Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т. 3, ч. 14

Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т.3,ч.14
Часть 14. ЗАКЛЮЧЕНИЕ  ВТОРОГО БРАКА ЕГОРА СУХАНОВА, ПЕРЕЕЗД  В КУЙБЫШЕВ И РАБОТА В КСХИ

14.1. Вторая поездка в Куйбышев и оформление брака с Лидой Карпенко

 Двадцатого самолетом вылетел в Куйбышев. Погода стояла летная, поэтому все обошлось без каких-либо происшествий. В Куйбышеве было уже настоящее лето, деревья отцвели, теперь очередь настала для цветов. Александра Васильевна жила уже на даче, поэтому с Лидой провели вечер вдвоем. Правда, вечером ночевать снова пришлось идти к Татьяне Васильевне. Егор был внутренне недоволен этим, думая, что неужели Лида, уже без пяти минут законная жена, по-прежнему сомневается в его порядочности? Но, так или иначе, где-то в десять вечера он отправился к Татьяне Васильевне. Причем, Лида сказала, что Кока знает о его приходе и ждет.

Подошел к дому на улице Мечникова, остановился перед оградой. Прежде чем взяться за ручку дверей, кашлянул и чуть-чуть стукнул по входной двери в ограду. Услышал голос Боцмана, понял, что он лает не у дверей, а у себя в калитке. Поэтому осторожно зашел в ограду и постучал в окно Коке. Та приоткрыла занавеску и, увидев Егора, крикнула:
- Егор, заходи! Дверь не заперта, Боцман заперт у себя в калитке.
При входе в избу, залаяла Инга, но этого лая он уже не боялся, так как считал, что это она его так приветствует. Поздоровался с Татьяной Васильевной, сказав, что Лида его снова направила ночевать к ней.
- Вот, видишь, какая у нас Лида? Я ей говорила, что пусть ночует у вас, но она ни в какую… Ты уж прости ее! Может подать тебе чаю?
- Нет, спасибо, мы с Лидой уже попили чай.
- Шурка-то приехала? – спросила Кока про свою сестру.
- Пока нет. Лида говорит, что завра поедем смотреть дачу. Поэтому у Александры Васильевны завтра трудный день.
- Тогда, если хочешь, можешь идти сразу спать или можно посмотреть телевизор – проговорила Татьяна Васильевна.
- Да, нет. Мне смотреть телевизор не хочется. Что-то устал в дороге. Поиграю не много с Ингой и Маркизом и отправлюсь на боковую.

Ночь прошла без каких-либо происшествий, если не считать громкого лая Боцмана, но к этому Егор привык уже, когда приезжал зимой. Утром сполоснул лицо, оделся и оправился к Лиде. Она уже его ждала. Накрыла стол для завтрака с обязательным и ее любимым напитком кофе с молоком. За столом обсудили, кого будем приглашать в свидетели на регистрацию брака.
- У меня-то здесь никого фактически знакомых нет, если не считать двух-трех аспирантов по МГУ, поэтому кого вы с мамой пригласите, те и подойдут – четко выразил свою мысль Егор.
- Мы с мамам посоветовались и решили пригласить своих соседей по квартире – Виктора и Машу. Правда, мне это не очень нравится, но мама с ними ладит, поэтому это ее предложение. Вечером я познакомлю тебя с ними.
- Да практически я уже с ними знаком – ответил Егор.
- Но ты знаком, как сосед по квартире, а тут надо будет пригласить их фактически на небольшую свадьбу.
- Хорошо! Вечером познакомимся.

Дальше оба собрались и поехали на дачу. Дача была фактически в городской черте в сорокаминутной доступности. Хотя слово «дача» было известно Егору, но что за ним стоит, ему пока что было не известно. Он знал лишь коллективные сады в Кирово-Чепецке, где стояли малюсенькие домики с одним-двумя окнами, и точно была определена площадь сада шесть соток. А тут дача вместо сада. Оказалось, что ничего особенного в даче и не было. Она отличалась лишь размерами сада и относительно небольшим летним домом. Ну а размеры дачи поразили воображение Егора. Дач площадью в тринадцать соток, Егор еще никогда не видел.
На даче их приветливо встретила Александра Васильевна. Пока Егор с открытым ртом обозревал такую огромную площадь, Александра сразу потащила его осматривать все уголки дачи, начиная с кустов малины, клубники, черной и красной смородины, слив, яблонь, посадок лука, чеснока, огурцов и помидор, и кончая дачными постройками (домом, туалетом, умывалкой, трубами для полива).
- Да, Александра Васильевна, вы меня буквально поразили масштабами огородничества. Это сколько же труда надо затратить на обработку и полив растений и кустарников?
- Вот без Лиды мне было очень трудно управляться с дачей. Теперь мы с ней делаем все сообща. А после твоего приезда все-таки у нас появится мужик, нам будет по легче. Правда, скажу откровенно, на мужиков нам не везет.
- Что так? – спросил Егор.
- Ну, вот смотри. Муж погиб на фронте, а совсем недавно и мой единственный сын то же погиб при охране этих проклятых немцев в Германии. Остался там на сверхсрочную службу, и жена офицера застрелила его из нагана.
- Да это, как же? - возмутился Егор.
- Вот так. Сын был очень красив. Говорят, все жены офицеров были влюблены в него. И вот одна из них вместо мишени застрелила его. Видимо, чтобы не достался никому. Сын был всего на полгода старше тебя.
- Да, история, прямо скажем, неприятная – попытался выразить соболезнование Александре Егор.
- Поэтому, если вы с Лидой вздумаете когда-нибудь поехать в Германию, то я вас не пущу. Хватит мне гибели от рук немцев двух моих самых любимых мужчин.
- Мы пока не собираемся никуда ехать, так что успокойтесь, пожалуйста – попросил Егор.

Дальше они зашли через крытую веранду в дом. В нем была всего одна комната с четырьмя окнами. Два из них выходили на южную сторону, одно – на северную, четвертое окно - с видом на веранду. Но Егора удивило то, что в комнате стояла двухъярусная кровать. Такие кровати он видел только когда проходил службу  в армии. Поэтому он спросил Лиду, а это «чудо» откуда, показывая на кровать.
- Кто-то из военных садоводов маме притащил эту кровать. Она очень удобная, занимает мало места в комнате, и нам удобно: наверху я спала, внизу мамам.
Прослушав это объяснение Лиды Александра дополнила:
- Здесь у нас в садовом товариществе проживает летом один отставной полковник. Я как-то намекнула его жене, что дом у нас, в отличие от полковничьего, мал и нам бы не плохо иметь такую же двухъярусную кровать. Та сказала об этой просьбе полковнику, и он нам с Лидой привез точно такую же кровать.

Затем сели на веранде на обед, фактически уже приготовленный Александрой до их приезда. Понятно, что для начала выпили по рюмке вина. Дальше стали обсуждать завтрашнюю регистрацию брака. Егор в основном слушал женщин, потому что ему сказать было нечего. Он был согласен со всеми их предложениями. Александра угостила их уже свежей клубникой. Лида, глядя на клубнику, проговорила:
- Ты бы знал, сколько труда мне стоит выращивание клубники. Я целое лето провожу, то в прополке ее, то обрезании усов, согнувшись в три погибели.
- Зато вон, какая отличная клубника! Я только выйду здесь на Поляну Фрунзе, как за полчаса всю ее уже раскупают.

Часа в четыре дня собрались ехать все трое в город. Нарвали клубники, зелени, лука и повезли на трамвае в город. Через час были дома. В пять часов появились после работы соседи. Александра пригласила их на ужин для знакомства с Егором и для разговоров по поводу завтрашней регистрации брака. Подождали немного Татьяну Васильевну и дальше сели за стол. Сначала выпили за знакомство. Виктор попросил сразу Александру о том, что ему нужно налить водки и обязательно не в рюмку, а в стакан. Затем обсудили завтрашнею процедуру регистрации. Дальше Виктор спросил Егора:
- Ты, говорят, больно ученый? А я вот не ученый, а работаю токарем шестого разряда на заводе и получаю больше вас двоих с Лидой. Так что ты Егор больно-то своей ученостью не гордись.
- Да я и не горжусь. У каждой профессии есть свои плюсы и минусы. Значит, у нашей с Лидой профессии есть такой недостаток, как низкая оплата.
- И зачем же было так долго учиться, если профессия не дает высоких заработков? – спросил снова Виктор.
Тут в разговор вмешалась Маша.
- Да, что ты прицепился к низкой зарплате молодых? Может они дальше будут получать по более тебя?
- Ну, уж нет, меня они не обгонят. Вот им будет негде жить, а мне завод выделил жилье из трех комнат. Значит, дело не только в учебе, но и в труде.
В разговор вмешалась Лида.
- Мы знаем, что тебя ценят на заводе как токаря-скоростника и на здоровье, гордись этим. Вот еще бы ты был образцом в доме, тогда бы к тебе не было никаких претензий.
- Ну, Лид, да я люблю в свободное время выпить, плохо воспитываю своих детей, но ведь для этого есть жена. Мое дело в зарабатывании денег, а ее следить за воспитанием и за порядком в доме.
- Но ты не забывай, я ведь тоже работаю – обиделась Маша.
- Да что это у тебя за работа? Собирать заявки на ремонт жилья и подписывать их? Такую работу я не считаю работой.
- Вот всегда, тетя Шура, он обижает меня такими рассуждениями о моей работе.
- Что ты не знаешь его? У него всегда хвастовство на первом месте – вмешалась Александра.
Короче говоря, вечерние посиделки с соседями закончились, как и начинались с претензий Виктора к своей жене Маше. К концу посиделок Виктор здорово поднабрался и его жена, вместе с Лидой и Александрой, еле выдворили из комнаты.
Ночевать Егору снова пришлось идти к Татьяне Васильевне, хотя Александра предлагала ему остаться здесь, а она вместе с Татьяной отправится ночевать в ее дом. Но Лида была категорически против этого плана. В результате Егор отправился с Татьяной Васильевной в ее дом.

На другой день он отправился назад на квартиру невесты. Татьяна Васильевна сказала ему, что она еще не готова на регистрацию брака, и придет позже. По дороге к Лиде он купил целую охапку красивых пионов и, войдя, в дом подарил их невесте. Позавтракав, они быстро собрались, подождав Татьяну Васильевну и соседей, направились на Хлебную площадь. Добрались на трамвае до площади и направились в ЗАГС. Подождали, пока их не вызвали. Зашли в комнату бракосочетаний, где сидела за столом всего одна нарядно одетая женщина. Молодожены подошли к столу, она, как полагается, спросила сначала Лиду: «Желает ли она быть женой Егора?». Та ответила согласием и расписалась в регистрационной книге. Дальше аналогичный вопрос прозвучал Егору. Тот ответив, что «да», желает взять в жены Лидию Карпенко, также поставил свою подпись. Дальше в журнале расписались свидетели Егора и Лиды в лице Виктора и Маши. В этом же действе молодожены обменялись и надели друг другу обручальные кольца. В конце торжественной регистрации прозвучала приветственная речь регистратора и с грампластинки марш Мендельсона. Молодые, их свидетели и родственники все обнялись и пожелали Егору и Лиде счастья на всю оставшуюся жизнь.  Назад, как и вперед добирались снова на трамвае. Тогда не было еще моды на заказ дорогих свадебных автомашин, и ни у свидетелей, ни в семействе Лиды автомашин в личной собственности, конечно же, не было.

Торжественный обед состоялся в комнате Александры и Лиды в том же составе, что и накануне. Сначала речь держала теперь уже официальная теща, пожелав молодым большого семейного счастья, детей и благополучия. Дальше из ее уст вырвалось знакомое всем слово «горько» и Егор и Лида поцеловались. Потом были заздравные тосты со стороны Коки, Виктора и Маши. Все они заканчивались словами «горько». Поэтому молодым приходилось вставать несколько раз, и каждый раз целоваться. В заключение выступили Егор и Лида. Егор обещал любить Лиду до тех пор, пока она хочет быть любимой. Лида обещала быть верной и послушной женой
Выпроводив соседей, Егор с Лидой стали собираться в театр оперы и балета, где в те дни гастролировал Малый театр из Москвы. Правда, билеты у них были лишь на балкон, потому что Лида поздно определилась с необходимостью осчастливить свою свадьбу и когда появилась в кассе театра, ей предложили только билеты на балкон. Спектакль был из военной тематики, в котором блистали народные артисты СССР Самойлов и Коршунов. К сожалению, до конца спектакль они не досмотрели. На балконе театра было очень жарко. Поэтому Лиде стало плохо, она чуть не потеряла сознание, в результате они вышли из театра на площадь, подышали свежим ночным воздухом и с Лидой вроде бы всё прошло. Пешком вернулись домой, где по договоренности мамы с Лидой, они остались в комнате одни, и им предстояло провести вместе первую брачную ночь. Лида была не очень веселой, возможно, из-за того, что после театра у нее болела голова, а может быть и потому, что через тридцать с лишним лет ей предстояло быть наедине с первым в жизни мужчиной.
Попив чаю, они легли в кровать. Егор знал уже по опыту, как следует вести с женщиной в постели. Но оказалось, что нужно было спать с нетронутой девушкой. Тут стал волноваться уже Егор. Получится или не получится сделать пожилую девушку женщиной, он не знал. Егор сразу рьяно взялся за Лиду, чтобы сделать из нее женщину. Она начала говорить ему, что ей очень больно. Он старался ее успокоить, говоря ей о том, что сначала будет очень больно, прольется кровь, но Лида пугалась этого акта. А так как у Егора давно не было сношений с женщинами, то ничего у него не получилось. Незаметно они заснули. Проснувшись, Егор снова взялся за свое «дело». Но все произошло так же, как и в первый раз. Раздосадованный на себя Егор так и не добился желаемого результата. Утром нужно было рано вставать и ехать в аэропорт для полета в Киров. Лида, тоже расстроенная, проводила его на автобус с аэровокзала. Егор извинялся, что у него ничего не получилось, а Лида, то же вся расстроенная, говорила, что в этом и ее вина есть, мол, не могла перетерпеть боли. Ну, мол, ничего, приедешь в июле, и у них все получится. На этом они, поцеловав друг друга, расстались. Уже летя в самолете, Егор десятки раз прокручивал в голове случившееся. Прилетев расстроенный в Киров, отправился сначала в политехнический институт для того, чтобы доложиться, что он прибыл из Куйбышева и готов выйти на прием экзаменов в студентов-заочников.

14.2. Окончание учебного года Егором уже в Кирове, будучи кандидатом экономических наук и подготовка к переезду в Куйбышев
 
Наступил июль месяц. В конце июня Егор сдал документы на перерасчет его зарплаты, как кандидата наук. Поэтому получил отпускные с учетом уже пересчитанной заработной платы. В начале месяца закончились экзаменационная сессия в институте, и состоялось последнее заседание кафедры. Все преподаватели и сотрудники кафедры уже знали о предстоящем увольнении Суханова в связи с прохождением конкурса в Куйбышевский сельскохозяйственный институт и о его женитьбе в Куйбышеве на самарчанке Лиде. Все поздравляли Суханова и желали ему отличной работы и семейного счастья. Грустен был лишь Григорий Павлович. Он собирался добиться назначения Егора Андреевича заведующим кафедрой, а тут его планы срывались самым неожиданным способом. Но и он также поздравил Егора, но попросил не терять ему надежду на то, что Суханов вернется назад в Киров на заведование кафедрой. Егор не стал его разочаровывать и ответил, что всё возможно в этой жизни. В тот же день Егор написал заявление на имя ректора с просьбой о его увольнении, в связи с прохождением конкурса в другом вузе страны. Заведующий кафедрой с неохотой поставил свою визу на заявлении Егора.
В первой половине июля Егор неожиданно получил почтовую открытку от Аллы, в которой она требовала срочно вернуть Дашу в Киров. Родителям Аллы и Егору не хотелось отсылать Дашу в Киров, тем более, что в открытке не назывались причины ее срочного возвращения. Антонина Аркадьевна советовала Егору не делать этого, потому что Даше очень нравилось ездить с дедом на лодке на прогулки или на рыбалку, а днем качаться под окнами на качелях. Егору пришлось уговаривать бывшую тещу и тестя в выполнении просьбы Аллы. Больше того, Егор начал уговаривать их простить Аллу, тем более, что у них вместо одной теперь уже две внучки. Они по сопротивлялись, но, в конце концов, разрешили вернуть Дашу своей матери. 

В течение июля Егор основательно готовился в Кирово-Чепецке к отъезду в Куйбышев. Дома отцу и мачехе рассказал, что женился в июне в Куйбышеве и уже в июле-августе должен быть там. Отец помог ему с посылочными ящиками, потому что стандартные почтовые ящики для этих целей не годились. У него, кроме одежды, было много книг, примерно, на три-четыре ящика, большой фотоувеличитель, некоторая зимняя одежда, и все это надо было послать с помощью почты. Почта была почти рядом на проспекте Мира с квартирой тестя и тещи по первому браку. Поэтому им пришлось сказать лишь о том, что прошел по конкурсу на должность доцента в Куйбышевский сельскохозяйственный институт, где ему обещали дать квартиру. О новой женитьбе пока ничего им не сказал. Так что почти весь июль днем занимался сбором книг, вещей и отсылкой их в Куйбышев. Вечерами ходил на берег реки Чепцы, как бы прощаясь с ней, и одновременно вспоминая, как они были счастливы с первой женой в первые дни их женитьбы. Вечера два или три провел в веселой компании младшего брата Евгения. К сожалению, ему учеба не нравилась. Он не закончил даже семи классов. Но оказался очень хорошим столяром. В армии служил в Москве в строительном батальоне, где в совершенстве освоил профессию паркетчика. Участвовал в строительстве десятков жилых домов в районе станции метро «Текстильщики», где, наверное, до сих пор живут москвичи, ничего не подозревающие о работе паркетчика по имени Евгений Суханов. И это понятно. Все мы живем в домах, когда-то и кем-то построенных, не задумываясь о том, кто конкретно строил эти дома, кто красил стены, обклеивал их обоями, кто проводил отопление, электропроводку и многое другое.

Наконец в конце июля месяца купил билеты на поезд до Куйбышева с пересадкой на станции города Горького. Этот маршрут был ему пока что не известен, но решил рискнуть и не ждать пересадки в Казани почти целый день. В Горьком пришлось поволноваться, потому что на вокзале ему отказались компостировать билет до Куйбышева, якобы из-за нехватки мест на проходящий поезд Ленинград-Куйбышев. Еле уговорил одну из кассиров о компостировании билета, вручив ей коробку конфет. Она нехотя согласилась на компостирование со словами:
- Молодой человек, вы просто заставляете меня идти на нарушение. Мест по данным проводников действительно нет, но двое пассажиров одного из вагонов едут до следующего города. Поэтому я пошлю вас в этот вагон, и в случае чего вы посидите на откидном сидении в коридоре купейного вагона.
- Большое спасибо вам! Я этот ваш шаг и одновременно подарок буду помнить всю свою жизнь.

Подошел поезд. Егор нашел свой вагон, показал билет проводнице, та начала ворчать, что у нее нет ни одного свободного места. Егору пришлось объяснять ей, что до следующей станции он доедет в коридоре.
- А откуда вам известно, что на следующей станции будут свободные места?
Егору пришлось сослаться на кассира вокзала города Горького. Проводница вроде успокоилась, правда, попросила поставить два чемодана Егора в своем служебном купе. Вот так, с приключениями было освоение нового маршрута для Егора. Правда, все в итоге обошлось нормально. На следующей станции, по мнению Егора, в Арзамасе, действительно освободилось два места, и он перешел из коридора на свое законное место в одном из купе поезда.

Переспал ночь в поезде и утром следующего дня был уже в Куйбышеве. На вокзале его встречала жена. При встрече они поцеловались. На ее лице он не встретил никакого разочарования случившемся случаем первой ночи.
- Хорошо – думал Егор. Значит, жена надеется на благоприятный исход будущей их женитьбы.
Быстро доехали до рынка, вышли и направились теперь уже к общему их дому. Тещи дома не было. Она жила в это время на даче. Быстро распаковали чемоданы, сели пообедать, затем вымыли и поставили на место посуду. Зашли после этого в комнату и как соскучившиеся люди друг по другу, начали целоваться и обниматься. В этом процессе Лида открыла ему свою тайну. Оказывается, она за время их разлуки побывала у гинеколога, рассказала ей о своих страданиях и болях. В результате та предложила что-то ей что-то сделать для того, чтобы уменьшить ее страдания в первых интимных отношениях с мужем, после его возвращения. Лида согласилась на этот шаг. Егор был доволен этим шагом жены.

 Для того, чтобы проверить этот шаг Лиды, они заперли изнутри дверь, улеглись на кровать и всё у них получилось, правда, болезненность у нее еще чувствовалась, но она ее вытерпела. Часа через полтора они еще раз физически воссоединились друг с другом. Дальше встали и отправились ночевать на дачу, где их уже ждала Александра Васильевна. В результате они прожили на даче с редкими выездами домой целых два месяца. Самым напряженным был август, когда в саду созревали яблоки, сливы и смородина. Все это природное богатство предстояло перерабатывать и сохранять для зимы и даже частично и для весны. Поэтому все трое работали фактически без отдыха. Егору пришлось осваивать технологию изготовления яблочного вина. Кто-то из соседей подсказал ему, как можно получить отличное яблочное вино. Если остановится на технологии производства такого вина, то, прежде всего, надо было купить десятилитровые бутыли, затем сделать деревянные пробки с отверстиями для вставки тонких резиновых трубочек. Дальше нужно было провернуть через мясорубку яблоки, засыпать эту кашицу в бутыли, закрыть их пробками с трубочками, отвести их в ведро или бидон с водой и поставить ходить этой массе в бутыли почти месяц. Воздух из бутылей выходил в ведро, с постоянным бульканьем. Где-то, через месяц гуща оседала на дно, а сверху получалось золотистое игристое сухое вино. Перед употреблением вино разливалось в полулитровые бутылки с добавлением по вкусу сахара. В результате вино напоминало по вкусу коньяк, при умеренном использовании сахара. Этих двух бутылей семье и гостям хватало года на полтора. Такое вино Лида с Егором возили даже в Москву профессору М.П. Осипенко, где оно получало высокую оценку.  Затем, когда из Ярославля перебралась в Москву Соснина Валя, теперь уже Меженина, то и она была в восторге от этого вина.

Кроме вина Александрой Васильевной, при активной помощи Лиды и Егора, было сделано огромное количество банок разного варенья и соков, множество плиток яблочной сухой пастилы. Теща оказалась отличной торговкой. Ее фрукты и овощи раскупались моментально, потому что всех привлекал ее опрятный внешний вид, красивое лицо и тактичный разговор с покупателями. Если кто-то просил снизить цену, она это делала моментально, не считаясь с рядом торгующими женщинами в основном пожилого возраста. Иногда Егор с Лидой подносили ей фрукты для продажи, поскольку забрать всю партию она не могла, хотя рынок был недалеко от дачи здесь же на Поляне Фрунзе. В общем, месяц пролетел как один день. Спать приходилось на двухъярусной кровати, правда, теперь Лиде пришлось перебраться вниз и спать вместе с Егором. Для этого пришлось из досок несколько расширить низ кровати. Наверх теперь забиралась теща, но она часто уходила ночевать к своей подруге, дача которой была рядом с дачей Александры. Егор понимал, для чего она это делает, пытался ее отговорить от ухода из дома, но она говорила:
- Я же понимаю, что вам хочется остаться одним. Дело молодое, а мне, что дома спать, что у соседки Анастасии практически одинаково.
 
Наступил сентябрь месяц. Хотя Лида говорила, что занятия в КСХИ начинаются обычно не с первого сентября, а с первого октября, но они решили наведаться в поселок Усть-Кинельский, где находился сельскохозяйственный институт. Это необходимо было сделать и по причине устройства Егора на работу с сентября месяца. Поехали в вуз в понедельник второго сентября, прямо с дачи на Поляне Фрунзе. Приехали в Усть-Кинельский, зашли на кафедру. Кругом чувствовалась пустота, так как в институте не видно было ни одного студента. Не было и преподавателей. Даже дома не оказалось и заведующего кафедрой. На кафедре сказали, что он уехал куда-то в командировку. Посовещались с Лидой, что им делать, идти к ректору без заведующего кафедрой или подождать его. Лида выбрала первый вариант. Все-таки ректор знал ее отлично, так как она долгое время была ректором народного университета на общественных началах. Прошли в первый старинный корпус. Зашли в канцелярию, спросили секретаря на месте ли ректор. Та ответила, что на месте. Сходила доложить о приходе к нему такого-то преподавателя, фамилию и имя которого ректор уже знал. Тот ответил ей, что пусть заходят. Зашли, ректор встал из-за стола, поприветствовал Лидию Дмитриевну, подошел к Егору и протянул ему руку для знакомства. Егор, как полагается, представился ректору и сказал, что его ученый совет института в мае месяце избрал на должность старшего преподавателя, назвал свою ученую степень.
- Очень хорошо! Отлично помню тот ученый совет, на котором Смирнов рекомендовал вас как отличного специалиста. Спасибо и Лидии Дмитриевне за то, что нашла нам специалиста по политической экономии.

Дальше ректор пригласил их присаживаться за стол. Попросил Егора написать заявление о приеме на работу, правда, спросил при этом:
- Надеюсь, что вы проработаете у нас хотя бы один срок, то есть пять лет?
- Наверное, мне будет сложно ездить из Куйбышева в Усть-Кинельский целых пять лет? Поэтому я готов согласиться пока на три года – заявил Егор.
- Лидия Дмитриевна! Зачем вам ездить каждый день в Куйбышев и обратно? Если вы бы оба согласились поработать у нас пять лет, то я сегодня же выдам вам ордер на трехкомнатную квартиру. Я слышал, что у вас в Куйбышеве есть две пенсионерки, которые вам очень дороги, поэтому трехкомнатной квартиры хватит вполне на четырех человек.
- У нас же там, в Куйбышеве есть еще и дача, - ответила на предложение ректора Лида.
- Ну и что? Я готов вам срочно выделить и дачу здесь рядом с поселком.
- Мы подумаем, Евгений Леонтьевич. Ну а пока я прошу оформить Егора Андреевича на три года, при условии, что вы поможете нам получить хотя бы кооперативную квартиру в Куйбышеве – попросила Лида.

- Ну, ладно. Я посоветуюсь в облисполкоме, думаю, что с кооперативной квартирой проблем не будет. Но зачем вам бросаться в долговую яму, на эти же деньги можно купить автомашину Волга и ездить на ней, когда соскучитесь по Куйбышеву? – не сдавался ректор.
- Лида в ответ подала ему черновой вариант письма на имя председателя облисполкома о выделении им трехкомнатной кооперативной квартиры.
Ректор взял заявление Егора о приеме на работу и черновой вариант письма, пообещав, что в течение десяти дней он попытается решить вопрос о кооперативной квартире.
- Евгений Леонтьевич, у меня есть приглашение на научную конференцию в Одессу в конце сентября. Вы разрешите мне туда съездить? – обратился Егор.
- Конечно, разрешу – ответил ректор и тут же вызвал секретаря и попросил дать Егору Андреевичу бланк командировочного удостоверения. Та быстро принесла бланк, который сразу же Егор заполнил, и ректор подписал командировку в Одессу.

Распрощавшись с ректором, в приемной секретарь заверила командировочное удостоверение печатью. В результате Егору можно было отправляться в Одессу в конце сентября, не заезжая лишний раз в институт. Во время обратной поездки в город оба были довольны тем, что наконец-то у Егора появилась определенность с работой, а у обоих – уверенность в получении собственного жилья. Дома их ждали теща и Кока. Начались расспросы их о результатах поездки. В основном рассказывала Лида, как их принял ректор, как наобещал им всего: квартиру, и дачу. И что вы ему ответили:
- Пока Егор пообещал отработать в СХИ не менее трех лет. Я о своих планах пока ничего не говорила. А планы мои вы знаете. Я собираюсь оттуда уволиться, а квартиру пусть зарабатывает муж, работая там, - отвечала за двоих Лида.
- Может зря, Лид, ты собралась увольняться? Там бы получили бесплатную квартиру и дачу, а тут ведь за кооперативную придется немало платить – засомневалась мать Лиды.
- Ничего сорок процентов как-нибудь найдем для первого взноса, - уверенно отвечала Лида.
- Мам, сколько денег у нас теперь на сберкнижке? – тут же спросила Лида.
- Около трех тысяч, - ответила мама Лиды.
- Квартиру еще будут строить года два, поэтому мы накопим за это время еще тысячу рублей – заявила твердым голосом Лида.
В разговор вмешалась Татьяна Васильевна.
- Что вы считаете деньги, в крайнем случае, я могу продать свой дом, если вы возьмете меня в новую квартиру? – вмешалась в разговор Кока Лиды.
- В новую квартиру мы тебя, конечно, готовы взять, но где будем жить-то все вместе до постройки кооперативного дома? – успокоила ее Лида и продолжала: «Сейчас главное, если ректору СХИ удастся подписать письмо в облисполкоме, и как скоро начнут строить дом. Может, придется ждать года два-три».

На другой день уехали жить снова на дачу. Там кроме яблок, свеклы, моркови и капусты нужно было вырезать кусты малины, кое-что вскопать и создать задел для нового урожая на следующее лето. Лида с Егором были довольны отличной солнечной погодой сентября месяца. Где-то числа до двадцатого стояла фактически летняя погода и главное, не было занятий со студентами. У них была полевая производственная практика, которая заканчивалась тридцатого сентября. В двадцатых числах Егору предстояла поездка на Всесоюзную научно-практическую конференцию по демографии в город-герой Одессу. Ему было очень интересно познакомиться с этим удивительным городом, полным загадок и перипетий его истории. Егору хорошо были известны выдающиеся деятели литературы, театра и музыки, как Валентин Катаев, Леонид Утесов, известный артист оперетты Водяной, и наконец, известнейший основатель Одессы Осип Михайлович Дерибас (Рибас). Кроме того, Суханов впервые в жизни ехал на конференцию в ранге кандидата экономических наук, что повышало его статус в глазах участников и накладывало на него большую ответственность. Отныне его идеи и взгляды должны быть известны ученым, аспирантам и студентам. Поэтому к первому выезду он готовился очень основательно. Что из этого вышло, читатель узнает из последнего четвертого тома. Итак, Егора ждала Одесса, Черное море, которое он раньше дважды наблюдал из окна поезда, знаменитая пивная на Дерибасовской, одесские пляжи, известный в мире театр оперы и балета. С этим настроением Егор отправлялся на самолете в Одессу в конце сентября семьдесят шестого года. Это был первый год пребывания и работы Суханова на Самарской земле, где начиналась новая для него жизнь и новые возможности его профессионального роста.