1. С чего всё начиналось в СПРН?

В конце 1960-ых была создана экспертная группа, в состав которой входил и Владислав Георгиевич Репин. Группа работала в подмосковном пионерском лагере, без начальников и телефонной связи. Экспертная группа должна была найти выход из кризиса создания эффективной противоракетной обороны от массированного удара с применением современных средств нападения противника. Как пишет в своих воспоминаниях Игорь Николаевич Троицкий [34], «уже тогда было понятно, что создание эффективной противоракетной обороны от массированного удара ракет, снабжённых средствами преодоления ПРО, нереально, а вот создать действенные системы предупреждения, позволяющие нашим ракетным войскам нанести ответный удар и уничтожить нападающего врага – это была сложная, но в перспективе решаемая проблема. И Репин берётся за её решение». Другим словами, отказываясь от занятий «чистой наукой» и «обрекая себя на заведомо рабский труд, Репин не хотел заниматься «делом ради дела», а выбрал такое, которое А) необходимо было сделать и В) которое можно было сделать». Владислав Георгиевич пережил временную оккупацию Калуги осенью 1941 г., пережил и освобождение Калуги в конце декабря 1941 г. «Образ этих вооружённых людей – освободителей его Калуги не мог исчезнуть со временем и особое отношение к ним, к тому, что они сделали и что должны делать, осталось у него навсегда. Поэтому, когда ему сказали, что он нужен для решения проблем, необходимых для защиты Родины, и, когда он понял, что может быть реально полезен Родине, он согласился» [34], стр. 141.
Создание СПРН и СККП началось с того, что к концу шестидесятых (конкретно, не ранее 1969 г.) до высшего руководства страны были доведены обоснованные тезисы об основных приоритетах развития различных направлений ракетно-космической обороны. Тезисы были составлены группой специалистов, в  число которых входил и Владислав Георгиевич. В подготовленном документе предлагалось [1, стр. 30]:
– «признать, что при современном и надолго прогнозируемом состоянии научно-технических знаний создание эффективной противоракетной обороны от массированного удара, особенно от ракет со средствами преодоления ПРО, нереально и в дальнейшей практической деятельности исходить из этого;
– с учётом решающей роли информации о текущем состоянии ракетно-космической остановки и её изменениях в ходе возможного военного конфликта считать приоритетными работы по разработке и созданию информационных компонент РКО – систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства;
– в области ПРО сосредоточить усилия на создании средств обороны от ограниченного улара ракет с полным комплексом средств преодоления ПРО, для чего разработать новое поколение информационных и огневых средств, адекватных поставленной задаче. Создаваемой системе ПРО обороны Москвы А-35 придать максимально достижимые без кардинальной замены её технических средств возможности по поражению сложных баллистических целей;
– с учётом провала проектов территориальной ПРО в США интенсифицировать вялотекущие в этот момент переговоры с США по вопросам ПРО и на базе взаимной заинтересованности заключить соглашение (желательно бессрочное) об ограничении ПРО, которое препятствовало бы гонке наступательных и оборонительных вооружений». 
Всё остальное время, до самых последних дней пребывания в должности Главного конструктора, Владислав Георгиевич сталкивался с непрекращающимися попытками пересмотреть, изменить эти тезисы и всегда твёрдо отстаивал свою точку зрения, игнорируя любые компромиссы с авторами таких попыток.
По-моему, где-то в начале 1970 г. Репин получил предложение стать Главным конструктором СПРН. Но сначала счёл нужным переговорить с  академиком Александром Львовичем Минцем [1, стр. 40-41], который к тому времени был признанным лидером в области радиолокаторов дальнего обнаружения и обработки информации от таких радиолокаторов. После этого разговора, в котором Минц подтвердил своё нежелание быть техническим руководителем работ по созданию СПРН и выразил свою поддержку Репину, Владислав Георгиевич стал Главным конструктором СПРН и начальником системного конструкторского бюро СКБ 1. Позже Репин стал Главным конструктором системы контроля космического пространства (СККП, сначала Репин был Главным конструктором Центра контроля космического пространства (ЦККП), а после образования системы контроля космического пространства – Главным конструктором СККП). Среди ближайших помощников Репина были – начальник научно-исследовательского отделения НИО-1 Курикша Александр Александрович (первый заместитель Главного конструктора) и начальник отдела Меньшиков Александр Владимирович (заместитель Главного конструктора). Меньшиков отвечал за разработку и сопровождение комплексного боевого алгоритма КП СПРН и разработку протоколов обмена КП СПРН со средствами обнаружения и взаимодействующими системами. Заместитель Меньшикова Григорьев Анатолий Леонидович помогал начальнику отдела. Вместе с рабочим местом Меньшикова в кабинете стоял стол Анатолия Леонидовича. И очень часто, прежде чем читать какие-то материалы по разработке алгоритмов или описанию массивов данных, Меньшиков просил показать материал Григорьеву. Так он экономил время и повышал качество согласования (утверждения) за счёт дополнительного контроля и рецензирования. Поэтому Анатолий Леонидович всегда был в курсе актуального состояния разработки алгоритмов.
Практически весь функционал СПРН заключается в комплексном боевом алгоритме (КБА) КП СПРН, боевых алгоритмах средств обнаружения, алгоритмах взаимодействующих систем и протоколах  обмена командного пункта со средствами СПРН и взаимодействующими системами. В состав комплексного алгоритма входили отдельные алгоритмы, группы алгоритмов и частные алгоритмы. Чтобы не перегружать читателя деталями, остановлюсь только на некоторых составных частях комплексного боевого алгоритма КП СПРН.
Самыми сложными были алгоритмы идентификации траекторных измерений (ИТИ), полученных от разных средств обнаружения. Эти же алгоритмы позволяли объединять данные различных источников информации и существенно повышать  достоверность измерений. Разработчиками алгоритмов ИТИ стали опытные специалисты Приезжий Николай Иванович и Закис Алексей Викторович. Разработка протоколов обмена была сосредоточена в секторе, который возглавлял Руденко Алексей Львович. Специалист по статистике редких событий Куликов Анатолий Михайлович внёс большой вклад в разработку алгоритмов оценки функциональной боеготовности (ОФБГ) средств обнаружения по потоку ИСЗ, а также алгоритмов формирования показателей гарантированной безопасности (ПГБ). Эти показатели включали оценки части контролируемых системой предупреждения баллистических ракет и оценки гарантированного времени предупреждения для оповещаемых пунктов управления.
Нужно сказать, что Меньшиков не придерживался никакого «дивизионного» или вертикального принципа управления своими сотрудниками. Все были для него равноправными собеседниками и участниками разработки. Конечно, он учитывал разницу в опыте и разницу в умениях.
Когда обсуждались сложные вопросы или вопросы, затрагивающие многих исполнителей, то обсуждение было, как правило, коллективным. Принятые решения были обязательными для всех. Ревизия или пересмотр
этих решений не допускались, включая перенос сроков исполнения решений.
Если говорить об аналогах отечественной СПРН, следует обратить внимание на систему предупреждения о ракетно-ядерном ударе США (СПРЯУ). Обе системы используют два эшелона средств обнаружения баллистических ракет – средства обнаружения стартов и средства обнаружения ракет на траекториях полёта. Радиолокаторы СПРН работают в метровом и дециметровом диапазонах длин волн, радиолокаторы СПРЯУ работают, в основном, в дециметровом диапазоне длин волн. В СПРН выше уровень автоматизации, формализации и детализации описания ракетно-космической обстановки (РКО). При эксплуатации СПРЯУ широко используются процедуры вербального анализа ситуации – так называемые конференции и доклады на командных инстанциях разного уровня. С другой стороны, СПРЯУ присуща определённая структурная избыточность, когда оповещаемый пункт управления получает информацию предупреждения от командного пункта СПРЯУ и сообщения непосредственно от средств обнаружения.
Если говорить о направлениях развития этих двух систем, нужно отметить, что СПРЯУ развивается в направлении устойчивого информационного обеспечения ударных средств так называемой глобальной ПРО. Развитие СПРН обусловлено задачами расширения контроля ракетоопасных районов и направлений. С этой целью на периферии страны размещаются РЛС высокой заводской готовности (РЛС ВЗГ) для создания сплошного радиолокационного поля и наращивается орбитальная группировка Единой космической системы (ЕКС) для устойчивого контроля всех ракетоопасных районов на континентах, морях и океанах.