Пески Времени. Глава 4. Зеркало Исфета

Раскаленные ветры пустыни несли с собой не только обжигающий песок, но и шепот пробуждения. В самом сердце безжизненных дюн, где время, казалось, остановило свой бег, Сет-Антареш открыл глаза. Не было в них сонного тумана, лишь холодное, расчетливое пламя. Он поднялся, и песок, словно боясь прикосновения его неземной плоти, расступился.

Сет (голос его звучал как шелест клыков по камню): Астерия… Ты вернулась. И пламя глупости вновь опаляет этот мир.

Он чувствовал, как тонкая нить связи протянулась через мироздание, соединяя дыхание смертного фараона и сердце его сестры. Пророчество о непредсказуемом потомке начинало обретать зловещие очертания.

Сет (сам себе, с усмешкой): Что ж, посмотрим, как долго продлится их хрупкое равновесие.

Его взгляд скользнул по раскаленной дымке, ища того, чья боль была подобна его собственной – Себека-К’таар. Он знал, что рана отвержения кровоточит в душе полуводного бога, делая его податливым как глина в руках гончара.

Спустя дни скитаний по безжалостной пустыне, Сет нашел его – могучего Себека, чьи глаза метали молнии ярости и печали, когда он вспоминал сияющую Астерию.

Сет (спокойно, но вкрадчиво): Себек-К’таар. Какая досада видеть такого воина, снедаемого безответной страстью.

Себек (рычание, полное боли): Ты… Сет. Что тебе нужно? Оставь меня.

Сет (насмешливо): Оставить тебя наедине с твоей мукой? Нет, друг мой. Я пришел предложить тебе… избавление. Возможность жить с ней.

Себек (резко повернувшись): Жить с Астерией? Ты насмехаешься! Она отвергла меня ради… смертного!

Сет (кивая): Да. Слабого, бренного существа. Но это можно изменить. Если ты захочешь.

Себек (с подозрением): Что ты задумал? Твои слова всегда скрывают тьму.

Сет (приближаясь): Я предлагаю тебе силу, Себек. Силу, чтобы заслужить ее взгляд. Силу, чтобы заставить ее понять свою ошибку. Но взамен… мне нужна твоя верность.

Себек (борясь с собой): Верность тебе? Предать… Астерию?

Сет (мягко, словно уговаривая зверя): Ты не предашь ее. Ты лишь откроешь ей глаза. Покажешь истинную силу, истинную страсть, которую может предложить лишь Нетеру. А этот смертный… он лишь временное увлечение. Прах, развеянный песками времени.

В то время как в пустыне плелись нити заговора, в сердце Мемфиса начинали сгущаться первые зловещие тени хаоса. В древнем храме, посвященном связи между мирами, раздался неестественный треск, и священные письмена на стенах пошли трещинами, словно от внутреннего жара.

В покои фараона ворвался встревоженный жрец.

Жрец (задыхаясь от страха): О, великий Кем-Ра! Беда! В древнем храме… знамения! Камни лопаются, изображения искажаются! Это… это не к добру!

Кем-Ра (нахмурившись): Успокойся, жрец. Что за знамения? Говори внятно.

Жрец (дрожащим голосом): Нечто… пробуждается, государь. Тьма… древняя тьма…

Сам Кем-Ра ощущал неясное беспокойство, словно тонкая ледяная игла пронзила его сердце. После ночи Ритуала Плодородия связь с Астерией стала глубже, но вместе с тем он чувствовал странные перемены в своем окружении. Шепотки придворных стали тише, взгляды – более настороженными.

Однажды ночью, в лунном свете, он обратился к Астерии, чья красота казалась ему одновременно божественной и пугающей.

Кем-Ра (нерешительно): Астерия… после нашего ритуала… я чувствую… что-то изменилось.

Астерия (ее глаза, обычно полные звездного света, сейчас казались задумчивыми): Изменения неизбежны, фараон. Когда сплетаются судьбы, когда встречаются миры… это всегда влечет за собой последствия.

Кем-Ра (с тревогой): Но что это за последствия? Жрецы говорят о мрачных предзнаменованиях… о пробуждении древних сил.

Астерия (мягко коснувшись его руки): Не бойся, Кем-Ра. То, что пробуждается, не обязательно зло. Иногда, чтобы создать новое, нужно разрушить старое.

Кем-Ра (отводя взгляд): Разрушить? Но что, если это разрушение поглотит нас всех? Я видел сны… странные сны, где песок пожирает города, а боги сражаются друг с другом в тенях.

Астерия (вздохнув): Сны часто бывают отражением скрытых истин, фараон. Но не всегда они предсказывают будущее. Наша связь… она породила нечто новое. Нечто, чего ни ты, ни я до конца не понимаем.

Тем временем, в тайных покоях храма, Сет уже плел первые нити своей интриги. Его тень скользила среди колонн, а холодный голос нашептывал обещания власти и бессмертия недовольным жрецам, чьи сердца были полны зависти и страха перед влиянием чужеземной жрицы.

Сет (тихо, словно змея, обвивающая жертву): Вы видите, к чему ведет правление этой… пришлой. Она нарушает древние законы, оскверняет нашу землю своей связью со смертным. Разве вы хотите, чтобы власть богов ослабела? Чтобы хаос поглотил порядок?

Первый жрец (колеблясь): Но… она обладает великой силой. Фараон благоволит ей.

Сет (с презрительной усмешкой): Сила? Она лишь играет с невежеством смертных. А фараон… его разум затуманен страстью. Но мы можем это изменить. Мы можем вернуть истинную власть в руки тех, кто достоин ее. В обмен на вашу преданность… я дарую вам больше, чем вы можете себе представить.

Второй жрец (с жадностью в глазах): Что ты предлагаешь?

Сет (многозначительно): Вечность. Власть. И возможность увидеть падение тех, кто посмел пренебречь волей истинных богов.

Шепот согласия заструился в темном зале. Зеркало Исфета начинало отражать первые трещины раскола, и пески времени неумолимо несли мир к новой, непредсказуемой эпохе.