. Трава пожухла, деревья стояли, опустив ветви. И однажды неосторожный путник или удар молнии разожгли огонь. Сухой лес вспыхнул мгновенно. Пламя, ревя и пожирая все на своем пути, добралось и до муравьиной поляны.

Загорелись деревья над муравейником, кусты, трава. Огонь охватил их дом. Муравьи в панике бросились вглубь, пытаясь укрыться в подземных ходах. Но тут с треском рухнуло огромное горящее дерево, проломив вершину муравейника, засыпав входы и выходы огнем и пеплом. На этот раз спастись не удалось никому. Погибли все – и рабочие, и солдаты, и личинки, и сама царица. Муравейник стал братской могилой.
И тогда Сатана, Вечный Оппонент, пришел к Престолу Всевышнего. Лицо его было омрачено, но в глазах светилось лукавство.

— Владыка, — сказал он, и голос его был полон притворного сочувствия, — взгляни на этих муравьев. Они так уповали на Тебя! Так трудились, так верили, служили своей царице, исполняли Твой закон. Почему же Ты допустил их погибель? Дважды! Сначала водой, потом огнем. Где же Твоя милость?

Ответил Всевышний Сатане, и в голосе Его не было ни гнева, ни печали, лишь безграничное спокойствие:
— Разве ты не читал Книгу Иова, Искуситель? Я испытывал их, как испытывал праведника Иова. И сейчас Я верну плененных водой и огнем. И даже вдвойне.
— Вернешь? Кому? – усмехнулся Сатана. – Тогда Ты возвращал Иову. А сейчас? Никого не осталось! Нет муравьиной царицы, которой можно было бы вернуть ее народ. Все погибли!

И сказал Всевышний Сатане:
— Если Я смог вернуть Иову семь сыновей и трех дочерей взамен погибших, и он утешился ими, и сказано, что он удовлетворился ими и не вспоминал о прежних детях с горечью, то неужели не смогу Я вернуть муравьиную царицу? И она тоже не вспомнит о прежних…

И ответил Сатана, склоняя голову перед непостижимой волей:
— «Знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено» (Иов. 42:2). Но ведь… ведь это будет уже не та царица! Не та, что уповала на Тебя в первом муравейнике, не та, что выжила в потопе и строила второй. Это будет другая! Где же тогда справедливость к той, прежней?

И в ответ услышал Сатана голос, тихий, как шепот вечности:
— Так в этом и было упование ее, той прежней царицы! Не в том, чтобы сохранить себя, свою форму, свою память. А в том, чтобы исполнилось намерение Мое. А оно, как ты верно заметил, «не может быть остановлено». Ее упование было на Меня, а не на себя.

И спросил тогда Сатана, чувствуя, что приближается к разгадке, но все еще не понимая до конца:
— Кому же Ты вернешь ее и всех ее муравьев, если никого не осталось на земле, кто бы их принял?

— Себе, — ответил Всевышний.

И Сатана умолк, ибо понял. Возвращение – не на землю, не в новый муравейник, не к новой иллюзии жизни и борьбы. А возвращение к Источнику. Туда, где нет ни потопов, ни пожаров, ни цариц, ни рабочих муравьев. Где есть только Он. И упование муравьиной царицы, ее труд, ее вера, ее гибель – все это было лишь путем к этому окончательному Возвращению. Не наградой, но целью. Не трагедией, но исполнением Предвечного Намерения.