Цена прогресса Глава 2

Тепло. Несмотря на обыкновенно холодную в этих краях осень, в этот раз на улице погода была практически жаркой, будто сжалившись над беспомощными людьми, она накрыла всё вокруг бабьим летом. Солнце озорно подмигивало идущему по улице Пирсу и тому даже казалось, будто весь свет и тепло направлены только на одного человека, пытаясь согреть его вечно холодную жизнь. Четверг был днём, когда Марин шёл на работу совсем ранним утром, так что он совершенно не удивился полному отсутствию на улице хоть какого-нибудь признака жизни, хотя дороги при этом были уже похоже подметены, а деревья ,кажется, даже позеленели со вчерашнего дня. Пирс шёл медленно, аккуратно поднимая и опуская ноги с каждым шагом. Встал он сегодня невероятно рано, а оттого спешить было некуда. После вчерашнего разговора с бригадой, Марин шёл в смутном сомнении. По сути своей, официально он не являлся членом профсоюза, а потому и на забастовку идти был не обязан, более того это было бы для него невероятно опасно, так как легко могло лишить его работы. Потерять должность было, как ему казалось, самым страшным исходом ,и мужчина не знал, сможет ли он рискнуть всем ради непонятно чего. Забастовка 62-ого чуть не закончилась для него увольнением, благо он смог доказать, что там не участвовал, хотя по сути это было ложью. Пирс Марин ненавидел контейнеризацию. Все эти годы он, как впрочем и другие грузчики, всей душой ненавидел всё то, что происходило вокруг. Кажется, что Марин ненавидел всё это даже больше чем остальные, так как в большинстве своём мало рассказывал что-либо другим, ввиду чего эти переживания за годы скопились внутри и теперь комом наседали на всё тело. Его внутренне трясло от одного упоминания Малкольма Маклина, его приводили в ужас портовые краны ,и каждый раз он испытывал необъяснимый животный страх перед стоящими в порту железными гробами, в каждом из которых в реальности были уложены тела сотен тысяч уволенных грузчиков. Но потерять работу... Пирс не мог себе этого позволить, сколь бы он ни был критичен ко всему происходящему, но никогда не считал себя радикалом. Дорога закончилась. Несмотря на крайне медленный шаг, порт буквально вырос у него перед глазами. Мужчина захотел взглянуть на наручные часы, дабы понять сколько времени ещё оставалось в его распоряжении, но их не было. Это странно, он всегда надевал часы утром перед работой, но что удивительно, не мог вспомнить ,как делал это сегодня. Впрочем, спихнув это всё лишь на собственную небрежность, Пирс Марин отворил калитку в заборе и вошёл на территорию грузовых доков. Людей вокруг не было. Только один корабль, который ,как он припоминал, требовалось сегодня разгрузить, стоял и мерно покачивался на волнах.

Решив, что пришёл слишком рано, он всё же решил отправиться к судну и осмотреть фронт будущих работ. Пирс помнил, что сегодня был день забастовки, а потому вероятно никто из его бригады не придёт работать, что означало, что ему придётся прибиться к какой-нибудь другой команде грузчиков, что в общем-то не вызывало у него совершенно никакого волнения. Марин подошёл к судну. Пустой контейнеровоз мерно покачивался, а рядом стоял человек, которого Пирс раньше не видел. Хочется отметить, что персонаж этот был довольно странный. Пожилой мужчина с белыми локонами волос и остроконечной бородкой сурово смотрел прямо в сторону грузчика. На незнакомце был одет высокий синий цилиндр с белой звездой посередине, белая рубашка с большой противной красной бабочкой и синий мятый пиджак. На ногах у него были полотняные штаны в сине белую полоску и чёрные лакированные туфли, какие обычно носят джентльмены с дипломатами в руках, но никак не подобного рода персонажи. Марину стало жутко, он было хотел отойти, чтобы спросить кого-нибудь ,что это появился за странный владелец корабля, но ноги его совершенно не подчинялись. Кажется будто они взбунтовались и перестали слушаться команд хозяина, потащив его прямиком к незнакомцу.

Постепенно, с каждым сделанным Пирсом шагом, строгое выражение лица неизвестного сменялось на радостную, но в условиях окружающей их безлюдности, крайне жуткую улыбку.

Как только грузчик оказался на расстоянии нескольких шагов, мужчина в костюме наконец заговорил.

-Рад видеть вас, знали ли вы что практически опоздали на работу?

-Я ,кажется, оставил дома свои часы... Но про какую работу вы говорите? Я совершенно не вижу других рабочих.

-О, ассоциация судоходства решила, что они нам больше не нужны и в итоге остался необходим всего один рабочий во всём порту. Радуйтесь, что им оказались именно вы, так как бывшие коллеги вряд ли будут способны прокормить свои семьи.

Тут прозвучал гудок корабля позади и незнакомец заулыбался ещё шире.

-Вперёд, друг мой, работа не стоит на месте.

-Нет, я... я не могу так.- заикаясь начал говорить Пирс и попытался было отойти назад, но его ноги будто прилипли к полу. После этих слов неизвестный снова нахмурился и начал говорить уже со злобой.

-Тогда мне придётся заставить тебя сделать это... Тут его рука взмыла вверх и стоящие рядом лебёдки кранов закрутились. Выпустив свои щупальца, огромные монстры начали тянуться в сторону Пирса.

-Тебе стоило послушаться меня!,- прокричал незнакомец и начал с каждой секундой увеличиваться в размерах, а его голос становился всё громче и громче.

-Теперь ты вечно будешь трудиться здесь, ты будешь...

Здесь ноги наконец снова начали слушаться своего хозяина и грузчик бросился наутёк. Он понимал, что убежать от громадных щупалец не получиться и ринулся в ближайшее складское помещение, слыша позади жуткий смех, продолжающего расти в размерах, незнакомца. Заперев дверь на щеколду, грузчик осмотрелся, но это был не склад, как он решил изначально. Перед ним появился длинный коридор, ведущий к единственной стальной двери. Смех на улице утих, но его звук стал сменяться другим. Чем ближе Пирс был у двери, тем отчётливее он слышал плач детских голосов ,и наконец дойдя до входа, мужчина вошёл внутрь. Небольшая пустая комната пропахла сыростью, вокруг были ободранные и запачканные, когда-то белоснежные, обои. Несколько маленьких детей сидели полукругом перед дверью и стали молча смотреть на Марина, когда тот вошёл. Через несколько секунд они снова заплакали. Грузчик узнал их - это были сыновья и дочери членов его бригады. Денни, Элизабет, Джеймс, Мэри и ещё те, имена которых он не помнил теперь смотрели на него.

-Дядя Пирс, вы не знаете где папа?,- спросила, захлёбываясь слезами Элизабет, но Марин не мог ничего ответить, так как в горле будто бы появился невидимый ком.

-Дядя Пирс, мы сидим здесь уже очень долго, вы знаете где мои родители?,- с опухшими глазами произнёс Джеймс.

-Я очень хочу кушать, можете отвести меня к маме? - Снова заговорила Элизабет.

Марин подумал, что может быть у него есть хоть что-то и стал рыться в карманах, но нащупал лишь какую-то мятую бумажку, которой оказалась небольшая газетная вырезка.



"Передаёт "New-York Times", 3 октября 1964. После неудачной забастовки в порту все профсоюзы грузчиков были распущены. Под давлением общественности Линдон Джонсон распорядился использовать армию для восстановления порядка, а президент МАГ Тедди Глисон погиб в больнице после получения ранения во время демонстрации в порту Нью-Йорка 1 октября. После произошедших событий многие сенаторы и конгрессмены выступили с предложением о свёртывании недавних реформ, направленных на борьбу с бедностью, в частности закона об экономических возможностях и закона о продовольственных талонах (20 и 31 августа текущего года соответственно). Воспользовавшись ситуацией, американская ассоциация судоходства приняла новый декрет "О грузах", где практически все бывшие рабочие были уволены, а их привилегии отменены. Отказавшиеся же участвовать в забастовке грузчики получили увеличение зарплаты на 250% и были зачислены в ряды штрейкбрехеров. "Если бы в забастовке участвовал хотя бы ещё один человек, то она могла бы окончиться для нас плачевно",- Дал комментарий на ситуацию Малколм Маклин, владелец одной из самых успешных компаний контейнерных грузоперевозок "Sea-Land Service, Inc." ."



Когда Пирс убрал взгляд с бумаги, детей уже не было, комната оказалась пуста. Тут он услышал шум ,и с потолка посыпались искры, после чего ржавая металлическая обшивка отлетела, словно крышка консервной банки. Щупальца достали его. Мужчина попятился, пытаясь нащупать ручку двери, но её не было. Более того, в комнате не оказалось двери вообще ,и здесь щупальца наконец схватили его. Поднимаемый в воздух Пирс уже не мог пошевелиться, когда вдруг стоящий рядом столб с рупором затрещал ,и Марин узнал голос незнакомца в цилиндре.

-И куда собрались? Мы ведь уже причислили вас к нашему почётному обществу штрейкбрехеров.

-Нет, я не скэб!, - заорал Пирс, пытаясь вырваться из цепких лап крана.

-Вы сами приняли своё решение, хочу заметить, абсолютно правильное. Неужели не подозревали, что всё так и будет? Господство технологий пришло и вам от него никуда не деться! - снова заверещал рупор.



Здесь Марин сумел дёрнуть достаточно сильно, чтобы куртка разорвалась пополам ,и он свалился на землю. После этого Пирс принялся бежать, но щупальца появлялись отовсюду. Они пытались схватить его, а голос из рупора захохотал.

-Нет, я не вам не дамся!,- кричал грузчик, пока в его голове крутилась всего одна мысль: "Неужели это всё произошло из-за меня?". В итоге он забежал в следующую зону, где десятки кораблей разгружались сотней кранов. В тот момент, когда со всех сторон мужчина стал слышать лишь звуки трещащих от напряжения тросов, ноги предали его ,и ничком свалившись на землю, последнее, что он успел услышать - свист опускающегося на его беспомощное тело контейнера.

Пирс Марин, не состоящий в профсоюзе грузчик объединенного порта Нью-Йорка и Нью-Джерси, проснулся в собственной постели 1 октября, в 4 часа утра.