Глава 1. Проверка временем

                (Фото обложки книги)

  Этот, 2025 год, был для России, да, и для всего мира годом большой 
  нестабильности. Затянувшаяся война на Украине, агрессивная риторика
  европейских стран, торговая мировая война развязанная американцами со всем
  миром, все это говорило о назревающих потрясениях и грядущих переменах. Мир
  сильно и безвзвратно минялся!
      Семья Игнатовых в это время по-прежнему жила в Волгограде, но уже не в
  квартире тетки Натальи — эту квартиру Сергей отдал тестю с тещей, окончательно
  перетянув стариков в город. Сам же он теперь жил со своей сембей в новой
  четырехкомнатной квартире в центре города, недалеко от железнодорожного
  вокзала.
      За последние 16 лет очень много воды утекло, многое поменялось за это
  время. Ни Сергей, ни Иришка, ни Владимир Гвоздырев, ни даже сам Чубов 
  «Батя» уже несколько лет не работали в поисковом отряде «Сталинград — 43».
  Нет, конечно, отряд этот ни шатко ни валко все еще существовал и продолжал
  вести поиск по степям и оврагам области, но масштабы работы и находки уже
  были не те, что в былые времена, — по 200–250 солдат за сезон. Теперь же, если
  отряд и находил за вахту 5–7 человек, то этот сезон считался  удачным! Да!
  «Сталинград — 43» уже не был тем отрядом, каким мы знали его раньше,
  и люди там работали совсем другие. Уже пять лет, как ушел из жизни старый друг
  Николай Ивановича Егорыч. Ему было всего 56 лет, когда с ним приключился
  инфаркт прямо на работе! Не было в отряде и Владика, внука Егорыча, он женился
  и покинул отряд еще за несколько лет до кончины своего деда. Судьбы Хомяка,
  Рыжего и тем более Сороки совсем не были известны. Умер к этому времени и
  директор музея Зотов Михаил Николаевич.
      Что же касается Сергея Игнатова, то он покинул отряд самым первым еще
  в 2009 году. После рождения двойняшек, Полины и Илюши, семье нужны были
  достойные деньги, чтобы кормить и поднимать детей. Зарплаты поисковика отряда
  или какой-либо другой, включая предложения работать преподавателем истории в
  школе, конечно же, не могло хватить на это. Да и время находок кладов давно
  кануло в Лету, так как все, что можно было перекопать и поднять из земли, за
  последние 25 лет давно перекопали и подняли! Вот и пришлось Сергею заняться
  коммерцией. Благо в этом ему помогло знакомство с Эрихом Майером. Его младший
  брат, Карл, был большим коммерсантом в Баварии и имел прямой выход на немецкие
  компании, которые производили стройматериалы — краска, мастика, пластиковые
  панели, ламинат, сайдинг, линолеум и всякое другое. Так, арендовав помещение,
  Сергей начал свою торговлю, открыв в Волгограде первый небольшой магазин
  стройматериалов из Баварии. А еще через месяц к нему присоединился его свояк
  Гвоздь.
      За 15 лет они сильно расширили свой бизнес, и не смотря на безумную
  санкционную политику немецких властей, и сложную логистику к 2025 году
  уже имели не один, а пять магазинов, три в Волгограде, один в городе
  Котельникове и еще один в городе Волжском.
      Что касается Баварского отряда «Мемориал», то он прекратил свою работу на
  постоянной основе на сталинградской земле в 2016 году. Именно тогда, когда
  были раскопаны последние захоронения немецких солдат, отмеченные на фронтовых
  картах вермахта. За это время в селе Россошках, словно небольшой городок,
  вырос целый мемориальный комплекс. За все время поиска здесь было похоронено
  более 200 000 немецких солдат и офицеров, из них восстановлено около 120 000
  имен, которые вписаны на 107 гранитных кубах, застывших здесь навечно. Также в
  Россошках в отдельной братской могиле похоронено 625 румынских солдат и
  офицеров. Всех их сюда привезли из Серафимовичского района, именно из
  отряда Эриха Майера.
      Как говорилось ранее, немцы не собирали останки румын, поэтому не один 
  из 5 отрядов поисковиков немецкой вахты памяти, которые работали в
  Волгоградской и Ростовской областях, не обращали на них никакого внимания и
  прикапывали тут же в земле. Так поступал и Майер, пока однажды не раскопал
  одно необычное немецкое захоронение в районе хутора Базки.
      На карте была отмечена братская могила 86 немецких солдат, а когда
  раскопали, нашли среди них еще около 100 румын. Вначале румын хотели присыпать
  тут же в могиле, но Майер вдруг воспротивился этому, сказав, что это
  неправильно, и если они лежали вместе с их солдатами, то и должны быть вместе!
  Так Эрих Майер «выбил» небольшой участок земли в Россошках, и там в дальнейшем
  хоронил всех румын, которых находил его отряд. Всего набралось 625 человек.
  Здесь стоит отметить, что ни один из остальных отрядов немецкой вахты памяти,
  даже после этого благородного поступка Майера, так и не стал собирать
  румынских солдат.
      Закончив поисковую работу в России, Эрих Майер с горизонта не исчез,
  и как прежде продолжал поддерживать дружеские отношения с Николаем Ивановичем.
  Несмотря на  агрессивную русофобскую риторику европы и Германии, Майер
  практически каждый год, на две три недели, приезжал в Волгоград, чтобы
  отдохнуть и порыбачить с Чубовым на Дону или Волге.
      Иришка покинула отряд сразу после родов, почти одновременно с Сергеем. Все
  внимание она отдавала детям, их воспитанию. Время шло, дети росли, и когда им
  исполнилось по три годика, Ирина оставила детей на бабушку Лену и устроилась
  младшим научным сотрудником, хранителем музея-панорамы «Сталинградская битва»,
  а в 2024 году стала директором этого музея. Свою страсть к розыску
  родственников погибших солдат она не оставила и продолжала помогать отцу с
  этими вопросами в свободное от работы и воспитания детей время.
      Последним отряд «Сталинград — 43» в 2024 году покинул, конечно же, его
  основатель и бессменный руководитель Николай Иванович Чубов. Пока позволяло
  здоровье и были силы, он не только руководил отрядом, но и рыл со всеми землю
  на равных. Но время шло, сил с каждым годом, становилось все меньше, появилась
  одышка, да и сердечко стало понемногу пошаливать.
    — Завязывал бы ты, дед, с этими раскопками! — обратился однажды к нему Илья.
  А то, не дай Бог, зажмуришься, как Егорыч, в своих окопах! К чему все это?!
    — А оно и правда, Николай! Давай бросай-ка ты уже это дело, ведь седьмой
  десяток разменял, — поддержала внука бабушка Лена. — Давай бросай!
      Так, повинуясь давлению жены и внука, и к их же обоюдной радости, получив
  от военкомата персональную пенсию, Чубов, наконец, ушел на покой. Но не все
  были так рады, его уходу из отряда. Очень грустила и сожалела Ира, что ей
  больше никогда не придется заниматься любимым делом — возвращать имена солдат,
  а их родным погибших близких. Но ее грусть была недолгой, и она всё
  же смирилась, понимая, что время неумолимо и это неизбежно. Что совсем нельзя
  было сказать про ее дочь.
    — А я не пойму! — нахмурила свои красивые бровки, на том семейном совете
  Полина. — Что, деду обязательно надо копать?! Он что не может просто
  руководить?! — возмущалась любимая внучка.
    — Да хватит, наверно, уже и руководить!  — посмотрела на нее с укором баба
  Лена. — Ведь не мальчик уже, 64 года. Пора и отдохнуть!
      Красивая, высокая и стройная, как ее мать, Полина, однако, не была
  натуральной блондинкой, вмешались гены отца, у которого, как известно, волосы
  были черными. Поэтому цвет волос у Полины был ржаной. хлебный, но несмотря на
  это он никак не портил ее природную красоту.
      Безмерная любимица деда, такая же страстная любительница военной истории,
  как и ее мать, она последние два года, каждый август, на каникулах проводила
  в отряде с Чубовым.
    — Интересно, однако, у тебя получается! — улыбнулась как-то отцу Иришка. —
  Когда я в отряд просилась, так ты руками и ногами упирался, не пускал меня,
  доказывая мне, как смертельно опасно на раскопках, пока я тебя блинами 
  не совратила. А эта мадам, — кивнула она в сторону дочери, которая обняла деда
  и сидела у него на коленях, — даже пальцем не пошевелила и с 14 лет у тебя
  в отряде.
    — Ну так это же внучка! — улыбнулся Чубов и поцеловал Полину в щеку.
    — Да! А как же насчет опасности?! За нее не боишься?
    — Нет, ведь она всегда со мной! — растянул еще больше свою улыбку Николай
  Иванович.
      В отличие от Полины и родителей, Илья был абсолютно безразличен не только
  к военной истории, но и вообще к любой истории и антиквариату. Так же
  скептически он относился и ко всему духовному! Его страстью были физика и
  математика. Жадно увлекаясь точными науками, он часами сидел в интернете,
  изучая научные труды Леонарда Эйлера, Льва Ландау, Альберта Эйнштейна, Петра
  Капицы и многих других. Круглый отличник, любимиц учителей, Илья на несколько
  лет вперед распланировал всю свою жизнь. После школы, конечно же,
  физико-математический факультет университета, затем научная работа по
  квантовой физике, квантовой механике, и, конечно же, докторская диссертация.
    — Интересно, в кого это наш Илюша таким заумным уродился?!  — погладила по
  голове внука бабушка Лена, когда однажды за обедом у Чубовых собрались все
  Игнатовы. — В твою родню что ли, дед?! — посмотрела она на мужа.
    — Ты что смеешься!  — облизал ложку Чубов после съеденных щей.  — У нас в
  роду отродясь заумников не было! Один я военное училище окончил, остальные
  выше ПТУ и техникума не поднимались.
    — Вот и я у своих что-то никого не припоминаю! — посмотрела с любовью на
  внука Елена.
    — Ну, значит у Серёжиных,  — улыбнулась Ирина и протянула мужу тарелку с
  пловом.
    — Возможно, — согласился Сергей, — ведь мой отец, которого я совсем не
  помню, был заместителем главного конструктора на заводе «Москвич».
    — Ну вот, наконец-то разобрались, — улыбнулся Чубов и налег на плов.
      Несмотря на то, что Илья был заумником, или как в школе таких называют
  «батаном», он не выглядел как типичный «батан» — хилый, слабый очкарик с белой
  кожей и вялыми мышцами. Это был спортивного вида парень, красавец, перенявший
  от отца все классические правильные черты лица и фигуры. В свои 16 лет, еще не
  окончив школу, он, однако, заставил сохнуть по себе не одну девчонку и не
  только из своего класса, но и из других. Чемпион области по плаванью среди
  юниоров, Илья мог пойти и по спортивной стезе, ему на этом пути пророчили
  большое будущее в сборной России и ждали его там. Но он напрочь отказался от
  карьеры спортсмена и окончательно решил посвятить себя науке.

      За эти 16 лет многое поменялось не только в семье Игнатовых, Чубовых,
  Майеров и других, но и, конечно же, в семье Тихоновых. Окончив с отличием
  семинарию, старый друг Сергея Макс был рукоположен в священники и теперь
  именовался отцом Максимом. Служил отец Максим уже 10 лет вторым священником в
  храме «Владимирской иконы Божьей матери» в Мытищах. Его старшая дочь Анна
  полгода, как вышла замуж. Младшая дочь Татьяна окончила школу и готовилась
  поступать в медицинский институт. За последние годы службы в храме отец Максим
  сплотил вокруг себя большую преданную паству. Люди к нему приходили разные,
  с разной духовной болью и проблемами. Всех он принимал, всех слушал и никому
  не отказывал. Боль каждого человека принимал, как свою, и пропускал через свое
  сердце.
    — А ты знаешь, какой у нас батюшка отец Максим! — восклицала восторженно
  одна невысокая, полная старушка лет семидесяти. Она сидела с другой бабушкой
  на скамейки в парке и ожибленно беседовала.
    — Какой? — спросила вторая худая бабулька такого же возраста.
    — Да просто золотой!
    — Все они золотые! — улыбнулась вставными челюстями вторая старушка.  —
  Только и думают, как цены на требы и свечи завышать! Люди им не нужны! Они их
  в упор не видят! А деньги любят — только давай! Попы они и есть попы!
    — Ты знаешь что, Клавдия! — нахмурила брови первая старушка, — Прекращай на
  нашего батюшку напраслину наводить! Не знаешь его, не говори! Коль вам не
  повезло, и у вас поп бездушный, то не надо всех священников грязью обливать!
  Если хочешь знать, наш отец Максим батюшка духоносный!
    — Ой, не могу! Ха! Ха! Уморила ты меня, Тамара! — рассмеялась Клавдия. — Ты
  еще скажи святой!
    — Святой не святой, я не знаю! — продолжала защищать своего пастыря бабка
  Тамара. — Одно знаю, у нас его все уважают и почитают! Некоторые сравнивают
  его со святым праведным отцом Иоанном Кронштадтским.
    — Эх! Как ты лихо хватила! — нахмурила брови в этот раз Клавдия. —
  Додумалась же с кем сравнивать — со святым старцем! Как у тебя язык то
  повернулся?!
    — А что?! Я от своих слов и не отказываюсь, — посмотрела серьезно на свою
  собеседницу бабка Тамара.
    — Ты же не знаешь, что это за человек! А я знаю! У нас однажды такой случай
  произошел с участием отца Максима! Мы до сих пор вспоминаем его как истинное
  чудо! Я тому сама свидетельница!
    — Это что еще за случай такой? — спросила Клавдия.
    — Сейчас расскажу!  — вздохнула бабушка Тамара и поведала Клавдии историю,
  которая приключилась с Максом в 2020 году.
      Как говорилось выше, отец Максим очень любил свою паству и дорожил каждым
  человеком, и люди видели, чувствовали это и отвечали ему уважением и взаимной
  любовью. Каждая проповедь его после литургии была для людей как духовная
  отдушина. А исповедь у него, по чувствам и рассказам людей, приносила
  настоящее облегчение. Однажды в храме появилась молодая красивая женщина лет
  тридцати. Она робко стояла в стороне и слушала службу, глаза ее были красные,
  заплаканные. Отстояв службу, женщина поставила свечку у иконы Казанской
  Божьей матери и ушла. В этот раз никто не обратил на неё внимания, но женщина
  пришла вновь, затем еще раз. Так она стала посещать каждую литургию. Всегда
  заплаканная, с опухшими, красными от слез глазами она так же, как и прежде
  нерешительно и робко вела себя в храме, а после службы ставила у любой иконы
  свечку и, не дожидаясь целования креста, покидала храм.
      Это ее неестественное поведение выдавало в ней человека не
  воцерковленного, что вскоре заметили вездесущие дотошные бабушки. Одна из
  таких бабушек, это была бабка Тамара, подошла к этой женщине, познакомилась и
  заговорила с ней. Женщину звали Анастасией. На все вопросы: что случилось?
  отчего она плачет? и какое горе с ней приключилось? Настя ответила не сразу,
  но под натиском сердобольной бабули все же сдалась и рассказала о себе.
      Анастасия была матерью-одиночкой, жила с престарелой мамой и больным
  пятилетним сыном Андреем. У мальчика была редкая форма генетического
  заболевания, узнав о которой, отец бросил больного ребенка с матерью и ушел!
  Анастасия осталась со своим горем одна.
      Помощи от престарелой матери не было практически никакой! Крохотной ее
  пенсии и небольшой зарплаты Насти, которая работала медсестрой в больнице,
  едва хватало на то, чтобы хоть как-то дожить до следующей зарплаты, а не то
  чтобы лечить ребенка. А время шло, болезнь прогрессировала, последнее
  обследование мальчика дало неутешительный прогноз. Нужна была срочная и очень
  дорогая операция. Срок, который отвели врачи мальчику, 3–4 месяца, в лучшем
  случае полгода! Сумма, которая была нужна на операцию и дальнейшую
  реабилитацию ребенка, превышала 15 миллионов рублей! Таких денег Анастасия
  собрать, конечно же, не могла при всем своем желание. Видя, как угасает ее
  ребенок, она едва не дошла до отчаянья, но все же взяла себя в руки и
  обратилась к последней инстанции — к Богу.
      Так женщина впервые появилась в храме. Выслушав Анастасию, жалостливая
  бабушка Тамара тут же все рассказала отцу Максиму. Макс принял эту боль как
  свою и все силы бросил на поиск денег. Первое, что он сделал, обратился с
  просьбой о помощи к своей пастве. Люди, как могли, помогли, собрали около
  сорока тысяч рублей. Также по его просьбе были поставлены кружки сбора
  пожертвований с фотографией больного мальчика на расчетных кассах десяти
  магазинов.
      Стали собираться деньги, но этот процесс был очень долгим и мало
  результативным. За две недели собрали менее ста тысяч рублей, а время
  неумолимо шло. Тогда отец Максим понял, здесь явно какой-то промысел Божий, а
  значит помочь в этом может только один Бог. Призвав всю паству к молитве и
  предупредив жену Марину и дочерей, чтобы они три дня не беспокоили его,
  он закрылся в своей комнате и ушел в строгий пост. Три дня он ничего не ел,
  лишь иногда пил немного воды, и непрестанно молился. На четвертый день он,
  наконец, покинул свой малый «затвор». Лицо его было опалым, худым, но
  на губах светилась заметная тонкая улыбка.
    — Все, даст Бог, будет хорошо! Господь поможет! — устало упал в кресло отец
  Максим.
      На следующий день перед литургией его обступили все прихожане, среди
  которых была и Анастасия. Ее глаза, как всегда были заплаканными, а на лице
  было заметно сильное волнение.
    — Все будет хорошо! — улыбаясь, посмотрел на Настю Макс. — Скоро ваш муж вам
  поможет.
    — Только верьте и молитесь, — сказал отец Максим и ушел в алтарь готовиться
  к службе.
    — Мой муж?! — удивленно нахмурила брови Анастасия и проводила недоверчивым
  взглядом Макса до алтаря. — О чем это он! — посмотрела она с недоумением на
  бабку Тамару.
    — Ну, если батюшка сказал, что ваш муж поможет, значит поможет, —
  воскликнула бабушка.
    — Ты только не унывай! Верь и молись! Все будет!
    — Да что вы такое говорите, тетя Тамара! — с раздражением посмотрела на
  старушку Анастасия.
    — Этот подонок бросил меня с больным ребенком на руках! В самую трудную
  минуту! — Он же нищий, раньше работал водителем у нас на скорой помощи! А где
  он сейчас?! Я вообще не знаю! И что с ним?! Откуда у него миллионы?!!
    — А ты молись и верь! Наш батюшка ничего просто так говорить не будет! —
  уверенно посмотрела на Настю старушка. — Зачем ему тебя обманывать?!
    — Не знаю! — покачала головой Настя. — Но поверить в это я тоже не могу.
      Словно в подтверждение сомнений Анастасии, ничего не происходило, дни шли,
  а чудесной обещанной помощи от мужа все не было. С каждым прошедшим днем
  отведенные врачами мальчику дни таяли, словно песок в песочных часах,
  сокращая данное на спасения ребенка бесценное время.
      Напряжение в храме среди прихожан нарастало, все переживали за ребенка
  Анастасии, многие за это время подружились с ней и даже посещали Андрюшу.
  Чувствуя это напряжение, отец Максим после одной из литургий вышел на амвон
  с крестом в руках и вместо проповеди обратился к пастве:
    — Дорогие Братья и Сестры! Сегодня я не буду читать вам житие святых и
  проповедовать. Я хочу просто поговорить с вами, — Макс замолчал и оглядел всех
  присутствующих. Заметив Анастасию, он остановил на мгновение на ней свой взор
  и обратился к пастве. — Скажите, друзья, как вы думаете, какое самое сильное
  испытание посылает Господь человеку, чтобы испытать преданность и проверить
  его веру?!
      Люди молчали, переглядываясь между собой. Ответа не было, образовалась
  минутная пауза, которую вскоре нарушили.
    — Испытание бедностью? — крикнул кто-то из толпы.
    — Неплохая версия! Да, есть такое испытание, но это не оно, — отрицательно
  покачал головой отец Максим.
    — Испытание болезнью? — попыталась отгадать одна из женщин.
    — Тоже сильное испытание, но нет, — вновь возразил Макс.
    — Может тогда испытание временим? — послышался робкий мужской голос за
  спинами у присутствующих.
      Все люди, которые находились в храме, словно по команде, обернулись и
  посмотрели назад.
      Там в двух-трех шагах, за их спинами, стоял незнакомый красивый
  черноволосый мужчина 30–35 лет, выше среднего роста. Одет он был в дорогой
  черный импортный костюм с отливом и такие же дорогие лакированные туфли. Лицо
  у мужчины было грустным, на нем были отражены следы глубокой печали и
  внутренней боли. Увидев, как все на него посмотрели, мужчина смутился и
  опустил свой взгляд в пол.
    — Вы абсолютно правы,  — пришел ему на выручку отец Максим, вернув внимание
  присутствующих к себе. — Ведь сам Господь в писание говорит нам: «Будь верен
  мне до смерти, и дам тебе венец жизни»! Или, как сказано Господом в другом
  писании: «Претерпевший до конца спасется».
    — А разве можно быть верным до конца, до самой смерти, не пройдя испытание
  временем?!
      Макс неожиданно сошел с амвона и пошел к людям. Такого никогда раньше
  не было, все знают, когда после литургии священник выходит с крестом на амвон,
  наступает время проповеди, а затем целование креста, окончание службы, и люди
  расходятся по домам. Сегодня же отец Максим нарушил эти негласные правила. Он
  медленно обходил всех людей, всматриваясь в их лица.
    — Почему же так важно испытание временем? — продолжая свою необычную
  проповедь Макс, остановился напротив незнакомого мужчины и внимательно
  посмотрел на него, словно ожидая ответ на свой вопрос, и мужчина ответил:
    — Наверное, потому что только временем можно испытать, истинная ли вера у
  человека или нет.
    — Аллилуйя! — воскликнул отец Максим. — Вы абсолютно правы, дорогой друг!
  Как вас зовут?
    — Геннадий, — тихо ответил мужчина.
    — Прошу вас проходите ближе, не стесняйтесь, — Макс взял под локоть
  незнакомца, провел через народ и оставил его возле Анастасии. Глянув на них
  обоих, он странно улыбнулся, и вернулся на амвон. Не понимая, что происходит,
  Настя недоверчиво покосилась на незнакомца, и тот в свою очередь бросил
  любопытный взгляд на нее.
    — Испытание временем,  — продолжил на амвоне свою речь отец Максим,  — это
  есть горнило Божье, где словно металл в огне закаляются наше вера и терпение!
  На сегодня все, прошу всех к кресту.
      Удивленные этой странной короткой проповедью, люди переглянулись между
  собой и пошли целовать крест. Храм понемногу стал пустеть, прихожане
  расходились. Когда к кресту подошла Анастасия, отец Максим остановил ее и
  прошептал: «Ну что Настя, теперь ты рада, что он вернулся?!».
    — О чем это вы, батюшка? — удивленно приподняла брови Анастасия. Она
  остановилась, а вместе с ней встала и вся очередь к кресту.
    — Ладно, не будем людей задерживать, целуй крест и иди во дворе на скамейки
  подожди, позже поговорим.
      Анастасия поцеловала крест и вышла их храма. Последним к кресту подошел
  Геннадий. Он заметно волновался, переминаясь с ноги на ногу. Поцеловав крест,
  он хотел было что-то сказать, но его перебил отец Максим:
     «Геннадий, извините, вы не торопитесь?».
    — Нет, я абсолютно свободен.
    — Отлично. Тогда подождите меня минут десять, я сейчас закончу, выйду к вам
  и выслушаю вас.
    — Хорошо, — согласился мужчина и отошел в сторону.
      Закончив свои дела в алтаре, отец Максим, как и обещал, выслушал Геннадия.
      Рассказ мужчины был не долгим, но печальным. Обеспеченный молодой человек,
  владелец крупной строительной компании в Москве, полученной в наследство
  от покойного отца, Геннадий к своим 35 годам имел то, о чем другие и мечтать
  не могли. Встретил красивую девушку, женился и через три месяца узнал, что
  скоро будет отцом. На радостях от этой новости Геннадий напоил весь свой
  офис, устроив по этому поводу целую корпоративную вечеринку. А через пять
  месяцев супругу Геннадия, прямо на тротуаре, насмерть сбил на своей машине
  один пьяный мажор. Этого мерзавца, конечно, посадили, даже связи
  влиятельного папаши, московского депутата, не помогли, его сыночка взяли
  пьяного прямо в машине. Но каким это может быть утешением?! Ведь родного
  человека назад не вернешь! Так в одно мгновение мужчина потерял и любимую
  жену, и еще не рожденного сына.
    — Давно это случилось? — спросил отец Максим, когда мужчина закончил свой
  рассказ.
    — Два года назад! — ответил Геннадий. — А три дня назад я ее видел во сне!
    — Кого? — спросил Макс.
    — Жену, — она просила прийти и помочь вам. — Назвала почему-то именно ваш
  храм! Сказала, что вы очень нуждаетесь в моей помощи. Странный какой-то сон.
    — Почему странный? — воскликнул отец Максим. — Мы и правда очень нуждаемся
  в помощи! — А вернее сказать ваш первый сын, которого вы пять лет назад
  бросили! Уверенно выдал отец Максим и осуждающе посмотрел на собеседника.
  Образовалась минутная пауза, которую вскоре нарушил Геннадий.
    — Какой первый сын?! — нахмурил брови мужчина. — Кого я бросил? Что вы такое
  говорите, батюшка?!!
      Отец Максим осекся, он не сразу понял, что произошла ошибка. Во время
  трехдневного поста ему в тонком сне было открыто, что помощь скоро придет от
  мужа Анастасии. Поэтому, не зная, что ее муж был обычным водителем скорой
  помощи, о чем ранее Настя рассказала бабке Тамаре, он принял Геннадия за ее
  настоящего мужа. Догадываясь, наконец, что произошла нелепая ошибка, отец
  Максим нерешительно спросил.
    — Скажите, а эта женщина, к которой я вас подвел на службе, разве не ваша
  жена?!
    — Конечно, нет! С чего вы взяли, что она моя жена? Я был женат один раз,
  и моя жена погибла! Я же вам рассказал!
    — О Боже!! Прошу вас простите меня ради Бога!! — воскликнул Макс. —
  Произошла нелепая ошибка.
      Отец Максим рассказал Геннадию про Анастасию, про ее больного сына Андрея
  и про то, что помощь должна была им прийти именно от мужа Анастасии.
    — Ребенку я, конечно, помогу, потому что меня об этом покойная жена просила
  и в память о нашем не рожденном сыне! — выслушав рассказ Макса, воскликнул
  Геннадий. — Но я не муж этой женщине, это точно!
    — Кто из нас знает пути Божьи?! — улыбнулся отец Максим. — Кто знает?!
      Операцию Андрею сделали вовремя, мальчика спасли, а через полгода после
  операции отец Максим венчал в своем храме Геннадия и Анастасию, тогда-то все
  откровение и исполнилось, как и было открыто Максу. Помощь Анастасия получила
  от своего мужа.
    — Вот такой у нас батюшка! А ты говоришь! — окончив свой рассказ, бросила
  хмурый взгляд на бабу Клаву бабушка Тамара.
    — Да!  — согласилась бабка Клава.  — Удивительная история! Прямо как из
  книги, про житие святых! Значит, всё-таки есть еще на нашей земле духоносные
  батюшки-молитвенники!
    — Ну, а ты как думала! — воскликнула бабка Тамара. — Разве солнце освещало
  бы этот гадюшник, если бы таких людей не было?! Конечно есть! Поверь мне! Вне
  всякого сомнения, есть!