Срочная стирка

В самый разгар лета, рано утром, с гор неожиданно спустился желтоватый туман и накрыл крымский поселок пеленой, под которой тот исчез, будто его и не было вовсе. Из уличных громкоговорителей предупреждали о нецелесообразности выезжать куда-либо без крайней необходимости.

А ехать все же надо, дорогой товарищ! Так и пропела сестра-хозяйка санатория Вера Ивановна Кулеш шоферу Володе Рогову, пнув шлепанцем грязные бельевые узлы, сваленные в углу комнаты. Отвезти в прачечную и отдать в срочную стирку, взамен забрать чистое. Скоро же отдыхающие приедут!

Прачечная в семидесяти километрах от поселка. Асфальт до этих мест так и не добрался. Просто грунтовка.

С Верой Ивановной спорить бесполезно. Где сядешь, там и слезешь. Тетка бокастая и крепкая, решительная и скорая на расправу, особенно с нерадивыми горничными.

— Не видно же ничего дальше радиатора, — пытался отвертеться Володя. — Может, лучше подождать, когда рассеется? У меня фары обычные стоят. Никак противотуманки не поставлю. И машина старая — ГАЗ-51. Сколько она пашет на народное хозяйство!

— Ой, да ладно тебе! — легкомысленно отмахнулась кастелянша. Все ей нипочем. — Дорогу знаешь, не впервой, как-нибудь доедешь. Другой машины все равно нет. До тебя на ней Данилыч спокойно гонял без всякой профилактики, без всякого ТО.

— Оно и видно, — ворчал Володя, попивая горячий чай. — Сколько я с ней возился, чтобы в божеский вид привести! Отмыл, отчистил, простучал, подкрутил... Теперь на себя не похожа — летает! Надо еще тормозные шланги поменять. Колодки вроде хорошо схватывают. Но по этим дорогам — то в горку, то под горку... Нагрузка на тормоза большая. Перегревается тормозная жидкость. Беречь надо технику, а не добивать ее без толку.

— Володька, много чая пьешь и много разговариваешь, — потеряла терпение Кулеш. — Пошли, узлы дотащим до машины. Я снизу в кузов подавать буду.

Вдвоем быстро набросали бельевых узлов до самого верха кузова. Пришлось даже откинуть скамейки к бортам.

Утро было такое сырое, что капли тумана, будто слезы, набегали и скатывались по выпученным фарам. Володя привычно надавил правой ногой педаль стартера, левой несколько раз подкачал педаль газа для насыщения горючей смесью. Снял машину с ручного тормоза, положил руки на руль и повторил знаменитую фразу Гагарина: «Поехали!» Выбрал вторую передачу и выехал на дорогу. Включил дворники, и они стали ровно перемещаться, слегка причмокивая новенькой резиновой манжеткой.

Володя — не новичок в своей профессии. Когда-то крутил баранку по тяжелым таежным дорогам. Потом соблазнился теплым морем и доступными фруктами. Попалось объявление: в санаторий под Ялтой срочно требуется шофер. Зарплата небольшая, но питание, отдельная комната, санаторно-курортное лечение... Все бесплатно. Вот только дороги!..

К крымской земле, особенно после дождей, когда известняк киснет и превращается в гипсовую, мелко перемолотую «манную кашу», трудно привыкаешь. Автомобиль тяжело ползет, скатываясь то одним, то другим бортом, всякий раз рискуя застрять в кювете. Мотор надрывно стонет на высокой ноте. Всем своим честным нутром машина противится дальнейшему движению по липучему известняку. А если вверх по горной дороге, когда с одной стороны глубокое ущелье, с другой — приплюснутая к самому полотну черная скала...

Дорога за поворотом пошла на подъем, и двигатель надсадно завыл. Зато туман редел. Ветер уносил его остатки куда-то вниз и сбрасывал в море. Волны слизывали их, превращая в водную стихию. Вечный рокот моря отсюда не слышно, но после вчерашнего шторма оно еще не успокоилось, накатывало высокой дерзкой волной на безлюдное побережье. Вот это мощь! Если захочет, снесет любые препятствия на пути. И никто не в силах помешать могучей природе.

По этому участку Володя никогда не ездил. Прямая трасса до Ялты из-за непогоды местами была перекрыта. Пришлось ехать по второстепенной, в объезд.

Машина, забравшись на вершину, пошла по ровной скользкой дороге. А за следующим поворотом снова пологий спуск. Володя сбросил немного скорость, чуть отпустил газ, поставил правую ногу на педаль тормоза, но она провалилась в пол... Снова попробовал — то же самое... Тормозная гидравлика перестала работать.

ГАЗ-51, ускоряясь, несся под уклон. На лбу шофера выступил холодный пот.

— Так, рычаг на первую, — бормотал он, — дальше выключаю двигатель. Попробую затормозить стояночным, вроде слушается... Хорошо хоть, спуск не такой крутой, как тогда, на Азовском...

Тогда на Азовском сотрудники санатория собрались на рыбалку. Прежние отдыхающие разъехались, а новые еще не прибыли. По дороге нудно моросил дождь, мелкий и почти незаметный, но перестал, когда стали подбираться к рыбацкой деревушке. И Володя, не ожидая худого, направил машину на крутой спуск.

В нормальную погоду можно было спокойно съехать на первой скорости прямо на берег, к самой кромке воды. Но из-за дождя автомобиль стало заносить, будто под колесами мылом намазали. Володя что есть мочи крикнул своим струхнувшим пассажирам в фургоне: «Прыгайте!» Те открыли заднюю дверь и посыпались на мокрую дорогу, как горох из стручка. При заглушенном движке машина последние метры сползла к спасительному серому песку, шершавому, как наждачная бумага...

Потом целый день с рыбачьей лайбы ловили головастых бычков, варили уху. На обратном пути тоже было непросто, хоть и подсохло. Под тонкой и вроде бы твердой коркой была все та же сырая известковая каша.

...Впереди дорога закручивалась в петли. Машина окончательно разогналась, Володя с трудом ее удерживал. Что за поворотом? Очередной подъем? Тогда спасение. Или спуск продолжится? Хорошо, движение небольшое. Одна только машина на встречке еле проползла мимо...

Наконец поворот. Дальше дорога ровная и сухая. Володя сильнее надавил на рычаг стояночного тормоза. Грузовик замедлился и остановился.

Шофер на полусогнутых, почти ватных ногах выполз из кабины и, привалившись к колесу, долго сидел так с прикрытыми глазами... В горле пересохло. Во всем теле ломило.

Придя в себя, запрокинул голову и увидел в чистом небе парящего орла. Будто над ним кружил, пусть и далеко...

Володя, хоть и устал, решительно поднялся. Вытащил из кабины старую промасленную телогрейку, лег на нее под автомобиль и принялся внимательно осматривать каждый сантиметр тормозной магистрали.

Продвинувшись глубже, обнаружил, что резиновый шланг, идущий от главного цилиндра, лопнул, отвалился и просто висел в воздухе. На ощупь твердый, с глубокими трещинами по всей длине. Тормозная жидкость почти вытекла. Лишь мелкие капли, будто дурная черная кровь, нехотя и редко падали на землю.

— Срочная стирка, срочная стирка! — передразнивал он Веру Ивановну. — Чуть не загремел с ее прачечной. Сейчас бы валялся вперемешку с кровавым бельем где-нибудь на дороге...