Подслушанный разговор у Вечного огня

На фото: Неизвестные герои этого рассказа: 20:15, 15.03.25, Москва, Александровский сад

Не для меня война http://proza.ru/2022/11/28/1740


          Что-то в этот раз припозднился. Уже темно. Часовые, если и на посту, то только в казарме, а так, коли не спят, то готовятся отойти. Пуст Пост номер один! лишь полиция да гвардия стерегут порядок и пресекают возможные попытки радикалов в осквернении святыни. Чем ближе праздник Победы, тем явственней злобные проявления «иных патриотов», ратующих за свою эксклюзивную правду о нас, в сердце Москвы на Красной площади и в Александровском парке. Тем больше выживших идут почтить память павшим в той великой войне – Великой Отечественной войне. Выжившие! Да, мы все, ныне живущие, выжившие, ибо нас не должно быть, ибо планы на Русь другие и в веках неизменны.
          Но сейчас здесь пусто. Подошёл к плите с ограждением, снял шапку, склонил голову, стою один у Кремлевской стены у Вечного огня на Могиле Неизвестному Солдату. Какой необычный символ памяти: захоронены останки одного, неизвестного, неопознанного, а получилось: все пофамильно здесь лежат, по всем тридцати миллионам погибшим на фронте и в тылу не гаснет этот великий огонь поминальной свечи. Каждый приходящий сюда знает, что Вечный огонь горит и по его родственникам, не вернувшимся с войны, и близким, «съеденных» голодом в тылу, и умершим позже от ран и воспоминаний бесчеловечности прожитой войны уже в мирное время и совсем недавно. У каждого своя боль, и по всем скорбит Вечный огонь на Могиле Неизвестному Солдату, озаряя лица стоящих мерцающим светом поминания о каждом известном и неизвестном, о каждом потерянном и не вернувшемся в той войне, увлекая поминания о них на небеса.
          Прихожу сюда и я. Специально, либо когда оказываюсь по делам рядом. У меня своя боль и не одна. Наш дед, Николай Андреевич Шестаков, в 1941 призвался, в 42 пропал без вести в Синявинских болотах под Мгой, а правильней было бы сказать: пал. Не счесть, сколько там полегло наших солдат под Ленинградом, заслонив город собой. С гордостью вспоминаю и отца, Николая Николаевича, он стоял здесь в оцеплении в Александровском саду 24 июня на Параде Победы над Германией в 45-м. Где конкретно не знаю – когда рассказывал, никакую Москву я ещё не видел. Может быть, вот здесь и стоял, где теперь стою или, где священный огонь горит, кто знает. Отец рассказывал, что на Парад их одели в новую форму, а после снятия оцепления её сразу же забрали, чуть ли не в Александровском саду у подножия Кремлёвской стены за выступом Средней Арсенальной башни или Угловой Арсенальной, а всего скорей, подальше, у Троицкой. И им пришлось в белых подштанниках добираться до казарм. А может быть, и вовсе не так было, но детский мозг из всего запомнил только эпизод с переодеванием и его слова, что День Победы – это великий праздник, не передающий словами ни его значимость (для мира), ни радость (для страны), ни горе (людское).

          Стою, поминаю, на памятник смотрю. Газ бежит, пламя Вечного огня колышется, горит, не гаснет. Интересно, думаю, когда опять вернутся девяностые, сносом памятников и тушением вечных огней, под чьей фамилией вновь настанет произвол и гонение, экономия на победах и забвение, по чьей указке… И тут вбегают ко мне в размышления два пацана лет девяти и встают отдельно, но рядом, и я слышу их разговор. Один поспокойней, а второй всё время ёрзает.
          – Подожди, – говорит один другому, тот который поспокойней. – Дай мне на Победу настроиться, Победу вспомнить.
          Я опешил! И взрослые такое не придумают и не скажут, а тут дитё неразумное всё понимает: где стоит, и зачем всё это. Остановились, застыли. А парень продолжает наставления:
          – Глаза закрой и думай о Победе! – и через паузу, – к Минуте молчания готовимся!
          Как так?! Отцы! и дети: где конфликт? в чём непонимание поколений? Если бы всё происходило не на моих глазах, то Тургенев прав, но тут…
          – Давай, глаза закрываем на раз-два-три: раз-два-три.
И оба застыли. Я тоже встрепенулся, выпрямился, глаза закрыл: так втроём и стояли перед Вечным огнём на Могиле Неизвестному Солдату.

          Наверно, надо было похвалить ребят, выказать своё изумление, погладить по голове, расспросить, кто они, откуда, но они бросились догонять своих мам, покидающих Александровский сад. А потом подумал: зачем их идентифицировать? и так ясно, что они из Москвы или Санкт-Петербурга, а всего скорей, из Курска или Архангельска, Сахалина и Вязьмы, они отовсюду и везде: от Калининграда до Камчатки. Мы все с конкретными фамилиями у Могилы Неизвестного Солдата безымянные…

          Глядя убегающим детям вслед, подумал, что и рассказ Л. Пантелеева «Честное слово» вовсе не выдумка, и рассудил: если воспитание, школу и образование не разрушим: Вечные огни не погаснут…

20:15, 15.03.25, Москва, Александровский сад


Не для меня война http://proza.ru/2022/11/28/1740