Хвала Луцию Аннею Сенеке и Вениамин Каверин...

     Неожиданно в его голове объединились второе письмо Луцилию  Луция Аннея Сенеки и та часть книги "Эпилог" Вениамина Каверина, в которой он представляет свои воспоминания о Первом съезде Союза советских писателей.

     И второе письмо Луцилию,  и отрывок из книги В.А.Каверина сообщают читателям некоторые сведения о художественной литературе, а, может быть, ещё и об Интернете.

     Он не заканчивал ни литературные курсы, ни сам литературный институт, но почему-то думает, что слушателям и студентам слишком долго рассказывают о красоте и прекрасном в художественной литературе.

      А ему самому уже давно думается, что тем, кому хочется заниматься красотой и прекрасным, должны идти не в художественную литературу, а в графику, живопись, кинематограф, в скульптуру или в театр.

     Неужели те, которые, составляя программы обучения на литературных курсах и в самом литературном институте, слишком много внимания уделяют красоте и прекрасному в художественной литературе, не знакомы с содержанием второго письма Луцилию Л.А.Сенеки и книги "Эпилог" Вениамина Александровича Каверина?

     Хвала Луцию Аннею Сенеке за то, что, прежде всего благодаря его второму письму, лично он сделал вывод о том, что художественная литература - это разговор не столько о красоте и прекрасном, сколько о том, как сделать так, чтобы сочинённые стихи читателям и читательницам хотелось выучить наизусть, а прозу дочитать до её завершения и перечитывать, если она понравится.

     А В.А. Каверин в своём "Эпилоге", когда пишет о Первом съезде Союза  советских писателей выявляет одну очень важную вещь: управление литераторами и процесс в художественной литературе не совпадают своими содержаниями.

     Луций Анней Сенека пишет в своём втором нравственном письме Луцилию о личном собрании книг примерно следующее:

     Если не можешь прочитать всё, что имеешь, то тогда имей столько, сколько можешь прочитать - и довольно.

     Безусловно, - хвала Л.А. Сенеке, - он прав в том, что вместо того, чтобы "хапать" в своё личное собрание всё новые и новые названия, лучше перечитывать, глубоко вчитываясь в те полюбившиеся или хотя бы знакомые книги, которые уже есть в личном собрании.

      И тут, подумал он, нельзя не вспомнить замечание В.А. Каверина о том, что с жёстким администрированием, с бюрократизмом и партийностью в литературе связано управление литераторами, а не сам процесс в художественной литературе.

     Вполне возможно, что В.А.Каверин мог бы согласиться с пришедшим ему в голову следующим определением:

     Литературный процесс - это создание поэтами стихов, которые людям хотелось бы выучить наизусть и выбор, применение прозаиками каких-то приёмов сочинительства. Творческих приёмов создания литературно-художественных произведений.

     Он вспомнил, что даже великий Александр Сергеевич Пушкин был знаком с эротическими, "срамными" балладами Ивана Семёновича Баркова (1732 - 1768 годы). И, вполне возможно, некоторые стихи Баркова Александр Сергеевич знал наизусть. А вот произносил ли Пушкин какие-то стихи Баркова вслух? Это уже не его, непрофессионального исследователя литературного процесса, дело!

     В его определении литературного процесса ничего не говорится о бюрократическом администрировании поведением литераторов и о партийности в художественной литературе, но идёт речь о приёмах сочинительства, которых не меньше семи:

     Первый приём. Использование "матерщины", ругательств, сквернословия, как в стихах того же Ивана Семёновича Баркова.

     Второй приём. Проявление бо'льшего уважения к свету, чем к тьме, то есть к тому, что светит, а не уводит читателей и читательниц  в беспросветную тьму.

     Третий приём. Использование больше добра, чем зла в представлении читателям как любви, так и ненависти.

     Четвёртый приём. Смакование жестокости, "изуверств", что  может навести читателей и читательниц на мысль о психическом заболевании автора.

     Пятый приём. Выбор и использование того, что вызывает безобидный смех, то есть юмора, а не злой сатиры, не разрушительного сарказма, не того, что использует человеческий страх. Хотя есть романы-катастрофы и романы ужасов, авторы которых включают в свои произведения именно то, что пугает  людей, что заставляет их напрягаться в ожидании ужасной развязки каких-то событий.

     Шестой приём. Преувеличение (гипербола). Произведения социалистического реализма в художественной литературе часто обвиняют в преувеличении достижений советской власти.

     Седьмой приём. Преуменьшение. Например те, которые сейчас, в двадцатые годы двадцать первого века пишут о "белых" Гражданской войны в России двадцатого века, резко преуменьшают то тёмное, что было в действиях белых.

     Может быть, сочинительских приёмов существует больше, чем семь, но он думает, что выдумка (вымысел), наблюдательность (правдоподобие, реалистичность)  и чутьё - это не приёмы сочинительства, не приёмы сочинения литературно -худодественных произведений, а источники их, приёмов, возникновения.

      На его взгляд, труднее всего человеку развивать в себе наблюдательность и чутьё, а выдумку, вымысел развивать не надо, потому что вымысел есть лишь соединение уже давно существующих несуразностей.  Одна, например, несуразность, состоит в том, что есть двуногие разумные существа, которые от рождения является одноглазыми, и это одноглазие не является телесным уродством. Вторая несуразность состоит в том, что одноглазые, от рождения, существа  имеют гигантский рост и невиданнную у людей силу. И питаются людьми. При соединени эти трёх несуразностей получается циклоп, как результат человеческой выдумки. Человеческого вымысла.

     И ему думается, что Вениамин Каверин был прав  в том, что администраторы от художественной литературы  и политические партии не должны в литературном процессе влиять на выбор и применение  сочинителями творческих приёмов создания литературно-художественных произведений.

     Начинают ли обучение будущих сочинителей выбору и применению приёмов создания  литературно-художественных произведений с ознакомления со вторым нравственным письмом Сенеки Луцилию? Он не знает. Он ни литературных курсов, ни самого литературного института не заканчивал!..

     P.S. Автор данного текста сообщает читательницам и читателям о том, что и ему некоторые соображения данного персонажа представляются странными. Но с тем, что читатели и читательницы дочитывают  до завершения и с удовольствием  перечитывают литературно-художественные произведения так называемых "своих" авторов-сочинителей, автор данного текста согласен.