Чемоданчик

В кабинет начальника Николая Петровича вошел его заместитель Сергей Иванович. В руках он держал небольшой кожаный чемоданчик-«дипломат».
- Здравствуйте, Николай Петрович! Позволите войти?
- А, Сергей Иванович, здравствуйте! Да, конечно, входите.
Сергей Иванович осторожно прошел к столу начальника и положил на него чемоданчик: - Вот, это ваше, - неуверенно произнес он.
Николай Петрович жестом показал заму на стул: - Садитесь. – И спросил, глядя на «дипломат» с неподдельным интересом: - Что это?
- Это… Это деньги! - Сергей Иванович открыл замки чемоданчика и поднял крышку: - Вот!
Глаза Николая Петровича округлились, начальник  завороженно смотрел на пачки денег в пятитысячных купюрах. Спустя несколько мгновений он попытался  спросить, что это, но голос отказывался ему повиноваться.
- Здесь двенадцать миллионов рублей, - пояснил зам, - это ваши деньги.
Начальник глупо улыбнулся: - Как мои?
- Ваши-ваши, не сомневайтесь! Забирайте, - Сергей Иванович закрыл чемоданчик, пододвинул его к Николаю Петровичу и сел на стул напротив начальника.
- Ты уверен, что это мои деньги?
- Да. Это ваши.
- А я что-то не понимаю, почему они мои?
Сергей Иванович откашлялся: - Видите ли, Николай Петрович, за то время, что я с вами работаю, вы мне платили проценты от взяток тех, кого я к вам направлял.
 Тут выражение лица Николая Петровича быстро переменилось и из слегка восторженно–недоуменного стало каменно–суровым.
- Давайте  будем честными, - между тем продолжал Сергей Иванович, -  взятки - это грех, это нехорошо. Я больше так не могу, у меня это уже, - он поднес ладонь к горлу, - вот где.
- Позвольте, - перебил его начальник, - вы сейчас издеваетесь или придуриваетесь?
Зам положил правую руку на сердце: - Ну не могу я больше, Николай Петрович, не могу.
- Сергей Иванович, - решительно произнес начальник, - сейчас же заберите свой чемоданчик и идите вон.
- Но куда же мне идти? Неужели в ОБХСС? – неуверенно спросил зам.
Возникла неловкая пауза. Два солидных мужчины сидели и смотрели на чемоданчик.
- В ОБХСС не нужно, - спокойно сказал Николай Петрович и добавил: - Если уж вам так невмоготу, можете уволиться по собственному желанию, никто вам ничего не скажет.
- Я уже об этом думал. Но решил: нет, буду работать. А вот взятки больше брать не буду.
-  Во-первых, не взятки, а вознаграждения. А во-вторых, как же у вас это получится, если мы все связаны одной цепью?
- Я об этом много думал. Полагаю, надо рвать этот порочный круг.
- Но это невозможно! Мы с вами звенья одной цепи, слабое звено поменяют - и все.
- Вы хотите сказать, что существует целая система? Я об этом тоже много думал. И получилось у меня, что система - это вы да я. Ведь больше здесь никого нет! Как бы вы, Николай Петрович, ни пытались напустить тумана.
- А что, собственно, случилось? – спросил Николай Петрович.
- Случилось то, - начал Сергей Иванович и, выдержав паузу, продолжил: - что я пошел, покаялся и мир перевернулся.
- Где покаялись? – тревожно спросил Николай Петрович.
- В церкви.
- А, это да, это ничего. И что же вы там сказали?
- Все.
- Как все?! Вот так вот, первому встречному?!
- Нет, одному только Богу, через священника. Теперь он, - Сергей Иванович посмотрел наверх, - все знает. Хотя он, конечно, и так все знал. Надо бы и вам Николай Петрович, пойти и покаяться.
- О-о, Сергей Иванович, – протянул начальник, - ты и вправду белены объелся, - он постучал пальцем по столу. - А теперь послушай меня: деньги забери и все забудь. Не хочешь работать, увольняйся.
- О-о, Николай Петрович, - протянул теперь уже Сергей Иванович. - Вы меня не поняли. Я не шучу и не играю с вами. Деньги ваши я вам возвращаю, работать остаюсь, взятки брать больше не буду.
Начальник усмехнулся: - А ты не думаешь, что тебе может кирпич на голову упасть, случайно?
- Может и упасть. Значит, заслужил. Только вот я досье подробное составил и батюшке на хранение передал. Ну, до тех пор, пока кирпич мне на голову не упадет.
- Вот жук, - прошипел начальник. – Значит, уволить я тебя не смогу, а сам ты не уйдешь?
- Нет.
Николай Петрович поставил локоть правой руки на стол и обнял свое лицо ладонью, глядя на собеседника сквозь пальцы.
- Я вот не пойму, - возбудился начальник и замахал руками, - почему ты эти деньги принес мне? Отдал бы детям, инвалидам, сиротам!
 - Эти деньги я брал у вас, вам и отдаю. А вы уж как хотите. Можете и детям отдать. Теперь это уже ваша ответственность.
- Послушайте, Сергей Иванович… Ну, хорошо, покаялись, хотите работать - работайте, не можете денег брать - не берите. Я просто вам давать их не буду - и все, ваша совесть будет чиста. А?
- Нет, Николай Петрович, так не годится. Молчать я ведь тоже не буду.
Николай Петрович вопросительно посмотрел на Сергея Ивановича: - Неужели напишете донос!?
- Может, и донос, а может, смогу вас убедить не участвовать в этом грязном деле.
Начальник тяжело вздохнул. Взяв в руки увесистую пепельницу, он демонстративно замахнулся на зама: - Вот так бы взял и прибил вас этой …, - он поставил пепельницу на стол. - Даже курить захотелось из-за вас!
- Вы же бросили недавно, не надо. Николай Петрович, дорогой мой, поймите, я всего лишь хочу, чтобы вы очистились, покаялись.
Николай Петрович вскочил с кресла и возбужденно стал расхаживать по кабинету: - Нет, Сергей Иванович, вы меня не проведете!
- Да я же вам хочу только добра! – в отчаянии воскликнул Сергей Иванович.
Начальник указал пальцем на чемоданчик: - Вот этого добра? – Затем он  из пальцев сложил решетку: - Или вот этого?
- Одно последует за другим, - спокойно сказал зам.
Начальник возбудился еще больше и крикнул: - Мы сядем вместе!
Сергей Иванович кивнул: - Я согласен, скорей бы уже.
- Сволочь! – выругался начальник.
В ответ Сергей Иванович невозмутимым голосом процитировал Евангелие: - Порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния!
Николай Петрович вопросительно посмотрел на Сергея Ивановича. Тот кивнул ему и процитировал еще одну фразу из библии: - Тем больше нечист и растлен человек, пьющий беззаконье как воду.
Начальник схватился за голову:  - Боже мой, вы и вправду сошли с ума!
 Сергей Иванович кивнул и добавил: - Книга Иова, глава 15, стих 16.
- Послушайте, любезный, возьмите свой чемоданчик и идите отсюда.
Сергей Иванович тяжело вздохнул: - Повторяю еще раз: эти деньги не мои, их мне дали вы.
- Но ведь вы их мне принесли!
- Да, принес я. Но мне их давали вы, накопилось за годы.
- Вы что, складывали в кубышку?
- Нет, тратил. А сейчас продал трехкомнатную квартиру и принес вам. К сожалению, без процентов.
- Заберите их, заберите, -  нервно прокричал начальник, - и возьмите отпуск. Езжайте куда-нибудь, отдохните, вернетесь - поговорим.
- Нет, никуда я не поеду. Решение надо принимать здесь и сейчас.
Николай Петрович плюхнулся в кресло и спросил, внимательно глядя на зама: - Не понял, какое решение?
- Такое, что вам надо покаяться и избавиться от неправедно нажитого добра.
Начальник усмехнулся: - Особенно мне нравится вот это - избавиться от неправедно нажитого добра! - Он пододвинулся к заму и, глядя ему в глаза, сказал: - Вы грубо меня шантажируете, не оставляя мне выбора. Это не по-христиански!
Сергей Иванович еще ближе пододвинулся к Николаю Петровичу и тоже глядя ему прямо в глаза сказал: - Дорогой мой, дело в том, что в жизни надо постоянно делать выбор! Идет постоянная борьба между добром и злом. И любое наше действие, в конечном итоге, приводит нас либо в одну сторону, либо в другую. В светлую или в темную, в ад или в рай. Пока еще есть такая возможность, определитесь: с кем вы? Где вы?
Николай Петрович, потрясенный напором и дерзостью своего зама, отпрянул назад.
- И я вас не шантажирую, - продолжал Сергей Иванович, - я вас просто предупреждаю и хочу, чтобы вы спасли свою душу, а не погубили ее вконец. Я сейчас уйду, а вы поступайте, как знаете. Только не пожалейте потом, когда будет уже поздно и …
В этот момент за дверью послышался женский истерический крик, дверь открылась, и в кабинет ворвалась возбужденная женщина средних лет. За ней бежала секретарша. - Николай Петрович, - прокричала она, как бы оправдываясь, -  я сказала, что вы заняты, а она лезет напролом.
Начальник и зам, повернувшись к двери, вопросительно смотрели на вошедших.
- Сколько можно кормить нас завтраками! - прокричала женщина со слезами на глазах. - Я многодетная мать, живем с детьми в бараке. Воды горячей нет, туалет на улице. Вот вы - сколько уже обещаете выделить нам квартиру, а воз и ныне там! Недавно были вторыми в очереди, а теперь уже снова пятые, сколько можно?
Николай Петрович показал секретарю жестом, что все в порядке, и она может идти. Та кивнула и вышла, закрыв за собою дверь. - О какой квартире идет речь?  - спросил он у женщины. – Вы ведь гражданка Серова, если я не ошибаюсь?
- Да, Серова. У меня четверо детей и больные родители. Вы обещали нам трехкомнатную квартиру, а мы так до сих пор и живем в бараке.
- Ах да, Серова, - многозначительно произнес начальник. - Вопрос решен, разве вам никто ничего не сообщил?
Серова мгновенно успокоилась, вытерла слезы: - Как решен? - не веря своим ушам, спросила она.
- А вот так, - Николай Петрович встал из-за стола, деловито подошел к шкафчику, отыскал среди черновиков похожий на договор лист бумаги, положил его на стол и подозвал к себе Серову: - Идите сюда, вот ручка, распишитесь здесь, - он указал на пустую линеечку внизу какого-то текста.
- Здесь? - всхлипнув, спросила Серова.
- Да, здесь.
Серова расписалась и расшифровала фамилию.
- Вот и все, поздравляю вас, - Николай Петрович пожал руку Серовой. - Департамент выделил вам деньги на приобретение трехкомнатной квартиры в любом районе города. - Он взял со стола чемоданчик, пододвинул его к женщине, открыл и показал ей деньги: - Здесь двенадцать миллионов. Вы сами купите себе квартиру, какую хотите, а ко мне придете с документами, отчитаетесь. Понятно?
Серова стояла в ступоре и смотрела, не отрываясь, на деньги. Николай Петрович закрыл чемоданчик и отдал его женщине со словами: - Напротив нас банк, идите, положите деньги в сейф. А когда выберете квартиру, заберете их и купите сами. Понятно?
Женщина кивнула: - Да.
- Вот и хорошо. Потом пригласите меня на новоселье. Идите и никому ничего не говорите, чтобы спокойно дойти до банка, - начальник помахал указательным пальцем. - Даже секретарю! - Он указал рукой на чемоданчик: - Идите уже.
Серова взяла чемоданчик и, глядя огромными глазами то на начальника, то на его зама, вышла из кабинета.
- Ловко вы все обставили, - произнес Сергей Иванович и направился к выходу. - Но учтите: для меня – да и в принципе это ничего не меняет. – И с этими словами вышел.
А  Николай Петрович опустился в кресло и задумчиво произнес: - Порождения ехиднины! Пришло время каяться! Глава 15, стих 16.