Глава 38. Танец

Помню, после того  как высокое начальство, вынеся вердикт и прихватив с собой сирен, удалилось; я глубоко вздохнув, задумчиво предложила, то ли самой себе, а то ли - мужикам:
- Может,  шашлыки завтра сделать?
И на удивление, быстро цапанув друг друга взглядом, парни согласились.
А чего? Огромная крытая терраса, в наличии имеется. Мангалы - есть. Мясо тоже. Замаринуют на ночь, и нормально. Всё пучком!
Короче, они даже обрадовались совместному делу, нежданно свалившемуся на них, в виде моей идеи.
И не прошло и суток, как мы дружненько  расположились на веранде.
Шашлык был ароматным и прожаренным.  Кресла – удобными. Огонь,  мерцающий в ночи – уютным. А беседа – неторопливой.
Я лично, потаскав куски  мяса с шампура;  теперь,  радостно возилась с Чижиком, пытаясь достать у него из пасти игрушку. Псина в ответ на мой  беспредел, грозно рычал, перетаптываясь на месте огромными лапами. И от всей собачьей души, радостно махал хвостом, угрожая, что его попа – сейчас взлетит.
Мужики, в основном, не отрываясь от  шашлыка, поглядывали  на нас с  собакой, с долей ироничного восхищения. Единственно, Белоглазый сидел так, словно кол проглотил. Смотря на нашу возню, ничего не выражающим взглядом. Да Якша  замер, откинувшись на спинку кресла;  и в его глазах,  удовольствие от зрелища, смешивалось с напряжением.
Вот за этим занятием, нас и застал, заглянувший на огонёк,  комендант.
Застыв на пару секунд в дверях, он прислушался к низким вибрирующим нотам, издаваемым Чижиком;  как только я начинала похлопывать псинку по  брылям, одновременно подтягивая его к себе.  Пёс при этом,  упирался всеми четырьмя лапами, оставляя глубокие царапины на деревянном полу.  И  грозно морща нос,  и  утробно рыча,  демонстрировал  всем желающим посмотреть, свои  огромные клыки;  железной хваткой  сжимающие,  жёлтого резинового утёнка. А я, радостно сюсюкая:
- Чья игрушка? Отдай утёнка.  Ути, собачуля какой… Кто у нас собачуля? Чижик – собачулька. Дай сюда вещь, псина! - лезла к нему рукой в пасть, обещая отобрать игрушку.
- Что она делает? – ткнув в меня указательным пальцем, и ни к кому конкретно не обращаясь, грозно поинтересовался завхоз.
Парни лишь плечами пожали. Всё ж было очевидно.
Однако, после секундного молчания, хозяин собаки  всё же ответил,  этому любопытному типу:
- Рафика,  отбирает у Чижика игрушку. – меланхолично поведал он,  страждущему знания.
- Зачем? – почти с ужасом поинтересовался интендант.
- Ей тоже нравится утёнок, и она хочет с ним поиграть.- разъяснил Якша, не спускающий с нас,  с  собакеном, глаз.
- Сумасшедший дом. – с чувством высказался Тай.
И явно собираясь сказать,  что – то ещё. Но  его попытку,  прервал мой смех…
Да и как было не засмеяться?
Чижик, по  доброте души собачьей, отдал мне игрушку. И вытянув руку вверх, я мгновенно взвилась на спинку кресла. А пёс, встав на задние  лапы и утробно подвывая, потянулся за утёнком…
Я вновь, от души расхохоталась.
Любуясь огромными лапами псины, которыми тот,  упёрся в ручки кресла.
А у интенданта, слова просто застряли в горле.
- У Чижика не было шансов,  отстоять свою игрушку. – со знанием дела,  пояснил старику  Кэп.
Якша чуть прищурился.
А  я, сидя на спинке кресла,  уже обнималась с псом, милостиво вернув ему утёнка.
Парни глядя на нас, ухмылялись.
Генерал, слегка отмер, всё - таки косясь на нас с Чижиком, с  беспокойством.
- Сумашедший дом. – уверовал Тай Ныт - нли, резко разворачиваясь, и быстро скрываясь в полутьме коридора…
А я подумала, что он - странный тип, конечно.
Например, сразу после прибытия полиции и капитана с парнями, настоял на осмотре меня, врачом.
И на мой недоуменный вопрос:
- Зачем?
Сказал, как отрезал:
- Я видел, что вы, мадемуазель, нахлебались воды. Вас  ею, рвало.
Тю!
В ответ,  искренне возмутившись;  я  тем не менее -  вежливо,  ему пояснила:
- Я – не  блевантин, сэр. Потому,  не «нахлебалась», а набрала в рот воды. И плюнула ею на сирен, а не вырвало меня на них.
Но, мои возражения в расчёт не приняли, и док меня осмотрел.
Естественно, я сказала правду.
Так что, этот старый паникёр, только ещё больше мужиков взбудоражил. Тоже мне…
Вот и сейчас: дурдом, дурдом… Нет, чтобы присоединиться к веселью, порадовавшись за коллектив.

***
А  дня через три,  после шашлычных посиделок, слегка выдохнув;  парни решили сходить в ресторан. Погудеть…  И сняв зал в «Глэдис», позвали туда  и меня с  Ула. Но  тот  решил, что пока не готов к гулянке. Траур… Он и так у него проходит, совсем нетривиально.
Я же, была рада. Прекрасно понимая, что могли и не позвать…
Однако,  пригласили.
Так, я познакомилась с парой полицейских,  заценила сам полицейский  участок;  и вновь встретилась,  с генералом военной полиции. И это  при том, что я не бузила. Тем не менее, меня замели в полицию.
Но, всё по порядку…

***

Начать гулять, мы решили  в четыре часа дня…
И лично меня, это время  вполне устроило.
На улице  было ещё светло. Соответственно,   можно было разглядеть и оценить пейзаж,  окружающий ресторан. Да и сам ресторанчик, тоже.
Ну – у  так, ничего, был ландшафт.
Хорошая дорога, петляющая между сопками.  Прекрасные виды начала осени, открывающиеся с неё.
Симпатично смотрелось.
Приехали мы на мобилях. Припарковав их на стоянке, перед заведением.
Само здание, в котором разместился ресторан, особой красотой не отличалось. И было построено из грубого, тесанного, серого камня. Из украшений на нём имелось:  пара невысоких круглых башен, да высокие печные трубы. А так… Приземистое. С толстыми стенами. С  узкими дверями,  и окнами. С крышей из дёрна. С изогнутыми брёвнами, поддерживающими её изнутри.
Скажу вот что: под землёй,  в «Глэдис»  располагалось гораздо больше всего, нежели возвышалось над землёй.
Из отделки внутри – камень и дерево. В стиле – старой прибрежной харчевни. Этакого приюта,  всякого лихого народца.
Вообще, о том, что сие строение является рестораном, свидетельствовала лишь небольшая, сколоченная из досок, вывеска.  Болтающаяся на цепях, у входа в него.
Часть окон  была закрыта, видавшими виды,  деревянными ставнями. У второй части, они были витражными. Соответственно, скрывающими,  суть происходящего в здании.
В самом же ресторане, пылали настоящие факела, развешанные на шероховатых каменных стенах.  Да вторя игре огня в огромных каминах, горели восковые свечи;  расставленные,  на сколоченных из  досок, столах.
Но, все эти прелести, мне удалось разглядеть,  не сразу.
Почему?
Да…
Я  просто, решила обойти заведение кругом. Чисто из интереса. Любопытно же.
О чём и сообщила ребятам.
Всё. Ничего такого.
Мужики,  услышав это, и хмыкнув в ответ, разделились. Часть вошла внутрь. А несколько особей, остались у входа - ждать меня.
Ну, и что?
Обошла.
Поглядела…
Мне понравились металлические  флюгера, сделанные в виде разных фигурок: трубочиста, парусника, птицы, представителя рода кошачьих - примостившиеся  на трубах. Симпатичными показались,  и разбитые вокруг парковки,  клумбы; с цветущими на них,  поздними цветами.
И  я  уже вышла из – за  угла ресторана, направляясь ко  входу в него. Когда, с одной из боковых дорог, выскочил полицейский мобил. Резко  затормозивший,  прямо передо мной. И, соответственно, перегородивший мне путь.
Отпрыгивать не пришлось, но стояла и поглядывала я на «карету» представителей закона, искоса.
Э – мм..?
Ждала продолжения, правда не долго.
Поскольку,  в общем то  не теряя времени, из полицейского мобиля,  шустро выскочил представитель власти.  Сурово сдвинувший реденькие брови и, не забыв обозначится,  грозно потребовавший  от меня:
- Старший сержант военной полиции Швек. Властью данной мне Законом Содружества, п. 32.1.6.8.,  попрошу вас, представитель рода – люди, пол – женский, предъявить ваш допуск, дающий вам право находиться на этой планете  и удостоверение, для идентификации вашей личности.
Бозе!
Ладно, ладно. Они что, думают, что меня сюда контрабандой завезли? Эдемские…  Не иначе. У – ти,  проказники  какие!
Тряхнув руку со смартом, я кротко  предоставила полиции,  требуемое…  Не споря.
Хотят? Пусть смотрят.
Но, увиденной в гало проекции,  стражей закона не удовлетворило.
Почему – то…
И нервно дёрнув белой, усыпанной веснушками щекой, парень, перетаптываясь на месте,  грозно потребовал:
- Прошу вас, представительница человеческой ветви приматов, сесть в машину.  Для более тщательной проверки документов.
Правда? А так, тебе что – то непонятно?  Гос - па – дя…
Ну, хорошо.
И пожав плечами, я не споря, залезла,  в заботливо открывшуюся передо мной,  дверку. Усевшись  на заднее сидение, их  мобиля. И приготовившись:  заново активировать свои данные.  Дабы,  бравые полицейские, могли бы  изучить их, более пристально.
Но…  Не срослось.
Увидев  сей произвол, мужики, дожидающиеся меня у входа, тронулись с места, громко уточняя на ходу:
- Э! Аллё! В чём дело?! Куда вы её?! Что за..?!
Полицейские тоже, в некоторых местах,  проявляли сообразительность…
И по виду парней,  приближающихся к нам, поняли, что разборок им не избежать; мгновенно сдав назад. После чего,  полицейский мобил, на всех парусах,   резко развернувшись, рванул прочь…
Уф!
Два балбеса  помчались:  с сиреной, с проблесковыми маячками, и  выжимая из  машину  всю скорость, на какую только мобил,  был способен.
Честно.
Просто - летели…
А сзади, я слышала крики…
И что – то мне говорило о том, что сейчас, в этом городе, многим, скучно не будет.
Нет. Я не напряглась.
Сидя на заднем сиденье полицейского мобиля,  в полном одиночестве;  я откровенно рассматривала двух, уперевших меня от ресторанчика,  недотёп.
А как их ещё назвать?
Молодые. Лет по двадцать восемь. Не старше. ( Т.е., по местным меркам… Дети.). Да, уже с сержантскими погонами на плечах. Однако… Непуганные идиоты, честное слово.
Один, проверявший у меня документы,  был рыжим. Второй – блондином. Гатилайнен и куаламинен. Красавцы. Оба – испугано косились то на меня, то по сторонам. Но,  они даже стекло, отделяющее заднее сиденье от передних, не опустили. Притом, что и сели оба – спереди.  Бестолочи!
Короче, парни их напугали.
А должны бы они были, бояться совсем другого… ( - ую).
Я мило улыбнулась, в ответ на заполошный взгляд  бравых полицейских, брошенный ими,  на меня.
На дорогу смотрите…
Ох! Хорошо, что я такая добрая. И всегда спокойно отношусь к дебилоидам.
Так что, живите, ёпта.
Впрочем, мне они понравились. Не было в них червоточины. Наивность была. Это – да. А вот зла, не было.
В общем…
Я вольготно развалилась на заднем сиденье. Приготовившись ко второй части представления… Неминуемой.
И она, не заставила себя ждать.
Едва по приглашению полицейских, я вылезла из мобиля.  Как служивые сразу же, зачем – то подхватив меня под ручки,  бережно поволокли  внутрь трёхэтажного здания,  в полицейский штаб. Мгновенно преодолев несколько ступеней,  и быстро нырнув,  за тут же закрывшуюся за нашей троицей, входную дверь.
Ни,  я  конечно успела оценить – и  готическую красоту белоснежного терема, в котором  обитало  «Главное Управление Военной Полиции планеты Мяд.». И  вымощенную  крупным жёлтым камнем  площадь, перед ним.
Что касается внутреннего мира полицейского участка…
То, там было…  Да как обычно,  в подобного рода местах, и было.
Прямо перед нами,  находилось что – то, типа предбанника.
С пропускным шлюзом. С дежурным.
После чего, преодолев все входные  двери, мы оказывались в просторном холле. Из которого, ступив на огромный ковёр, могли двигаться в нескольких направлениях…
Справа, находилась широкая мраморная лестница, выстланная   красной дорожкой, и уводящая посетителя,  на второй этаж. В административную часть здания.
Прямо – тянулся полутёмный  коридор.
А если свернуть налево, то там и был, собственно полицейский участок.
Туда, мои носильщики и побежали.
От скуки, я, опираясь на их  крепкие мужские руки, пару раз крутанула «солнышко». Ну не висеть же мне на столь шустрых парнях,  просто так, без дела? Я ж не куль с мукой.
А  копы, миновав пару поворотов, замерли напротив того, что в просторечье  называлось: «обезьянником». Душевно возвестив мне, почти в унисон:
-  Вам,  примат женского рода, лучше посидеть здесь. Здесь, вы будете в безопасности.
Мои ж вы хорошие!
Я  прям расчувствовалась,  от такой заботы. А могла бы и в морду… Так сказать: не приматам, за примата.
Не стала.
Спокойно войдя внутрь «куба».
И усевшись на мягкий топчан, сквозь стекло,  с любопытством оглядывала всё прибывающий в эту комнату, местный контингент служивых.
Так - то, здание в сей час, не пустовало.
А уж какими глазами  встречные провожали нашу, скачущую мимо них,  троицу… Передать не могу!
Впрочем, как следует обжиться на новом месте и всласть полюбоваться местными аборигенами,  мне не позволил, уже знакомый мне по истории с сиренами,  генерал. Просто, на всех парах,   влетевший  в  кабинет,  и так, изрядно  оторопевшего дежурного.   Что бы тут же,  в изумлении  уставиться на меня, немигающим взглядом своих,  удивительных глаз.
- Это,  что? – подойдя почти вплотную к стеклу «обезьянника»,  и медленно  подавшись вперёд, видимо, чтобы меня лучше видеть, прошипел генерал, повернув голову в сторону своих подчинённых.- До вас,  лично я, разве не донёс информацию о присутствии на Мяд, человеческой особи женского пола? Разве не было об этом сказано,  на совещании? Или вы, проекцию с оригиналом,  сопоставить не смогли?
Его подчинённые  стояли, низко  опустив головы.  То краснея, то бледнея.
Я же, закинув нога на ногу и обмахиваясь шляпкой, аки веером;   с интересом  прислушивалась к  их  беседе.
- Так точно, господин генерал.  Озвучивали.  Простите, сэр. – дружно промямли оба.
- Тогда,  почему..? - ещё более зло,  прошептал начальник военной полиции.
- Простите, сэр. – повесив голову, виновато произнёс гатилайнен, повторяясь. – Наш маршрут… Мы прибыли…  И тут – она… А там - эдемовские. Стоят. А она - вся такая…  И идёт, к ним навстречу… И  мы… Проверить… - совсем потерявшись, заключил он.
- Какая – такая? – выпрямившись, мрачно уточнил у них  генерал.
- Красивая. Изящная. Воздушная. Тоненькая. Не похоже на… - в один голос выдали горе – полицейские.- А эти..,  стоят. Ржут. Грубые.
- А её голограмму,  вы значит,  не видели? – язвительно поинтересовался у них начальник, повторяя претензию.- Ориентироваться было не на что.
- Видели, сэр. – повесив головы, совсем виновато ответили напарники.
Набрав в грудь воздуха, генерал совсем было собрался им высказать…  Но.
Его пламенную речь,  прервал срочный звонок из   Центра Управления  Мейза;  в котором нач штаба и начальник отдела кадров, несколько рассерженно уточнили: за что я задержана?
И  не успел главный полицейский объясниться с военным командованием;  как оживший смарт, явил ему лик:  очень нервничающего,  « входного» дежурного. Который,  чуть подрагивающим от напряжения голосом, доложил: о прибытии к входным дверям Управления: всего «Эдема», и плюс - Белоглазого.
Ну, насчёт «всего», это он погорячился. Ибо  половина «Эдема», всё таки  была на станции.
Должна признать, сориентировался генерал полиции мгновенно.  Коротко  рявкнув:
- Впустить!
И уже через минуту, я лицезрела:  осьминогого, ассана, Белоглазого, Якшу, и дока; потрясённо замерших напротив меня - заточённой.
Однако  и тут, главный полицейский  быстро сориентировался;  сухо приказав:
- Выпустить её.
Короче, минут через пять, выяснив, что у сторон претензий друг к другу нет, меня отпустили.
Кого мне было жалко во всей этой истории, так это двух недорайд – постовых. Они  и правда, не со зла меня похитили. Исключительно, из заботы о  ближнем. Решив… 
Я  не знаю, что они себе надумали?
Что эдемские, контрабандой, себе проститутку завезли? Что я сама,  сюда  незаконно пробралась; и теперь, не ведая что творю, иду прямиком в пасть к  «Эдему»?
Но мне, стало их жалко.
Вот, дурачки. Просто – заботливые, всем стремящиеся помочь, всех пытающиеся спасти, дурачки. Чистые. Искренние.
Потому,  проходя мимо понуро стоящих парней, я  остановилась. И привстав на цыпочки, чмокнула обоих  постовых в щёчку, приказав своим:
- Не обижайте их. Они – хорошие. Глупенькие только, немного. Зато, добрые. По – настоящему, добрые.
С  этим, мы и отправились продолжать, так пока и не начавшуюся, вечеринку…

***

«Душа,  погибающей в битве Звездой,
Пуста и печально – тревожна.
Среди  пепелищ, накативших волной,
В смятении бьётся потерянно.

И нет никого. Ни семьи, ни родных.
И крик тот, звучит без ответа.
Лавандной тропой,
Песню горечи спев,
Уходишь за солнечным ветром.

И сам бы погиб. Уже не живёшь.
Да кто, передаст всё мальчишкам?
Сирени цветы, что сам не сберёг,
И счастья простые сюжеты.

Давно не сержант.  А уже – генерал.
Да толку от капель рассвета?
Родных потерял, так своих хоть сберёг,
В расстрельных мерцаниях  света.

Нет писем давно. А он,  и не ждёт.
В  посмертии  нету ни звука.
Салага  давно,  сам отец – командир,
Для  тех,  кто  уходит за  джеты* …» - пела я, стоя на невысокой сцене в одном из залов «Глэдис».
Сидя, за составленными в один ряд  деревянными столами, глядя куда – то  в глубины самих себя, мужики отбивали мне такт,  кулаками.
Не знаю, какие воспоминания будила в них эта песня?
В минуты отдыха, память частенько  поднимет на поверхность сознания,  совсем не те сюжеты жизни, какие бы  нам хотелось пересматривать. И,  чем насыщеннее и дольше живёшь, тем о большем  не хотелось бы вспоминать;  зная, что назад,  ничего и никого, уже не вернёшь. Ничего и никого… Даже приняв факт смерти.   Даже,   пересмотрев произошедшее.  Такие воспоминания, всё равно болезненны. А  обитатели «Эдема»,  в принципе, плохо переносили душевную боль. И с трудом,  принимали потери своих…
Так что, надо было их переключить.
Я,  в один прыжок,  преодолела расстояние от сцены до бочки ( стола) капитана. И замерев перед его тарелкой, на которой призывно исходил соком  ароматный  стейк,  ничтоже сумняшеся, нежнейшим голоском, властно предложила:
- Танец, Кэп.
- О – о! – сразу же,  взревело множество мужских  глоток.
А я отметила про себя, что складочка одного  из  плюшевых занавесов, отделяющих лоджии от общего зала, чуть колыхнулась.
Значит - ся, есть наблюдатель. И кто бы это мог быть?
Вариантов было несколько… И потому, гадать я не стала.
Да и, некогда мне стало, играть в угадайку.
Так как осьминогий: уже поднялся с места, выпрямился,  и…   С  силой саданул по деревянной крышке,  парой абордажных сабель;  в мгновении ока, выхваченных им,  из ножен. А его щупальца, резко  взметнулись вверх, выпуская отравленные когти.
Застыв перед ним на столе, я плавно подняла руки;  и глядя капитану в глаза, прищёлкнула пальцами, начав отбивать такт. Его, сразу же  подхватили парни, как и капитан,  оголившие  сабли;  и теперь, стучащие плоской частью клинков,  по столешницам.
Я резко хлопнула в ладоши.
Раздался свист,  выпущенной на свободу стали.
И… понеслась!
Стук моих каблуков,  перекликался с ударами острых лезвий, опускающихся ровно на то место, где только что находились мои ноги. Я изгибалась и вертелась, избегая смертельных объятий щупалец  кэпа, и сберегая свои конечности от его сабель.
Темп всё нарастал, постепенно переходя почти в непрерывное,  завывание.
И мои движения, стали практически неразличимы для глаза.
Пока я не оказалась лицом к лицу с осьминогим, миновав все его щупальца.  И  не замерла, почти касаясь его тела. Почти…
Кокетливо тронув подбородок Кэпа своими пальчиками, я нежно ему улыбнулась, игриво произнеся:
- Ку - ку.- и изящно поведя корпусом, молниеностно взвилась вверх, уходя: от его щупалец, от возможных ударов, от бросков холодным оружием вслед;  сиганув,  уже на край общего стола.
Где, застыв на один удар сердца, тут же последовала за непрерывным звучанием оголённой силы… 
И, резко взмахнув юбкой платья, доходящей мне до щиколоток;  так, что отчасти стали видны мои коленки; пританцовывая;  отправилась на другую сторону  столового ряда.
Стук моих каблуков, шелест ткани, бесшумные движения тела - влились в общий, непрерывно тянущийся тон,  обнажённого оружия;  зазвучав в нём собственной, разворачивающейся на его фоне, мелодией.
Дробь степа, изгибы тела, свист крутящейся вокруг меня юбки… Грохот сабель. Гортанные крики мужиков.
Я шла по столам - танцуя.
Найдя свой ритм,  в этой, кажущейся  единой,  ноте смерти.
Почти беспрерывно кружась. Успевая отбивать ногами,  ритм. Элегантно покачивая руками и корпусом. Вращаясь. И  двигаясь вперёд.  То образуя,  вытянутой вверх ногой,  прямую линию с корпусом;  то волнообразно,  соскальзывая почти на «мостик».   Танцевала. Изящно поводя плечами. Грациозно  уворачиваясь от острых лезвий, нацеленных на меня.
Шла,  не сдвинув с места, ни одной кружки. Не наступив и на край, ни одной тарелки.  Не испачкав подола.
И  пройдя,  таким образом,  по столешницам: туда и обратно,-  вновь оказалась на столе капитана.
Нежно улыбнувшись оттуда собравшимся.
И безапелляционно объявив:
- Что – то  я проголодалась, мальчики.
Усмехнувшись, осьминогий убрал сабли и подал мне руку, помогая спрыгнуть на пол.
- Полный «Танец Смерти».- хмыкнул он. – Что ж, браво, девочка.
Я в ответ улыбнулась. Танец смерти,  был тогда… - с  Альфа. А это, так. Удовольствие. И энергию сбросить.
А  зал гудел…

***

Назад, в кластер, мы вернулись уже в шесть утра.
И первый, кого встретили у ворот, был наш комендант.
Очень недобро оглядевший меня с головы до пят, и мрачно уточнивший:
- Вы не загулялись ли, маде – е – муазель?  Время – шесть утра.
В ответ, я лишь руками развела, уверенно сообщив:
- Нет. В самый раз.
Тоже мне – отец родной. Эльфар, и тот,  помалкивает. Вон, стоит  вместе со всеми, хлопает на старикана удивлённо ресницами. И  все,  смотрят – молча и непонимающе.
Видимо сообразив, что он гонит чушь голимую,  завхоз развернулся;   и больше ни слова не произнеся, скрылся за поворотом…
Хм. И чего это он?
Кстати говоря, по энергетике, очень было похоже на то, что  за той шторкой в «Глэдис», Тай и прятался, наблюдая. А значит, имел соответствующий допуск. И право, которое  позволяло совершать подобные визиты. И  какое  давалось, очень немногим.
М – да…

***

Лично я, была очень расположена к здоровому сну. И вошла в нашу с генералом прихожую, с твёрдым намерением – отправиться  спать.
Но,  не успела зажечь бра. Так  как поняла, что в темноте, меня поджидают.
Как говорится: отсутствие света, не значит отсутствие присутствия…
- Ула, а что ты тут сидишь? Почему не спишь? – аккуратно уточнила я у  Генерала.
 Густую  тьму  расколол взгляд  двух  бесцветных глаз, пристально смотрящих на меня.
- Тебя жду. – просто ответил мой,  почти напарник.- Лёг и не уснуть что - то.
И так бесхитростно это было сказано, что мне стало не по себе.
- Ладно. Тогда пошли спать. Я просто на ходу отрубаюсь.- улыбнувшись, предложила я  Ула;  протягивая руку,  куда – то,  в плотную  мглу.
Что  таяктлане умели, так это растворяться во мраке. Надеюсь, Белоглазый  способен,  собраться заново?
Мне стало немного тревожно,  за целостность своего штурмана.
Но,  когда я  почувствовала, как мою ладонь бережно обхватили его сильные пальцы, то облегчённо выдохнула: не распался.
А то, так – то, потерять напарника, даже никуда с ним не слетав, было б  обидненько.
Что потом говорить окружающим: «Он распался на нервной почве, истомившись, в  ожидании  моего прихода  из ресторана?»
Не. Звучит как – то,  не очень.
Поэтому…
- Мы же поспим, да? – просящее произнесла я, ведя за собой Белоглазого за руку,  вверх по лестнице…


Джеты – струи плазмы, формирующиеся у чёрных дыр, квазаров, блазаров и нейтронных звёзд. И – виды молний, в верхних слоях атмосферы.