Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т. 3, ч. 10

Часть 10. КРАСНОВИДОВО, БОРОДИНО, ТОСЯ И ТАТЬЯНА. ЗНАКОМСТВО С НОВОЙ КАФЕДРОЙ, МАЛЫМИ ГОРОДАМИ КИРОВСКОЙ ОБЛАСТИ  И РАБОТА НАД  ДИССЕРТАЦИЕЙ

    10.1 Помощь санаторию в Красновидово в уборке картофеля для МГУ

 Пятого сентября Егор Суханов поездом уехал в Москву. Приехав туда, ему стало понятно, что приказа о переводе его с одной кафедры на другую все еще нет. Поэтому он все еще оставался партгрупоргом аспирантской группы политэкономов. В результате Егор от парткома и профкома экономического факультета МГУ получил задание сформировать группу из шести аспирантов для поездки на помощь уборке картофеля для санатория МГУ. Санаторий находился в поселке Красновидово, расположенного возле Можайского водохранилища на Москве реке. Подумав, подумав, Егор решил не спорить, и стать во главе аспирантской группы. Он знал, что где-то в том районе находится поле Бородинской битвы 1812 года. Поэтому ему закралась мысль, что может быть удастся побывать на этом поле. В группу Суханова вошли еще пять добровольцев. Это были, кроме него, аспиранты Силинцев Владимир, Осинин Анатолий, Яровцев Александр и Константину Иван. Через день группа выехала электричкой до Можайска. Там по договоренности с руководством санатория их должен был ждать Уазик. Быстро нашли его, и водитель минут через двадцать-тридцать доставил их в санаторий. Разместили всех в одной большой комнате санатория.
 Пригласили на обед, во время которого перед ними появился директор санатория, который известил их о порядке работы на уборке картофеля, о распорядке завтрака, обеда и ужина, о мероприятиях в свободное от работы время. Пообещал бесплатное посещение кинотеатра, участие в танцевальных вечерах вместе с отдыхающими. Володя Силинцев спросил его:
- А на Бородинское поле как-то отсюда съездить можно будет?
- Если будете хорошо работать, то мы вас свозим туда на автобусе – ответил директор.
- А где мы будем питаться, не здесь же в общем зале, например, во время обеда, когда мы будем в грязной одежде?
- Мы выделим вам уже к ужину отдельный кабинет, где вы будете питаться.

Больше вопросов пока не последовало. Их отлично накормили обедом, после которого они вышли осмотреть снаружи сам санаторий, прошлись по улице с деревянными частными домами, в конце которой виднелся небольшой магазин. Зашли в него, купили по бутылке пива, вышли за околицу, нашли сухие пеньки, сели и выпили потихоньку пиво. Встали и прошли к водохранилищу, где стояло множество лодок, справа виднелся пляж, на котором загорающих уже никого не было, слышно было только звуки волн. Поняли, что, видимо, летние дни отдыха ученых, аспирантов и студентов МГУ закончились. Начался новый учебный год. Погода в начале сентября была еще вполне пригодной для отдыха, и вечером в столовой они увидели, что отдыхающие в санатории все-таки еще были. Но это были явно не профессора и не доценты, а скорее члены их семей.

Утром аспиранты получили спецовки, ведра и после завтрака в специально отведенном для них кабинете оправились на поле. Поле находилось почти сразу за санаторием, так что ехать никуда было не нужно. На поле работал уже трактор, который вырывал картошку, и задача аспирантов состояла в том, чтобы собирать ее, высыпать в кузов автомобиля, который вскоре появился перед ними. Затем, когда кузов становился полным, два аспиранта уезжали на разгрузку автомобиля в овощехранилище, а к оставшимся аспирантам приходил другой автомобиль. Их никто не подгонял, не устанавливал какие-то нормы, все было построено на согласии и взаимопонимании. Отдыха специального никому не требовалось, так как можно было присесть на карточки, собирая картофель, поговорить обо всем с напарниками, рассказать друг другу свои биографии и особенности, где они родились и чем занимались до поступления в аспирантуру.
Так, чисто случайно напарником Егора стал Анатолий Осинин. До конца сентября они пересказали друг другу все секреты свой биографии, кого и за что любили, где проходили службу в Советской Армии. Так, Анатолий оказался родом из Иркутска, служил на Украине в городе Виннице, учился в Ростовском государственном университете, а работал после окончания учебы в Ярославском университете. На вопрос Егора, женат ли он, отвечал прямо:
- Не нашел пока себе достойную жену.
- А как же хохлушка Галя, за которой вы ухаживаете с Володей Силенцевым? – спросил Егор.
- Она мне нравится и очень, но Галя замужем за аспирантом теперь уже третьего курса Сашей Оссовским.
- А почему она появляется в МГУ везде не с Сашей, а с вами? – снова задал вопрос Егор.
- Говорит, что он ей не нравится, все время болеет, пишет только свою диссертацию, а ей хочется гулять, пока молодая. Вот мы с Володей и развлекаем ее. Согласись, она очень красивая.
- Что красивая, не спорю. Но ведь, если кто-нибудь из вас ей предложит руку и сердце, то она должна будет развестись с Оссовским?
- К сожалению, она этого не хочет делать, считая, что Саша очень умный, поможет и ей написать диссертацию, – откровенно отвечал Анатолий.
- Значит, тебе надо искать другую девушку или женщину – заключил Егор.
К этим разговорам они еще не раз и не два возвращались, но Егору показалось, что Анатолий всерьез влюблен в Галю Оссовскую. Из разговоров с Анатолием Егор понял, что он не только учился в Ростове-на-Дону, но и был здесь в Институте повышения квалификации в семьдесят втором году, сразу перед поступлением в аспирантуру МГУ.
 - И что ты не нашел достойную девушку за время учебы и работы?
- Была одна, мы даже начинали с ней жить, но я быстро понял, что на уме у нее в основном тряпки, музыка и танцы. А мне это все было противно, хотелось заниматься разработкой теории, изучением экономики Франции, французской литературы и культуры. Поэтому через год мы с ней добровольно разошлись.
- И в ИПК тебя не увлекла ни одна девушка?
- Там девушек практически не было. Были женщины, причем замужние, но все стремились не к серьезным отношениям, а очень увлекались флиртом. В результате мне было противно на них смотреть.

Прошла неделя пребывания и работы в Красновидовском санатории МГУ. Руководство было довольно работой аспирантов, и их кормили все лучше и лучше. Однако график работы был достаточно напряженным: с девяти часов до восемнадцати, а иногда и дольше. В воскресенье работали до обеда. Поэтому в распоряжении аспирантов свободными были лишь вечера. Когда организовывались танцы в вестибюле санатория, то почти все спускались вниз, подходили к понравившимся женщинам и приглашали их на танцы. Однако романов почти никто не заводил, за исключением Яровцева Саши, которого присмотрела то ли женщина, то ли он сам. Саша, видимо, был самым красивым их них, благодаря черной подстриженной бородке и моложавому виду. Так или иначе, но он почти не ночевал в отведенной аспирантам комнате почти неделю. Дальше его пассия уехала домой по случаю окончания путевки, а из новых отдыхающих никто на него внимания больше не обращал.  Затем очередь дошла до Анатолия. В него влюбилась разнорабочая санатория по имени Тося.

10.2. Знакомство с Тосей и ее влюбленность  в Анатолия Осинина

Знакомство с Тосей произошло с первых же дней работы. Она трудилась на овощехранилище. Но из всех аспирантов, ей понравился именно Толик. Но он пытался не замечать ее влюбленности, держался твердо и в беседах с Егором, Анатолий  говорил, что Тося не в его вкусе.
- Ну, что тебе трудно обратить на нее внимание?  Если девушка или женщина влюбилась, и не мыслит своей жизни без тебя? - убеждал и спрашивал одновременно его Егор.
- Но что это за девушка, толстушка, «растрезвонила» по всему поселку, что она в меня влюбилась, а мне-то что, если она не нравится, и я не хочу иметь с ней дела.

Вот таким оказался напарник Егора Анатолий. Поэтому Егор решил помочь Тосе и одновременно побудить Анатолия встретиться с ней. С этой целью Егор пригласил как-то Тосю в кино.
- Но я же не в тебя влюбилась? – вежливо с вопросом ответила Тося.
- Ну и пусть не в меня, но может быть, Толя приревнует тебя ко мне, и обратит наконец-то внимание на тебя.
Она согласилась, и в тот же вечер Егор подождал Тосю возле входа в кинозал. Причем, они договорились заранее, что войдут в кинозал перед самым началом фильма. Это делалось для того, чтобы товарищи Егора, в том числе, и Анатолий, увидели Тосю вместе с Егором. Когда они увидели эту «новую пару», лица у аспирантов вытянулись, они явно не ожидали такого хода. Егор же наоборот, пытаясь усилить картину, демонстративно провел даму, и они сели впереди них. Погас свет и начался фильм, но сзади началось шептание:
- Я что-то ничего не понимаю. Тося же всем говорила, что влюблена в Тольку? Ты что-нибудь понимаешь? – обращается к рядом сидящему Сашке Володька Силинцев.
- Не знаю, что случилось с Тосей? Это надо спросить у Толика – ответил тот.
 
Фильм «Гусарская баллада» продолжался, а Егор с Тосей сидели почти в обнимку. Так было ими задумано, и они продолжали играть роль влюбленных на глазах аспирантов. Наконец, такой веселый и занимательный фильм закончился. Все встали со своих мест, а Егор с Тосей продолжают сидеть все в той же позе, которую они избрали в начале фильма.
- Влюбленные, пора вставать! – раздался сзади голос Саши.
Они подчинились этому голосу, и не спеша, позади аспирантов, пошли к выходу. Анатолий выходил, не оглядываясь, и не выражал никаких эмоций.
- Что же еще мы с тобой придумаем, Тося?

Вместо ответа она предложила проводить ее до дома. Дом ее оказался совсем близко от санатория. Поэтому времени для объяснений у них не было. Подошли к калитке, в темноте залаяла собака. Тося пока недоумевает: «Удался спектакль или нет?».
- Не знаю, может, удался, а может, и нет. Об этом будет известно позднее. Давай, Тося, эту недельку будем разыгрывать влюбленных, если не возражаешь?
- Конечно, не возражаю. Я не первый раз влюбляюсь, и вот фактически первая осечка. Ну почему этот мальчишка, похожий на француза, меня избегает?
- Наверное, потому, что ты не француженка.
- Неужели ему нравятся только девушки, похожие на француженок? Я-то чем хуже их?
- Сочувствую, но если бы я смог его заменить. Но ты ведь то же, почему-то бы, наверное, не согласилась?
- Может еще и соглашусь. Ты парень тоже симпатичный, но, наверное, женатый?
- Как ты угадала, не знаю? Что на мне это написано где-то или кто сказал тебе?
- Ты выглядишь старше остальных аспирантов, да еще ихний начальник.
- Ну, какой я начальник? А что, женат, это верно. Поэтому без стеснения могу тебя обнять и поцеловать – он без стеснения попытался обнять Тосю, но она, к сожалению, отстранилась от него. Поэтому они поболтали о том, о сем, и разошлись по своим жилищам.

Подходя к санаторию, Егор заметил, что в окне их комнаты горит свет. Значит, решил, что его ждут на допрос. Заходит в комнату, видит, что Иван играет в шахматы с Володькой, Сашка что-то читает, а Толик уже в постели, лежит и рассматривает какие-то рисунки. Володя, не отрываясь от партии, спрашивает Егора?
- Как там Тося?
- Тося нормально, но тоскует пока по Толику. Хотел обнять, не разрешила, но на свиданья со мной ходить согласилась.
- И то хорошо. Лучше хоть что-то, чем ничего – произнес Саша.
- Как это получилось, что влюбленная в Толика Тося вдруг согласилась на свиданье с тобой? – спросил Володька.
- Ей просто скучно, на мой взгляд, и если Толик ее игнорирует, то что же, ей нельзя уже ни с кем и встречаться?
- Да, Толик, зря ты игнорируешь любовь Тоси. Может быть, у вас что-нибудь и получилось бы, но не в смысле женитьбы, а в смысле хотя бы время провождения – обратился к Анатолию Саша.
- Ничего у нас с ней быть не может – буркнул Толик и отвернулся к стене.

На другой день Егор решил не беспокоить пока Анатолия вопросами по поводу Тоси. Решили этот день посвятить обсуждению своих научных тем и о качестве руководства со стороны научных руководителей. Вначале Егор спросил Толика:
- Я до сих пор не совсем понял, какую тему тебе утвердили для выполнения диссертации?
- Тема пока примерная «Проблемы использования иностранных работников во Франции». Но я пока ни одного предложения не получил от научного руководителя, доцента Расинского. Поэтому нет ни плана работы, нет фактически еще ничего. Ты же знаешь, что Юрий Михайлович является секретарем парткома факультета, поэтому я никак не могу даже попасть к нему на прием.
- Но тему-то он предложил?
- Нет, я сам наугад выбрал ее.
- Да, положение у тебя незавидное. При твоей стеснительности, попасть на прием к Расинскому будет не просто. Может, есть возможность сменить научного руководителя или перейти на кафедру Мировой экономики? – спросил его Егор.
- Видно будет. Впереди еще два года учебы.
- А я поменял, как известно, кафедру и научного руководителя.
- Ты расторопнее меня и знаешь, о чем будешь писать, а для меня это пока темный лес.
- Я так понимаю, тебе надо читать в основном книги на французском языке. А ты его хорошо знаешь? – спросил Егор.
- Так, примерно на тройку, может на четверку.
- Тогда тебе срочно нужно штудировать французский язык, иначе диссертацию вряд ли напишешь, - посоветовал Анатолию Егор.

Прошла незаметно еще одна неделя. Осинин по-прежнему не обращал никакого внимания на Тосю. В один из дней к ним заявился Кирилл Буреш – относительно еще молодой молдавский парень, живший в одном блоке в Доме студентов и аспирантов с Ваней Константину. Он, оказывается, был назначен парткомом факультета комиссаром студенческого отряда по уборке картофеля в соседнем селе. Узнав о том, что его коллеги-аспиранты, трудятся в Красновидово, решил навестить их. Рассказал им, что у него отряд сформирован в основном из студентов кафедры народонаселения и демографии. Отряд состоит в основном из красивых девушек, одну из которых он уже присмотрел для себя, будет дружить с нею, а потом, возможно, и женится на ней. Его друг Ваня подробно рассказал, как мы ударно работаем, как нас отлично здесь кормят, почти что, на убой, как вечерами тоже не скучают, ходят на танцы и в кино, что директор обещает свозить их на Бородинское поле.
- Мне тоже надо будет поставить вопрос о бородинском поле перед руководством совхоза. Может и нас со студентами свозят туда и покажут, что на том поле сохранилось, и в музее расскажут о героических днях защитников Москвы – ответил на информацию Ивана Кирилл, как бы в голове вставляя, еще один пункт в свой план работы комиссара.

10.3. Поездка на экскурсию в Бородино – на место Бородинской битвы 1812 года

В обед им сообщили, чтобы завтра в субботу они должны быть готовы к поездке в Бородино. Все так обрадовались известию об этой поездке, потому что впереди маячил день отдыха и одновременно развития и укрепления патриотизма.
В санатории был небольшой однодверный автобус старого образца. Так как аспирантов было всего шесть человек, то остальные места заняли отдыхающие и сотрудники санатория. Подъезжая к Бородино, увидели справа по ходу движения автобуса огромный памятник французским офицерам и солдатам.
- Как так, зачем здесь памятник французам, а не русским? – кто-то задал этот вопрос из пассажиров.
- Вы прочитайте время на памятнике установки этого монумента.
Пассажиры смотрят и видят, что памятник был установлен в 1912 году, т.е. через сто лет после бородинской битвы, когда отношения между Россией и Францией стали хорошими. Франция попросила русское правительство разрешить ей установку монумента в честь доблести и геройства французских войск, и ее просьба была удовлетворена. Правда, памятник перевозили морем, на море разыгрался сильный шторм, и памятник чуть было не затонул, поэтому добирался он до Бородино больше года и был установлен только в 1913 году.

Автобус остановился в районе музея-Бородино, к ним вышла симпатичная женщина экскурсовод, провела по музею, доходчиво рассказала обо всех участниках бородинской эпопеи, запечатленных в музее на портретах известных художников. На вопрос, был ли здесь Лев Николаевич Толстой, экскурсовод ответила утвердительно, показала дом, в котором останавливался Лев Николаевич. Правда, через два дня он уехал, чтобы подробно рассказать читателям об этой великой битве в романе «Война и мир». Дальше аспирантов провели по бородинскому полю, показали, где стояла батарея Раевского или курганная батарея, флеши Багратиона и другие знаменитые укрепления, оборонявшие их. Короче говоря, бородинское поле остается символом мужества и геройства русских солдат и офицеров, хотя армия Кутузова и отступила в район Филей под Москвой. Но бородинское поле вселяет в людей, его посетивших, дух патриотизма и стойкости россиян.
 
После поездки в Бородино их накормили праздничным обедом, после чего аспиранты прошлись по улицам Красновидово, в магазине купили по бутылочке пива, выпили его, вышли к ближайшему перелеску, походили здесь, попинали попавшиеся грибы, подышали свежим воздухом и вернулись в санаторий. Решили отдохнуть после дороги, после услышанного от экскурсоводов рассказа о подвиге российских солдат и офицеров, после прогулки на природе и поспали почти до ужина. После ужина спустились вниз в фойе на танцы. Отлично потанцевали. Так как здесь появилась и Тося, то Егору пришлось танцевать почти только с ней. Анатолий, увидев ее на танцах, решил удалиться в номер. Поэтому Тося все жаловалась Егору:
- Ну что он такой нелюдимый? Я открылась, сказав, что люблю его, а он теперь обходит меня стороной.
- Насильно мил не будешь. Знаешь такую поговорку? – она кивнула головой, почти со слезами на глазах.

Егору пришлось снова провожать ее после танцев. Ему хотелось ее обнять и отвлечь тем самым от ее грустных мыслей, но он так и не решился на это. В начале октября картофельное поле санатория оказалось уже пустым. О былом урожае напоминала здесь лишь отжившая свой век ботва картофеля. Дирекция санатория решила отблагодарить ребят за их ударную работу, выписала премии, пообещала выдать каждому по мешку картошки, отвезти их на автобусе до самого Дома аспирантов и студентов МГУ, наградила почетными грамотами и благодарственным письмом, которое Егор должен был передать в деканат факультета. В общем, провожали их с почетом и уважением, приглашали приезжать и дальше в следующем году.   
Приехав домой в зону «Ж», Егор получил письмо с приглашением его на Всесоюзную конференцию по демографии и расселению в городе Ташкенте. Довольный приглашением, Егор, сразу же после обеда в столовой, отправился на факультет. Но оформить командировку ему так и не удалось, потому что приказ на перевод его с кафедры политэкономии на кафедру народонаселения и демографии еще находился на подписи у декана факультета. Он походил, походил по факультету, побывал на обеих кафедрах, но так ничего и не добился, командировку подписывать ему отказались. Расстроенный вернулся в общежитие потому, что побывать в Средней Азии всегда было его мечтой, и вот мечта отодвигается на неизвестное время. Зашел к своему соседу по блоку в общежитии к Саше Яровцеву. Тот решил поддержать Егора известием:
- Давай устроим сегодня праздник. Я поговорил с молдаванами Ваней и Кириллом, они не против праздника.
- Я согласен – ответил с готовностью Егор.
- Тогда собирайся, пойдем, сходим в магазин на проспект Мичурина!

Сходили, закупили две больших бутылки чешского сухого белого вина, закусок, хлеба и маргарина для жарки картофеля.  Вернулись, начистили и нарезали полную сковороду картошки, известили об этом молдаван, поджарили все это на кухне и вместе с ними накрыли стол в комнате Саши. Решили пригласить на ужин Толика и Володю. Толик отказался, объяснив это тем, что у него на это время взят билет в кино. Поэтому праздновали в составе пяти человек. Молдаване принесли к ужину домашнее виноградное вино, охотничьи колбаски, Сашка достал сушеную воблу, которую он привез из Астрахани еще в начале сентября. Хорошо посидели, поиграли в домино. Но так как их было пять человек, а для домино нужно было всего четыре, то Володя после ужина их покинул, правда, на завтра пригласил их к себе домой, этажом ниже, сказав при этом, что там будут две дамы, имен которых он раскрывать не стал.

На другой день Егор решил встретиться с научным руководителем диссертации в его отделе на факультете, рассказал ему, что, к сожалению, он поехать в Ташкент не сможет. Объяснил причины отказа. Борис Сергеевич успокоил его, что мол, конференции в Средней Азии еще будут, так что, не расстраивайся, еще побываешь там. После поездки, я, мол, привезу тебе тезисы выступлений, которые ты прочитаешь, и мы с тобой потом обсудим их.
 
Вечером состоялся дружеский ужин, но уже не в составе пяти человек, а в составе девяти аспирантов, среди которых были Валя Соснина, Лида Карпенко, Кирилл Буреш, Галя с Сашей Оссовские и Толик, который не мог не прийти, так как был влюблен в Галю. На этот раз кроме сухих вин, была и водка. Во главе стола сидел Володя, дальше справа от него сидел Саша Оссовский, рядом Галя, дальше Толик, за ним Валя и дальше все остальные. Все хорошо покушали, выпили и решили послушать песни в исполнении Вали и Гали под гитару Саши Оссовского. Егору больше понравились романсы, которые исполняла Валя. Так задушевно она их пела, что можно было подумать, что она профессиональная певица. Он сразу определил, что Валя – это как раз тот преподаватель, о которой так много рассказывал на кафедре в Кирове старший преподаватель Н.И. Бусыгин. Он был перед поступлением в МГУ в ИПК в Ростове-на-Дону, и их всех развлекала там именно Валентина Соснина. Дальше на вечере пела Галя в основном украинские песни, но пела так громко и оглушительно в стиле Лидии Руслановой, что где-то в районе двадцати четырех часов аспиранты из соседних блоков пришли с жалобами на шум. Поэтому песни пришлось закончить, выпили на «посошок» и разошлись по своим блокам. Оссовские, Валя и Толик ушли все вместе. Саша Яровцев, Егор, Кирилл и Иван поднялись к себе на седьмой этаж. В общем, попировали, как бы сейчас сказали, классно.

10.4.  Знакомство с новой для Егора кафедрой народонаселения и демографии в МГУ и приглашение на день рождения Т. Юркиной

На другой день, после классной пьянки, было воскресенье, поэтому все отходили от вечера и набирались новых сил. В понедельник Егор отправился на новую кафедру, хотя приказ о переводе все еще не был подписан. Начальства там не было, потому что все отправились на конференцию в Ташкент. Методист кафедры Людмила Николаевна познакомила Егора с расписанием семинаров для аспирантов, которые намечались здесь с середины октября, т.е. через неделю.

Наконец-то приказ о переводе Егора на новую кафедру был подписан, поэтому он появился на первом семинаре, представился пяти аспирантам, сказав, что он новый аспирант, перешедший с кафедры политэкономии. Те сначала удивились такому переходу, но потом все успокоились, и где-то минут через пять появился доцент Груденко Вячеслав Тихонович. Назвал тему семинара, обрисовал, как будут проходить семинары и что всего по тематике «Современные проблемы демографии и демографической политики в СССР» будет пять семинаров. Выступал он очень эмоционально, с массой примеров и статистики. Все в основном слушали, а для Егора было достаточно новой информации, поэтому он кое-что записывал. Где-то, через неделю после семинара нашел профессора Б.С. Хорева, тот подарил ему экземпляр сборника с тезисами в Ташкенте, обрисовал ему некоторые вопросы, которые обсуждались на конференции. Затем Егор показал ему тему и план диссертации, над которой он хотел бы работать и писать диссертацию. С поправками Бориса Сергеевича тема была названа «Проблемы воспроизводства рабочей силы при формировании региональной системы расселения», на примере Кировской области. На следующей неделе профессор попросил составить и представить ему более подробный и детальный план диссертации. Егор окончательно убедился, как он был прав, уйдя от доцента Ивлева В.П., с которым он вряд ли бы нашел общий язык. Правда, близко сойтись с аспирантами новой кафедры у Егора почему-то не получилось, наверное, потому, что он был политэкономом и таковым останется на всю оставшуюся жизнь. Кроме того, почему его больше тянуло к аспирантам кафедры политэкономии, было и то, что там было достаточно много аспирантов его возраста, были знакомые еще по студенческой скамье профессора и доценты, а также бывшие студенты, ставшие аспирантами. Что касается кафедры народонаселения и демографии, то здесь были относительно молодые аспиранты, так сказать, уже другого поколения. Некоторые были внуками известных в прошлом деятелей партии и правительства. Не хотелось бы упоминать их фамилий, но они были, в том числе и у научного руководителя профессора Б.С. Хорева.
 
Весной в середине марта семьдесят четвертого года Егору пришла повестка из военкомата Москвы, с приказом пройти стажировку как лейтенанту запаса, в военно-политической академии имени В.И. Ленина. Он возражать не стал и отправился на занятия в академию, почти что, в центре Москвы. Там их, как стажеров запаса, познакомили с новыми задачами пропаганды политики партии как возможных замполитов в частях и соединениях в случае необходимости. Но так как время было разрядки международной напряженности, то все понимали, что этими задачами им не придется заниматься, что они так и останутся офицерами запаса. Большая часть занятий проводилась в академии по истории партии. Полковники и подполковники читали лекции довольно сухо и неинтересно. На занятиях тянуло на сон, тем более что они проводились в послеобеденное время. Интереснее было слушать офицеров по новым видам оружия, но таких лекций было слишком мало. У Егора сложилось впечатление, что повышение квалификации для них было каким-то формальным делом, за которое академия должна была отчитаться перед военкоматами, а те перед министерством обороны. Почти ничего нового за месяц посещения занятий в академии Е.А.  Суханов не почерпнул, но галочка в его личном деле была поставлена, и это, по-видимому, всех устраивало.   

Летом после окончания первого класса Дашей Алла привезла ее в Москву и оставила у Егора недели на две, то есть до конца аспирантского учебного года. Она уже повзрослела и даже пополнела. С ней уже не было так сложно, как это было на первом курсе. Ее можно было смело оставлять одну в общежитии и даже на факультете. Как-то один раз их пригласил Борис Сергеевич на день рождения Тамары Юркиной – его аспирантки уже третьего года обучения. Но перед этим его вместе с дочерью уже пригласила и сама Тамара

10.5. День рождения Тамары в правительственном доме и определенная ее симпатия к Егору

Тамара была как раз из детей правительственных особ, поэтому Егору было страшновато побывать в правительственном доме возле кинотеатра «Ударник». Но она настаивала на приглашении. Видимо, ей Егор чем-то импонировал. Собрались с Дашей, сели на 111-й автобус и доехали до Ударника. Зашли в подъезд дома, перед ними появился консьерж, спросил к кому и куда они идут. Заглянул в какой-то список и проводил к лифту. Квартира располагалась на четвертом этаже. Что это была за квартира, понятно. В ней было три больших комнаты с высоченными потолками, с паркетными отполированными полами, с мебелью и столами из красного дерева. Виновница торжества пояснила гостям, что она по национальности грузинка, однако с русской фамилией, так как была замужем за Юркиным. А так как она внучка одного из генералов охраны М.И. Калинина, то назвала и грузинскую фамилию генерала. На вопрос Егора:
- А где же сам генерал? – она ответила:
- Он был репрессирован во времена Сталина. Хорошо что квартиру нам с мамой оставили.
 Все вопросы после этих слов, были бы бестактными, поэтому дальше все хвалили виновницу торжества.

Родственников Тамары на дне рождения не было. Здесь были в основном аспиранты мужского рода, руководителем у которых был Б.С. Хорев.  Борис Сергеевич по матери тоже был с грузинскими корнями, а по отцу русским. Поэтому выглядел, являясь метисом, довольно импозантно и был очень красивым мужчиной с чертами лица и волосами явно грузинскими. Из аспиранток Бориса Сергеевича здесь была, кроме хозяйки квартиры, еще Светлана. Даша сидела рядом с Георгием – десятилетним мальчиком – сыном Тамары. Впервые Егор почувствовал определенную симпатию к себе со стороны Тамары. Когда заиграла музыка, она чаще других приглашала на танец Егора. Почему приглашали Тамара и Светлана, а не мужчины? Дело в том, что женщин оказалось мало, а мужчин многовато. Поэтому по просьбе Тамары мужчин должны были приглашать только женщины.

Тамара внешне на грузинку была похожа и одновременно не очень, как казалось это Суханову. Лицо ее причудливо сочетало в себе оттенки гранатового и черноватого цвета. Волосы были гранато-медного цвета, черные брови и глаза, разговор практически без акцента, фигура не совсем похожая на грузинку. Но Егору она запомнилась, и это было связано не только с вечеринкой в ее доме. Она и до этого, отпускала разные шуточки в адрес Егора, когда он появлялся в отделе расселения МГУ.
- Пришел профессор, который может объяснить, девочки, любой вопрос - и каждый раз «укалывания» шли в том же русле. Вначале Егор терялся, краснел, а потом привык к ее манерам и отвечал на ее вопросы в том же шутливом тоне.
- Да – отвечал он, - я, как «профессор» могу объяснить вам, что такое расселение населения, но вы ведь лучше меня знаете, что это такое, работая ежедневно в отделе расселения.

После вечеринки, а она закончилась где-то ближе к полуночи, Егор вместе с Дашей и Борисом Сергеевичем вышли из дома и направились к остановке автобуса, а его всё не было и не было. Наконец, профессор остановил такси, пригласил в такси Егора и Дашу. Но та почти с ревом заявила, что ни за что не сядет в такси и будет ждать автобус. Поэтому профессор уехал один, а они остались на остановке. Даша, видимо, вспомнила, как перевернулось такси между Кирово-Чепецком и Кировым, поэтому где-то до двенадцати лет отказывалась категорически ездить на такси. В результате, не дождавшись автобуса, они бегом побежали к ближайшей станции метро.

 В начале июля Егор с Дашей прибыли домой в Киров. Решили Дашу отправить на лето к бабушке, а Егору вновь принять киоск «Союзпечати». Так они и поступили. Отпуск у Аллы был запланирован на сентябрь, так что летом днем они работали, вечерами иногда гуляли, в драмтеатре посмотрели гастроли Куйбышевского драмтеатра, побывав на двух спектаклях, по воскресеньям иногда Алла ездила в Кирово-Чепецк, а Егор по понедельникам, потому что по воскресеньям его киоск должен был работать. Незаметно прошли июль и август. У Аллы начинался отпуск, а Егор засобирался в Москву. Ему необходимо было начинать новый последний год обучения в аспирантуре.

10.6. Роскошный вечер в ресторане по поводу защиты диссертации Светланой Сторожевой

 Вернувшись из Кирова в Москву, у Егора продолжалась работа над диссертацией и над подготовкой научных статей, без которых ни одна диссертация не принималась к защите. Где-то в конце ноября состоялась защита диссертации аспиранткой Б.С. Хорева Светланой Сторожевой. Егор вместе с другими аспирантами побывал на защите, посмотрел на членов Ученого совета, послушал вопросы, которые они задают, а дальше Светлана пригласила после успешной защиты в ресторан гостиницы Университетская всех аспирантов кафедры, большинство работников Центра народонаселения, членов Ученого совета. Большинство из приглашенных на ужин, приняли его, в том числе и Егор. Оказалось, что в ресторане заказан целый отдельный зал, где кроме приглашенных людей из МГУ, было много очень важных гостей из Азербайджана, ее родители и даже кто-то из министерства иностранных дел СССР. Вот это размах, подумал Егор и как экономист, начал подсчитывать в уме, сколько примерно стоит этот ужин, на котором он насчитал примерно восемьдесят человек. У него получалось где-то примерно четыре-пять, а может быть и больше пяти тысяч рублей. Настроение его сникло после подсчета этих тысяч.
- Да, у меня таких денег нет, и еще долго не будет. Придется влезать в долги, потому что все равно ужин в ресторане придется организовать хотя бы человек на десять-пятнадцать.

В ходе ужина играл оркестр, были танцы, где он танцевал в основном с Тамарой Юркиной, с Татьяной Устиновой (сотрудницей отдела рождаемости и брака), один раз удалось пригласить виновницу торжества Светлану,  поздравить ее с успешной защитой диссертации и с окончанием аспирантуры. Егор спросил ее:
- Светлана, где думаешь жить и работать?   
- Конечно, в Москве. У меня есть уже жених, он москвич. Что касается работы, то пока с месяц отдохну, а там дальше у меня есть намерение поступить на кафедру политэкономии экономического факультета МГУ. Вот, ты зря ушел из аспирантуры этой кафедры, так я считаю.
- Не спорю, может быть и зря. Но время покажет.   

10.7. Неприятное известие о сдаче экзамена кандидатского минимума по демографии и поездка для знакомства с малыми городами Кировской области

Работая над диссертацией, де-то в середине января, Егор узнал неприятную новость. Оказывается, он должен сдать еще один кандидатский экзамен по демографии. Рьяно стал готовиться к этому экзамену. В библиотеках перечитал практически почти всю литературу по демографии, написал три научных статьи и сдал экзамен на «отлично» в марте месяце, когда до окончания аспирантуры оставалось пять с половиной месяцев. Но перед этим Егор оформил командировку и получил аванс в Кировскую область для сбора материалов для диссертации. Приехав домой, Егор побывал в Отделе трудовых ресурсов Кировского облисполкома, договорился с руководством, каких данных ему не хватает. Но так как отдел непосредственно не занимался разработкой рекомендаций по расселению населения, то ему посоветовали сходить для начала в Облплан, который размещался в то время на Театральной площади в доме правительства. Так как в этом же здании размещался Кировский обком КПСС, то попасть в Облплан оказалось делом несложным, главное, нужно было предъявить билет члена КПСС, что и сделал Егор. Ходил в Облплан, как на работу, целую неделю и изучал документы по демографии, по трудовым ресурсам, по развитию промышленности и сельского хозяйства, по расселению, по перспективным и неперспективным поселениям. Здесь он нашел бесценный материал, лежавший в отделе почти без всякого изучения, которого хватило бы на десяток диссертаций. Причем, если в управлении статистики многие материалы были закрыты для открытой печати, то здесь можно было брать и выписывать любые данные, которые интересовали Суханова Егора.
 
Так как командировка была выписана Егору на три недели, то дальше он решил посмотреть, как живет народ в некоторых городах и районах Кировской области. Для начала по железной дороге решил доехать через Зуевку и Омутнинск до города Кирс. Первой остановкой был небольшой город Зуевка, возникший в виде поселка еще в 1895 году в связи с обслуживанием железной дороги Москва-Свердловск-Владивосток. Городок довольно уютный в основном одноэтажный и двухэтажный. Пятиэтажные дома был видно только в новом районе города. В нем имелся дом культуры железнодорожников, кинотеатр «Спутник», одноэтажная гостиница, ресторан, библиотека, музыкальная школа, училище механизации. Приехав в Зуевку, первым делом Егор зашел в райисполком, где познакомился с действующей и с перспективной системой расселения. Не обошлось и без приключений. Кому-то из райисполкомовских работников пожилого возраста захотелось, кроме командировочного удостоверения, ознакомиться с паспортом и с билетом аспиранта МГУ. Удостоверившись, что перед ним не шпион, а аспирант МГУ, работник пожилого возраста почесал за ухом и произнес:
- Надо же действительно аспирант Московского университета… Впервые вижу здесь «птицу» такого высокого полета.
- Гостиница-то хоть какая-нибудь есть в городе, а то мне придется заночевать здесь? – спросил Суханов.
Тот ответил, что гостиница у них, конечно, имеется. Но, понятно, ее нельзя сравнить с московскими гостиницами. Он пообещал позвонить в гостиницу, чтобы там припасли для Суханова номер.

Распрощавшись с работниками отдела, где он работал почти целый день, и рассказав, все о Москве, что их интересовало, отправился в гостиницу. Понятно, что она была одноэтажной с туалетом за ней на улице, с четырехместными комнатами и с умывальником в коридоре. Хотя один из соседей здорово храпел, но выспаться удалось. Утром он уехал в Кирс. В Омутнинск решил заглянуть на обратном пути. Расстояние до Кирса было приличное, поэтому очутился в городе где-то часов в пятнадцать не раньше. Как всегда, зашел в райисполком. Представился здесь, на всякий случай кроме командировочного удостоверения достал билет аспиранта. Но смотреть его никто не стал. Так как рабочий день подходил к концу, то Егору посоветовали сразу пройти в гостиницу, что он и сделал. Гостиница оказалась почти такой же, как и в Зуевке. Но город смотрелся веселым и светлым. Возможно потому, что это был уже почти настоящий север. Кругом лежали горы чистейшего белого снега, хотя в стороне дымил бывший металлургический завод,  который был построен еще в 1729 году на реке Кирса. Отсюда пошло и название города Кирс. В городе, в отличие от Зуевки, было больше кирпичных и каменных домов. В райисполкоме его встретили отлично. Сразу проводили в отделы, которые интересовали Егора. Секретарь райисполкома познакомил его с планами развития города и Верхнекамского района Кировской области. Перспективы города в основном связаны с развитием крупнейшего завода страны «Кирскабель» по производству кабелей всех марок и сечений. Завод связан со многими поставщиками. В частности, алюминиевые слитки завод получает из Краснотурьинского и Новокузнецкого завода. Стальные слитки – из Волгограда, Магнитогорска, Белорецка. Полиэтилен – из Казани, Уфы, Салавата. Другое сырье, необходимое для производства и обмотки обычных и жаростойких кабелей сырье из других городов России. Так что Кирс из места ссылок в досоветское время, стал крупным сталелитейным и кабелеиздельческим городом. В нем имеются и другая самая разнообразная промышленность, в частности, завод железобетонных изделий, разработка торфяных месторождений, крупнейший в области леспромхоз, хлебозавод по выпуску хлебобулочных и кондитерских изделий. Из культурных заведений можно выделить красивый Дом культуры, кинотеатр, вечерний техникум, музыкальная и общеобразовательные школы, профтехучилище и другие заведения общепита и обслуживания населения. Всё это имелось в Кирсе уже в 70-е годы ХХ в. Город произвел на аспиранта очень хорошее впечатление своими широкими улицами, каким-то северным светом, памятниками культуры, большими прудами, вежливыми северными народами.

Дальше путь Егора лежал в город Омутнинск – в центр Омутнинского района и город металлургов. Город получил свое название от реки Омутная, где в 1773 году был основан металлургический завод, который в советское время стал крупнейшим металлургическим комбинатом по производству фасонных профилей сверхвысокой точности, благодаря созданию нескольких электропечей и внедрению современной автоматики. Поскольку город старый, то он не впечатляет своим внешним видом. Здесь преобладали в 70-е годы ХХ в. старые и новые одноэтажные частные дома. Думается, что этот одноэтажный и двухэтажный формат города сохраняется и в настоящее время. Низким в то время было и благоустройство города. Так, в гостинице города Суханов впервые в жизни увидел печное отопление каждой комнаты. На это было очень странно смотреть, когда в коридоре было огромное количество печей, топящихся то ли дровами, то ли каменным углем. Вторая часть печей в виде горячих труб находилась внутри комнат, что и спасало временных поселенцев гостиницы от холодов в зимнее, осеннее и весеннее время. Его поселили в двухместный номер, но он оказался одноместным, поскольку другая койка оказалась пустой все три ночи. Сам номер отличался каким-то непривычным деревенским уютом. Железные кровати, домотканые дорожки (в деревнях их называли половиками), кружевные занавески и горячая труба от печки.

Поскольку Егора застали в Омутнинске выходные дни, то днем он походил по городу, так и не поняв толком, где он начинался и где заканчивался. Снабжение населения продуктами питания находилось в не самом хорошем виде. Кроме хлеба и булочных изделий, бутылок молока и кефира больше ничего купить не удалось. Поэтому пообедав кое-как, вечером решил пойти в ресторан поужинать, который находился примерно в полутора километрах от гостиницы. Изучил ресторанную обстановку Омутнинска.  В нем было два зала, в первом из них официантки обслуживали людей, которые пришли туда надолго и заказывали спиртное, включая и разливное пиво. Во втором зале, больше похожем на обычную столовую, обслуживали тех, кто не собирался заказывать спиртное. Суханов оказался как раз в этом втором зале. Ждать ужин пришлось почти целый час, как бы наказывая людей за то, что они не заказывали спиртное. Принесли бифштекс с яйцом, картофельным пюре и черный кофе, хотя просил с молоком, но его в ресторане не оказалось. Всё оказалось в этот ужин явно не на ресторанном уровне, а на уровне обычной столовой и даже чуть хуже по сравнению с обычной студенческой столовой, которая была у Сухановых в Кирове в общежитии. Больше в ресторан Омутнинска не ходил, в воскресенье питался в комнате гостиницы, обходясь молоком и булками. Еле дождался понедельника, посетил, как всегда, райисполком, где ознакомился с использование трудовых ресурсов города и района, с перспективами их развития. На вопрос относительно благоустройства, снабжения населения и внешнего облика города, ответ был один:
- Работаем над этим, говорим много, каким городом будет выглядеть Омутнинск лет через десять. Приезжайте тогда, не пожалеете.
А пока Егору скорее хотелось покинуть этот город и уехать домой в Киров. Что он и сделал ближе к вечеру. Утром был уже в Кирове.

В конце этой же недели была, можно сказать, неудачная поездка в город Котельнич. Суханов решил, что послеобеденного времени вполне хватит для этого города. Главное для него было посмотреть благоустройство самого города, потому что все сведения о Котельниче, нужные Егору, у него уже были. Но отъехав от Кирова всего три остановки, как началась сильнейшая метель, благодаря чему ехать пришлось часа три не меньше. Приехав в город, он понял, что ни в одну организацию ему уже не попасть. Начал осматривать город, но этому помешала все та же сильная метель. Удалось лишь пройтись по главной улице Котельнича, застроенной в основном достаточно высокими трехэтажными домами, посмотрел на кооперативный техникум, зашел в двухэтажный универсальный магазин и в другие более мелкие магазины. Прохаживаясь по Котельничу понял, что здесь нет четко выраженных жилых и промышленных зон. Небольшие заводы, фабрики, склады разбросаны по всему городу вперемежку с жилыми зданиями. Сам город разделен железной дорогой общероссийского значения Москва-Владивосток и Ленинград (Санкт-Петербург) – Дальний Восток. Таким образом, Котельнич является крупным транспортным центром страны и Кировской области. И хотя в 70-е годы ХХ в. он еще выглядел достаточно не броско, но на город был вполне похож. Поздно вечером Суханов вернулся в Киров.               
Пока он ездил по городам, Алла сообщила ему по приезду, что перешла на работу в какую-то строительную организацию, где оклад повыше, чем в проектной конторе. Егор поздравил ее с повышением по службе. Оставшуюся часть командировки Суханов посвятил в основном изучению трудовых ресурсов в управлении в городе Кирове. Дома всё было как обычно. Жена работала, Даша хорошо училась. Поэтому, ничего пока в жизни нового не предвещало. Он отбыл после командировки обратно в Москву, надеясь завершить до лета свою диссертацию.

Но примерно через месяц после возвращения из командировки письма от жены вдруг перестали приходить. Он начал мучительно думать, что же с ней такое происходит, и почему она перестала отвечать на его письма. Ехать домой по этому вопросу было не с руки, так как это лишние расходы на дорогу, сроки поджимали, и нужно было быстрее заканчивать черновой вариант диссертации.