***

Не забывается такое никогда

Авдеевич
Новый 1965 год запомнился мне навсегда. Тогда я входил в труппу народного театра Кишиневского дома молодежи, где и познакомился с Ильей Клявером или просто Илюшей. Именно так все мы его называли за мягкий добродушный нрав. А мы — это те, кто вместе с ним лицедействовал на сцене этого популярного в шестидесятые годы молодежного театра.
Его подмостки стали для некоторых из нас, в том числе и для Ильи Олейникова – сегодня народного артиста России – первой ступенькой в большой мир профессионального театра.
В то время мы были молоды и жили в прекрасном песенном и винном крае, который назывался Молдавией. Сказать, что вина здесь было много, значит, ничего не сказать. Хозяин каждого деревенского или городского дома, возле которого буйно вилась виноградная лоза, а рядом был подвал, готовил свое собственное вино, не похожее ни на какое другое.
У каждого были свои маленькие секреты приготовления этого веселящего душу напитка. Из «гибрида», «бако», «зайбера» или «изабеллы» и десятка других сортов, увивающих подворье и дом, доморощенные виноделы творили такие чудесные вина, которым мог позавидовать иной винодел-технолог с дипломом.
Наш театр на ниве просвещения народных масс, объехал всю республику, давая спектакли в районных центрах, и в каждом районе гастроли по традиции заканчивались обильной дегустацией местных вин и не менее обильным ужином. Так что со временем у театра появился своеобразный географический винный атлас Молдавии.
Его составителем и неутомимым пополнителем являлся главный режиссер театра Александр Авдеевич Мутафов. Представитель старой русской актерской школы, высокий. сутуловатый, с громоподобным голосом и неизменной беломориной или «ляной» в уголке рта, он приехал в Молдавию после войны и всей своей необъятной душой артиста полюбил местных жителей и легкое игристое местное вино.
Свои впечатления о выпитом в каждой местности благородном напитке, Авдеевич заносил в маленькую записную книжку. Со временем он стал ходячей энциклопедией. Может быть, по этому директор Дома молодежи энергичная и деловая женщина поручала именно ему подобрать вино к самому веселому и замечательному празднику – Новому году.
Надо сказать, что традиция сообща, за одним столом отмечать все крупные праздники, родилась в Доме молодежи, уже давно. В его стенах расцветали таланты не только самодеятельных театральных артистов, но и танцоров и певцов. И почти всегда вино к торжеству выбирал и привозил Авдеевич. И на этот раз в канун Нового года Мутафов исчез из театра.
Его ассистент Изя Коган – коренной одессит, человек знавший все обо всех, отвечал излишне любопытным на вопрос, где главный режиссер, коротко: «Ще вы так волнуетесь. Вы лучше выхаживайте свою мизансцену и муштруйте реплики, а то старик будет вами таки не доволен, а крайним как всегда окажусь я! Оно мене надо!»
Чтобы не подвести совестливого Изю, мы – вчерашние школьники: Лариса Воронина, Толя Гузенко, Миша Коровин, Илюша Клявер, Никита Матюпатенко, Толя Коныш и многие другие пахали на сцене с удвоенной энергией, но предчувствие праздника все равно расслабляло.
Когда наконец-то появлялся любимый учитель с посиневшим носом и мутными глазами от длительных командировочных дегустаций, репетицию все забрасывали и собирались полукругом возле главрежа.
Мы нутром чуяли его настроение, особенно, когда ему хотелось поговорить «за жизнь». А рассказчик он был отменный, и мы, раскрыв рты, слушали его удивительные повести о корифеях русской сцены – Алексее Грибове, Михаиле Яншине и Михаиле Названове, Ольге Викланд и других, которых, как оказывалось, Авдеевич знавал лично, и порой общался в приватной обстановке.
Щедро политое на старые дрожжи вино, только что доставленное им в театр, позволяло режиссерской фантазии так разыграться, что в конечном итоге оказывалось, что играл он со всеми знаменитостями в одних спектаклях и нередко и Бахуса славил!
Но надо отдать учителю должное. Как не поощряли его вдохновенные рассказы, сотканные из актерских баек и прочитанных книг, наши широко раскрытые рты, он всегда мог вовремя остановиться.
—Все, братцы мои. Перекур! – басил он, заталкивая крепкую сигарету «Ляна» в рот и окутывая нас клубами табачного дыма.
После того, как сигарета неспешно догорала до самого мундштука, зычный голос Авдеевича звал нас на сцену, на последнюю репетицию уходящего года, где разворачивались не шуточные перипетии героической драмы «Девушка из Сант-Яго». Ее сюжет был почти один к одному «содран» каким то грузинским автором у знаменитого советского писателя Тренева, создавшего популярную революционную пьесу «Любовь Яровая».
Смышленый современный автор, не долго думая, все действие перенес на Кубу 50-ых годов, где легендарные барбудос сражаются с приспешниками генерала Батисты, а аристократка влюбляется в командира повстанцев и помогает ему в нелегкой борьбе с прогнившим режимом диктатора – кстати, приспешника американских монополистов.
Но не будем отвлекаться от главной темы. 31 декабря в репетиционных комнатах, которые располагались анфиладой, на столах, составленных в ряд и приспособленных для новогоднего пиршества, красовались блюда с разносолами щедрой молдавской земли.
Как правило, в театр сносились домашние «закрутки». Багряные сочные гагошары соседствовали с фиолетовыми баклажанами, фаршированными соленой капустой. Источающие ароматный дух мясные колбаски – карнецеи и мититеи, политые уксусом, с неизменным зеленым горошком, икра из «синеньких».
Горками возвышались алые крупные помидоры, на широких блюдах вальяжно возлежали соленые арбузы, с аспидно-черными семечками и бордовой середкой.
Белый хлеб домашней выпечкой и вертуты из слоеного теста с брынзой и капустой, а так же масса всяческих бутербродов с домашним салом, сыром, брынзой, селедочкой и копченой колбасой, довершали праздничную кулинарную картину.
Но главным украшением стола, конечно же, была пузатая винная бочка. О качестве ее содержимого из всех присутствующих знал только один Авдеевич.
Он загадочно улыбался, возвышаясь рядом с бочкой, и его длинный хрящеватый нос чуть вздрагивал в предвкушении буйства неземных запахов, которые через минуту в месте с рубиновой искрящейся струей хлынут через краник в большой керамический кувшин.
И вот этот долгожданный момент наступил. С легким скрипом повернут деревянный чоп и темно-вишневая струя терпкого душистого «каберне» почти до краев наполнила подставленный бурлуй. Тут же к бочонку потянулись руки жаждущих отведать изумительный напиток, Подставляли все что было: стаканы, графины, кувшины и кувшинчики!
Александр Авдеевич блаженствовал. Вино воистину оказалось сказочным! Гул восторженных голосов пронесся по залу. Первые минуты Нового года мы, восемнадцатилетние мальчишки и девчонки, без ума влюбленные в театр, встретили глотком прекрасного, уже обретшего полный букет южного «каберне».
Его для нас разыскал, перепробовав десятки сортов, великий ценитель и почитатель истинных благородных напитков и понимавший в них толк, наш дорогой театральный наставник и учитель Александр Авдеевич Мутафов.
Это был мой первый шаг в огромный и разнообразный мир вин. С тех пор, если слить все выпитое мною вино в одну емкость, то наверняка бы набралась целая бочка!
С тех пор прошло почти четыре десятка лет. На месте нашего старого и уютного Дома молодежи выросла огромная неуклюжая бетонная коробка – здание Совпрофа, но и сегодня, вспоминая далекий Новый 1965-ый, мне кажется, что я вновь явственно ощущаю терпковатую, чуть вяжущую влагу на своем небе с привкусом спелых фруктов и тонкого запаха вишневой коры. И хотя прошло много лет, не смог я забыть вкус этого волшебного вина. Вина нашей молодости! Поистине, прекрасное не забывается никогда!
1971 г. Кишинев