Читая В. Некрасова-В окопах Сталинграда

Правда о войне документальная,
не с одобренных ЦК передовиц,
где ни слова о Великом Сталине
и не оторваться от страниц:
боль участника и взгляд художника
той окопной правды, ад огня-
и отдав  Лауреата золото,
кто без ног, подшипником гремяя*

*самодельные катки
платформой под тулово
 у пивных бочек...

1/ Из Википедии
..................
Виктор Платонович Некра;сов (4 июня 1911, Киев — 3 сентября 1987, Париж); — русский писатель, драматург, журналист. Диссидент. Лауреат Сталинской премии второй степени (1947). Член французского ПЕН-клуба (1975). Член Баварской академии изящных искусств (1983)

Участник Великой Отечественной войны. Капитан (1945).

Биография
1911—1941
Виктор Некрасов по линии матери — потомок древнего аристократического рода Мотовиловых, правнук шведского барона, российского подданного, генерала Антона Вильгельма фон Эрна, венецианских дворян Флориани и дальний родственник Анны Ахматовой со стороны матери, Зинаиды Николаевны Некрасовой (урождённой Мотовиловой) .

Виктор Платонович Некрасов родился 4 (17) июня 1911 года в Киеве. 
До рождения Виктора его мать Зинаида Некрасова работала врачом и жила со старшим сыном Николаем и своей матерью Алиной Антоновной в Киеве
Отец, Платон Феодосиевич Некрасов, банковский служащий, в то время проживал в городе Петропавловске.

В 1912 году Зинаида Некрасова с сыновьями и матерью уехала в Лозанну, а затем и в Париж. Там они общались со многими политическими эмигрантами, в том числе с Луначарскими, Вика Некрасов играл с их сыном Тотошей[7]. В 1915 году семья возвратилась в Киев и поселилась на съёмной квартире по улице Кузнечной, дом № 24, кв. 17.

Отец умер в Красноярске от разрыва сердца летом 1917 года[8].

В 1919 году из-за голода в Киеве старшего брата Николая отправили в Миргород, к бабушкиному племяннику врачу Сергею Николаевичу Эрну, который устроил его в санаторий, где относительно неплохо кормили. Но в Миргороде Коля попал в руки красногвардейского патруля. Юноша говорил только по-французски, его обвинили в шпионаже, насмерть засекли шомполами и бросили тело в реку.

В 1917—1918 годах Некрасов учился в младшем приготовительном классе коммерческого училища
В 1926 году окончил 43-ю трудовую школу

В 1929—1930 гг. Некрасов участвовал в строительстве Киевского железнодорожного вокзала по проекту архитектора А. М. Вербицкого.

С 1930 по 1936 год учился на архитектурном факультете Киевского строительного института

Параллельно с учёбой на первых курсах института посещал занятия литературной студии Д. Э. Урина.
Затем обучался в театральной студии при Киевском театре русской драмы, которую вёл актёр и режиссёр И. П. Чужой. Театральную студию окончил в 1937 году[16].

В 1936—1938 гг. работал в архитектурных мастерских Киева, в частности по его проекту была построена лестница на Аскольдовой могиле.

В 1937—1938 гг. работал актёром и театральным художником в Железнодорожном передвижном театре под руководством А. В. Роксанова во Владивостоке; в 1938—1940 гг. в Кирове; в 1940—1941 гг. в Ростове-на-Дону[.

Великая Отечественная война
В Ростове Некрасов служил в Театре Красной армии СКВО, выступавшем по военным гарнизонам и армейским лагерям. Как вспоминала актриса Варвара Шурховецкая, служившая в том же театре, после начала Великой Отечественной войны актёры, несмотря на полагавшуюся им бронь, стали проситься на фронт; однако из всей труппы удалось попасть на фронт только Некрасову (по военной специальности он был сапёром, в которых действующая армия испытывала острую нужду).

 В 1941—1944 годах Виктор Некрасов был на фронте полковым инженером и заместителем командира сапёрного батальона. В апреле 1942 года — на Юго-Западном фронте под Харьковом. С августа 1942 года — на Сталинградском фронте, участник Сталинградской битвы. В Сталинградской битве, где наступил перелом в войне, Некрасов воевал на самом сложном участке битвы — Мамаевом кургане. В Сталинграде был принят кандидатом в члены ВКП(б). Награждён медалью «За оборону Сталинграда». Автор первого памятника в Сталинграде на могиле командиров 1047 сп 284 сд, погибших в боях за Мамаев курган. .
Награждён медалью «За отвагу» за минирование переднего края обороны и укрепления позиций обороны возле завода Метиз.

С апреля 1943 года — на Юго-Западном и 3-м Украинском фронте. 22 июля 1943 года во время боя за село Богородичное, ныне Славянского района Донецкой области, был ранен. Поступил в эвакогоспиталь № 5030 в Баку с ранением верхней трети левого бедра, где лечился в сентябре—ноябре 1943 года.   В ноябре 1943 года, когда освободили Киев, она дала ему десять дней отпуска, и хотя рана его ещё не зажила полностью, отпустила к матери, которая оставалась в Киеве. Погостив у мамы, он снова вернулся на фронт. Воевал на Украине, в апреле 1944 года освобождал Одессу. Затем воевал в Польше .
Награждён орденом Красной Звезды за восстановление двух разрушенных мостов и переправу через реку Западный Буг двух орудий на построенных силами его подразделения плотах, под исключительным огнём противника .

В июле 1944 года, в Люблине Некрасов был ранен во второй раз немецким снайпером в правую руку, попал в госпиталь. После второго ранения переведён на инвалидность, и в начале 1945 года в звании капитана был демобилизован.

Литературная и общественная деятельность. 1945—1974
С марта 1945 года по июль 1947 года работал в киевской газете «Радянське мистецтво» заведующим отделом.

В начале 1946 года закончил работу над книгой о войне под названием «На краю земли», переименованной впоследствии «В окопах Сталинграда».

Повесть «В окопах Сталинграда», опубликованная в 1946 году в журнале «Знамя» (1946, № 8—10), была одной из первых правдивых книг о войне.


Из «Окопов» Некрасова, как из «Шинели» Гоголя, вышла вся наша честная военная проза.

Книга о Сталинградской битве принесла писателю подлинную славу, выдержала множество переизданий общим тиражом более четырёх миллионов экземпляров и была переведена на 36 языков. За эту книгу Виктор Некрасов получил в 1947 году Сталинскую премию 2-й степени. Полагающиеся лауреату премии деньги писатель передал на покупку инвалидных колясок бывшим фронтовикам

По мотивам повести и по сценарию Некрасова в 1956 году на киностудии «Ленфильм» режиссёром Александром Ивановым был снят художественный фильм «Солдаты», отмеченный премией Всесоюзного кинофестиваля.

В 1947 году Виктор Некрасов был избран заместителем председателя правления Союза советских писателей Украины. Впоследствии был снят с этой должности за отказ участвовать в кампании против космополитизма. В 1948—1950 годах работал специальным корреспондентом «Литературной газеты»[ .

Публиковался в журнале «Новый мир» с 1954 по 1970 год, когда главными редакторами журнала были Константин Симонов (1954—1958) — первая публикация и Александр Твардовский (1958—1970). Всего в журнале было 18 публикаций писателя[32].

По мотивам повести Виктора Некрасова «В родном городе» на киностудии «Ленфильм» режиссёром Владимиром Венгеровым поставлен кинофильм «Город зажигает огни» (1958).

10 октября 1959 года в «Литературной газете» в рубрике «Писатель предлагает» была напечатана статья Некрасова «Почему это не сделано? (О памятнике погибшим в Бабьем Яру в Киеве)»[33] с протестом против планов соорудить там парк и стадион, «засыпать овраг глубиною в 30 метров и на месте величайшей трагедии резвиться и играть в футбол?»[34]

В 1961 году в журнале «Новый мир» была опубликована повесть «Кира Георгиевна».

В апреле 1957 года посетил Францию и Италию, в ноябре 1960 — США и Бельгию, в апреле 1962 — Италию[35]. Свои впечатления писатель описал в путевых заметках «По обе стороны океана. В Италии — в Америке» («Новый мир», 1962, № 11, с. 112—148; № 12, с. 110—152)[36], за которые в разгромной статье Мэлора Стуруа «Турист с тросточкой»[37] был обвинён в «низкопоклонстве перед Западом».


В 1966 году подписал письмо 25 деятелей культуры и науки генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина.

В сентябре 1966 года писатель выступил на стихийном митинге в связи с 25-летней годовщиной начала проводившихся немецко-фашистскими захватчиками массовых расстрелов в Бабьем Яре. За год до смерти Некрасов, вспоминая о событиях того года, завершил опубликованную в газете «Новое русское слово» (Нью-Йорк, 28 сентября 1986 года) статью «Бабий Яр, 45 лет» словами:

 «Здесь расстреляны люди разных национальностей, но только евреи были убиты за то, что они — евреи…».

Некрасова стали обвинять в организации «массовых сионистских сборищ». Даниил Гранин вспоминал о словах Н. С. Хрущёва, произнесённых по этому поводу:

«В Бабьем Яре погибли и русские. Кого больше? Если мы будем этим заниматься, то породим рознь».

Из-за критических публичных высказываний и контактов с российскими и украинскими диссидентами в 1968 году получил партийное взыскание. В январе 1972 года в киевской квартире Некрасова впервые был проведён обыск, во время которого у него забрали заграничные издания книг — «Доктор Живаго» Пастернака, «В круге первом» Солженицына, «Новый класс» М. Джиласа. 21 мая 1973 года на заседании Киевского горкома КПУ был исключён из КПСС. При двухдневном домашнем обыске у Некрасова 17—18 января 1974 года КГБ были изъяты все рукописи и «идеологически вредная» литература, изданная за рубежом; на протяжении последующих шести дней писатель подвергался многочасовым допросам[.

Последняя в СССР книга Некрасова — «В жизни и в письмах» вышла в 1971 году. После этого на издание его новых книг был наложен негласный запрет, а по приказу Главлита № 31 от 13 августа 1976 года из библиотек стали изыматься и все ранее вышедшие книги .

Эмиграция
В течение марта—мая 1974 года в отношении Некрасова было проведено несколько провокаций: он задерживался милицией на улицах то Киева, то Москвы якобы для установления его личности, после чего его отпускали то с извинениями, то без них. 20 мая 1974 года Некрасов написал персональное письмо Брежневу, в котором, упомянув обо всех этих провокациях, констатировал: «Я стал неугоден. Кому — не знаю. Но терпеть больше оскорблений не могу. Я вынужден решиться на шаг, на который я никогда бы при иных условиях не решился бы. Я хочу получить разрешение на выезд из страны сроком на два года». Не дождавшись ответа, 10 июля 1974 года Виктор Некрасов и его жена Галина Базий подали документы на выезд из СССР для поездки к родственнику в Швейцарию на три месяца. 29 мая Киевским отделением Союза писателей Украины был исключён из организации «за поведение, несовместимое с высоким званием советского писателя» (решение утверждено Президиумом СП УССР 3 января 1975). 28 июля Некрасову сообщили из ОВИРа, что просьба его будет удовлетворена, вслед за чем он получил разрешение на выезд за границу в Лозанну (Швейцария). Вызов в Швейцарию Виктору Некрасову оформил Николай Ульянов (родной дядя). 12 сентября 1974 года, имея на руках советские загранпаспорта сроком на пять лет, Некрасов с женой вылетели из Киева в Цюрих с визой на 90 дней.

В Швейцарии Виктор Некрасов встречался с Владимиром Набоковым. Далее жил в Париже, вначале у Марии Розановой и Андрея Синявского, затем на съёмных квартирах. Летом 1975 года был приглашён писателем Владимиром Максимовым на должность заместителя главного редактора журнала «Континент» (1975—1982)[45], сотрудничал вместе с Анатолием Гладилиным в парижском бюро радиостанции «Свобода»[46]. Сотрудничал с газетами «Русская мысль» (Париж)[47], «Новое русское слово» (Нью-Йорк)[48] и с другими периодическими изданиями.

В СССР все книги Виктора Некрасова в 1976 году были уничтожены, а единственные их экземпляры оказались в сейфах «спецхрана», где хранились до 1989 года,[49][50] в газетах и по радио Некрасова называли «врагом».[51] В спецхран попала и переписка Некрасова — в частности его письма к Е. С. Булгаковой, переданные в «булгаковский фонд» «Ленинки».

В мае 1979 года Виктор Некрасов был лишён советского гражданства «за деятельность, несовместимую с высоким званием гражданина СССР». В 1983 году стал гражданином Франции. В последние годы жил вместе с женой на площади Кеннеди в Ванве (пригород Парижа), в одном доме с семьёй своего пасынка Виктора Кондырева.

Последним крупным произведением писателя стала «Маленькая печальная повесть».

Виктор Некрасов скончался от рака лёгких в Париже 3 сентября 1987 года. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. В изголовье могилы установлена гранитная табличка с прикреплённым крупным снарядным осколком, подобранным В. П. Некрасовым в 1947 году на Мамаевом кургане, где он воевал в Сталинграде.

2/ИЗ интернета
.................
Виктор Некрасов
Почему это не сделано?
(О памятнике погибшим в Бабьем Яру в Киеве)
Писатель предлагает
«Литературная газета», 1959, 10 октября, с. 2

"На окраине Киева, на Лукьяновке, за старым еврейским кладбищем есть большой овраг, название которого известно теперь всему миру. Это Бабий Яр. Восемнадцать лет тому назад именно здесь, в этом яру, было совершено одно из самых страшных преступлений за всю историю человечества. 29 сентября 1941 года сюда было согнано гитлеровцами несколько десятков тысяч ни в чем не повинных мирных жителей и безжалостно расстреляно. Точная цифра расстрелянных не поддается учету. В ноте народного комиссара иностранных дел СССР от 6 января 1942 года приведена цифра в 52 000 человек. Дальнейшие расследования показали, что она значительно больше. На Нюрнбергском процессе оглашено было сообщение Чрезвычайной государственной комиссии о разрушениях и зверствах, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в городе Киеве (документ СССР-9). В нем говорится, что Специальная комиссия под председательством Н. С. Хрущева установила, что, по неполным данным, в Киеве замучено, расстреляно и отравлено в «душегубках» более 195 тысяч человек советских граждан, в том числе:

1. В Бабьем Яру — свыше 100 тысяч мужчин, женщин, детей и стариков.

2. В Дарнице — свыше 68 тысяч советских военнопленных и мирных граждан.

3. В противотанковом рву, у Сырецкого лагеря и на самой территории лагеря — свыше 25 тысяч советских мирных граждан и военнопленных.

4. На территории Кирилловской больницы — 800 душевнобольных.

5. На территории Киево-Печерской лавры — около 500 мирных граждан.

6. На Лукьяновском кладбище — 400 мирных граждан.

Прошло восемнадцать лет...

И вот я стою на том самом месте, где в сентябре сорок первого года зверски были уничтожены тысячи советских людей, стою над Бабьим Яром. Тишина. Пустота. По ту cторону оврага строятся какие-то дома. На дне оврага — вода. Откуда она?
По склону оврага, продираясь сквозь кусты, поднимаются старик и старуха. Что они здесь делают? У них погиб здесь сын. Они пришли к нему...

У меня тоже погиб здесь друг. В Киеве нет человека, у которого бы здесь, в Бабьем Яру, не покоился бы (нет, тут другое слово нужно) отец или сын, родственник, друг, знакомый...

Я стою над Бабьим Яром и невольно думаю о других местах, где так же, как здесь, от руки фашистов безвинно погибли люди. Лидице, Орадур-сюр-Глан, Освенцим, Майданек, Дахау, Саксенхаузен, Равенсбрюк, Бухенвальд... Я был в прошлом году в Бухенвальде. На высокой горе, над долиной, где уютно расположился Веймар, стоит памятник. Гранитные пилоны с названиями стран, сыны которых замучены были в этом лагере, над пилонами — башня. И беспрерывно на этой башне бьет колокол, чтоб люди никогда не забывали о том, что здесь произошло...

Недавно проводился международный конкурс на проект памятника в Освенциме. Полностью восстановлена Лидице, сровненная с землей гитлеровцами. У нас в Советском Союзе воздвигнут памятник в Луганске, в противотанковом рву, где были расстреляны сотни невинных людей, есть памятник жертвам фашизма в Кисловодске...

И стоя над пустынным, залитым водой Бабьим Яром, я вспомнил, что и здесь npедполагалось воздвигнуть памятник. Был даже проект этого памятника работы известного архитектора А. В. Власова — строгий, простой, в виде призмы. Над эскизами росписи, посвященной трагедии Бабьего Яра, работал художник В. Овчинников. Где сейчас эти проекты? Почему о них забыли?

Сейчас в архитектурном управлении города Киева мне сообщили, что Бабий Яр предполагается «залить» (вот откуда вода!), иными словами, засыпать, сровнять, а на его месте сделать сад, соорудить стадион...

Возможно ли это? Кому это могло прийти в голову — засыпать овраг глубиною в 30 метров и на месте величайшей трагедии резвиться и играть в футбол?

Нет, этого допустить нельзя!

Когда человек умирает, его хоронят, а на могиле его ставят памятник. Неужели же этой дани уважения не заслужили 195 тысяч киевлян, зверски расстрелянных в Бaбьем Яру, на Сырце, в Дарнице, в Кирилловской больнице, в лавре, на Лукьяновском кладбище?!