В один присест

Виктор Матюк

В один присест

На судьбе и доле поставлен жирный крест, жизнь изменилась в один присест,
Но не пострадали ни совесть, ни честь, всё осталось так, как есть!
Внезапно всплыл один парадокс: грешник не относился к жизни всерьёз,
Ему стало обидно до слёз, он – любитель острот и видит бог,
Что он сдержаться не смог, когда перст судьбы затеял диалог
 О сути земных дорог, и за что мы должны платить оброк
И почему должны жить, закрыв рот на амбарный замок?
Всему – своё время! Всему – свой срок!
Рок постоянно дёргает беглецов за смычок,
Он тоже одинок, и какой ему прок из одно цветка плести венок?
Чтоб украсить собственный чертог, или подвести последний итог?!
Душевная боль сыграла свою зловещую роль, она и алкоголь
Низвели в ноль и страсть, и любовь! Ни в чём до конца не разобравшись,
От грехов мирских пока ещё не отказавшись, возжелали жить в городе изумрудном,
Однако потом стали выходить на улицу с огромным чёрным зонтом, только он мог,
Издавая глубокий вздох, не забить в собственный дом огромный шиферный гвоздь!
Виноградная гроздь пропиталась влагой насквозь, она никого не ставила ни в грош,
Что посеешь, то пожнёшь, отвергая враньё и ложь, к выводу стремглав придёшь,
Что этот мир похож на локон перекрашенных волос, где каждый локон к греху прирос,
Как кость к грешной плоти, он любого грешника легко проглотит, и не позволит
Свободно выйти из игры до поры и до времени, завистники без роду и племени,
В своём состарившемся воображении построили чудные замки на зыбком песке,
Где-то там вдалеке в тихом и безлюдном закутке мужчина на склоне лет
Пытается дописать собственный портрет, на согбенные плечи наброшен плед,
Однако нет никаких надежд, что простой человек сможет отбиться от невежд!
Дух-искуситель дёргает за тончайшие нити страждущей души,
Изредка помогает ей писать стихи, оставив грехи втайне
От людей случайных в незаурядном тайнике,
Нательный крест зажат в руке! Сокровенная тайна
Вертится на одном каблуке не случайно,
Она знает, кто вёл себя аморально и где?
Весной лёгкий зной и сырость от тумана
Сошлись на грани всеобщего обмана,
Зато запах роз и трав луговых
Напомнил о годах молодых, куда же без них?
Никуда! Молодость прошла, не затронув ни сердца, ни чела,
Черёмуха давно отцвела и грустные думы следом за собой увела,
Память всё сожгла, оставив пепел после себя, мирская мишура
Выживала, как могла, громоздила грехи втихаря,
Оставляла интриги вблизи обеденного стола,
И кляла всех и вся, от былых утрат
Остался в душе неприятных аромат!
Ушат помоев душу сильно расстроил
И горести утроил!
Нет огромный ветрил на утлом челне,
Память оставила грехи наедине,
Они плещутся в бездонной глубине памяти,
Пытаясь всплыть, вблизи церковной паперти,
Внезапно рвётся связующая нить, былое уже не изменить!
Карта бита – нечем крыть! Ошибки можно простить,
Но тяжко рядом с ними жить, и тайно любить всё то,
Что в бореньях обретено, но вдруг в сумраке ночи исчезло всё!
Встречаешься с разными людьми, душа жаждет страсти и любви,
Впереди не видно ни зги, капли горькой слезы прикоснувшись к окоёму земли,
Испарились и изошли паром, чтобы в теле дряхлом и старом не было пожара!
Мне наплевать на всё, атмосфера кошмара всюду, то ли ещё будет,
И кто грешника осудит? Живые люди, будто тряпки половые,
О них вытирают ноги не только цветы полевые,
Они дерзят, грешат и тайно тискают баб,
А те визжат и готовы честь свою попрать
Не запросто так, а за ломанный пятак! Чудак, пришло время осознать,
Что жизнь – бардак и все бабы – конченные ****и, они дают и спереди, и сзади
Не хлеба ради, оставляют следы от губной помады на белоснежной мужской рубахе,
Эти неряхи рубят с плеча, не ворча и не сгоряча, дабы свою жизнь как-то облегчить
И о своих проблемах на краткое время забыть! Сегодня что-то оттаяло в душе,
Она умиротворена, не мертва, ещё жива и зрит из открытого настежь окна
На каменные жернова собственного Чудотворного креста!
За окном грязь и лужи – всё это снаружи, а внутри – свет утренней зари,
Там с утра токуют глухари, и цапли крыльями машут, пляшут и скачут, они алчут суть,
Ветер им дует в грудь, труден жизненный путь у всех, кого-то ужесточает нераскаянный грех,
Кто-то без помех от несбывшихся грёз померк, будто бывалый зек, приговорённый на смерть!
На затылке – нужда, на лбу - удача, поднявшись с утра, пытаюсь начать жизнь с чистого листа,
Надежда – пуста, она - чиста, как утренняя роса или девичья слеза! Когда она – свет твоих очей,
 А ты – один из людей, превратившийся в смысл её жизни всей, тогда не гони лошадей,
Будто пьяный ямщик, люби до скончания дней, не убей нежность и страсть,
Попытайся вместе с ними порхать, на лету вдыхая божественную благодать!
Ей пытаюсь оды любви посвящать, однако повседневная лень, будто пень
Посреди замысловатой стези, мимо неё не проехать и не пройти,
Тут же резкая боль в груди орёт на последнем издыхании:
«Подожди, уходить не спеши! Расстанься с мишурой,
Наладь отношения с податливой душой, будь самим собой,
Освободившись от мирских забот, Бог тебе назад вернёт всё то,
Что было с таким трудом обретено, но однажды потеряно оно раз и навсегда!
Не без труда строятся веси и города, наши мысли уносят шустрые поезда,
Мы же в холодной и промозглой ночи слушаем, как в лесу токуют глухари,
Однако пытаемся до смерти искать то, что однажды смогли потерять впопыхах!»
Наш зловещий страх без отдыха окончательно бы зачах, и даже ужин при свечах
До дна исчерпал бы ледяные надолбы на обочине скользкой и узкой тропы!
От судьбы – не уйти, впереди у нас вендетта, от вранья и лжи нет секретов,
Для захолустного поэта, что весна, что лето: побеждает только Его собственное Эго,
Итого – без него ты – Никто и звать тебя – Никак, на тебе старенький в дырках лапсердак,
Нервы зажаты в кулак, нет времени горевать, рыдать и стенать, надо вопросы решать!
Любую ложь нельзя воспринимать всерьёз, обидно до слёз, что дождь не смог
Отмыть грешную плоть от молвы людской, раскинув мозгами на площади городской,
Растормошив свой мозг, ты громогласно изрёк, будто Громовержец-Бог:
«Всему – своё время! Всему – свой срок!»
Мечты ушли в зыбкий песок на стыке двух эпох,
Ты насквозь промок и сильно продрог, едва не свалился с обеих ног,
Вкушая благодать, однако не смог осознать, куда идти? Куда шагать,
Чтобы не сбиться с проторённой намедни стези?
Иногда лучше промолчать, чем лишнее сказать,
Не соблюдая такт и не замедлив шаг перед тем,
Как предстать перед светским лицом,
Которое общается в храме святом
 С Всесильным и Всезнающим Творцом!
В один присест могут исчезнут совесть и честь, за плечами грехов не счесть,
Ваша честь, а у кого их нет? Господи, ответь! Что мне в жертву принесть,
Чтобы взгляд твердолобый не пытался в глухие дебри залезть,
Подвергая сомнению Божественные нравоучения?
Тот, кто ловчее врёт, скорее найдёт и славу, и почёт!
Только седая проседь его успехи на ноль умножит,
День прожит и хорошо, Бог – высоко, зло не ушло далеко,
И потому толпа разворовывает казну, и легко склоняется к греху!
Я же доверяю Христу и чту Его постулаты, они для нищих и богатых,
Пытаюсь жить по уму, и наяву в тёмном царстве живу и творю, как могу!
Напрасное ли старание или нет, и кто опосля затмит автору свет в один присест?
Чёткого ответа загодя нет! Выражение расхожее ни на что не похожее брезжит в суете сует,
Будто Божественный свет в сумраке ночи, чтобы все грешники видели воочию,
Как я глыбы слов ворочаю, спорю с каждой сволочью, и с горечью в душе
Тихо шепчу себе: «Везде одно и то же, похоже, что чужое спальное ложе
Больше детородные инстинкты тревожит, чем то,
На котором член в старом коверкотовом пальто,
Насмотрелся засветло во тьме ночной!
Что же ему делать с собственной худобой? Чинить ли разбой над собой?
Пока душевная боль его очи застила, он обрёл белоснежные крылья,
И познал сполна истоки сокровенного греха, его чаша переполнена,
Будто бутылка вина! Он запросто пытается изменить жизнь заново,
Пусть небо затмится, он не станет своей тайной ни с кем делиться!
От чужого счастья во рту горчит, даже женская слеза завистника не омрачит,
Он не умолкая размышляет о красотах земного рая, свою исповедь украшая
Символами давнишней мечты, увы, все они – несбыточны и были рождены
Не в то время и не в тот час! Нами движет подлая страсть! Она, как напасть,
Как бы с высокого коня долу не упасть! Наша участь такова, что надо взвешивать слова,
Появляются без заминки дивные картинки будто от трусов резинки на плечах удачи,
Жизнь требует отдачи, и ставит перед тобой немыслимые задачи, грядут утраты,
Всё, что ты когда-то утратил, не вернётся обратно, оно потеряно безвозвратно,
Любое знакомство могло бы в любовь перерасти, как бы не сбиться с пути?
Господи, прости за прежние грехи, в один миг состарится мужской лик,
Располнеет фигура, а речах постаревшего самодура не видно культуры,
Поседевшая шевелюра зрит понуро на странную аббревиатуру
На старинных домах, в двух словах чувство тревоги не передать!
Ноги в руки и бежать, куда глаза глядят, начинается звездопад,
Без утрат не обойтись, катится жизнь на скрипучих колёсах,
Возникает много сложных вопросов, ты остаёшься с носом,
Будто рыжий и курносый мальчуган, уронивший наземь стакан!
 В голове – дурман и сизый туман, пуст карман, ты сам попал в капкан,
Был любовный роман, тебе пытались на шею набросить аркан, не удалось,
Вот и пришлось прятаться в чулан, темно и прохладно там, с грехом пополам
Наперекор глупцам прислоняю к губам огромный крест, исчезает тьма окрест!
Сумрак ночи тут же исчез, красота небес заворожила, она голову вскружила,
Что было, прошло, на душе вместо тени, оставшейся от былых поколений,
Светлое пятно, дышится легко, преходяще всё! В голове всплыло вспотевшее чело
И всем на удивление долу слетело жалкое сновидение, нарушено уединение души,
Она привыкла жить в глуши, где ни одна живая душа споткнувшемуся человеку
Во веки веков на помощь бы не пришла! Она свила себе укромное гнездо
Где-то глубоко в страждущей груди, куда ни посмотри, везде грехи
Высунули головы из глубокой борозды, на них хоть ори, хоть молчи,
Грешная плоть живёт без забот, гуляет по дикому полю, нагулявшись вволю,
Жалуется ветру на никчёмную судьбу и долю! Людей неинтересных – море,
Интересных - нет, не мил им белый свет, былое время – не возвратить,
Как же без любви прожить? Как свои мечты в жизнь воплотить?
Грех надо с корнями вырывать, с ним нельзя о святости толковать!
Бог зрит на здешний мир из небесной пустоты, Его не замечаем мы,
Взирая на согбенный мир из темноты! Немы мы, из-за этого все проблемы,
Ни охнуть, ни сдохнуть, легче оглохнуть, чем отправиться в последний путь,
Подставляя хилую грудь под град вражеских пуль! Словесный каламбур
Для творческих акул, как дурь для продажных шкур, учащается пульс,
В душу проникает искус, а вдруг ему культ страсти не даст до рассвета уснуть?
Забудь, мой друг, о глубине внезапных чувств, от них уже теснится грудь,
Труден жизненный путь, остановишься чуть-чуть, и тебя перечеркнут,
 Как одного из слуг, переступившего через черту телесных и душевных мук!
Люди лгут, что если человек глуп, он проводит свой досуг на берегу морском
Или в лесу тайком, чаще ходит пешком, его тропа уже давно заросла мхом,
Он себе отказывает во всём, плывёт по воле волн, его же чёлн
Порхает по беснующимся волнам, ни на грамм не сомневаясь,
Что усталость – ещё не старость, просто память, будто пламя
Вспыхнет на краткий миг, вспомнится пожухлая полынь,
А солнечный блик насквозь пронзит страждущий лик!
Душевная боль издаст крик, похожий на всхлип,
Сердце – не гранит, ты не только из книг,
Но и жизненного опыта давно постиг
Цену распрям и стоимость интриг!
Трудно забыть былую прыть, хочется выть и рыдать навзрыд,
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Не спать с кем попало, то, что упало, считай, пропало!
Трава густая поля ковром застилает, печаль в серой дымке тает,
Быт угнетает душу и плоть, однако жить без забот не может даже цветок!
Народ отбивается от силы вражьей, даль в копоти и саже,
Можно умереть от тоски, она на расстоянии вытянутой руки!
В диком поле цветут синие васильки и красные маки,
Их срывают упыри и вурдалаки, с глаз слетает пелена,
Безумствует весна, быль страшна, душа удивлена,
Почему же всё, что предотвратило падение твоё,
Мгновенно на нет снизошло? Как пришло, так и ушло,
От души немного отлегло, исчезло злорадствующее зло!
Дальше что? Перекрасить бы набело то, что серо или черно!
Быть может дней кругооборот меня назад вернёт
В былые время, там юность прошла,
Там исчезла чистота души,
Жить в глуши легко,
Не завидует никто,
Только посланники небесной пустоты
На каждом километре жизненной тропы,
Спрятавшись в зелёные кусты, обнажают до наготы
Сокровенные думы и мечты! До беды рукой подать,
Плакать и рыдать, или вновь по душам ворковать,
Призывая благодать с безвестной тропы все камни скопом убрать!
Как жаль, что неведомую даль скрывает густой и сизый туман,
Совершив свой неизменный ритуал, писец допил бокал терпкого вина,
Жизнь грешна, судьба превратностей полна, живи и радуйся, старина,
Что жизнь ещё не прожита до конца! На всё воля Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца! Небесные купола
Божественная рука в час вдохновения возвела без промедления,
Исчезли дивные сомнения враз, Всесильный разум горазд на всё,
Он битый час искал звериный оскал среди заледеневших скал,
Тот исчез и вместе с ним испарился неприкаянный грех,
Он один у всех, кто-то прячет собственный портрет в суете сует!
В тот самый момент белый и пушистый снег засыпал все пути и дороги,
Убоги наши тревоги, они столпились у порога отчего дома,
Душевная истома им не знакома, вспотевшие ладони
Спрятаны в карманы, добродушные люди и жестокие тираны
Чужие грехи долго помнят, и на всю округу звонят, что тлен и ад,
Будто зловещий водопад извратит наш взгляд на восход и закат
Мирского жития, и только многострадальная земля, будто малое дитя
Не омрачит тебя, томя и теребя себя и струи града и проливного дождя,
Терпя и скорбя, они из последних сил возопят, что стольный град ничему не рад!
Проходит всё, но ничто не исчезает бесследно,
Даже тёмную ночь сменяет рассвет,
Долу опадает яблоневый цвет,
Но весна берёт разбег,
И ты во цвете лет
Находишь новый плод на выросших ветвях,
Его срываешь второпях, и тут же он падает в грязь или в хлябь,
Ты – божий раб, тебе труден каждый шаг, ведущий в неизвестность,
Скоротечность жития озадачивает незнакомая местность, любая поспешность
 Много горя сулит, трудно забыть тот зловещий миг, когда твоя судьба
Стремглав попала под каменные жернова пороков земных,
Что толку от них? Только чужой талисман упредит жестокий обман,
Он рассеет розовый туман вблизи жилища твоего, и ты во мраке ночи
Широко откроешь очи и узришь небесную высь во всей красоте,
Не переча доле и судьбе, оставшись наедине,
Услышишь вещий глас извне:
«В захудалой стороне
Не ищи спасения себе!
Ты здесь - чужак, хотя и не дурак, тьма и мрак
Нарушают наш жизненный уклад,
Тебя же винят все подряд, кому ни лень,
Твой закат невдалеке, доверься року и судьбе!
Голову тотчас покинет несуразная дребедень и хрень изойдёт на нет,
Забрезжит рассвет, опосля наступит день без интриг и без проблем!»
Буду мыслить и страдать, испытывая беспредельный страх,
И впопыхах решать, как усмирить телесную блажь?
Она в один присест покоробит совесть и честь:
Не время спать, пора своих подруг ласкать!
Япона мать, несчастная судьба никогда сама не сваливается с потолка
На безутешного божьего раба, она причина и следствие всего бедствия,
Бог говорит: «Ещё не время уходить туда, где кромешная тьма сводит с ума!»
Попав в смуту чужих мнений, козней и осуждений, после побед и поражений
Поднявшись на новые ступени, проснувшийся во мне гений
В сутолоке словопрений не поверил в тщетность мечты,
Они - следствие повседневной суеты и были рождены
Для утрат и побед, всё остальное – сущий бред!
Когда любовь следом за собой позвала божьего раба, ни к чему слова,
Любовь не вещь, её голос – пронзителен и вещ, значит, что –то настоящее
В том голосе есть, не наигранное и не блестящее, в будущее уходящее
И влюблённые души следом за собой манящее, чтобы вместе жить и творить,
Не по одному, а вместе исчезнуть во тьме-тьмущей! Так лучше, чем наедине,
Два сапога – пара, всех грешников на нары во благо державы,
Грех от Лукавого, с него нельзя спросить ничего! То-то и оно!
Жить грешно не запретишь, от себя не сбежишь! Шумел камыш,
Деревья гнулись, неужто люди и вправду уже давно рехнулись?
Век живи, век учись, жизнь, потерявшая смысл, споткнувшись о карниз,
Заварила такую кашу, что даже людская молва уже сходит с ума!
На что она похожа? Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса,
Только пляски для встряски чувств заставляют грусть
Покинуть хилую и немощную грудь за пару минут!
Какой ты барыней не будь, всё равно тебя ебут,
Это тяжкий труд, чудеса в чужом решете,
Дыр много, а вылезть негде,
Только в собственном дворе грешник счастлив вдвойне,
В голове – штиль, хотя на безлюдной тропе – увядшая полынь!
Аминь! Аминь! Аминь! Бес, отринь, пока есть чёткий ориентир,
Попытаюсь душу спасти и не сбиться с предназначенной тропы!
Острые углы не обойти, пройдено чуть больше половины пути,
Можно злостью изойти, или всю жизнь просидеть взаперти,
Однако счастье не найти! Неисповедимы Господние пути!
Не проходит боль в груди, культура - не высшее образование и не аспирантура,
Коль губа – не дура, лови стрелу Амура, короткое и частое дыхание вызывает роптание
Души и плоти, ну что же вы сами себе постоянно врёте, что счастливы не в семье, а на работе?
Слежу смутным взором за всеобщим позором, под соседним забором обезумевшая пьянь
Не замечает стаи воронья, глубокая полынья грехами переполнена сполна!
Некультурный разорится, перед ним белый свет стремглав затмиться,
Но ему на всё плевать, он сам будет разорять, и на всю округу стенать,
 Что каждая ****ь не даёт ему глубоко вдыхать божественную благодать!
Ни одно средство не помогает от морщин, ни должность, ни чин,
Ты барин или простолюдин, имей ввиду, что судьбу на мякине не проведёшь,
Что посеешь, то пожнёшь! Не стоит молодиться и на моложавых бабах жениться,
Главное, вовремя усомниться и на поворотах судьбы тотчас остановиться!
Постаревший самородок засыпан цветами по подбородок,
Среди голубых небес и грозовых облаков есть немало дураков
Ищущих отчий кров, отшвырнув от себя любовь,
Они без лишних слов наломают дров, выскакивая из штанов,
Будто река из крутых берегов, тут же устраивают мордобой
С пьяной и дерзкой толпой, я же между строф строю забор
Из выражений и слов, чтоб никто опосля не мог
Бросить скопище чужих грехов на страждущую душу,
Закрытую на засов! Врагов не счесть, они есть повсюду,
Они не вникают в суть, не дают на пару минут беглецам уснуть!
Напрасен Сизифов труд, внутри всё сжалось, коль так сталось,
И совсем не то досталось, не пофартило малость!
Молитва вылетает изо рта, её слова подобно бритве
Напоминают суетной толпе о зловредной доле и судьбе!
Срок благодати истёк, всему – своё время, всему – свой срок!
В путы и цепи закованы мраморные склепы, слушаю сквозь сон
Колокольный перезвон, он ищет рай на земле, святость таится вовне,
Будто наездник в старомодном седле на тощем и захудалом скакуне!
Не стоит рисковать и лишний раз досужие истории воскрешать
Про мужскую и женскую благодать, итоги надо принимать,
Как приказ небес, где ценится не унижение, а честь!
Силуэт, застывший в дверях, всей округе внушал мерзкий страх,
Он обольщаться не стал, в самобытном образе перед суженной предстал,
Когда сполна осознал, что юношеский запал до конца ещё не пропал!
Какая мне разница, какая у женщины задница и красавица она иль нет,
У меня на все вопросы один ответ: у дамы средних лет много поражений и побед,
Их авторитет может испортить любой женщине её портрет, если кто-то обнажит её секрет!
По одной из легенд моложавого вида интеллигент улучил момент,
Чтобы изменить сюжет бренного бытия, с судьбой шутить никак нельзя,
Вдруг разгорится полымя любви и страсти, мигом исчезнут беды и напасти,
И только рука, зажатая в горсти, может судьбу свою найти вдали от дома своего,
Преходяще всё! Назад не возвращается никто, все живут грешно, пьют водку и вино,
Играют в домино, кто-то рисует прекрасное панно, в разные цвета разукрашено оно,
Кто-то лежит, как бревно на железной кровати, слегка поддатым, он выглядит горбатым,
Будто бы его разум спятил, или рехнулся, и не поперхнулся, только запнулся о порог,
Потому что поднять солдатский сапог ещё выше не смог! Печален итог!
Во всеобщем хоре распрей и раздоров, кто-то сделал лужу в общем коридоре,
Никто не ропщет, и никто не ищет оправдание, человеческое сознание
В своё обеление смогло увидеть через розовое стекло заморского пенсне
Чужое галифе подле, в тихом и безлюдном уголке, на обеденном столе
Тугой кошелёк, он внимание одного бездельника к себе привлёк,
Чтоб он из него извлёк несколько горьких и горячих женских слёз,
И об этом, будучи поэтом, он написал пару гламурных строк!
Он – карточный игрок, и знал в этом деле толк,
Он весь потом истёк, его порок не знал, как сделать бросок
В заповедный и безвестный грот, где любой идиот
Приходил в восторг от нахлынувших чувств!
 Тоска и грусть исчезали за пару минут,
Они без женского внимания пропадут,
Не вникнув ни в истину, ни в суть!
Грядут суетные дни, от щекотливой болтовни ни останется ничего,
Только нижнее бельё! Мужчины тут же встанут в ружьё,
Чтобы защитить отчество своё! Не нисходи до них,
Поищи других, кто тих и скромен, но неугомонен
В труде и в обороне, не думай о днях плохих,
Пусть мимо промчится вихрь из неудач,
Не плачь, заткнись, мирская жизнь
Не потеряет судьбоносный смысл,
Когда ты будешь сопоставлять слова с делами!
Только в православном храме ты узнаешь о зловещем обмане,
Люди больше думают о блуде, меньше –  о простуде,
Они своё ценят дёшево, ибо желают чужого,
Им нельзя верить на слово! Нет выбора иного,
Как слегка на дыбы пристать и глаз не спускать
С людей тех, в ком Веры в бога нет! Надо думать, и сметь,
Совесть и честь не запугает свистящая над головой разбойничья плеть,
Её свист может презреть достойный человек, да, велик его грех,
И даже смерть не в состоянии очернить его воспоминания,
В печали и в несчастьях смерть – не мучение,
Она – упоение от тягот мирских,
Нет спасения от них!
Жизнь коротка, так что не стоит зря валять дурака,
Ведь роль шута – не столь проста, как кажется,
Прячась за спиной Христа, при первом дуновении ветерка,
Судьба достаёт из своего кованого сундука остатки чужого греха,
Потеря – не велика, доля – не легка, лиса меняет шкуру, но не нрав,
Не для всех написан монастырский устав, перелистав страницы своего жития,
Дёрнул судьбу за рукав и тут же с холста пролилась наземь горькая слеза!
В ней вся жизнь моя, и даже та стезя, по которой когда-то я поднимался в гору,
На глазах – розовые шоры, опустившись вниз, иным взглядом посмотрел на ту жизнь,
Что рядом спокойно рисует собственный эскиз из бледных худощавых лиц!
Тот, кто везде, тот нигде, ни в родном гнезде, ни на отвесной скале его нет,
Не мил ему божественный свет, его силуэт тут же скрылся во мгле,
Он порхает вдалеке в безлюдной пустоте, по новой тропе
Идти опасно, не сладко складывается новая жизнь,
Потерявшая земной смысл! Здесь никто не кричит:
«Посторонись, коль дорога тебе жизнь!
Осмотрись по сторонам, не верь словам,
От них чаще исходит зло, чем добро!
Всё, что суждено, сбыться должно!»
Избежать этого нельзя, презреть можно,
Перетерпев боль и пережив наслаждение,
Легко впасть в новое прегрешение:
«Чем больше нам дано, тем большего желаем»,
Мы предпочитаем вкушать всеобщей любви аромат!
К себя цепями и гвоздями они приковали страждущей взгляд
Не множеством известных цитат, сказанных невпопад,
Ни страстей ароматом, ни болью былых утрат,
Ни Рай, ни Ад нас так не манят, как слово, сказанное невпопад,
 Жизнь складывается наоборот, разум опьяняет не грешная плоть,
Не страстей водоворот, а полёт одичавшей мысли о сути божественных истин!
Мыслить не просто вблизи заброшенного погоста, там вдосталь неприметного зла,
Взгляд пьянит дивная красота холмов, зелень лесов и запахи полевых цветов!
Сболтнёшь по пьяни что-то и чувствуешь себя пророком, не моргнув оком,
Встретишься с Богом вблизи порога дома своего, Он не знает даже имени твоего,
Поговоришь по душам, сходишь в храм и только там осознаешь до конца
Намерения Творца! Ему принадлежат наши души и сердца,
А на ловца и зверь бежит, карта бита – нечем крыть!
Трудно изменить свою природу, проходят годы,
Не зная броду, лезешь в холодную воду
Беснующейся реки, по её берегам ходят только бурлаки,
Даже пьяные мужики заходить туда не хотят, их глаза скользят
По водной глади, невдалеке смеются бабы, их смех горяч, но глаза грустят,
Они о своих бедах не трубят на всю округу, они застыли в ожидании чуда,
Пришедшего из ниоткуда в виде очередного блуда, бабы страсть вдыхают
И мечтают о чувствах глубоких и прочих пороках земного бытия!
Только скользкая стезя изменяет взгляд на всё подряд:
Жизнь – единственное благо, только людское стадо,
Проявив отвагу и наглость, широко открывает горсть,
Чтобы задуманное сбылось и больше ему страдать не пришлось!
Вот такой компот, былые грехи – не в счёт, сколько изъянов
И обманов, крушение планов и чреда клубящихся туманов
Встречается на пути не только ханжей и грубиянов?!
Без переоценки жизненных постулатов
Не стать нам ни умными, ни богатыми!
Сложить два и два - не составляет труда,
Ты вне себя, тебя достала людская молва,
Она из божьего раба сделала ухаря и бунтаря!
Сколько бы женщина не клялась, сколько бы она не божилась,
Что в первый раз по любви отдалась, насытившись власть,
От блуда не отреклась, так было всякий раз,
Когда плоть рвалась ниже плинтуса упасть,
Чтобы испытав экстаз, с неба звёздочку достать, с кем и как - ей наплевать!
Уж лучше грудь в крестах, чем голова в кустах! Труден первый шаг, грех застит мрак,
Да и бог простит сладостный миг житейских и любовных интриг! Мир полон кретинов,
Их дурманит запах полыни, вовеки и отныне взгляды хмельные будут собирать по России
Только скудные чаевые! Ничто так не сблизит любовь и страсть, как чудный глас души и плоти,
Они не против той женщины, что сидит напротив, горит, как противен в печи,
На котором выпекают куличи! Утром в тихом закутке, зажав нательный крест в руке,
Не дома, а в припортовом кабаке, любовь вновь держит беглеца на коротком поводке,
Неужто он – не в своём уме? Уподобившись сказочному Балде, грех царствовал вовне,
Когда-то и мне предлагали разных невест, но не принцесс, мешали проказы и шалости
Уверенность обрести на избранном тобой пути! Сорван лист календаря, кажись, не зря,
Он соткан из замысловатых фраз и слов, сегодня снят с него таинственный покров,
Должно измениться всё, что на ум давно взбрело и перекрасило набело то,
Что было серо или черно! Пусть боги простят грешнику лукавый взгляд,
И впредь не теребят порванные струны печальной души,
Она всегда оставалась в тени, там коротала ночи и дни,
Чуда ждала день ото дня, оберегала себя от мудрёного греха,
Так и жизнь прошла, не затронув ни сердца, ни чела дотошного мужика!
О Боже, мурашки по коже, душу совесть гложет, рок грехи итожит и страхи множит,
День прожит и хорошо, все живут грешно, я тоже грех творю на спальном ложе!
Обаяние мерзавцев выглядит сногсшибательно, они неустрашимы, отважны и храбры,
Это ещё ничего бы не значило, только вспотевшее чело доказать могло: «Не дано
Лёгкий путей от земли до звёзд!» Эту истину надо воспринимать всерьёз,
Живёшь, ходишь на покос, тебе обидно до слёз, что именно ты
Что-то выпрашиваешь у рока и судьбы, однако они весь час в тени!
Те, кто жили, многое свершили, но не завершили начатых дел,
Цель оправдывает средства, рано поседевшая голова
Не желает бросать на ветер слова, для большинства
Эта жизнь создана из распрей, ссор и дрязг,
Каждый раб – своего греха, чаша блуда переполнена,
К последнему исходу она не приспособлена, эта ноша тяжела
Даже для безумца и осла! Правдивая речь проста, она соткана из домашнего рядна!
Голь на выдумку мудра! Мысли о единственной, безгрешной и святой, высокой и неземной,
Прельщавшая нежностью, умом и красотой влюбила в себя дерзкого и умного шута,
Ему без пера, как ратнику без копья, никак нельзя, перед ними узкая стезя, на ней много ворья
И прочего жулья, переходящего все грани бытия! Проведя дознание, через годы и расстояния,
Замедлив порыв издыхания, едва не плачу я, чужие подаяния – не для меня, с них сыплется труха,
Огромные ошмётки греха не имеют признаков стыда, бегут наперегонки,
Они устраивают поединки, будто ратники на старинной картинке,
Боевая ничья, ни дыма, ни огня, только судьба, моя раба,
Нежна и глупа, но на диво скромна, как-то попыталась исковеркать факты,
Разбросала по столу игральные карты, и тотчас вступила в спор,
Нарушив давнишний уговор: не выносить сор из избы прежде,
Чем надежда взлетит небрежно над далью безбрежной
И тотчас погаснет чья-то путеводная звезда,
Она же мерилом нашей жизни была всегда!
Как дальше жить? Прожить ли безбедную и сытую жизнь обывателя
Или реализовать себя, но для чего? Преходяще всё, путь тернистых исканий
Требует множества других творческих дарований! Можно любой вызов доле бросать,
Но чтобы её побеждать, надо жертвовать, но чем и во имя чего? Жить грешно – не запретишь,
Поскользнувшись о скользкий карниз, из себя гения не возомнишь, не привык обезумевший лик
Без права выбора жить! Жить-то надо, то жара, то прохлада, то рыдающее чадо появляется рядом,
Слёзы катятся градом, скопом и наедине, чтобы через мгновение исчезнуть в кромешной тьме,
При мне где-то в глубине прячется святость, она и старость вызывают жалость у толпы,
Их призывы глухи, только порывы ветра выдёргивают стареющего метра из старого кресла!
Он незаметно подходит к окну, там на крутом берегу женщина в соку наполняет его строку
Нежностью и красотой, бывший изгой за год - другой расцвёл, как цветок полевой!
В один присест едва брюзжащий рассвет затмил беспроглядную тьму, и яркий свет
Рассеял дым от заморских сигарет, «Да будет свет!» - сказал Господь,
 И повсеместная тьма исчезла, под Дьяволом закачалось огромное кресло,
Ему тесно и не комфортно красоваться на свету, все яблони вновь в цвету,
Свет пронзил пустоту насквозь, изморось и злость покинули заброшенный погост!
Христос открыл своё лицо и блаженный Дух влетел в открытое настежь окно!
Преходяще всё, особенно то, что в борениях обретено!

г. Ржищев
8 апреля 2025 г.! 7:18