История 15. Борюсик

Мы с моим братом Пашкой большие любители театров. Мама старается нам брать билеты на спектакли не меньше двух раз в месяц, чтобы мы культурно развивались.
Совсем недавно мы ходили на концерт классической музыки. Мы оба учимся в музыкальной школе, и послушать настоящий оркестр для нас особенно интересно.
Мы пришли в зал, нашли свой ряд и заняли места. Два места рядом с нами пустовали, и мы положили на них свои рюкзаки и ещё порадовались, что сегодня не будет соседей. Прозвенел третий звонок, который предупреждал о том, что всё сейчас начнётся, и мы приготовились слушать.
Обычно после третьего звонка уже никого не пускают, чтобы не мешать артистам, но вдруг, уже в затихающем зале, все услышали громкий возглас ребёнка. Мы обернулись и увидели, как в зал буквально ворвалась женщина, а за ней, с криками «Мам, подожди!» вбежал мальчик лет шести, очевидно её сын. Отыскав нужный ряд, женщина стала пробираться через сидящих людей. При этом она не забывала оборачиваться и так же громко подгонять своего сына: «Быстрее, Борюсик, быстрее!»
Пока они шли, некоторые люди делали им замечания и просили говорить тише. В ответ женщина огрызалась «За собой следите!» и продолжала выкрикивать сыну: «Идём, Борюсик, идём быстрее!»
— Повезёт кому-то с соседями! — хохотнув, тихо сказал я Пашке, — Весь спектакль только и будет слышно «бубубу-бубубу!»
— Рано радуешься, — ответил Пашка — Мне кажется, мы и будем их соседями. Убирай рюкзаки, это их места.
Я просто глазам своим не поверил, когда увидел, что эти двое уселись рядом с нами.
— Здрасте, мальчики! — пытаясь отдышаться, выдохнула женщина.
— Здравствуйте! — ответили мы.
— Видишь, сынок, как тебе повезло, мальчики рядом сидят. Вместе вам не будет скучно!
Мы с Пашкой только ухмыльнулись, потому что пока даже не представляли, что ждёт нас впереди.
А дальше посыпались вопросы: Где мы учимся? А давно ли мы ходим на такие спектакли? А на чём играем? А вот она хочет, чтобы её Борюсик играл на аккордеоне...
За одну минуту она завалила нас вопросами, сама на них ответила, а нам не дала даже рта раскрыть.
Мы с Пашей посмотрели друг на друга страдающим взглядом, но потом облегчённо вздохнули, потому что свет, наконец, погас, занавес открылся, и на сцене началось действие. Как же хорошо, как тихо! Можно на целый час погрузиться в прекрасный мир классической музыки.
Но обрадовались мы рано.
Нашей соседке, видимо, не интересно было сидеть в полной тишине, и она начала комментировать своему Борюсику всё, что видела на сцене: кто ждёт, кто играет, на каком инструменте, что делает дирижёр; и даже сама пыталась дирижировать.
А Борюсику, казалось, было всё равно. Если он и говорил что-то, то даже не считал нужным делать это тихо. И постоянно вертелся на кресле. Чего ему не сиделось, мы понять не могли. В какой-то момент он вообще встал и стоял минут пять. Потом ему это надоело, и он начал шагать на одном месте, поворачиваясь то вправо, то влево. Одна тётенька вежливо попросила его сесть на место, напомнив, что он находится не на прогулке.
Борюсику ничего не оставалось, как надуться и пройти на своё место. Тогда он стал приставать к маме и сначала потребовал пить. Мама протянула ему бутылку с каким-то соком. Потом он захотел есть.
— Борюсик, смотри, сейчас скрипач начнёт играть — попыталась мама переключить его внимание.
На какое-то время это подействовало, но совсем ненадолго. В голос зевнув, Борюсик почти прокричал:
— Ты что, не понимаешь, что я есть хочу!
Тут уже не только мы стали оборачиваться на него. Какой-то дяденька сзади прошептал:
— Мальчик, можно потише, ты же в театре!
Мама протянула ему блестящий свёрток, и вдвоём они стали его открывать. По всему нашему ряду понеслось отвратительное шуршание. А потом Борюсик начал есть, и шуршание превратилось в не менее отвратительное чавканье. Это было уже верхом неприличия. Лично я видел разных некультурных людей, но чтобы на концерте классической музыки ели — это впервые.
Пашка придвинулся как можно ближе ко мне, и я обнял его за плечи. Сгорая от стыда за своих соседей, мы молили небо о том, чтобы никто не решил, будто мы пришли вместе с ними.
Изо всех сил мы пытались сосредоточиться на музыке и не обращать внимание на невоспитанного ребёнка. Но не так-то просто это было сделать. Потому что Борюсик, в очередной раз протянув, что ему скучно, начал трясти маму за плечи и повторять: «Отведи меня домой, ну отведи меня домой!»
Мама вытащила из сумки блокнот и ручку.
— На, порисуй пока! — сказала она сыну.
Но и это занятие ему быстро наскучило.
Тогда мама достала мобильный телефон.
— Хочешь, я тебе поставлю мультик, сынок? Скоро концерт закончится, ты уж потерпи, пожалуйста, посиди тихонько.
— И вот для этого нужно было приходить в театр? Мультик ведь можно и дома посмотреть! — прошептал мне на ухо Пашка.
Я только фыркнул, потому что боялся, что меня разорвёт от раздражения.
Я до сих пор не понимаю, с какой целью такие люди приходят в театр. Если скучно, то зачем мешать другим, которым действительно интересно. Не понимаю.
До антракта Борюсик смотрел мультик на телефоне. Мы с Пашкой хоть на время смогли сконцентрировать своё внимание на музыкантах.
Когда занавес закрылся, и объявили антракт, я сказал Пашке:
— Быстро отыскивай свободные места. Я готов уйти в самый конец зрительного зала, я даже могу постоять, но только, чтобы рядом больше не было этого Борюсика.
Мы нашли в партере два свободных местечка и решили, что, если после антракта наши соседи не передумают смотреть концерт, то пересядем от них.
Нам повезло. Очевидно, побывав в буфете и в сувенирной лавке, Борюсик не захотел возвращаться на прежние места и досматривать скучный, по его мнению, концерт, поэтому второе действие мы с Пашкой смотрели как короли — в тишине и в спокойствии. Я уверен, что не мы одни радовались отсутствию наших соседей.
Всё-таки в театр люди приходят культурно обогащаться, а не напрасно раздражаться.