Мумия лежачая. Часть 1

      "Dао bu tоng; bu xiаng wеi mоu"

                Мудрость китайская.
               
               

Купили в школе № 3 мумию для улучшения образования школьников. И досталась им мумия исключительно удачная – скромная, не высовывалась попусту, никому слова грубого не говорила, а всегда приветливо улыбалась-скалилась и до крайности жалела всех убогих и обиженных.
     Некоторые случайные очевидцы уверяли, что видели, как она даже какие-то слезинки роняла, когда явную несправедливость наблюдала, но это уж пусть останется на их совести.
И ещё эта мумия почему-то собачек очень любила и всех окружающих вежливо спрашивала: " Скажите, пожалуйста, а вы читали "Муму" про собачку и Герасима?".
В общем не просто учебное наглядное пособие, а настоящее чудо расчудесное.
     Разместили это своё новое школьное приобретение в Красном Уголке, где обычно стояло Алое Знамя с большим портретом другой замечательной мумии.
Поставили стол, постелили какую-то газетку и уж потом сверху положили Мумию музейную. А Знамя с портретом переставили немножко в сторону, а потом, вообще – в дальний угол задвинули.
Объясняли потом, что мухи уж очень любят облеплять сияющий наконечник у этого Знамени, поэтому-то и задвинули.
     Вот только в школе никак не придумают, где написать белилами на спине у мумии инвентарный номер – то ли выше крестца или чуть ниже, ближе к копчику? Потому что всякое учпособие просто не может обойтись без такого номера, так и написано в школьном Законе чёрным по белому – «Обязательно индивидуализируйте каждое приобретение посредством инвентарного номера".
     Раньше, ещё когда эта мумия лежала в Музее, совсем без всякого номера инвентарного и ей очень там нравилось, и всё было бы хорошо, да вдруг начала она беспокоить посетителей своими каверзами – то спросит который час, а то вдруг смеяться начинает беспричинно.
А недавно, представляете, стала спрашивать вежливым голосом:" А вы читали историю про Муму и Герасима?".
Да, ладно бы только это, так вот ведь что ещё, шельма, удумала, – стала, вдобавок спрашивать с вежливой ухмылкой:" А как вы думаете, товарищ, – была ли у Герасима хоть какая дилемма такому поступку трагическому?". И кто только рассказал ей про творчество И. Тургенева, чтоб ему пусто было...
     Даже гардеробщица тётя Соня пожаловалась на общем собрании на недостойное поведение мумии – всё время пристаёт с просьбами почесать ей спинку лопаточкой, а если откажешь – начинает злиться, подвывать и кататься по полу.
     Когда её только взяли в Музей на хранение, так сразу же провели с ней беседу по поводу неукоснительного соблюдения правил поведения в культурном очаге общественного пользования – запретили двигаться, особенно, во время экскурсий и общаться с персоналом по любому поводу.
Просто лежи, не двигайся и помалкивай – пусть граждане слушают экскурсовода, а не жалобные стоны экспонируемой мумии.
И вдобавок изготовили специальную табличку с индивидуальными данными и особенностями экспонанта, а на табличке было написано крупными буквами "Мумия лежачая, слабовидящая по причине древности происхождения. Просьба не беспокоить излишними разговорами".
     А эти стоны у неё как-то сами собой получались от немытости и перхоти – столько лет без нормальной помывки – попробуй тут не постонать от зуда чесоточного!
И поэтому она всё время просила окружающих музейных работников и посетителей почесать ей что-нибудь, очень уважительно просила, тихим ласковым шёпотом, а они напыщенные такие – всегда морщились и шарахались, нехристи невоспитанные.
А потом ещё писали негатив в книжке отзывов – вот поэтому-то её и продали в школу, где ученики всегда чесали ей, где надо и никогда не отказывали, потому что были сознательные, как завещала другая мумия алознамённая.
     В Музее из-за этих муминых недомоганий даже пробовали её стоймя показывать для облегчения состояния, а она вдруг начинала скукоживаться и при этом тренькать препротивно. Как-будто кто-то детскую игрушку "Музыкальный барабанчик" прокручивал.   
     Тогда позвали узких специалистов по правильному положению экспонатов, предназначенных для сугубо горизонтального экспонирования.
Через 2 часа пришли два молоденьких совсем узких спеца с чемоданчиками. Осмотрели всё вокруг, сделали замеры в дюймах и слегка в дециметрах по периметру помещения.
И ещё взяли пробу воздуха для дальнейшего исследования в лабораторных условиях. А потом провели небольшое между собой совещание и объявили музейным служащим:
1-й - Специалист – Ну, так нельзя граждане музейные, вот у неё, слышите? – тренькает что-то в области печени? Так это как раз оттого, что вы стоймя её выставили на всеобщее обозрение. Вот, опять, слышите – тренькает, а это уже умышленная порча государственного имущества получается.
2-й Специалист ему только поддакивает – Да-да, говорит, совершенно верно, и покивоки делает в знак полного согласия, да ещё на пальцах показывает, что за такие дела вообще-то тюрьма "светит" со всеми вытекающими последствиями.
Рассказали это спецы, подхватили чемоданчики с пробирками и быстренько растворились в воздухе.
     В Музее сразу всполошились, все персоналии забегали, стали собираться небольшими кучками и горячо обсуждать возможные опасности и последствия – ведь никому не хочется попасть под горячую руку Закона и получить статью о халатности и умышленной порче народного достояния. Да ещё, к тому же, лишиться 13-й зарплаты-премии!
Вот поэтому-то и продали эту мумию школе № 3  с формулировкой "для улучшения всеобщего образования школьников" и вообще, для радости всех учащихся и их родителей.
     Особенно школьный Директор был очень доволен покупкой, он всегда хотел именно такую – скромную, ласковую, не заносчивую и чтоб всегда улыбалась.
Но не все в школе, как оказалось, были наполнены тёплым чувством толерантности и сострадания к новенькой. К этой одинокой забинтованной Мумии.
     С самого начала, как только она появилась в школе, в центре всеобщей любви и внимания – сразу же у кульгавой школьной Технички сердце переполнилось неприязнью к этой заморской выскочке. Очень её невзлюбила почему-то Техничка кульгавая, как идёт мимо – обязательно плюнет через левое плечо и перекрестится. И всё шепчет – вот придут Они, которые в грубых сапогах и со стёртыми лицами – попомните ужо тогдаааа-а-а!
А чего, действительно, чего ради, такое внимание и почёт этой недотёпе лежачей, скажите на милость?
За то, что она аккуратно забинтована или за то, что когда-то пострадала при вскрытии брюшной полости?
А другие, такие как я, технические служащие – что, меньше в этой жизни натерпелись? Которые молча переносили муки физические и душевные – им кто-нибудь сказал слово ласковое?
Кто-то утешил их в зимний поздний вечер или в осеннюю непогодную расхлябь несусветную? И поэтому она никогда не чесала Мумию, несмотря на её нечеловеческие мучения.
     Из биографической истории: – эта самая Техничка была тут издавна, с самых совсем незапамятных времён.
Ещё Директора никакого и в помине не было не было, и учеников не было, и самой школы с Алым Знаменем, на котором нарисован большой портрет Замечательной мумии не было, а Техничка уже была.
Говорили, что у неё случилась давным-давно настоящая жизненная трагедия – ноги свои она потеряла, когда пыталась в каком-то угаре проскочить на переезде Шебекино перед самым носом скорого литерного.
     А потому стала носить просторные шаровары и ещё сделала себе небольшие аккуратные усики.
Вот по этой причине мужчины совсем не глядели в её сторону.  Хотя у неё было хорошее восточное лицо, как у славного Чжеки Чана, но только всегда сердитое и недовольное. И она не любила никого, потому что и ее никто не любил соответственно.
Вот так и жила она всегда одинокая в школьном чулане, где швабры стояли вместе с ведрами и тряпками.
     А ещё, к тому же, ей по ночам (почти каждую ночь) снились чёрные вороны, которые клевали её ноги и хрипло кричали – всё равно мы узнаем твою подноготную! И она просыпалась вся в холодном поту и отчаянном оцепенении...
     Но, Чу! – невдалеке слышится характерное похаркивание и поплёвывание и нам приходится временно прервать своё повествование...
Неожиданно в Зал ожидания входит 4 пары стройных ножек – это бригада пожарных возвратилась с очередного пожарища, в касках, с баграми и чумазыми стёртыми физиономиями, они всё время испускают струйки дыма и поэтому похаркивают и поплёвывают каждый в свою сугубо индивидуальную тряпочку.
Вот они садятся за овальный стол и начинают пить пиво и молчат в свои тряпочки, лишь изредка похаркивают, при этом встряхивая светлыми локонами.
     Это они на минутку забежали обсудить горячие новости и подробности-детали воспоминаний о спасении сиамских близнецов в псковской области. Там, как раз, сгорел дом типа приютского учреждения для неимущих и обездоленных.
     И тут же к ним подсел Критик, выросший исключительно в домашних условиях, а подмышкой у него Дичь торчит, ещё совсем непоротая, но совершенно от этого обнаглевшая.
А любимая фраза у этого Критика – "Конечно же, это полный абсурд, но тем не менее".
А что не менее, почему именно не менее? – так и не говорит, тем более…
И вот этот доморощенный Критик при всех начинает свою Дичь пороть! Тут же, на виду у всех, не стесняясь и не уворачиваясь.
Конечно, пожарным интересно наблюдать такое непотребство – они всякое видели, но чтоб так, совершенно неприкрыто и с некоторыми загогулинами – такое они никогда не встречали в своей суровой практике.
     Тук-тук – в комнату заглянул Пастырь с большим вопросительным знаком – "Допивайте поскорее, товарищи – в Верхних Мытилищах беда приключилась – опять случилось крупное возгорание! ".
Вздохнули, хмыкнули пожарные, натянули тяжёлые сапоги на свои стройные ноги и срочно умчались на пожарище новое – даже багры впопыхах забыли захватить. А вместе с ними и Чу куда-то намылилось – ну его, говорит, этого несносного Критика...
     Ну что ж, наслушались мы всего, что творится в Зале ожидания и теперь продолжим наше повествование о мытарствах героев нашего сказания про школьную мумию лежачую.
Про Техничку немножко говорили, про её частную подноготную биографию упомянули, а теперь пора рассказать, как она дальше после всего этого всякого мыкалась…
Вот, как случилось с Техничкой несчастье на переезде Шебекино, так с тех пор и осела она в этом месте, как вкопанная.
     А уже потом, когда появилась школа с Директором, тогда и взяли её на работу Техничкой – наблюдать за порядком-чистотой и поругивать нерях-школьников.
И она очень ловко стала выполнять свои обязанности, но появилось с тех пор у неё вдобавок и какое-то недовольное выражение, потому что во всём видела только нарушение и дискредитацию правил общественного поведения.
     А тут ещё и эту лежачую неизвестно, где откопали, да, к тому же, устроили ей такие совершенно неуместные торжественные мероприятия!
Расположили, понимаешь ли, в комнате, где в уголке всегда стояло красивое торжественное Алое Знамя с большим портретом другой мумии. Поставили коробку прямо на стол!
     Правда, газетку постелили и положили как следует, как обычно всех мумий укладывают – на спину, чтобы все видели улыбку и профиль учебного пособия.
Ладно бы только стол, ладно коробку картонную, но вот зачем газетку-то постелили, спрашивается? Совершенно не подумали, что в этой газетке может быть какая-нибудь дискредитация напечатана.
Ну, ла ладно, пускай сами, в случае чего, отдуваются э-хе-хе. И пошла Техничка по коридору выискивать недочёты мелкие и перегибы в поведении учащихся.
     А тем временем в Алознамённой комнате, значит, установили Мумию, смахнули пыль с подоконников, фикус протёрли влажной тряпочкой и присели на стульчики полюбоваться на результат своего старания.
Полюбовались немножко на такое удачное расположение, да и стали проводить в этой комнате всякие дополнительные уроки – биологию, математику, географию, историю, а самое главное – уроки по патриотическому воспитанию, когда нужно детишек научить любви к родине.
Потому что на уроке патриотического воспитания принято объяснять, в чём же там наше основное преимущество перед старорежимными историческими ценностями. А это сейчас – ой, как необходимо, товарищи, да вы это и сами, наверное, знаете.
     Раньше ученики не любили эти уроки занудные, учились нехотя, отпрашивались постоянно с кривыми лицами – говорили "ой, что-то у меня живот болит" или "ой, голова чего-то кружится". А сейчас – сразу же бегут в комнату с учебной Мумией и видно, как у них глазки огоньками поблёскивают. А ведь это главное в учебном процессе – чтоб глаза у детишек поблёскивали.
     Днём около Мумии всегда сутолока – то урок географии затеют, то по истории что-нибудь рассказывают, а вот ночью она лежит одиноко в комнате, слушает, как мышки шуршат и улыбается чему-то своему древнему и сокровенному, и ждёт новый день с нетерпением.
А с утра снова начинается праздник для Мумии – с учениками и разными интересными уроками.
     Стоят в комнате Алознамённой школьники на уроке плотно, плечом к плечу и слушают Учителя очень внимательно про бесчеловечное отношение к трудящимся и эксплуатацию несправедливую, которые особенно в древней Стране Большого Хапи фиксировались историками.
     А один Ученик стоит отдельно, чуть в сторонке, и теребит Знамя пионерское. Прямо за бахрому теребит, за то, что теребить не подобает пионерам. Только октябрятам можно, потому что они ещё несознательные.
Этот Ученик, мальчик одиннадцатилетний, и сам был недавно в октябрятском возрасте, но, вот перешёл в 5-й класс и стал пионером, но несознательность почему-то осталась совершенно октябрятская.
И за это его всё время корят и поносят, а он слушает молча и постоянно что-нибудь теребит при этом – или свой пиджачок ученический, или занавеску школьную, или скатёрку в учительской, или что-то в кабинете Директора найдёт и теребит.
Наверное, это у него от стыда и смущения. И от внутренней неуверенности в своих способностях.
     Так вот, стоит, значит этот Ученик в пионерской комнате, привычно теребит бахрому Знамени и слушает истории из жизни древнеегипетской.
И вдруг замечает этот Ученик, что кто-то негромко говорит:" Пс-с-ст, пс-с-ст", а это Мумия подзывает его пальцем, слегка согнутым. Вот прямо так и было – высунула свою сухую ручку из непонятно какой дырёшки, согнула палец крючком и подзывает его потихоньку – мол, не робей, подойди поближе.
Подошёл Ученик поближе, а Мумия и говорит человеческим голосом: "Слушай сюда, Ученик, запомни моё наставление – незаметно отломи от меня небольшой кусочек и съешь его перед сном, но только очень хорошо разжуй, чтобы не застряло ничего в горле. Понял?".
     Ну что же – отломил он украдкой небольшой кусочек от Мумии и быстренько в карман его сунул, а потом подошёл к остальным школьникам, как ни в чём не бывало, и тоже приставил своё плечо к плечу своего товарища.
Потому что этот Ученик знал золотое китайское правило – "Если Мумия с тобой разговаривает, то обязательно нужно выслушать её внимательно – потому что иногда она может сказать очень ценную информацию".
     Как только уроки в школе закончились, побежал Ученик домой и по дороге ещё удачно увернулся от крутящих педали скоростных велосипедистов-любителей и наглых самокатчиков, а то бы задавили или что-нибудь покалечили. Уф, несносные ироды!
Дома первым делом потеребил по привычке оконную занавеску и шёрстку кошки с котятками, чтобы снять нервное напряжение и сел ожидать назначенное время, которое "перед сном называется ".
     Наконец дождался часа назначенного, вытащил из кармашка отломанный кусочек мумии и стал жевать осторожно, но очень тщательно, чтобы потом в животе не бурчало от несварения.
Быстро так сжевал, даже вкуса не уловил от небольшого кусочка Мумии – немножко напоминает вкус от воблы (рыбной мумии), но только не солёная, а совсем пресная. Вздохнул Ученик, зевнул и лёг спать, даже уроки не сделал домашние (домашку).
     Спит глубоким сном, как шахтёр после ударного труда по добыче угля антрацита или металлург после вахты по выплавке стали углеродной – только слегка постанывает и подёргивается, как собачка или котёнок в молочном возрасте.
     А Техничка тем временем никак не успокоится, всё время новые пакости надумывает – тёмной ночкой принесла в кулёчке всяких кусочков и крошек, мышкам интересных, и рассыпала по углам комнаты, чтобы мышки набежали и распотрошили такую-сякую Мумию эту ненавистную.
Но мышки решили никак не реагировать на эти крошки техничкины, потому что успели полюбить Мумию и проникнуться её лежачим бедственным положением.
     Мумия, конечно, эти козни Технички заметила и решила обратиться в Совет Дружины с жалобой, но сначала, всё-таки, с Учеником надумала посоветоваться.
Утречком встал Ученик, слегка помыл лицо, слегка позавтракал и только собрался побежать в школу по-быстрому, как слышит – кто-то говорит сладким голосом: "А чё, он нас сегодня теребить уже не будет или что он там себе ещё думает? ".
     Оглянулся во все стороны, а никого и нет в доме постороннего с таким голоском приятным, только кошка Мурка лапкой мордочку приглаживает и всё – нет никого более.
Даже испугался немножко Ученик этого, быстренько дверь захлопнул и помчался с ветерком – а то первый урок как раз пение, а там учительница Белла Элизаровна – старенькая, но очень строгая и бьёт, чуть что, по голове дирижёрской палочкой.
Вот в прошлый раз спел Ученик романс про "Соловья" очень коряво – с "петухами» и повизгиваниями подростковыми, и получил за это полную порцию "палочек", хоть и не больно, но всё-таки очень обидно было.
     Уф-ф – успел как раз вовремя, только-только, тютелька в тютельку, точь-в-точь, что называется – сел за парту свою, а тут и входит Белла Элизаровна с палкой дирижёрской и нотами. Села за рояль и говорит гнусаво: "Давай, выходи, Ученик, к доске – счас споёшь нам арию какую-нибудь по своему выбору, а я тебе аккомпанировать буду" и уже палку свою в руке зажала – приготовилась постучать по макушке за "петухов", которые обязательно вылетят из Ученика и испортят всё вокальное исполнению.
     Вышел Ученик, потеребил пиджачок свой, как положено, откашлялся, и вдруг, совершенно неожиданно сказал: "Ария Мефистофеля из оперы "Фауст", музыка композитора Ш. Гуно, слова народные". А потом открыл рот…
И вдруг вся комната наполнилась прекрасными переливами чудесными и словами метафорическими из арии Мефистофеля. Белла Элизаровна палочку свою выронила, ноты по всему полу рассыпала и совсем забыла про своё обязательное аккомпаниаторство – как открыла рот, так и просидела до конца арии, до самых последних строчек –
"Сатана там правит бал,
Та-а-а-а-м правит бал! ".
     Как раз мимо школы Пастырь проходил (возвращался после пожаротушения), остановился и говорит с восхищением: " Какой чудесный голосище! Прямо натуральный Шаляпин с нотками Робертино Лоретти!"
Даже Техничка вылезла из своего чулана и в класс голову просунула – очень она музыкальную классику обожала, век бы, говорит, слушала и слушала.
А Белла Элизаровна рот наконец закрыла, платочек носовой вытащила и выбежала из класса, не говоря ни слова – ну совсем, как слезливая курсистка юная.
После этого урока пения все стали Ученика называть "Карузо", а некоторые всё-таки по старинке – "Шаляпиным Фёдором".
     И на уроке географии Ученика к доске отвечать вызвали, задали показать столицы всех стран Азии, Африки, Европы и Америки.
И Ученик, совершенно неожиданно для себя и окружающих, всё показал и даже рассказал про население и особенности религии, экономики, культуры и этнографии… А вдобавок показал истоки и устья всех великих рек Европы, Азии и немножко Америки. А потом не удержался и добавил ещё кое-какие сведения по истории создания Сихотэ;-Али;нского природного биосферного заповедника имени К. Г. Абрамова.
     Учительница географии быстренько собрала все свои журналы-тетрадочки, сказала слабым голосом: "На сегодня всё, товарищи" и впопыхах удалилась… Наверное, тоже где-то за углом спряталась или в кустах сидит и плачет от такого дикого потрясения.   
Так и это ещё не всё, как оказалось!
     Зашёл в туалет Ученик, по нужной необходимости, а там слышит разговор шепотливый где-то в уголке около самого бачка унитазного – Ты будешь ходить или снова сдавать прикажешь?
– Да погоди ты, счас этот уйдёт, а то я тут вся на нервах оказываюсь!
Заглянул малыш под бачок, а там две таракашки в картишки, из туалетной бумажки сделанные, "дуются".
 Тут уже у самого Ученика глаза выпучились. Застегнулся он на все пуговки и побрёл в комнату Алознамённую на урок по патрвоспитанию.
     Заходит в комнату в полном недоумении, а там уже Мумия его поджидает с некоторыми вопросами.   
– Ну, и как оно всё прошло? – спрашивает Мумия.
– Вы это чём, тётенька? Ой, я совсем и не знаю, как вас называть – дяденька или тётенька?
– Ну, я и сама не знаю, кто я дяденька или тётенька, вернее, чувствую иногда что я дяденька, а иногда совсем как тётенька –
наверно это получилось, когда жрецы мне мозг вынули или память уже совсем истёрлась от времени. Ты вот что, Ученик – расскажи, как чувствуешь себя после моего кусочка?
– Ну, да, много чего случилось и очень даже тёт…, нет, дядд… Эх, опять я совсем запутался!   
– Да брось ты, малыш, эти формальности, называй меня Муму для краткости и всё! Понял? Ну, давай дальше по порядку и с подробностями, пожалуйста.
– Так вот я и говорю – много, чего интересного случилось, с самого начала, как только в школу пришёл, так и посыпались всякие неожиданности удивительные! Сначала я на пении получил пятёрку за прекрасное исполнение арии, а потом по географии целую пятёрку вдруг написали в дневнике – первый раз в жизни такое случилось, чтобы в один день и две пятёрки подряд! Да ещё по географии и по пению! Даже дома такое показывать опасно – не поверят и выпорют за фальсификацию какую-нибудь.
– А как, скажи на милость…
– Ой, погодите, тёт... Муму дорогая, вот ещё самое интересное – захожу я, значит, в туалет проветриться, а там сидят две таракашки, в картишки дуются и спорят тонкими голосками на своём языке таракашечном, а я всё слышу и понимаю!  Это же чудо какое-то!
– Да-а-а, вот видишь, Ученик, что совсем крошечный кусочек мой сделать может? А если меня целиком сжевать? Даже страшно подумать о последствиях. Ты уж, пожалуйста, не говори никому про это, а то ведь разнесут меня по кусочкам все любители лёгких оценок и достижений незаслуженных.
– Клянусь, дорогая Муму, что не скажу никому и пусть меня гром пристукнет или прожжёт молния, если нарушу эту клятву. И ещё аминь, наверное.
– А теперь послушай, дружище, есть у меня опасение, что замыслила Техничка кульгавая извести меня окончательно каким-нибудь образом. Даже не знаю, что придумать теперь – куда-нибудь пожаловаться или обойдёмся своими силами? Как ты, Ученик дорогой думаешь?
– Это хорошо, Муму, что вы вовремя заметили такое злоумыслие и мне сказали – буду начеку обязательно и прослежу потихоньку за всеми зловредными техничкиными действиями.
     Тут в комнату вошёл Учитель-патриот в окружении школьников-патриотиков и начался урок патрвоспитания – все стали в одну линию, плечом к плечу, как по Уставу положено и крепко сосредоточились.
И Ученик тоже сосредоточился – не отставать же от товарищей в изучении единения и единомыслия.
     После уроков забежал он в комнату Алознамённую, чтобы ещё разок поблагодарить Муму за чудный дар всеведения, а она, как всегда, улыбается ласково и вежливо говорит: "Всегда пожалуйста, мон ами".
И тут же снова пожаловалась на Техничку, на её злокозни намеренные, на своё неподвижное состояние и беспомощность: "Вот что мне делать? Лежу я тут, вся такая беззащитная, а она опять приходит и крошки рассыпает, чтобы мыши меня попортили – погрызли и измусолили своими зловониями, чтобы ученики отворачивались и носы зажимали на уроках патриотического воспитания".
     Задумался Ученик и появилось у него чувство, что не всё так просто в этой истории – много ещё чего неясного и мутного…
И решил он проверить эти свои смутные подозрения. Поздним вечером, когда все разошлись по своим домам, спрятался Ученик в уголке за тумбочкой с книгами и наблюдает, а когда наступила полночь – отворилась дверь в Алознамённую комнату и вошла Техничка кульгавая.
Присела на стульчик, отстегнула свою правую ногу железную, бросила её на пол и принялась отстёгивать левую, а она никак не отстёгивается – ремешки разбухли от сырости или, наоборот, скукожились, в общем никак отстегнуть не получается.
Техничка, вся такая, изо всех сил старается – даже попробовала зубами ремешок разгрызть, а потом вынула свои зубы вставные и стала – "клац-клац" хватать ими за ремешок, чтобы зацепить покрепче и растянуть узел во все стороны.
     Уф! Наконец развязала ремешок, бросила железную ногу на пол с грохотом и стала растирать свои коленки, и ругаться при этом разными грязными выражениями, особенно с упоминанием про церковь и религию.
И тут откуда-то вдруг в Алознамённую вбегает Пастырь с вопросительным знаком, весь пропахший дымом и горячими углями, и начинает читать псалом № 26, но Ученик слегка отодвигает его в сторону и говорит горячим шёпотом: "Можно, дяденька Пастырь, я сам проведу обряд экзорцизма по изгнанию и устранению злостных последствий нечестивых помыслов? ".
     Поднял руку вверх и стал говорить все подряд псалмы в порядке положенном – с 1-го до 150-го включительно, а потом в обратном исчислении – со 150-го до 1-го, как положено.  Изумился Пастырь такой учениковой памяти и тоже стал подпевать, где нужно, тоненьким голосом.
Затрепетала Техничка, побледнела вся и заохала, а потом упала на пол и стала быстро-быстро на животе крутиться во все стороны, а сама с каждым оборотом всё уменьшается и уменьшается.
А как стала она мокрицей, Ученик подскочил сразу и засунул ее в баночку и крышкой с одной дырочкой закрыл, чтобы не задохнулась она от недостатка воздуха.
     И всё – дело сделано наилучшим образом, сидит теперь зловредная Техничка в баночке, а что она там кричит и не разберешь – уж очень тоненько слышно через одну маленькую дырочку.
Стал Ученик подкармливал узницу-мокрицу крошками хлебными, а иногда даже кусочек яблока получалась засунуть в дырочку. Чтобы было у неё меню сбалансированное.
     И вот так день за днём – целую неделю не выходит Техничка на работу по причине неясной, совершенно возмутительной.
А персонал школьный весь ходит с лицами недовольными – везде пыль валяется, мусор какой-то, да ещё тараканчики из угла в угол носятся с картами бумажными. С краплёными!!! Представляете?
А если комиссия из РОНО внезапно нагрянет? Что тогда – прощай 13-ая зарплата-премия? Нет, дорогие граждане, не за это страдали наши деды-прадеды и поэтому нужно раз и навсегда покончить с таким непотребным отношением.
     Тут же собрали Педсовет и записали Техничке строгий выговор с занесением! А то, вишь, какая царица Савская – хочу приду на работу, хочу не приду!
Но убираться всё-таки нужно каким-то образом.  Стали в школе устраивать всеобщие понеделяшники, вторничники, средюшники, четверганцы, пятничники, субботники, воскресники.  И так все недели по кругу, представляете?
От такой уборки у всех настроение стало портиться и все стали друг на друга собачиться и обзываться, даже Педсовет на Директора окрысился и пообещал в РОНО пожаловаться, если не прекратится такой беспредел невиданный.
Вздохнул Директор глубоко и позвонил в отдел по тяжкому расследованию, а Педсовет под руку его толкает и в трубку тоже норовит высказать пожелание, чтобы обязательно с собакой приходили специальной, потому что дело очень запутанное и нету никаких свидетелей.               
     Через полчаса пришли Следователи с собакой, сапоги о резиновый коврик вытерли тщательно и сразу же прошли в комнату Алознамённую, все углы оглядели-обнюхали и отыскали-таки ноги железные, которые валялись под столом с лежачей Мумией.
И тут же сели писать Акт о проведённом обыске по нахождению вещдоков, а собака присела около стола и глаз не сводит с Мумии, а той так хочется погладить шёрстку собакину, а нельзя – потому что это будет уж очень подозрительно выглядеть.
Встали Следователи, потянулись, размяли косточки, а затем положили ноги железные в чулан со швабрами, пообещали раскрыть тайну пропажи технической сотрудницы и ушли, и с тех пор их никто не видел – ни слуху, ни духу, как говорится.
     А в школе обстановка всё накаляется и накаляется по причине всеобщей уборке каждодневной, даже уроки патрвоспитания перестали проводить, а вместо них стали проводить мероприятие "Люби родину бережно, если нагадил где – обязательно смой тщательно, а заодно пол подотри и пыль вытри в диаметре 1,5 метра от места использования".
Но всё равно не хватает рук и технических возможностей для полноценной уборки, в соответствии с требованиями Санэпидстанции.
     Пробовали ещё местных граждан приглашать на должность технички, а они мнутся, краснеют и выдавливают: "Да-а-а, а у вас, говорят, там мумия живая на столе лежит и разговаривает".
– Да вы что, товарищи, она смирная, лежачая – лишь смотрит печально и слегка улыбается.
– Вот-вот, все они такие – сперва слегка улыбаются, а потом как вскочат и что-нибудь оттяпают! Видели такое – намедни в кино показывали.
– Ну, наша совсем из другого района проживания будет. Вы, наверное, видели кино про мумию краснопесенную, а у нас совсем наоборот – из района вышневолочаевского.
– А нам всё это без особой разницы, главное – вскочат, когда закимаришь и обязательно что-нибудь оттяпают!
Так и не идут, стервецы, на техобслуживание школьного комплекса. А ведь зарплату сделали почти как у Директора.
     Однажды в школу заскочили пожарные гурьбой, скинули свои сапоги грубые у входа и стройными ногами прошли прямо в кабинет Директора.
– Чьи вы будете, господа пожарные? Кто же вас ведёт на борьбу с пожарищами?
– Мы, конечно, дико извиняемся, но мы, вообще-то, сами по себе – идём по зову сердца, а с нами иногда Пастырь появляется, но это в исключительных случаях, когда нам нужна поддержка и помощь духовная.
А то, сами понимаете, головёшка какая-нибудь ударит в голову и, того – каюк называется. А тут всё какая-никакая, а защита от случайной непредсказуемости.
И ещё, к тому же, потом, опять-таки – молитву кто-то скажет в случае необходимости.
– Понятно… Так с чем пожаловали к нам, господа хорошие?
–  Поначалу мы тут проходили по дороге и просто подумали легкомысленно – вот где хорошо бы скинуть сапоги и пройтись по коридору стройной кавалькадой неспешною, что называется.
А потом почуяли, что у вас тут какой-то накал назревает и решили сделать профилактику на всякий случай, а то ведь, сами знаете – сначала накал, потом дымок, а потом – раз! И вот оно, пожалуйста, – получите возгорание внезапное.
Вот это-то и есть самое опасное, когда совсем не ждёшь, а оно раз! – и уже полыхает во все стороны.
– Ну, хорошо, господа пожарные, делайте свою профилактику, коли вам так кажется, а у меня сейчас как раз субботник начинается.
     Взял Директор ведро с тряпкой и уныло поплёлся протирать штакетник и всю территорию заштакетную.
Пожарные на диванчик в директорском кабинете присели, ноги свои стройные вытянули, посоветовались насчёт лучшего способа для успешного ногтевого подстригания, отдохнули немножко и вдруг всполошились – вспомнили, что у них багров-то и нет специальных для проведения успешной профилактики.
Выразили полное недоумение своими чумазыми стёртыми физиономиями, а один, самый молодой воскликнул звонким голосом: "Вспомнил, вспомнил, товарищи, где мы свои инструменитарии оставили! Это в Зале Ожидания, там ещё какой-то господин Дичь порол свою несусветную, помните?"
Ну как же не помнить, такое и захочешь забыть, а не получится! А вот потому-то и забыли всё своё имущество господа пожарные, что попали под влияние картины выпарывания Дичи без соблюдения никакой меры этической.
Но товарища своего всё же похвалили за память отменную: "Ja, ja sehr gut, Junge Mann! Sehr gut, kamerad!"
Высказали ему всё это по-быстрому, нацепили свои сапоги грубые и умчались с топотом в далёкий Зал Ожидания.
Потому что были они очень педантичные и своё имущество очень берегли, несмотря на некоторую стёртость физиономическую.
     А в школе тем временем понакалялось, понакалялось, да и перестало накаляться, а стало всё больше зарастать пылью и плесенью, потому что перестали устраивать всякие субботники по причине общей физической обессиленности…
Зашёл как-то Ученик в Алознамённую посоветоваться с Муму про своё будущее, а она с интересом спрашивает – Как там в баночке Техничка себя чувствует?
– Да, вроде, ничего так… Шебуршит и шебуршит, что-то заунывное иногда напевает, в основном романсы на стихи Фета и Дельвига, и ещё очень любит петь про Хаву Нагилу композитора Авраама Цви Идельсона.   А в последнее время стала покашливать.
– Как ты думаешь, дружок – может её уже и выпустить можно из баночки?
– Да я и сам об этом подумывал – уж очень её иногда жалко становится, особенно к вечеру – все спать собираются, а она мается… Жалко.
– А давай сейчас посмотрим, как там у неё делишки?
     Вытащил Ученик из кармана баночку с одной дырочкой, постучал немножко по стенке, чтобы Техничка там привела себя в порядок, если что и дал Муму на рассмотрение.
Взяла Мумия осторожно двумя пальчиками баночку и посмотрела в крышечкину дырочку, а Техничка-мокрица увидела, что это Мумия смотрит, встала там на коленки, все свои лапки сложила и взмолилась искренне, и пообещала больше не делать злых умыслов, а только мир и дружбу выполнять навеки вечные.
Мумия после этих слов немножко всплакнула, как водится, а потом на Ученика посмотрела – как он думает, выпустить или не выпустить?
Ученик тоже посмотрел на Мумию внимательно и понял, что нужно пожалеть Техничку. И так она в жизни натерпелась всяких страданий и угрызений, хватит уже.
     Открыл он баночку и вытряхнул Техничку-мокрицу на пол, а она закрутилась-завертелась, как мельничка и всё больше и больше становится. Минут пять так вертелась, а как достигла подходящего размера – закончила верчение, села неподвижно и попросила принести из чулана её ноги железные.
Нацепила тщательно эти ноги, встала, слегка попрыгала и улыбнулась широко-широко, как актриса голливудская. И после этого никто никогда не видел, чтобы она ворчала и хмурилась, потому что поняла, что в жизни главное – улыбаться и благодарить за всё хорошее.
После этого взяла в чулане 2 ведра, пять тряпок и швабру, да ещё и моющих всяких для оттирки унитазов, и кастрюль от копоти.
     Два дня и две ночи оттирала, пометала без устали, а потом присела на минутку передохнуть и заснула крепко, как шахтёр или металлург после рекордной выплавки.
Утром пришли Директор с Педсоветом под ручку, как водится и ахнули – что за чудеса, откуда такая чистота и запахи удивительные? Еле растолкали Техничку ото сна и сразу же ей благодарность объявили и премию тут же выплатили. И с тех пор в школе стало как раньше – мир, благодать и уроки по расписанию.
     А на уроке патрвоспитания с тех пор обязательно рассказывают про пользу общественно полезной деятельности.
И всегда приводят в пример самоотверженный подвиг Технички, как образец трудовой доблести.
Техничка, когда закончит уборку, приходит в Алознамённую и спрашивает у Мумии, как она сегодня себя чувствует? Может, нужно что – пусть говорит, не стесняется, и всё это с улыбкой и очень ласково.
Мумия в ответ умиляется и тоже улыбается своей улыбкой, нешироко, но очень искренне.
     С тех пор задружилась Техничка с Мумией по-настоящему, как лучшие подруги детства или какие-нибудь боевые.
Стали они вечера вместе коротать, когда все из школы разбредутся – сидят в комнате Алознамённой и рассказывают по очереди свои истории жизненные. Рассказывают ещё про свои секреты всякие: девичьи, лечебные, рецептуру кулинарную и всякую чепуху подобную.
А если кто прочитал что-то новенькое – обязательно расскажет подружке содержание.
Мумия любила книжки смешные, которые оптимистические и задорные, а Техничке очень нравились книжки про трагедии и благородных рыцарей.
     По выходным, когда в школе никого не было, стали они неспеша прогуливаться по аллеям липовым.
Оказалось, что они обе безумно любят поэзию, всякую, для всякого возраста и направления.
Мумия всё время рассказывает про стихи О. Мандельштама и Андрея Белого – это из последнего прочитанного.
А Техничке тоже очень нравились стихи, но, всё-таки, самое для неё лучшее – романы с трагедиями, особенно про поезд и Анну Каренину и ещё оказалось, что имя у неё, Технички, Анастасия Филаретовна и папаша у неё был известный Старец провидческий из Пустоши, он когда-то в скит ушёл ночевать и с тех пор его никто и не видел – вот такая у неё была тайна совершенно подноготная.
И никому она до сих пор о ней не рассказывала.
     Мумия побожилась, что никогда никому не скажет эту тайну, пусть хоть что делают –– хоть огнём жарят, хоть кипятком брызгают – а не скажет и всё тут, потому что она слову своему верная.
А потом, в свою очередь, рассказала свой секрет тайный – оказалось, что она раньше была жрецом, а после процедур бальзамирования стала просто мумией безо всяких половых признаков. А оно так и проще оказалось – живи себе и радуйся, когда ты и не дяденька и не тётенька. И никто к тебе не прицепится – Мужчина, вам чего? или Женщина, передайте водителю…
Вот так и поделились подружки своими секретами подноготными и стали дружить ещё крепче прежнего.
     В школе с тех пор на Техничку и Мумию не нарадуются – в школе чистота и порядок всегда, особенно это в Комиссии из Роно отметили и выплатили всему персоналу 13-ю зарплату, а Техничке ещё, вдобавок, небольшую премию.
А ученики собрали свой Совет Дружины и вынесли благодарность Мумии за её помощь и искреннее бескорыстие в помощи малоспособным и отстающим.
Мумия хоть и была незначительная по своим размерам и плотности – отличалась особой простотой и скромностью, и поэтому вся зарделась от смущения – очень ей нравилось помогать учащимся в каких-то вопросах ученичества: решать сложные задачки, учить детвору отлынивать-сачковать, и одновременно какой-нибудь иностранный язык изучать, да хоть бы тот же китайский, к примеру.
     И это очень здорово у неё получалось – всегда школьные учащиеся на олимпиадах по китайскому языку занимали места призовые и потом благодарили Мумию за прекрасную подготовку и форму обучения.
Поэтому Директор посоветовался с Педсоветом и решили они, под свою ответственность, взять Мумию в учительский коллектив на полставки преподавателя иностранных языков и наречий малоизученных.
     А если вдруг кто-нибудь сомневался в её лингвистических способностях, она им отвечала с тихой улыбкой: "Бывала я в разных странах, даже самых малюсеньких и многие языки таким образом выучила за такие большие столетия.
Где только лежала – там и учила по-местному говорить, а они, местные граждане, никогда не отказывали в обучении, так и лопотали, так и лопотали по-своему, пока я вконец не начинала понимать их лопотание и сама начинала лопотать им в ответ очень доходчиво.
Даже в суровых условиях севера приходилось, где нивхи, в основном, носят кухлянки и кушают сушёную юколу.
Да-а-а, а тут у вас так очень хорошо, тепло, да ещё рядом Знамя Алое – никогда ещё под таким знаменем не лежала на почётном возвышении и я, конечно, рада поделиться с учениками своими языковыми познаниями".
     Вот как хорошо у них всё в жизни получилось, как в лучших романах со счастливым окончанием.
У других знакомых персонажей жизненные реалии свои получили извилины.
     Пастырь потихоньку откололся от команды пожарников, стал задумчив и тих, как вечерняя зорька, и поначалу хотел сделать святое паломничество, сходить на какое-нибудь поклонение, а потом подумал-подумал и организовал себе Ашрам для личного пользования.   
Ашрам – такое небольшое сообщество единомышленников-многоженцев, которые были всегда довольные, потому что жёны у них все были красивые и ласковые, а которые упрямились – их оставляли без сладкого и не брали на прогулки в парк культуры и отдыха.
     А себе Пастырь создал ячейку самую лучшую – все, как на подбор, блондинки и губы бантиком. А что ещё надо для счастливого семейного проживания?
А всем, кто спрашивал, говорил – ну, не гожусь я для паломников – очень ноги устают и болят к вечеру, а от ходьбы запыхиваюсь, потому что часто бегал, в своё время, с пожарными на пожары для спасения и помощи. И после такого ответа все, кто спрашивал, цокали языком и смотрели на Пастыря с восхищением.
     А мальчик, спросите вы, а что же мальчик? Мальчик-Ученик усердно учился, полостью закончил школу и получил за это несколько золотых медалей и одну серебряную, а потом стал прекрасным Студентом в далёком Оксфорде, а через пять лет Профессором в штате Калифорния.
А потом дальше совсем вырос, ещё и отрастил длинную седую бороду и стал очень известным Криптологом, и открыл значение текстов древней Папуасии, а в них написано всего 2 строчки – "Кто с мечом к нам придёт, тот сполна ответит за свои прегрешения".