***

Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т.4(1), ч.1

Часть 1. ПРЕДЫСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ ЕГОРА СУХАНОВА В КУЙБЫШЕВЕ, В СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОМ И ПОЛИТЕХНИЧЕСКОМ ИНСТИТУТЕ

1.1. Предыстория появления Суханова в Куйбышеве 
   
Появление Егора Суханова в Куйбышеве, его трудоустройства, работы и движения от старшего преподавателя к доценту и затем к профессору заслуживает отдельного описания и возможно целого тома или двух книг. Как уже говорилось в предыдущем третьем томе, появление Егора в Куйбышеве было во многом связано с его разводом и бесперспективностью получения квартиры в городе Кирове.
 В Кирове осталась его первая жена Алла, являющаяся инициатором развода, и его дочь Даша. Если бы не предательство Аллы, то он вряд ли бы оказался в Куйбышеве, потому что был верен своей первой любви, начавшейся еще в Кирово-Чепецкой средней школе в начале пятидесятых годов прошлого века. Но что произошло, то произошло. Говорят, что прошлого не вернешь, будущее неопределенно. Остается жить только настоящим, когда вчера и завтра встречаются вместе, как бы подтверждая истину, что в настоящем есть частица прошлого и намеки на будущее.
    
Появление Егора в Куйбышеве началось со встречи с Лидой Карпенко, с которой познакомились впервые еще в период поступления вместе в аспирантуру Московского университета в семьдесят втором году прошлого века. Почти три года они были просто знакомы, как аспиранты экономического факультета МГУ. Но в конце третьего курса, когда первая жена Егора Алла развелась с ним, оставив в Кирове его без жилья, Егору пришлось выбирать, как жить дальше после окончания аспирантуры. Его научный руководитель профессор МГУ Хорев Б.С. предлагал ему остаться в Москве и работать научным сотрудником Центра народонаселения. Но для этого нужна была московская прописка. А ее можно было получить только, женившись на москвичке с квартирой. Б.С. Хорев и кафедра демографии и народонаселения начали предлагать различные варианты прописки Егора в Москве. Но все они для него оказались неприемлемыми.  Наиболее приемлемым вариантом ему казался вариант, связанный с бывшей аспиранткой Б.С. Хорева Тамарой Юркиной. Как уже говорилось в предыдущем томе, Тамара была наполовину грузинкой, наполовину русской. Она была из детей правительственных особ, в частности, внучкой генерала с грузинской фамилией, назовем его именем N, одного из руководителей охраны М.И. Калинина. Поэтому Тамара вместе с малолетним сыном проживала в правительственном доме, рядом с кинотеатром «Ударник» в Москве.   В квартире было три больших комнаты с высоченными потолками, с паркетными отполированными полами, с мебелью и столами из красного дерева. На вопрос Егора, где же ее муж Юркин, она отвечала просто, что ушел к другой, более покладистой женщине. В ее слова Егору верить не хотелось, но приходилось с этим мириться. Самой Тамаре Егор был не безразличен, потому что она отпускала постоянно различные шутки в его адрес. Помнится, что когда она узнала о его разводе в Кирове, то приглашала вместе с дочерью то в зоопарк, то в цирк. Но Егору казалось чем-то противоестественной и маловероятной женитьба на внучке генерала. Он считал недостойным для себя чести жить в правительственном доме, в центре Москвы. Поэтому от приглашений Тамары всячески отказывался. Ему было страшно от самой мысли жить под началом женщины из правительственных особ и зданий. Хотя иногда он задумывался о том, что, может быть, сама судьба толкает его на союз с грузинкой. Не зря же он три с лишним года служил в армии в Грузии? К тому же царицей Грузии когда-то была Тамара, а тут в Москве ему предлагают свою судьбу сразу две Тамары.  Одна Юркина, другая Милявская. Но если вариант с Милявской был отвергнут почти что через месяц знакомства с ней, то вариант с Тамарой Юркиной был бы для него интересным  и главное перспективным. Перспективным, так как он предполагал работу в  Центре народонаселения МГУ и возможности для быстрого перехода  Суханова с кандидатской диссертации в докторскую. Но его грызли сомнения, сможет ли он соответствовать в качестве мужа правительственной даме, с явными амбициями власти. И возникнет ли любовь между женщиной, являющейся  дочерью чиновника высокого ранга, и Егором, как вятским провинциалом.
   
Но если учесть, что в то время у Егора разгоралась любовь с аспиранткой Лидой Карпенко из города Куйбышева, то этот вариант казался ему более привлекательным.  Ему казалось, что это наиболее реальный для него вариант, на котором он и остановился. В результате Егор появился в Куйбышеве, и вторая часть жизни прошла для него в этом, в общем-то, очень хорошем городе. Правда, работать сначала пришлось возле города Кинель в Куйбышевском сельскохозяйственном институте, там, где до аспирантуры работала Лида, которая посодействовала его приему на работу на кафедру политэкономии и научного коммунизма.

Но его почему-то всегда тянуло именно в политехнический институт. Это было, видимо, связано с тем, что его педагогическая деятельность начиналась с Кировского политехнического института. Кроме того, почему-то он считал себя всегда наполовину «технарем», так как первым специальным образованием Егора была профессия техника подземной разработки угольных месторождений. Этой профессии он посвятил из своей жизни четырнадцать лет, из которых десять лет ушло на подземную работу, плюс четыре года на обучение в горном техникуме. Но летом 1976 года Егору не удалось поступить на работу в Куйбышевский политехнический институт. На это были причины, среди которых можно выделить, например, такие как летнее время, когда все преподаватели и их руководители были в отпусках, поэтому они с Лидой посмотрели лишь внешнюю сторону политехнического института, так сказать на его стены. Правда, они попытались зайти внутрь здания, но вахтер их остановила. Она заявила, что комната, где находится кафедра, закрыта, поэтому, мол, приходите к первому сентября. Но само место политехнического его вполне удовлетворяло.

 Главный корпус КПТИ был расположен с обратной стороны театра оперы и балета, сразу перед площадью имени Куйбышева. Правда, была и другая не менее важная причина, так как Лида хотела, чтобы, устроив Егора на работу в сельхозинститут, заменить себя на работе Егором. Дело в том, что в то время существовали строгие правила: аспирант-целевик, вернувшийся из аспирантуры, должен был проработать в  данном вузе не менее трех лет. Лиде не хотелось целых три года ездить на автобусе, особенно в зимнее время, в поселок Усть-Кинельский примерно за сорок километров от Куйбышева. Особенно тяжело было добираться до поселка и обратно в Куйбышев именно в зимнее время из-за того, что автобусы были, как правило, холодные. Поэтому быть вечно простуженной ей не хотелось. Но разговоры о своем увольнении из сельхозинститута она пока ни с кем не вела, хотя втайне от начальства искала место старшего преподавателя в Куйбышеве.
      
Первым крещением Егора в новом институте сельскохозяйственного назначения, как уже известно, из третьего тома, была обещанная ректором поездка в научную командировку в город Одессу. Здесь главным было для него - показать свою научную состоятельность, получить очередную публикацию пока что в виде тезисов доклада. А так же встретиться с бывшими аспирантами и преподавателями Московского университета, посмотреть в живую на профессора из Киева Валентину Стешенко и ее супруга, начавшими в Киеве печатать «Демографические тетради», которыми в то время зачитывались почти все преподаватели СССР и простые жители. Во-вторых, хотелось познать внешний вид и природу людей Одессы, своим несколько полуприблатненным говором.

1.2. Влюбленность в Одессу после знакомства с нею и осмотра ее достопримечательностей

Осмотр Одессы начался в день прилета из Куйбышева. На гостиницу Егор не очень хотел тратиться, поэтому его и еще одного украинца направили в новое общежитие Одесского политехнического института. Оно было за шикарной гостиницей Одессы под названием Аркадия. Общежитие еще только обживалось, поэтому людей в нем было пока очень мало. Здесь им выделили двухместную комнату, в которой они устроились и познакомились друг с другом. Украинец оказался с фамилией Нестеренко. Поэтому, услышав эту фамилию, Егор сразу заявил ему:
- Юрий, я вас, оказывается, знаю как автора статей в «Демографических тетрадях» и очень рад познакомиться с вами лично.
- Спасибо за комплимент – ответил Нестеренко и продолжал: «Оказывается, и я вас знаю. Читал ваши статьи в международном сборнике МГУ по народонаселению».
Теперь уже Егору оставалось удивиться тому, что оказывается его мысли, кто-то читал или читает. До сих пор только читатели газеты «Кировская правда» благодарили его в письмах за статью «Трудовые ресурсы малых городов Кировской области», а тут вдруг нашелся старший научный сотрудник «Демографических тетрадей» в Киеве, который тоже, оказывается, читал его статьи.

Затем они решили зайти на знаменитый Одесский пляж на Черном море. Про него в стране обычно ходили легенды и, хотя время было уже осеннее, все-таки двинулись к пляжу, тем более до него было недалеко от общежития и даже в комнате при открытом окне чувствовалось дыхание моря через волны прибоя. Минут через двадцать подошли к берегу, с которого открывался взгляд на пляж. В море чувствовалось небольшое волнение, на их удивило не оно, а пустота пляжа. Казалось, погода стояла теплая, где-то градусов двадцать не меньше, а пляж был абсолютно пустым. Им как-то даже не верилось в это. Юра предложил Егору искупаться.
- Наверное, вода очень холодная, как бы не простудиться – засомневался Егор.
- Ничего! Вытерпим. Окунемся и сразу на берег. Разотремся взятыми для купания полотенцами и быстро согреемся. Не упускать же такую возможность, побывать в Одессе и не искупаться? – успокаивал Егора Юрий.

Спустились с берега, подошли к воде, попробовали ее, пытаясь определиться, какая она – очень холодная или не очень. Им показалось, что вода не очень холодная. Разделись, зашли в воду, сначала до колен, посовещались, стоит ли идти дальше, но все-таки решили проплыть хотя бы метров по десять. Первым поплыл более смелый и отчаянный Юрий, за ним – Егор. Дальше повернули назад к мелководью и сразу выскочили, как ошпаренные, на прибрежный песок. Вода оказалась очень холодной и после растирания полотенцем тела, оно у обоих было красным. Но им обоим было приятно от того, что они впервые в жизни попробовали черноморскую воду. Когда еще такое случится, вдруг больше никогда не попасть на Черное море, примерно так рассуждал про себя Егор. На солнышке немного отогрелись, оделись, поднялись вверх на берег и направились к центру города.

Дошли до гостиницы «Аркадия», сели на трамвай и вышли напротив рынка «Привоз». Егору все казалось здесь необычным, не только говор одесситов, но и названия типа «Аркадия», «Привоз». Причем, если о гостинице «Аркадия» он до этого ничего не знал, то об одесском рынке «Привоз» ему было кое-что известно из советских фильмов. В них в той или иной степени мелькал этот рынок. А вот название гостиницы «Аркадия» он видел впервые и задумался:
- Откуда идет это название? У нас же в Кировской области есть огромное количество имен Аркадий? И какое отношение они имеют к гостинице, почти с аналогичным названием?
На всякий случай он поинтересовался этим вопросом у Нестеренко. Тот ответил:
- Ну, ты, что не знаешь? Одесса полуеврейский город, а Аркадий – это чисто еврейское имя. Вспомни, Аркадия Райкина к примеру.
- Но у нас в Кировской области, где я раньше родился и жил, было полно Аркадиев и среди русских? – спросил Егор.
- Ну и что, Аркадий – красивое имя, но оно позаимствовано от еврейских имен.


Пока они рассуждали этот вопрос, подошли к рынку «Привоз». Увидело огромное по площади здание с полукруглой формой крыши, в котором находилось огромное количество продавцов и покупателей, стоял неимоверный шум с одесским говором. Они с Юрой прошлись по одному ряду, где торговали фруктами и виноградом. Шум был такой, которого еле выносили ушные раковины. Поэтому дальше они по рядам не пошли, а решили выйти с рынка. Направились на центральную улицу Дерибасовскую. Сначала поднялись по этой знаменитой улице вверх до какого-то универмага, повернули обратно с поворотом на другую сторону и вдруг увидели вывеску «Пивная», решили, что это и есть знаменитая пивная на Дерибасовской улице, воспетой в одесских песнях. Зашли во внутрь, увидели вместо столиков пивные бочки, нашли свободную из них, взяли по две кружки пива, какой-то сухой рыбы и принялись обмывать встречу в Одессе за кружкой пива. Где-то минут через пятнадцать с другой стороны бочки устроились два одессита, чувствуется, что евреи. Юра спросил их:
- Это не та ли пивная, о которой поется в песне?
Те ответили, что это она самая. Спросили их, откуда они приехали в Одессу?
- Я из Киева, а мой друг из Куйбышева – ответил им Юрий.
- В Киеве мы бували, а в Куйбышеве пока не бували.
- У вас впереди еще полжизни, как минимум, побываете и в Куйбышеве, который раньше назывался Самарой – осмелился сказать Егор.
- Конэшно, побываем – сказал один из них.

Одесситы быстро выпили по кружке пива и ушли. Егор с Юрой, прежде чем принялись за вторую кружку, подошли к продавцам и купили по булочке, чтобы одновременно с пивом и рыбой пожевать и что-нибудь мучного и тем самым утолить голод, потому что время было уже где-то часа три дня. Выйдя из пивной, направились вниз по Дерибасовской в сторону морского вокзала и Потемкинской лестницы. Незаметно подошли к верхнему основанию самой лестницы и одновременно к площади со статуями выдающихся людей Одессы. Для Егора странным было видеть среди них фигуру француза Ришелье. Сначала он подумал, что это тот маркиз Ришелье, который был кардиналом и фактическим правителем Франции с 1624 года, но почему установлен памятник именно ему, какое отношение он имел к Одессе. Егор даже растерялся и спросил Юрия:
- При чем здесь Ришелье и Одесса?
- Ты читай дальше. Это же не кардинал Ришелье, а его брат Ришелье                Арман Эммануэль дю Плесси, герцог – основатель Одессы. Имя кардинала было Жан, а здесь Эммануэль – ответил Егору Юра.
- Да, действительно, Эммануэль. Я просто до сих пор не знал имени кардинала. Теперь буду знать до конца дней своих.
Все оказалось просто. Эммануэль дю Плесси эмигрировал в свое время в Россию, получил назначение на пост генерал-губернатора Новороссии, содействовал развитию Одессы, поэтому одесситы считают его чуть ли не основателем города. Советская власть отнеслась к этому памятнику гуманно, решила уважать исторические чаяния одесситов, поэтому памятник Ришелье Эммануэлю был сохранен.
- Я считал, что основателем Одессы является Дерибас, и, оказывается, ошибался – признал свою ошибку Егор.
Дальше они обошли другие памятники и направились к потемкинской лестнице.
- Туда-то мы спустимся, а одолеем ли столько ступенек назад – засомневался Егор.
- Ничего, как-нибудь одолеем эти ступеньки. Спешить нам не нужно, к вечеру вернемся в общежитие, - обнадежил его Юрий.

Спустились по лестнице достаточно быстро. Обошли снаружи морской вокзал, посмотрели большое количество причалов, зашли в зал. Зал их ничем не удивил, как и везде, здесь открыто было кассы четыре, к каждой из которых стояли в очереди пассажиры. Выйдя из зала вокзала, подошли фактически к самому Черному морю. Море в этот день было очень спокойным, небольшие волны мерно и даже ласково облизывали бетонные берега. Постояли здесь примерно полчаса, съев по пачке мороженого, и отправились штурмовать знаменитую на весь мир лестницу. Егор, находясь на перроне вокзала, даже купил для себя на память сувенир с этой лестницей и с левой его стороны изображением основателя Одессы Ришелье Эммануэля.   
Идя вверх по лестнице, они считали ступеньки, которые им нужно было преодолеть. Насчитали примерно 210 ступенек. Преодолели их с тремя и четырьмя отдыхами. В настоящее время там, наверное, сделан подъемник, а тогда в семьдесят шестом году им можно было пользоваться только инвалидам и людям с физическими недостатками. По дороге к общежитию зашли в кафе и скромно поужинали. Придя в номер, смыли дорожную пыль, немного отдохнули и начали готовиться к предстоящим выступлениям на конференции.

На другой день с утра наведались в какой-то буфет на территории политехнического института, покушали и, не заходя в номер, направились на трамвае в центр, туда, где проходило первое пленарное заседание конференции по народонаселению. Встретились там во время регистрации участников с профессорами МГУ Д.И. Валентеем, Б.С. Хоревым, А.Я. Квашей, поздоровались, а с Борисом Сергеевичем Егор даже расцеловался по инициативе профессора. Он сразу спросил:
- Где ты теперь и куда устроился на работу? В середине лета ты писал, что собираешься вновь жениться, причем не в Кирове, а в Куйбышеве?
- Все так, Борис Сергеевич. Женился и переехал в Куйбышев, пока устроился в сельскохозяйственный институт.
- Зачем же в сельскохозяйственный, а не в плановый? Там есть хорошая школа демографов во главе с Александровой.
- Тут есть свои причины, связанные с необходимостью получить квартиру. В сельскохозяйственном мне обещают предоставить ее.

В это время подъехали другие профессора, доценты и аспиранты разных городов и республик, и Б.С. Хорева увлек поприветствовать их Д.И. Валентей. Егор отошел в сторонку, пока не увидел знакомых аспирантов кафедры народонаселения МГУ, ставших уже аспирантами третьего года обучения, так сказать, заменивших Егора и его друзей. В частности, он увидел здесь Сергея Воронцевича родом из Москвы и Володю Лиходедова из Ростова-на-Дону. Оба они были аспирантами Б.С. Хорева. Егор подошел к ним, тепло поздоровался, пообещав им написать отзывы на автореферат, потому как он уже кандидат экономических наук. Спросил, как у них дела с диссертациями. Попутно уточнил у Сергея, когда выйдет их совместная статья в очередном сборнике из серии «Народонаселение». Тот ответил, что она уже опубликована, обещался выслать ему сборник, если тот черкнет ему домашний адрес. Егор тут же вынул листок из блокнота и написал ему адрес в Куйбышеве.
- Еще изданы наши с тобой и с Тамарой Юркиной тезисы к международному географическому конгрессу – добавил Сергей. 
- Хорошо, вышли и их, потому что на Конгресс вряд ли меня отпустят в новом институте – сообщил Сергею Егор и продолжал: «Я ведь теперь буду работать на кафедре политэкономии и научного коммунизма, и она никакого отношения к географии не имеет».

Дальше Егор заметил невысокую незнакомую ему женщину, которая активно интересовалась регистрацией участников конференции. Спросил аспирантов Сергея и Володи, кто это?
- Это и есть организатор этой конференции В.С. Стешенко, а рядом с ней ее муж В.П. Пискунов, разве ты их не знаешь?
- Нет, пока я с удовольствием читал их политико-демографические исследования, но в живую еще не видел – честно признался Егор.
- Двойка тебе за это. У тебя же тоже диссертация была не чисто демографической или географической, а политико-демографической, близкой к политэкономии. А Стешенко и ее отдел пропагандируют тоже политико-демографический подход, - тут же с сарказмом и одновременно с оттенком зависти заметил Сергей.
- Не беспокойся, Егор. Сергей просто тебе завидует, что ты уже кандидат, а он еще не кандидат наук – высказался Володя.
- Ничего, он самый молодой в группе аспирантов Бориса Сергеевича, и все еще успеет сделать в своей жизни, - отвечал на уколы Сергея Егор.
- А где же Тамара Юркина? – задал аспирантам вопрос Егор.
- Она по каким-то известным только ей причинам отказалась от поездки. Тамара ведь тоже стала уже кандидатом наук, теперь она научный сотрудник отдела расселения и малых городов центра народонаселения МГУ.
- Я тоже собираюсь остаться в этом отделе после окончания аспирантуры. Шеф обещает мне место – объявил Сергей.

Прозвенел третий звонок и всех участников попросили зайти в зал Одесского Дома политического просвещения. Заседание открыла В.С. Стешенко. Она поприветствовала всех участников и рассказала о порядке проведения конференции. В первый ее день до обеда будет заслушано четыре доклада. Она назвала фамилии докладчиков. Дальше будет обед на полтора часа, и после обеда здесь же в Доме просвещения пройдут пять секций. Работа будет их продолжена и завтра до обеда. После обеда ведущие демографы и экономисты приглашают вас побывать на их пресс-конференции.
- Когда же нам покажут город? – кто выкрикнул из зала.
- Сегодня работа секций будет сокращена на один час и закончится в шестнадцать часов. Желающие в перерыв могут записаться на автобусную прогулку по городу, естественно, с экскурсоводом. Затем вечером можно будет сходить на оперетту «Кармен» в наш знаменитый театр оперы и балета. А завтра в это же время можно в этом же театре послушать оперу «Пиковая дама». Ну а послезавтра отъезд из Одессы. Сегодня же в перерыв можно будет получить сборник тезисов конференции и купить некоторую демографическую литературу.

Первым слово на пленарном заседании было предоставлено профессору Д.И. Валентею, как организатору Центра народонаселения МГУ, получившему к тому времени уже международное признание. Кроме того, именно Д.И. Валентей придерживался широкого политико-демографического подхода к народонаселению, включая и экономико-статистические методы его изучения. Вторым выступающим был польский демограф, профессор Эдвард Россет, который остановился на катастрофичности демографических процессов в мире. Третьей выступающей оказалась профессор В.С. Стешенко. Ее доклад был также в духе выступления Д.И. Валентея, но с большим уклоном применительно к демографии. Дальше слово было предоставлено профессору А.Я. Кваше, в докладе которого явно просматривался чисто демографический подход.
После перерыва до обеда выступали еще два профессора. Первым выступил известнейший советский демограф Б.Ц. Урланис по проблемам рождаемости, смертности, естественного прироста населения в СССР, уделив большое внимание на то, что женщин нужно беречь, если страна хочет быть с нарастающим приростом населения. Затем слово дали профессору Б.С. Хореву, доклад которого Егор слушал с большим интересом, поскольку он был посвящен формированию единой системы расселения на всей территории СССР. Дальше был перерыв на обед. Обед состоялся в столовом зале Дома политпросвещения. Обед был достаточно вкусным, обильным и главное бесплатным для участников. Суханов, Воронцевич, Лиходедов уселись за один стол. На четвертое свободное место вскоре сел Юра Нестеренко. Он начал им рассказывать анекдоты по миграции населения. Особенно внимательно слушал его Володя Лиходедов, поскольку тема его диссертации как раз была по внутриреспубликанской миграции населения. Воронцевич заразительно смеялся над анекдотами, Суханов просто слушал с улыбкой на устах и думал, как хорошо умеет их рассказывать Юра.
- Вот бы, мне так научиться – думал Егор, хотя понимал, что для рассказа анекдотов нужен талант, а у него его не было и, по-видимому, никогда и не будет.

После обеда вся троица, за исключением Егора, вышла покурить на улицу. Егор тоже вышел вместе с ними, но поскольку он никогда курением не увлекался, то решил пройтись вокруг Дома политпросвещения, пытаясь сориентироваться, где он находится применительно к карте Одессы.
Перерыв быстро закончился, они нашли аудиторию, где будет работать их секция, расселись и стали собираться с мыслями, о чем придется каждому из них докладывать. Правда, было не понятно, кто сегодня из них выступит, а кому придется это делать завтра. Егор прикинул, что, если он по списку в программе пятый, значит, выступать ему придется сегодня пятым, а может быть вторым и третьим, если кто-то из участников не приехал в Одессу или перешел в другую секцию. Действительно председательствующий в лице Б.С. Хорева предоставил слово Суханову выступать третьим. Перед выступлением Егор волновался, потому что было не известно, как встретят доклад участники секции. Затем, когда получил слово, все волнения прошли, он начал обосновывать взаимосвязь воспроизводства населения с расселением, главным образом, делая упор на примеры этого процесса в Кировской области. Доклад слушался, по мнению самого Егора, нормально. В конце доклада он ответил на три вопроса, и расслабленный содеянным пошел садиться на свое место. Пятым выступал Сергей Воронцевич. Его доклад был посвящен проекту расселения населения в Московской области. Очередь Володи и Юры не дошла сегодня, потому что их фамилии стояли в программе конференции во втором десятке.
Как и было обещано, секции закончили работу к шестнадцати часам. Дальше объявили, что тех, кто успел записаться, автобус ждет возле входа на улице. Сергей и Володя направились на экскурсию, Юра ушел от них к своим киевским товарищам, а Егора не записали на экскурсию, потому что подошел к столику записи поздновато. Поэтому он не спеша рассмотрел все убранство Дома политпросвещения, вышел на улицу, свернул на Дерибасовскую, увидел Пушкинскую улицу, которая раньше назвалась Итальянской, и так как здесь жил А.С. Пушкин, то после революции улицу назвали Пушкинской. Невысокие дома с обеих сторон улицы, которые явно видели самого Пушкина, так и навевали настроению Егора стихотворный лад. В результате он ходил и молча сочинял какие-то слова о Пушкине, которые сложились почти что в стихотворный ряд.
 
Иду по пушкинской усталый,
И вспоминаю, как он шел…
Веселый Пушкин, чуб курчавый
По итальянской гордо нес.

Эпох созвучие здесь – в Одессе,
Она пленит их красотой,
Дворцы, театры, улицы, как в песне,
Омыты моря ласковой волной.

Вот так и он стоял задумчив,
Глазами в море погружен…
О чем он думал – бог поэтов,
В какие дали взором обращен?

Размышляя дальше, Егор пришел к выводу, что в Куйбышеве есть улица Одесский переулок, которая во многом напоминает Одесские улицы. Поэтому само собой разрешился вопрос, волновавший его, почему переулок назван Одесским.
Затем он нашел остановку трамвая и отправился в свой номер в общежитии. Но перед этим вышел возле гостиницы «Аркадия», чтобы зайти здесь в буфет и поужинать перед походом в театр. Потом зашел в общежитие, которое находилось на одной улице с гостиницей, умылся, чуть-чуть сбрызнул себя тройным одеколоном и оправился снова на том же трамвае в театр. Здесь его поразило как внешнее, так и внутреннее убранство театра. Выделенный специально для показа театра его работник утверждал, что Одесский театр оперы и балета занимает якобы третье место в мире, уступая лишь итальянскому театру «Ласкало» и французскому Парижскому театру. На четвертое место он ставил «Большой театр» в Москве. Может он был прав, а может, и нет. Никто с ним не спорил, все воспринимали серьезно слова работника театра.

Прозвенел третий звонок, и зрители направились к театральному залу. Зал также поразил зрителей дорогими большими люстрами, богатым занавесом и самим убранством зала. Минут через десять занавес распахнулся под звуки увертюры из оперетты «Кармен», и началось представление. Знаменитых артистов оперетты тогда в Одессе было немного, судя по программке, таких в оперетте было шесть человек, причем все они были со званиями республиканского уровня . Но дело было не только в званиях, сколько в их отличной игре. Очень страстно играла и пела на русском языке артистка в роли Кармен под музыку Ж. Бизе. В перерыве люди обменивались мнениями между собой. Так как Егор, Юрий и Сергей с Володей сидели рядом друг с другом, то по их глазам и взглядам можно было понять, что оперетта им очень нравится.
После окончания оперетты участники конференции разбрелись кто куда. Те, которые жили в общежитии, дружно направились к трамваю, остальные по гостиницам Одессы. Егор попрощался с Сергеем и Володей, и он вместе с Юрием направился в общежитие политехнического института.
 
На другое утро причепурились, легко позавтракали и направились в Дом политпросвещения. Зарегистрировались для работы в секции, и пошли занимать места поближе к трибуне. Егор заметил, что почему-то нет Сергея. Спросил Володю:
- Почему нет Сергея? Не заболел ли после вчерашнего выступления.
- Я не смог его разбудить – ответил Володя.

 Не было видно на секции, и ее руководителя, профессора Хорева. Его место за столом ведущего заняла профессор Т.И.Заславская. Рядом с ней сели профессора Л.Л. Рыбаковский и В.Н. Чапек. Первым выступил на секции профессор Рыбаковский. В своем докладе он поднял вопрос о регулировании миграционных процессов в СССР. Причем ему, как ведущему специалисту в этой области поступило до десяти вопросов. Затем после двух сообщений уже был объявлен перерыв. Володя остался в аудитории, так сказать для осмысления и подготовки своего сообщения, а Егор вышел на улицу для разминки, а потом и вовсе решил не ходить на секцию, так как там рассматривалась тематика, мало волновавшая его. Он снова вышел на Дерибасовскую, зашел в летнее кафе, купил мороженого и направился в сторону морского вокзала. Спускаться вниз по лестнице не стал, а полюбовался им и морем, так сказать, с берега. Снова подошел к памятнику Эммануэля Ришелье.
- Как же ты, господин, оказался в Одессе? Надо будем дома где-нибудь прочитать об этом.

К обеду вернулся в Дом политпросвещения. Спросил Володю:
- Как прошло твое выступление?
- По-моему, нормально. Все-таки я пока аспирант, а не профессор и даже не доцент.
Дальше к Володе и Егору подходит симпатичная женщина.
- Егор, познакомься, это моя жена Светлана. Она тоже преподаватель в Ростове-на-Дону, где преподает географию.
- Очень приятно познакомиться – представился Егор. Она первой протянула ему, они обменялись рукопожатиями и направились в столовую. Здесь они увидели уже сидящего за вчерашним столом Сергея. Оказалось, что они со Светой уже знакомы. Чуть с опозданием показался Нестеренко. Но видя, что его место занято, прошел к киевлянам.
- Я решил не ходить на послеобеденное заседание секции. Пройдусь еще раз по городу, который мне очень нравится, - решительным голосом заявил друзьям Егор.
При выходе из столовой, столкнулся с профессором Хоревым. Поздоровались, Егор спросил его, «что-то вас не видно было сегодня на секции?»
- Выпили многовато вчера в ресторане гостиницы после театра, поэтому проспал. Но дальше возьму в свои руки руководство секцией – ответил профессор. Дальше он вышел на улицу покурить, а Егор пока остался в вестибюле. Подождал, пока профессор куда-то от дверей удалился, Егор вышел из Дома политпросвещения и направился на прогулку. Где-то часов в пятнадцать, вдруг неожиданно перед ним в районе гостиницы «Аркадия» ему повстречался ректор Кировского политехнического института. Они тепло поздоровались, ректор спросил его:
- Откуда вы в Одессе? Вы же вроде собирались переезжать в Куйбышев?
- Называйте меня на «ты», теперь же мы вроде не подчиненный и не начальник – попросил Егор и продолжал: «Да, вот, меня ректор Куйбышевского СХИ отпустил на конференцию».
- Ну, поздравляю тебя с хорошим началом, если добро на поездку давал сам ректор, то это означает, что ты ему очень понравился.
Егор рассказал ректору, что институт расположен примерно в сорока километрах от Куйбышева, поэтому кадры обществоведов так держатся плохо, что подписал бумагу на работу в течение трех лет. За это время ректор СХИ обещает устроить им с женой кооперативную квартиру, даже давал сразу дачный участок, но Егор отказался, так как у матери жены имеется дача возле Куйбышева. Ректор Кировского политеха предложил ему зайти в кафе гостиницы «Аркадия». Егор не отказался, так как приятно встретиться со своим земляком здесь на Украине. Ректор заказал обоим по сто пятьдесят граммов водки и по кружке пива с закуской. Здесь они просидели часа полтора. Ректор политеха поведал ему о своей жизни, сказав Егору, что он раньше работал проректором одного из казанских вузов. Затем, мол, как и у тебя, произошел развод с женой, а тут освободилось место ректора в Кировском политехе, написал заявление на конкурс и выиграл его. Так он стал ректором. Егор более подробно поделился с ним своей биографией. Перед расставанием с ректором Егор спросил его, какими судьбами он здесь в Одессе?
- У меня отпуск. Я здесь в Одессе отдыхаю в одном из санаториев. Если хочешь, могу тебя пригласить в гости?
- Нет, Евгений Дмитриевич , завтра я улетаю обратно в Куйбышев. При случае передавайте привет от меня Григорию Павловичу Арефьеву и через него всем преподавателям кафедры политической экономии.
 
На этом они расстались и больше дороги их не пересекались. Да, вот как судьба складывается. С одним ректором распрощался и встретился вновь в Одессе в неформальной обстановке и здесь у них получился совсем другой дружеский разговор. Вернувшись к себе в номер, Егор решил не идти в театр на оперу. Как-то неудобно было показаться в театре перед научным руководителем и аспирантами в подпитии. Вместо театра пошел в душ, помылся перед отъездом домой, сложил в чемодан все свои пожитки, так как на завтра с утра предстояло быть на пленарном заседании конференции и ближе к вечеру собираться лететь назад в город Куйбышев. Так как до прихода Юрия Нестеренко из театра оставалось еще больше часа, то решил выйти на улицу погулять, так сказать, почувствовать ночной ритм города. Прошелся вплоть до гостиницы «Аркадия» и обратно. Сделал еще два круга и вернулся в свой номер. Заметил, что в ночное время гуляли в основном подвыпившие мужчины, изредка появлялись пары мужчин с женщинами, или по две-три женщины и девушки. Что-то это напоминало Егору города Грузии и Армении.
Наконец, вернулся Юра. Егор расспросил его о содержании и игре артистов в опере. Тот сказал, что, конечно, было ни так весело, как накануне в оперетте, но в целом смотреть было можно. Раньше он слушал эту оперу в Киеве на украинском языке, а тут пели на русском. Для него это пение оказалось более приемлемым.
На третий день конференция заканчивала свою работу. День выдался ветреный и дождливый. Выйдя на улицу, Егор с Юрием услышали гул волн Черного моря. Но им идти к берегу было некогда, поэтому поехали на конференцию.  Она заканчивалась снова, как и в первый день, в зале заседаний. Сначала отчитались о работе секций их председатели. Затем с заключительным словом выступила В.С. Стешенко, которая поблагодарила всех участников за плодотворную работу на конференции, сказав при этом, что наиболее интересные доклады и сообщения могут быть опубликованы в одном из следующих номеров выпуска «Демографические тетради», назвала фамилии тех участников, которые в наибольшей степени подходят для тематики «тетрадей». В числе предполагаемых авторов значилась и фамилия Суханова Егора. Он был мысленно признателен Валентине Сергеевне за доверие. Дальше последовали предложения Д.И. Валентея о проведении Международной научной конференции по демографической политике в Варшаве в 1977 году и очередной Всесоюзной конференции по народонаселению в 1978 году и о приглашении всех участников конференции в Одессе. Затем с предложениями о проведении в 1977 году республиканских конференций по демографии и расселению выступили профессора из Ташкента и Душанбе, заверили участников, что их конференции пройдут на таком же высоком уровне, как и в Одессе. Дальше был объявлен полуторачасовой перерыв, и затем праздничный прощальный обед здесь же в Доме политпросвещения.
Егор вместе с аспирантами Сергеем, Володей и его женой Светланой вышли на прогулку и прежде чем вернуться на обед, зашли в знаменитую пивную на Дерибасовской. Выпили пива и отправились в Дом политпросвещения.

Зашли в столовую, увидели уже накрытые столы с бутылками водки и крымского вина. Заняли, как и прежде, столик на четверых, выпили вина, закусили, поели знаменитых тогда киевских котлет, выслушали множество тостов. Но так как бутылка водки на столе стояла нетронутой, то Сергей решил отнести ее на столик Б.С. Хорева. Егор не увлекался и вином, потому что ему предстоял полет обратно в Куйбышев. Не дождавшись окончания обеда, он распрощался с друзьями и отправился в общежитие. В установленное время был уже в аэропорту. К вечеру ветер вроде бы успокоился, и небо стало освобождаться от туч. Поэтому у Егора появилась надежда на то, что рейс на Куйбышев отменен, не будет. Так, собственно, и произошло. До Куйбышева долетел и доехал из аэропорта нормально. Был уже вечер, но дома его ждали. Приняли кое-какие недорогие сувениры, поздравили его с удачным участием в конференции и со знакомством с Одессой.