22. Глава А теперь о Наташе

 

О Наташе мы знаем из воспоминаний её сестры Олеси. В противоположность своей младшей сестрёнки, Наташа была похожа на своего отца, тогда как Олеся, как говорят в народе, подобрала все материнские крошки. Вот только глаза у Наташи были зелёным. У матери глаза были голубыми, а у отца карими, а вот у старшей дочери глаза были зелёными. И первое, что бросалось при знакомстве с Наташей – это были глаза, как у колдуньи. Волосы были тёмно-русыми и от природы вились, как и у Леонида Васильевича. Наташа была чуть выше среднего роста с тонкой талией и красивой грудью. Ножки также были стройными. Девушка с детства обладала каким-то особым шармом. Никто не мог пройти равнодушно мимо этой красивой, улыбающейся девушки.
Вот и Александр с Иваном, увидев впервые на музыкальном конкурсе девушку со скрипкой, сразу «запали» на неё. Но ни один не признался другому, что питают к ней чувства. А Наташа просто дружила с обоими мальчиками, её семья принимала ребят тепло и с радостью.
Когда ребята уехали на учёбу, первое время Наташе чего-то не хватало. Она даже на первых порах закинула игру на скрипке. Ей просто стало неинтересно без сопровождения гитары и баяна.
Потом начали приходить письма от Ивана. Он подробно описывал свою учёбу в училище, Наташа с радостью отвечала на его письма. Но постепенно переписка сошла почти на нет. Приходили письма и от Александра, но значительно реже. Возможно, если бы кто-то из ребят открыл своё сердце Наташе, то она бы не стала гулять с Анатолием. Хотя, проводя с парнем время, девушка всё время сравнивала его со своими друзьями. И это сравнение не шло в пользу Анатолию. Спала она с ним сначала из-за простого любопытства, а после просто понравилось быть взрослой и чувствовать, что кому-то нужна. Когда Анатолий просто, без всякой причины оставил её и уехал, она поняла, что связалась не с тем человеком, и что любовь и привязанность не одно и тоже. В душе радовалась, что беременность оказалась ложной. Наташа дала себе слово, что теперь ни за что на свете не даст ввести себя в заблуждение.
Однажды вернувшись с занятий, Наташа обнаружила в своей ячейке ящика для писем в вестибюле общежития письмо от Александра. Это было уже второе письмо после того, как он окончил училище и получил назначение на Север в Североморск в морскую авиацию. В первом своем письме он восторженно описывал красоты Севера, условия жизни и кратко писал о своей службе. Писал, что никого знакомых там он не встретил и очень скучает о ней и Иване. Ему их так не хватает.
О чем же он теперь пишет? - думала Наташа, поднимаясь на свой этаж. Только вошла в комнату, тут же распечатала конверт и, не переодеваясь, села на свою кровать и стала читать. Саша писал:
“ Дорогая Наташенька!
Уже пошел третий месяц, как я служу на Севере. За это время я уже вполне освоился, служба идет нормально, приходится много летать и, в основном, над морем. Сразу мне это было непривычно, я привык ориентироваться по наземным ориентирам (прости за тавтологию, не нашел подходящего слова), а море везде одинаковое, и до берега далеко. Но ничего, я уже привык. Служба идет. Живу я в комнате с Мишкой, выпускником нашего училища прошлого года. В этом году он собирается поступать в академию и постоянно сидит за учебниками.  Этой идеей заразил он и меня. На следующий год и я подам рапорт на поступление в академию.
От Ивана давно не было писем. А тебе он пишет? В последнем письме он намекал, что у него какие-то неприятности. Я так и не понял, по службе или в личной жизни.
Милая Наташенька, для тебя не было секретом, что мы с Иваном были влюблены в тебя. Но ты всегда больше отдавала предпочтение Ивану, не оставляя практически мне никакой надежды. А мне уже пора задуматься и о своей личной жизни. Попав в закрытый городок, где даже все офицеры ходят по пропускам, и где все представительницы прекрасного пола “при деле”, то есть у каждой из них есть свой мужчина, и для холостяка выбора здесь нет никакого. А при нашей службе вырваться в Мурманск удается, в лучшем случае, раз в месяц и то только от автобуса до автобуса.
И, тем ни менее, две недели назад у меня была интересная встреча. Расскажу все по порядку.
Если ты помнишь из школьных учебников, на Севере существует полярный день и полярная ночь. Так вот и у нас сейчас наступает полярная ночь. Солнце и так показывалось за день всего на пару часов, а теперь оно вообще скроется до середины января. И в это время каждый старается “проводить Солнце в долгую дорогу”, то есть в эти последние дни полярного дня (или вечера) посмотреть на уходящее солнце и проститься с ним.
Вот и я в субботу во второй половине дня вышел на берег моря, чтобы посмотреть, как уходит солнце в море за горизонт. Ушел я подальше от морской базы Северного флота побродить по пустынному берегу. Последнее время я люблю одиночество. В таких местах хорошо думается. Можно вспоминать о прошлом, мечтать о будущем, и никто тебе не помешает, не будет отвлекать даже просто своим присутствием.
Я шел по берегу и увидел впереди валяющуюся огромную деревянную катушку от толстого кабеля. Кабель использовали, а катушку не убрали. Она так и осталась валяться на берегу. А чайки на ней устроили свое гнездо. Мне захотелось посмотреть на яйца чаек. Они здесь не такие как в Средней полосе. У нас на Оке под Муромом они величиной с голубя, а здесь они огромные, величиной с хорошую курицу. Я подошел поближе и на меня с криком спикировала сверху чайка, стараясь клюнуть меня в голову. Я стал отмахиваться от нее фуражкой. На ее крики слетелись другие чайки, и они всем скопом стали прогонять меня от гнезда. Их уже кружило надо мной штук пять-семь и на их крики слетались еще и еще. Так они и не пустили меня к гнезду. Меня поразила эта их дружба и взаимовыручка. Я продолжил свой путь. И тут я заметил одиноко сидящую на берегу женщину. Рядом с ней играл малыш года 4-5. Он кидал камушки в воду, а она сидела неподвижно, глядя куда-то на горизонт, за который садилось солнце.
Я поздоровался. (Здесь как-то это принято: здесь все здороваются друг с другом знакомые и незнакомые)
Она ответила.
-Вы кого-то ждете? - спросил я
-Угу.
-И давно? - продолжал спрашивать я, рискуя оказаться навязчивым.
-Четыреста тридцать два дня.
Ответ ее меня удивил, и я не выдержал, продолжил расспросы.
-Откуда такая точность?
-Я считаю каждый день. Он ушел в поход 28 июля и больше не вернулся.
-Ваш муж?
-Да, мой муж и отец Андрюшки капитан -лейтенант Осипов Геннадий. Они ушли в автономное плаванье “за угол”на три месяца, и до сих пор не вернулись. (На Северном флоте поход “за угол -называют поход вокруг Скандинавии в сторону Атлантического океана. Примечание автора)
Я слышал эту историю. А что говорит командование?
-Их пока не считают погибшими, а только пропавшими без вести. Но я верю, что Геннадий жив. Сердцем я это чувствую. Я верю, что он вернется.
Мы поговорили еще немного, и я пошел дальше. Я шел и думал об этой молодой женщине. Вот настоящая русская жена моряка. Невольно я позавидовал Геннадию. Живой он или не живой- - я не знаю. И я поверил, что он вернется. Такая женская вера ни раз спасала и даже во время войны.
Вернувшись домой, дома Михаила я не застал. Как обычно, в это время он находился в библиотеке. Я достал свой баян и в один присест под впечатлением этой встречи написал романс. Отдаю тебе на твой суд
«Я буду ждать»
Когда ты уходил, ещё светило
Полярное солнце в небесной синеве, 
Но ты ушёл — и ночь вдруг наступила
Покрыла тьмой всё, и мы теперь одни….

Мелькают дни, как чайки над волнами,
Тебя всё нет...  А я все жду и жду
К груди своей я сына прижимаю,
Ведь на тебя он так похож, мой океан!

Прошли все сроки, ты не возвращался,
Все говорят: корабль твой море поглотило
Не верю я! И ты вернёшься к нам,
Я буду ждать тебя всегда и всюду.

И солнце нам засветит снова,
Сквозь мрак и шторм, вернёшься ты опять.
И в этот миг душа моя воспрянет,
Пока я жду, я знаю — ты придёшь!
Конечно, это не Пушкин и даже не Евтушенко, но было написано под эмоции, вызванные этой встречей.
На следующий день, в воскресенье, меня снова потянуло на тот берег. Не знаю почему, но мне захотелось снова увидеть ту женщину, символ веры и надежды. И она оказалась на том же самом месте. Мы уже поговорили с ней, как старые знакомые. И теперь каждые выходные после обеда я иду на тот берег и встречаюсь с Елизаветой. Мы подолгу беседуем. Она рассказывает мне о своей жизни, рассказывает о Геннадии. Говорит о нем, как о живом, хотя столько времени уже прошло. Но она все верит.
Я не знаю, как у нас с ней сложатся дальнейшие отношения, но мне эта женщина нравится. И в то же время я ругаю себя: сближаясь с ней, я изменяю тебе. Прости. Ведь ты была моей первой и настоящей любовью.”
Наташа закончила читать и отложила письмо в сторону. Эх, Сашка, Сашка! - подумала она. - Оказывается она была для него не просто другом, а он любил ее. Какой он скрытный! Даже ни разу об этом и не намекнул ей. Интересно, что бы она тогда ему на это ответила?

продолжениеhttp://proza.ru/2025/04/09/469