История 19. Т-80

Настоящая война шла в большой комнате, когда домой вернулся дедушка. Перешагнув через пластмассовые крышки от коробок с игрушками, которые служили укрытием от вражеских снарядов, он сразу же включился в нашу игру, взял со стола газету, свернул её в трубочку, приложил ко рту и пробасил:
— Заряжай! Прицел восемьсот! Огонь!
Мы с Пашкой обожаем оставаться на ночь у дедушки с бабушкой.
Во-первых, у них есть огромный диван, который раскладывается и превращается в настоящий корабль. На этом корабле могут поместиться ещё четыре меня и целых пять Пашек. Поэтому вдвоём нам очень хорошо на нём спится, просторно.
Во-вторых, у дедушки в морозилке для нас всегда припрятано мороженое. Разное-преразное. Мы устраиваемся на диване, закрываем глаза и ждём, пока деда принесёт нам его на выбор, а потом встаём и дружно идём на кухню, потому что бабушка говорит, что есть мороженое надо за столом и обязательно над тарелками.
Ну, и в-третьих, пожалуй, это самое главное, можно завернувшись в одеяла полвечера слушать дедушкины военные рассказы. Он столько всего знает, что мог бы уже давно написать целую книгу, если бы захотел. Дедушка танкист, он воевал в Афганистане, и часто нам рассказывает про своего железного друга — про танк Т-80.
Мне было всего пять лет, когда мы с дедушкой и бабушкой ездили в бронетанковый музей, который находится на территории парка в городе Кубинка. Пашка тогда был совсем маленьким и остался дома с мамой. А мы отправились смотреть военную технику.
Уже подъезжая к парку, мы поняли, что получим массу впечатлений. Территория была огромной и делилась на открытые площадки и закрытые павильоны.
Я танки видел только по телевизору, когда смотрел парад 9 мая, поэтому даже не представлял, что они такие большие и такие разные: и тёмно-зелёные, и светло-зелёные, и жёлтые, и серые, и чёрные, и с пятнами, и с полосками.
Я казался самому себе таким маленьким и беззащитным на фоне этих мощных машин, что хотелось ещё сильнее пригнуться к земле или вообще сделаться невидимым, чтобы не видеть направленные в нашу сторону громадные пушки. Точно так же мне хотелось сделать, когда я в зоопарке видел слонов. Когда им что-то не нравилось, они задирали вверх свои хоботы и громко трубили, а я садился на корточки и закрывал уши руками.
Танки чем-то похожи на слонов, такие же тяжёлые и неповоротливые, только с пушками вместо хоботов. Не зря солдаты ласково называют их «слониками».
Мы остановились возле танка, на котором было крупно написано Т-80. Я внимательно следил за дедушкой, а он подошёл к танку, провёл рукой по броне и так тепло спросил: «Как поживаешь, брат?» Казалось, что в этот момент дедушка забыл обо всём на свете. Мы с бабушкой, боясь прервать такой трогательный момент, стояли молча и терпеливо ждали, а дедушка всё гладил, гладил и иногда легонько постукивал своего «слоника».
Потом словно опомнился, посмотрел на меня и, улыбнувшись, спросил:
— А ты знаешь, что танк может ехать почти неслышно?
— Как? - не поверил я, — Он же такой тяжёлый! Я думал, что от него столько грохота!
— А вот так, всё благодаря этим прорезиненным гусеницам.
Дедушка подвёл меня близко к танку, наклонился, и мы вместе с ним дотронулись до твёрдых и холодных гусениц.
Я спросил:
— Деда, а сколько человек находится в танке?
— Ну, считай: механик-водитель — он управляет танком; наводчик — он ведёт огонь из танковой пушки; и командир — он руководит экипажем и обязательно должен сам уметь делать всё то, что делают механик и наводчик.
— Получается три человека?
— Получается так.
— Как интересно! А он быстро едет? Вернее, я хотел спросить, он такой же быстрый, как и машина?
— Илюш, танк — это не просто машина. Это друг. Верный и преданный. Он, конечно, может разогнаться, но у него совсем другие задачи. И потом, ты только представь, на сколько он тяжелее машины. Видишь, какой крепкий корпус! — дедушка постучал по броне. — Броня из такого металла делает его практически неуязвимым в бою.
— Значит, победить танк сложно?
— Непросто. Но у него тоже есть враги. Например, вертолёт. С воздуха танк становится очень удобной мишенью и его легко можно поразить.
Я задумался. Мне хотелось так много спросить у дедушки, но в павильон начали заходить люди, и нужно было идти дальше.
— А самое тёплое место у танка вот здесь, за башней, — дедушка двумя руками показал на башню, от которой начиналась пушка. — Помню в холодные ночи, мы расстилали брезент и втроём укладывались спать. Танк остывал долго. Знаешь, как тепло было!
И уже прощаясь, дедушка снова похлопал танк по броне и сказал:
— Ну, бывай, брат!
Мы пошли дальше.
Войдя в следующее помещение, мы увидели огромный чёрный танк. И хотя он стоял в самом конце зала, видно его было отовсюду. Мне он показался таким страшным, что я даже не смог подойти к нему и остановился в центре зала. Бабушка хотела сфотографировать меня на фоне этой здоровенной машины, но я спрятался за дедушку, а потом и вовсе залез к нему на руки. Экскурсовод, наблюдавшая за нами, подошла и объяснила, что это немецкий танк, бояться его не нужно, потому что, несмотря на угрожающий вид и размер, ничего особенного про него рассказать нельзя. Немцы мечтали создать уникальную и всемогущую боевую машину, чтобы все в мире её боялись. Они изготовили семь таких танков и каждому придумали имена. Но машины так часто ломались и опаздывали на войну, что стали ненужными. И теперь это «чудо-оружие» стоит в нашем музее.
Насмотревшись военной техники, мы пошли гулять по парку и прошлись по танковой аллее, посвящённой героям-танкистам. По обеим сторонам дороги висели плакаты, на которых можно было прочитать о героических подвигах солдат и их стальных машин.
Обойти весь парк, конечно, было невозможно, потому что он очень большой. Изрядно утомившись и проголодавшись, мы потихоньку направились к выходу.
На память о танковом музее бабушка купила мне настоящую пилотку со звездой и деревянный автомат. Мы возвращались домой и уже тогда, в пять лет, я твёрдо решил, что, когда вырасту, то обязательно стану танкистом, как дедушка.