Сияние

Василий Иванович Фридман был непростым человеком. Будучи по своей натуре добрым и отзывчивым, он всегда старался прийти на помощь в ней нуждающимся, утешить грустного, посмешить веселого.

Василий Иванович сиял! Сиял не так,  как сияют звёзды в тёмном ночном небе, не как драгоценности на шее именитой дамы, и не так, как сияли персонажи известного романа Стивена Кинга. Нет, он сиял совершенно иначе, но в тысячу раз ярче. Свет его сияния не слепил находящихся рядом людей, но освещал их самих. И даже самый заблудший в темноте своих проблем и злоключений прохожий начинал видеть свет в конце туннеля.

Сам того не ведая, Василий Иванович одаривал теплом и любовью всех, кто встречался ему на пути, ничего не требуя и не ожидая взамен.

О своем, так сказать, «даре» он узнал уже почти перед самой пенсией от одной милой молодой девушки. В то время Василий Иванович ещё работал завхозом в родильном доме их небольшого городка. Как-то вечером он шёл через отделение по коридору, собираясь поскорее добраться до дома и растянуться на диване с книжкой и чашечкой чая.  Проходя мимо одной из палат, Василий Иванович увидел сидящую на кровати и смотрящую в одну точку девушку. Совсем молоденькую - лет девятнадцать, не больше. Девушка была худая и бледная, и видимо совсем недавно родила.

Отчего-то Василий Иванович задержался возле её палаты. Девушка выглядела мрачной и отстранённой. Как будто грозовая тучка нависла над её милой головкой и вот-вот собирается пролиться холодным моросящим дождиком. Ребёнка рядом не наблюдалось. По мраморного цвета щеке потекла слеза, за ней ещё одна, и ещё – вот и дождик.

Василий Иванович огляделся в поисках какого-нибудь медперсонала, но, как назло, никого рядом не оказалось. Тогда, едва слышно стукнув по раскрытой двери костяшками пальцев, он аккуратно вошел в палату. Девушка не обратила на него никакого внимания, даже не повернула головы.
- Хм, я извиняюсь, милая, вам может что-то нужно? – Осторожно поинтересовался он у пациентки, но та продолжила игнорировать его присутствие.

- Вы плачете. Может быть позвать медсестру? Или что-нибудь принести?
Внезапно девушка резко повернула голову к Василию Ивановичу. В ее глазах явно читались непонимание и страх.

- Я хочу уйти. Хочу уйти отсюда.

Василий Иванович серьезно посмотрел на молодую пациентку.
- Вы, видимо, недавно родили? Тогда пока уходить нельзя. Ребёночку надо тут побыть, с врачами.

- Так и пусть будет с врачами! – Затараторила девушка. – А я домой пойду! А он тут пусть остается, с врачами.

Рывком она стащила с себя одеяло, которым была накрыта, попыталась встать, но схватилась за живот, откинулась обратно на кровать, и по щекам снова потекли слезы.
- Я домой хочу. Одна. Я не готова. Зачем я всё это, мне же и двадцати нет.
Василий Иванович понимающе покачал головой, затем снисходительно наклонил голову.

- Ну тише-тише. Вы что же это, напугались что ли?

- Ничего не напугалась, - как-то по-детски ответила она Василию Ивановичу. – Просто я не знаю, как мне с ребёнком теперь жить. Парень мой ручкой сразу сделал, как узнал. А я что? Какая мать…

- Вас как зовут? – Перебил причитания Василий Иванович, затем присел на стул рядом с кроватью.

- Настя.

- Настя, какое прекрасное имя, – он положил свою теплую руку на руку Насти. – А кто у вас родился?

- Девочка.

- Подружка, стало быть. Имя выбрали?

Настя неуверенно пожала плечами и вытерла ладонью щеки.
- С мамой договаривались Марусей назвать. Ну, Марией то есть.

- Тоже чудесное имя!  Вы, Настя, не бойтесь. Всё новое страшно. Мне ли, старику, не знать. Но всё новое также  прекрасно и удивительно. Вы ведь такое чудо сотворили! Подумать только – новая жизнь!

Настя уже совсем не плакала и с интересом смотрела на Василия Ивановича. Его мягкий убаюкивающий голос был сродни теплому вязанному пледу, в который хочется завернуться холодным зимним вечером, в котором спокойно, уютно и безопасно. Кажется, он сказал ей ещё несколько фраз. Как ни старался, припомнить их больше никак не мог. Но лицо Насти немного посветлело. Она положила вторую руку поверх руки Василия Ивановича и крепко её сжала.

- А вы знаете, что вы сияете? – Внезапно спросила она.

- Простите, что?

- Ну, вы когда в палату вошли, тут сразу как-то светлее и теплее стало что ли. А сейчас, я вижу вокруг вас этот свет. Вы вот меня за руку взяли, и как будто тепло какое-то внутри сразу и покой. А знаете что! – Настя бодро тряхнула головой. -  Я не боюсь! Всё! Больше ни капельки! Скорее бы мне мою Марусю принесли! Малышку мою.

Василий Иванович был потрясён заявлением Насти, но в то же время очень рад, что смог помочь. Похвалив её за отвагу и уверив в лучшем будущем, он вышел из палаты. По коридору медленно шла медсестра, везущая перед собой бокс с маленькой девочкой. Остановившись перед палатой Насти, она начала сверяться с какими-то бумагами.

«Ну, здравствуй, Маруся» - мысленно поздоровался с девочкой Василий Иванович.
Вечером дома за чашкой чая он ещё раз обдумал слова Насти. Никогда прежде он и не задумывался, сколько радости и света приносил в жизни других людей, но теперь и сам был невероятно счастлив от этого. И даже если это всего один человек, чью жизнь озарило чьё-то подобное сияние, значит всё уже не зря!

В общем, таких светлых людей, как Василий Иванович, нужно ещё поискать, но попробуйте подойти к зеркалу, присмотритесь к себе. Может быть, вы тоже сияете?