Золотое дитя Одессы

Золотое дитя — бронзовая скульптура скульптора Эрнста Неизвестного, установленная на Морском вокзале города Одесса в 1995 году..
Монументальная скульптура — так называют памятники, воздвигнутые в честь знаменитого исторического события или посвященные известным личностям прошлого и современности. Монументальная скульптура характеризуются масштабностью и значимым идейным содержанием.
Скульпту;ра (лат. sculptura, от sculpo — вырезаю, высекаю)


Скульптура "Золотое дитя"
 На Морвокзале, в Одессе расположена большая четырехметровая скульптура «Золотое дитя». Это создание советского и американского скульптора Эрнста Иосифовича Неизвестного (1925 – 2016 г.г.), скульптор, чьё творчество признано мировым наследием.

В далеком 1944 году, во времена Второй мировой войны, будучи солдатом, скульптор побывал в уже освобожденной Одессе. Два с половиной года оккупации, безусловно, сказались на облике города: разрушенные дома, груды камней, следы боев, осколки от снарядов. Вместе с тем, пристальное внимание скульптора притягивали к себе и лица людей – измученных, уставших, голодных, но, вместе с тем, непокоренных, с могучей силой духа и огромной внутренней энергией, жаждой жизни. Это контрастное сочетание запомнилось и запало глубоко в душу Эрнсту Неизвестному. Нелегкие годы не могли пройти бесследно. Это они придали творчеству скульптора такой характерный динамичный, напряженный и даже трагичный стиль.

  В Одессе зародилась необычная идея сотворить что-то новое в совсем противоположном – светлом, радостном, оптимистичном, с элементами романтизма. И Эрнст Неизвестный создает скульптуру именно для Одессы, в честь ее 200-летия.
Могучий ребенок появляется из цветка или рождается из яйца, но в любом случае – стремится в будущее. Автор хотел показать, сколько внутренних сил заложено в таком нежном, мягком, маленьком, но в то же время, гигантском ребенке. Он – символ непобедимого духа Одессы, большой надежды на процветание.
Интересная задумка автора состояла и в том, что «Золотое дитя» находится в окружении четырех ветров, символизирующих свободу, энергию, силу, движение. Эти ветры были выполнены в виде бронзовых медальонов, их можно увидеть у основания монумента.
В создании скульптурной композиции, совместно с ее автором, принимал участие и одесский скульптор Михаил Рева.
Скульптурный проект был одобрен городскими властями во главе с тогдашним мэром Э. Гурвицем. Автор получил за это приличный гонорар и начал работать. Но из-за инфляции эти деньги быстро обесценились и фактически работа Эрнста Неизвестного стала даром для Одессы.
До своего открытия скульптура «Золотое дитя» проделала долгий путь. Первоначально она была сделана из гипса и ее по частям на корабле через океан привезли в Одессу из Нью-Йорка, где располагалась студия американского скульптора Э. Неизвестного. После этого ее отправили в Киев, где на заводе «Монументскульптура» по гипсовым формам были отлиты бронзовые части.

В день празднования 50-летия Победы в Великой отечественной войне – 9 мая 1995 года памятник «Золотое дитя» был торжественно открыт на Одесском морвокзале. На мероприятии присутствовал сам Эрнст Неизвестный.

Как фронтовик, скульптор Неизвестный прошел по многим военным дорогам. За доблесть и мужество, проявленные на фронте, гвардии младший лейтенант Эрнст Неизвестный, командир стрелкового взвода награжден орденом Красной Звезды. Будучи тяжело раненым, он продолжал командовать взводом, героически проявляя себя в бою. Нелегко пришлось и его матери, получившей 2 «похоронки» на сына.
Далеко позади военное лихолетье Второй мировой войны. Но город и сейчас живет мечтой о мире, с оптимизмом смотрит в будущее, находя в себе неисчерпаемую силу – силу духа, которой подвластны любые препятствия и которую мастерски запечатлел в своем памятнике Эрнст Неизвестный, подаривший городу уникальную достопримечательность – самую большую в мире фигуру младенца.

О замыслах и их практической реализации сам скульптор рассказывал так:
«Золотое дитя» по замыслу изначально предназначалось именно для Одессы. Должны же, думал я, где-то в России сохраниться элементы оптимизма.… Это могучий ребёнок, что-то вроде маленького Гаргантюа. Он, как надежда, появляется из цветка. Или, может быть, вылупляется из яйца. Словом, он символизирует нечто новое, нарождающееся, чему принадлежит будущее. На это, во всяком случае, мне хочется надеяться.… Я впервые за свою жизнь создал монумент в светлом, радостном, романтическом ключе. «Золотое дитя» — яркий, солнечный образ рождающегося гиганта, надежда на процветание будущего вольного города.
. «Я получил официальный заказ и начал работать. — рассказывал автор — На скульптурную работу пятиметровой высоты мне отпустили гигантскую сумму, но из-за инфляции эти деньги превратились в ничто. Можно считать, что я сделал „Золотое дитя“ бесплатно, как мой дар Одессе».

Сегодня   заложенный смысл в образ скульптуры очень актуален - рождение нового, чистого, мощного и созидательного. Символический посыл для Одессы.
Эрнст Неизвестный создавал монументальные произведения, которые сегодня можно увидеть в разных странах мира — в России и Украине, США и Египте, Швеции и Ватикане. Папа римский Иоанн Павел II  приобрёл   для музея Ватикана  Несколько скульптурных изображений распятия, созданных Неизвестным,
Прибывшие в Одессу жители из других областей Украины не восприняли эту скульптуру, считают ее уродством.

Одесский юмористический журнал «Фонтан» № 117Золотое дитя
Быльсские тайны
ГЕОРГИЙ ГОЛУБЕНКО
Однажды на площади возле морвокзала я стал свидетелем такого разговора. Пожилой одессит показывал молодым ребятам, парню и девушке, одесские достопримечательности.
– А это – наша новая гордость, – произнес одессит. – скульптура называется «Золотое дитя». Скульптор Неизвестный.
– Почему? – заинтересовалась девушка.
– В смысле?
– Ну почему он неизвестный? Работа, по-моему, интересная. Мне, например, было бы любопытно узнать фамилию автора. Жаль, что он так и остался неизвестным!..
И они пошли дальше.
«Интересно, что творится у нее в голове? – подумал я. – То есть она представляет себе, что какой-то никому не известный человек пробрался на эту площадь под покровом ночи, имея при себе под плащом несколько тонн бронзы, установил скульптуру и растаял в предрассветном тумане, сохранив полное инкогнито».
Вот у меня бы спросили, как возникла эта скульптура. Я бы мог кое-что поведать, так как, можно сказать, стоял у истоков…
А было так. Весенним днем какого-то девяносто затертого года прошлого века мы втроем, то есть великий скульптор Эрнст Неизвестный, а также мой приятель, бывший одессит, большой поклонник прекрасного и не меньший авантюрист Игорь Метелицын и я сидели в нью-йоркской мастерской великого мастера и все втроем остро нуждались в деньгах. Правда, в разных. Мне, приехавшему в Нью-Йорк недели на две, вполне хватило бы нескольких сотен долларов. Игорю, переехавшему сюда на постоянное место жительства, нужны были несколько тысяч, а Эрнсту – минимум полтора миллиона, чтобы осуществить свою мечту и воздвигнуть наконец грандиозную скульптурную композицию «Древо жизни», макет которого украшал сейчас его мастерскую.
– Да бог с ними, с этими миллионами! – взорвался наконец Игорь, кажется, после третьей рюмки. – Давайте хоть что-нибудь заработаем! Вот Гарик приехал из Одессы. У меня там тоже много знакомых. Некоторые сейчас входят во власть. Эрнст, давай поставим в Одессе какую-нибудь из твоих работ!
– Например? – заинтересовался скульптор. – Ну «Древо жизни» город, конечно же, не потянет. Другая работа уже продана, – и он указал на бронзового человечка, стоящего на коленях и явно страдающего от невыносимых болей в груди и в голове. (Кстати, сейчас эту работу знают миллионы, так как она стала призом «Тэфи», и ею на московском телевидении каждый год награждают всех, кто довел телезрителей до подобного состояния.) – Остается только вон то, – и Эрнст указал куда-то в угол мастерской.
Я посмотрел и, надо сказать, содрогнулся. Там, разламывая изнутри пластилиновый кокон, рождалось на свет что-то совсем уже несусветное. С двумя головами, тремя ногами, одним глазом и рахитичным туловищем явно недоношенного ребенка.
– Это что? – ужаснулись мы с Игорем.
– Макет памятника жертвам Чернобыля, – ответил Эрнст. – Скульптура называется «Человеческий эмбрион появляется на свет после воздействия на него жесткого радиоактивного излучения, возникшего в результате чернобыльской катастрофы». Правда, заказчики его не взяли. Говорят, сильно страшный. Даже во время катастрофы так страшно не было. В Одессе, я думаю, тем более не возьмут. Ну что скульптура будет там, к примеру, олицетворять?
– А вот ты не скажи! – завелся Метелицын. – Тут все зависит от названия. Одесситам, например, можно сказать, что это памятник приезжему отдыхающему, который еще не прошел курс лечения в одном из одесских санаториев. А рядом ты поставишь какого-нибудь бронзового красавца с фигурой Аполлона. И мы напишем, что это тот же самый отдыхающий, но уже завершивший трехнедельный курс своего лечения.
– Не говори глупости, – отмахнулся Эрнст.
– Ну тогда знаешь что? – сказал Метелицын. – Даем тебе две недели на то, чтобы подправить этого урода и сделать из него что-нибудь посимпатичнее. Ну что тебе стоит? Ты у нас гений или не гений, в конце концов?
В назначенный срок скульптор пригласил нас в мастерскую, сбросил покрывало, и мы увидели то, на что сегодня смотрит вся Одесса. Все лишнее, то есть вторую голову и третью ногу, скульптор убрал. Все необходимое добавил. То есть второй глаз и упитанность. И теперь это был кругленький могучий бутуз, каких в Одессе, кстати, очень сильно любят и называют не иначе, как «мамина радость».
– Прекрасно! – восхитился Игорь. – Это же гениальный символ! Настали новые времена, на месте старого города, раздвигая его границы за счет области, то есть вылупливаясь из яйца-кокона, что ты гениально изобразил в скульптуре, рождается новый город. Золотое могучее дитя – символ процветания, торговли и вообще всяческого прогресса!
С макетом этой скульптуры Метелицын и приехал в Одессу, где состоялся бурный градостроительный совет.
– И где вы собираетесь это поставить? – шипели недоброжелатели.
– Можно на Приморском бульваре, – отвечали поклонники современного искусства.
– В качестве кого? На Приморском бульваре… – возмущались ретрограды. – В качестве внебрачного сына дюка де Ришелье?
– Ну зачем же? Просто в Одессе вообще любят детей…
– Так вы хотите, чтобы перестали?
– В общем, слушайте меня, – сказал тогдашний рассудительный мэр. – Иметь в городе работу всемирно известного мастера – это очень престижно. А то что многие, в том числе и я, чего-то не догоняют… Ну что ж, мне говорили, что истинное искусство всегда опережает время. Так что, наверное, догонят наши потомки. Вон Эйфелеву башню когда-то, говорят, вначале тоже приняли в штыки. А сегодня она символ Парижа. Так что будем ставить. Будем, – и он покинул градостроительный совет.
– Слушайте, это правда, что бывший мэр Одессы дюк де Ришелье стал впоследствии премьер-министром Франции? – спросил кто-то в наступившей тишине.
– Правда, – отвечали ему.
– Вот повезло французам. А как вы думаете, наш сегодняшний мэр тоже может впоследствии стать французским премьер-министром?
– Думаем, нет.
– Опять повезло французам.
На этом градостроительный совет был закончен.
А скульптура с тех пор стоит. И на ее фоне фотографируются одесситы и приезжие. Кстати, хороший знак для любой скульптуры. Значит, многие уже «догнали» ее художественные достоинства. А те, которые еще нет, так ведь и Эйфелева башня не сразу… Впрочем, про это я, кажется, уже говорил…

В мае 1995 года на площадке перед Морским вокзалом Одессы появилась необычная скульптура. Огромный младенец в пухлых складках словно выбирается из некоего кокона.

Удивляет лицо ребенка — спокойное и безмятежное, словно процесс рождения для него совершенно рутинный и почти не требующий усилий. Называется скульптура «Золотое дитя».

Сказать, что одесситы были поражены — не сказать ничего. Оправившись от культурного потрясения, они включили собственное оружие массового поражения, никогда их не подводившее — одесский язык. Скульптурная композиция в короткое время обзавелась народными названиями, одно хлестче другого:
— «Шварценеггер в утробе»;
— «Жертва аборта»;
— «Киндер-сюрприз»;
— и просто «Мутант».
Самым спокойным стало сравнение младенца с Буддой.

Что же это за скульптура и как она появилась в Одессе?
Начнем издалека.
Еще лейтенантом, раненный в 1944 году в бою под Констанцей, Эрнст Неизвестный попал в госпиталь в Одессе. Будущего всемирно известного скульптора поразила не только разруха в городе, совсем недавно освобожденного от фашистов, но и крепость несломленного духа одесситов, прошедших через два с половиной года оккупации. Впечатление было очень сильным — во время обсуждения будущей композиции скульптор по телефону по памяти назвал несколько адресов, где монумент мог бы быть размещен.

— Наша воинская часть только-только прибыла в освобожденную Одессу, — рассказывал Эрнст Иосифович. — Всюду следы боев, развалины. Тяжелые годы провели одесситы в оккупированном городе. Но дух их не был сломлен. Оптимизм, крепость духа поразили меня. Я давно задумал монумент «Золотое дитя». Многие мои скульптуры глубоко трагичны. В них воплощен образ мужественного человека, который даже перед лицом смерти не теряет присутствия духа. Этот оптимистический трагизм я сам прошел. И вот впервые за свою жизнь создал монумент в светлом, радостном, романтическом ключе. «Золотое дитя» — яркий, солнечный образ рождающегося гиганта, надежда на процветание будущего вольного города. Это мой дар, который я посвящаю 200-летию Одессы.

О замыслах и практической реализации скульптор рассказывал так:

— «Золотое дитя» по замыслу изначально предназначалось именно для Одессы. Должны же, думал я, где-то в России сохраниться элементы оптимизма… Это могучий ребенок, что-то вроде маленького Гаргантюа. Он, как надежда, появляется из цветка. Или, может быть, вылупляется из яйца. Словом, он символизирует нечто новое, нарождающееся, чему принадлежит будущее. На это, во всяком случае, мне хочется надеяться… Я впервые за свою жизнь создал монумент в светлом, радостном, романтическом ключе. «Золотое дитя» — яркий, солнечный образ рождающегося гиганта, надежда на процветание будущего вольного города.

К моменту начала работы над скульптурой Эрнст Неизвестный жил и работал в Нью-Йорке. Скульптор эмигрировал в Америку после уничижительной критики его работ Хрущевым. По иронии судьбы, памятник на могиле Хрущева создан именно Эрнстом Неизвестным.

Но вернемся на площадь перед Морским вокзалом. Проект Неизвестного был одобрен городскими властями. «Я получил официальный заказ и начал работать. — рассказывал автор — На скульптурную работу пятиметровой высоты мне отпустили гигантскую сумму, но из-за инфляции эти деньги превратились в ничто. Можно считать, что я сделал „Золотое дитя“  бесплатно, как мой дар Одессе».

Совместно с Эрнстом Неизвестным над скульптурной композицией работали одесский скульптор Михаил Рева и архитектор Владимир Глазырин.

Элементами композиции являлись монеты и «ветра» — по проекту Неизвестного скульптуру ребёнка должны были окружать «четыре ветра». Эти ветры были исполнены Михаилом Ревой в виде бронзовых медальонов, установленных у основания памятника. Иногда эти барельефы на медальонах называют «Четыре стороны света».

Кроме медальонов с ветрами, у основания скульптурной композиции размещено несколько монет. Вероятно, они символизируют достаток. Кстати, согласно каббале, деньги нельзя хранить в кошельке (другими словами, указывать им место), иначе они обидятся и уйдут. Их надо разбрасывать по квартире и карманам.

Гипсовую модель памятника по частям перевезли из студии скульптора в Нью-Йорке океанским судном в Одессу. Из Одессы доставили в Киев, где на заводе «Монументскульптура» по гипсовым формам были отлиты бронзовые детали, которые и были собраны в единое целое и установлены на Одесском морском вокзале.

Открытие скульптурной композиции «Золотое дитя» состоялось 9 мая 1995 года. На открытии присутствовал сам автор.

Как я уже говорил, не все одесситы поняли смысл скульптуры. В силу своего особого юмористического склада ума, некоторые стали называть памятник «Арнольд Шварценеггер в детстве». Но никто, ни один человек не посмел оскорбительно выразиться в адрес «папы» ребенка. Сегодня «Золотое дитя» воспринимается как составная часть одесского колорита.

Мнение о скульптуре как у одесситов, так и у туристов, сложилось неоднозначное. Кто-то называет «Золотое дитя» шедевром, а кто-то уродством, но пока еще никого эта композиция не оставила равнодушным.

Тем временем вокруг скульптуры стали складываться городские приметы. Большой пальчик малыша на левой ножке натерт до блеска: его стараются коснуться все девушки, которые хотят иметь детей. Впрочем, по поверью, если коснуться пальца этого дитя и загадать любое желание, то оно обязательно исполнится.

И сегодня, по прошествии стольких лет, скульптура «Золотое дитя» мало кого оставляет равнодушным, вызывая либо резкое неприятие, либо одобрение, — а это, как ни крути, один из признаков настоящего искусства.

По материалам: histodessa.ru