Приколотые острым пером к бумаге. Часть 2

Особенность процессов изменения языка в их замедленности и незаметности. Они проявляются в масштабах поколений.
Судьбы языков похожи на судьбы их носителей. Есть языки, покинутые обществом. Они блуждают как призраки в закоулках истории, одни прорастают в других обществах, другие исчезают бесследно.
Есть языки, бережно охраняемые обществом, остающиеся в законсервированном виде, неподвластные воздействию времени. Так жители Исландии отлично понимают друг друга и ничего не хотят менять в своей речи. Более того, они провозгласили чистоту своего древнескандинавского языка особо охраняемой ценностью. Единство нации и сила традиций такова, что на острове практически нет преступности.
Есть великие языки, письменная – литературная форма которых получила своё развитие на основе произведений великих авторов. Вспомним Гомера, Цицерона, Данте, Шекспира, Гёте, Пушкина.
Пушкин не мог обойти стороной проблемы орфографии:
«Прекрасный наш язык, под пером писателей неучёных и неискусных, быстро клонится к падению. Слова искажаются. Грамматика колеблется. Орфография, сия геральдика языка, изменяется по произволу всех и каждого».
Орфография изменилась, но определённый произвол остался. Попробуем разобраться с самым вопиющим нагромождением орфографических правил, самоисключённых из логики. Они называются правилами чередования безударных гласных А-О в корне слова.
Чередование свойственно двум устойчивым парам гласных А-О, И-Е. Этому есть глубокая причина.
Дело в том, что в русском языке под ударением различаются все 6 одиночных гласных звуков:
[а;], [о;], [у;], [и;], [ы;], [э;].
В безударном положении различается только 4 гласных звука:
[а], [у], [и], [ы].
Не различаются звуки, соответствующие безударным буквам О и Е.
Что же произносится вместо безударных О и Е?
Произносится изменённый по длительность звук, примерно короче вдвое относительно ударного. Как следствие, меняется звучание, поскольку голосовой аппарат не успевает достичь нужной напряжённости, остаётся полурасслабленным.
На диаграмме гласных международного фонетического алфавита – МФА (рисунок слева) для русского языка можно увидеть помимо шести основных звуков (чёрный цвет точек) и реально произносимые гласные звуки, не имеющие буквенного представления (красные точки). Для них есть буквы, но в других алфавитах.

Между звуками [а] и [о] есть два звука [символ похожий на Л заглавное] и [символ похожий на а прописное].
Звуки соответствующее указанным транскрипциям можно услышать, здесь: https://www.ipachart.com/
Звук [Л заглавное] короткий, ближе к звуку [а].
Звук [а прописное] тоже короткий, но ближе к звуку [о].
При правильном звукораздельном произношении промежуточные звуки всё ещё различимы. Теоретически неразличимости безударной гласной О нет. Но реально, звук может произносится неразличимо.
В стандартной международной диаграмме гласных МФА (рисунок справа) между звуками [а] и [о] есть ещё один магический звук [символ похожий на а прописное обратное]. Он произносится с округлёнными губами. В нём также легко услышать звук [о], как и звук[а].
Если безударные буквы А и О звучит точно как среднее между звуками А и О без потери смысла слова, значит, любой вариант в равной степени правильный и неправильный. Так почему надо следовать запутанным правилам чередования гласных в корнях и выбирать то А, то О?
Фонетически правильным было бы добавление новой буквы. Так поступили, например, в венгерском алфавите, где серединному звуку АО сопоставлена обычная буква А. Для звучания нашей буквы А венгерском алфавите есть буква А с апострофом вверху.
Другим вариантом, логически правильным было бы одно общее правило для всех корней с чередованием безударных А и О.
Ведь так поступили с чередованием безударных букв И-Е во всех корнях: -бир-/-бер- , -мир-/-мер- … -блист-/-блест-.
Для них буква А в качестве суффикса является регулировщиком. Она дружит только с буквой И. А ведь между звуками [i] и [e] также есть средний звук [I], для которого нет буквы. Обошлись без неё.
В любом случае для безударных гласных А-О в корне нет никаких объективных причин такого нагромождения орфографических правил чередования.
Запутанность орфографии не так безобидна. Есть серьёзные исследования, подтверждающие существенную разницу (от одного года до двух с половиной) в скорости обучения школьников беглому чтении в зависимости от соответствия орфографии фонетическому принципу. Как следствие, плохие навыки владения языкам, приводят к плохому пониманию всех остальных предметов, и как результат к невысокой грамотности. От малограмотности, сопряжённой с психологическим дискомфортом, не далеко и до более серьёзных проблем. Не так очевидно, но преступность часто становится прямым следствием неграмотности.
Лингвистика национального языка, исключительно важна для общества.

Общество вольно выбирает пути развития языка.
По речи человека можно судить о здоровье общества.
Всё дело в том, что
   язык, на котором слагают стихи;
   язык, который ложится на музыку и вторит ей;
   язык, которым передают смыслы;
   язык, которым передают чувства;
   язык, на котором легко и приятно общаться -
это один и тот же совершенный язык.

Язык, к которому можно стремиться по пути созидания, и от которого можно откатываться в сторону хаоса непонимания.
Беспризорный язык наполняется плохо определёнными словами, затрудняющими понимание, медленно разрушающими общество как ржавчина. Если определения всё дальше уходят от простоты и лаконичности, переставая что-либо определять, то порождаются бесконечные цепочки определения определений. Прогрессирует новый тип невежества - переизбыточная грамотность, когда избыточные, плохо определённые понятия, не связанные между собой, замусоривают пространство для рассуждений. Неструктурированное мышление подменяет логическое. А ведь все эти слова-понятия относятся к сфере науки лингвистики. Нельзя допустить, чтобы лингвистика превращалась в науку о плохо определённых понятиях.
Лингвистика не может устраняться от управления развитием языка,
Наблюдатели и исследователи меняющегося языка одновременно и творцы этого процесса. Разве не их дело способствовать рождению слов, приводить полезные слова-мигранты к строю родной речи, собирать крупицы гениальности, разбросанные в литературном творчестве современников и вновь открытых авторов.
   «В густых металлургических лесах,
    где шел процесс созданья хлорофилла,
    сорвался лист. Уж осень наступила…»
Что это за явление? Взгляд на природу, как на производственный процесс и обратное возвращение.
   «Там до весны завязли в небесах
    И бензовоз, и мушка дрозофила.
    Их жмет по равнодействующей сила,
    они застряли в сплющенных часах».
Физические теории обретают зримые образы талантом Александра Ерёменко.

Борис Пильняк:
   «… было совершенно понятно, что этими гудами воет город, городская душа,            
    залапанная ныне туманной мутью».
   «… сложная машина города, реками погнавшая людей за станки, за столы, за   
    конторки, в автомобили, на улицы, – машина, за которой незаметны были
    серенькое    небо, изморось, слякоть, зеленая муть дня».
   «Рана заката унесла за собой во мрак заречный простор».
   «… когда город заплакал мокрыми стеклами фонарей».

Почему мы ничего не слышали про «Повесть непогашенной луны»? Она была конфискована сразу после издания в 1926 году и находилась под арестом в тюрьме для книг, застенках для слов, в темнице для букв, зажатых между никогда не открываемыми страницами, как мелочно незабытое доказательство  обиды и вины, ждущее своего часа. И этот час неминуемо настал.  Внесённый в список врагов Борис Пильняк - безусловно талантливый писатель был вычеркнут из жизни в 43 года отроду. Что это, как не торжество невежества?
Жизнь повести оказалась дольше. Она была выпущена на свободу тихо, без особой торжественности и извинений где-то в конце 1980-х.

Лингвист имеет право отдохнуть от дел, когда язык приблизится к совершенной его форме, когда само общество станет дорожить понятностью и красотой языка, когда этим языком будет крайне сложно врать и пустословить.
Ведь в здоровом обществе развито и стремление к самоочищению языка, когда звук пустого слова заменит молчание, а след его на письме - пустота.
Науке не останется ничего другого, как наполнять объективным смыслом понятия, проявляя их глубинные связи с первородным замыслом.
Искусству слова не останется ничего другого, как наполнять мир слов чувством красоты и красотой чувств во всех их проявлениях.

начало:
http://proza.ru/2025/03/20/496