Дом

Маленькая квартира и район не сказать что хороший, но кого это волновало? Точно не Ксандера, определённо, человека с таким именем не должны волновать ни погода, ни даже район, в котором он живёт сколько помнит себя самого.

Куда больше мальчишку волновала мама. Ему было ну максимум лет пять, совсем ребёнок, как говорила Ада, возвращаясь вечерами с работы и трепля его золотистые локоны.

В его возрасте единственные заботы, наверное, кошка, запрыгнувшая на подоконник, да гроза, шумом своим напоминающая рёв какого-то дикого зверя.

Но в действительности, далёкий рев не беспокоил мальчишку, как не беспокоили когти дождя, бьющего о стекло. А кошек он и вовсе не видел. По крайней мере, в живую не мог вспомнить ни раза, когда это прелестное животное появлялось перед ним.

Лишь телевизор был источником знаний, позволяющим в полной мере оценить кошачье великолепие.

И даже сейчас Ксандер был абсолютно спокоен и заворожен зрелищем на экране, не обращая внимания ни на пустоту в квартире, ни на грозу на улице.

На плоском полотне был изображён весь мир. Дальние берега, неизвестные ему существа, ну и конечно, мультики - яркое скопление картинок, уносящее вдаль от грохота грозы и тишины одиночества.

Ксандер не сводил глаз, следил за каждым из рождённых на экране образов и совсем позабыл обо всём. До возвращения матери было ещё много времени, а мальчик был совсем один. Хотелось есть.

Живот начинал урчать, а рокот за окном давно утих, мальчишка даже не заметил как прошла гроза. Сейчас его больше волновал холодильник, одинокий страж порядка, следящий чтоб мальчишка никогда не голодал. В нем всегда было что перекусить, быть может, пара сосисок, где-то с неделю назад Ксандер понял как их открывать и Ада, извечно занятая своими мыслями, в изумлении произнесла - Какой ты у меня молодец - этой похвалы ему было достаточно.

Достаточно чтоб и дальше день ото дня оставаться под охраной стража. Достаточно чтоб верно ожидать ее возвращения и с трепетом надеяться на сказку или пару ласковых слов перед сном.

Но увы, те доставались не всегда, впрочем, для маленького Ксандера то было мелочами.

Пока существовали такие дни, он мог выдержать сколько угодно дней иных. Он любил маму больше всего и по детски, искренне верил, что и она его. Ада никогда не говорила обратного, потому и сомнения излишни...