Глава 13 Письмо продавщице

Глава 13: «Письмо продавщице»
Глава, которая показывает, как даже наивные попытки любви поглощаются системой, в которой брат, как чистый персонаж, становится жертвой механизма, перерабатывающего эмоции в товар, а наблюдатель остаётся с вопросом: что ещё «добавлено в корзину»? И когда система придёт за ним?
Бумагу брат нашёл в щели между диваном и стеной, где годами копились окурки, пуговицы и осколки разбитых часов, лист был вырван из школьной тетради с обложкой «Познание мира — 1985», испещрён детскими каракулями: солнце с зубами, дом на куриных ногах, дерево с листьями-монетами, а на обратной стороне — пятно от варенья, высохшее в форме материка под названием «Ностальгия».
Брат сидел на полу, склонившись над листом, как алхимик над рецептом вечной жизни, его ручка, украденная у Микки, была старым пером с наконечником в форме змеиной головы, чернила он добыл, выдавив содержимое шариковой ручки в пузырёк из-под «Настойки забвения». Смесь пахла бензином и слезами.
— Ты… эээ… как… — он тыкал пером в воздух, пытаясь поймать мысль, которая вертелась, как муха в банке.
«Клава. Вы красивая. Как морковь».
Он написал это печатными буквами, выводя каждую с усилием, будто вырубал топором, «м» получилась кривой, словно падала под грузом «о» — идеального круга, как луна на детском рисунке, чернила светились слабым синим, проецируя на стену тени букв, которые складывались в V-знаки.
Джинн, сидевший на потолочной люстре вниз головой, комментировал:
— Шедевр. В следующий раз сравни её с картошкой, или с гнилым яблоком.
Брат не слушал, он обернул письмо в обёртку от «Конфет "Счастье"» (пустую внутри), завязал ниткой из распущенного свитера и нарисовал на обратной стороне сердце, внутри которого уместился V-знак.
— Положи под дверь магазина, — сказал Микка, наблюдая, как брат прячет письмо под подушку. — Иначе Клава не найдёт.
— Завтра, — кивнул брат, хотя понятия не имел, что такое «завтра».
Ночью письмо зашевелилось, чернила поползли по бумаге, переписывая текст. «Красивая» превратилась в «Съедобная», «морковь — в «гниль». Обёртка зашипела, и конфетная фольга расплавилась, обнажив новый слой — фото Клавы, сделанное через мутное стекло, на котором её лицо было размыто, как лицо призрака, а в руках она держала нож, на лезвии которого красовалась надпись: «Спешите видеть!»
Утром брат полез под подушку, но вместо письма вытащил листовку, бумага была плотной, как картон, и пахла формальдегидом. Текст:
«СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ! ВАША ТОСКА УЖЕ В ПРОДАЖЕ!
АКЦИЯ: 2 кг ОТЧАЯНИЯ В ПОДАРОК!
МАГАЗИН "V-ПРОДУКТЫ". МЫ ПОМНИМ ВАШИ ЖЕЛАНИЯ».
На обороте — штрих-код, при сканировании пальцем издававший звук сирены из главы 12.
— Где… эээ… письмо? — брат тыкал в листовку, будто та была живой.
— Его съели, — джинн спрыгнул с люстры, оставляя на полу следы копыт. — Как всё, что здесь зарождается.
Микка взял листовку, на свету в её углу проступил микроскопический текст: «Спасибо. Ваше признание добавлено в корзину».
В магазине Клава, разгружая ящик с консервами «Слёзы в томатном соусе», нашла у двери клочок бумаги, на котором был детский рисунок: она в фартуке, держащая вместо ножа морковь с лицом брата, а внизу, написанная кровью (или вишнёвым сиропом) подпись: «ТЫ КРАСИВАЯ»
— Идиоты, — пробормотала она, скомкав рисунок, но вместо тог, чтобы выбросить, разгладила его и спрятала в карман, где уже лежали шесть таких же.