***

"Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т.4(1), ч.2"
 
Часть 2. НОВАЯ РАБОТА СУХАНОВА В СХИ, ОБСТАНОВКА НА КАФЕДРЕ И СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА  ЕГОРА СО СВОДНЫМ БРАТОМ

2.1. Начало работы в новом сельскохозяйственном институте в первых числах сентября 1976 года

  Первого сентября отравились с Лидой в СХИ. Занятий со студентами первого сентября пока не было, но состоялось первое заседание кафедры политэкономии и научного коммунизма. Заседание открывала заместитель заведующего доцент Красавина Маргарита Алексеевна. Это была чуть-чуть полноватая дама, с приятной несколько приторной улыбкой, которая представила членам кафедры нового преподавателя Суханова Егора Андреевича.
- Со своей женой Лидией Дмитриевной вы, надеюсь, уже знакомы? – объявила, шутя Красавина.
Дальше доцент рассказала о задачах, которые стоят перед кафедрой в новом учебном году. Отметила, что заведующий кафедрой уехал на ИПК в Ростов-на-Дону, исполнять обязанности заведующего будет она. Призвала преподавателей и сотрудников соблюдать трудовую дисциплину, не подводить ее, всем отлично работать и ознакомиться с расписанием со студентами.
- Как и просила Лидия Дмитриевна, ей и Егору Андреевичу занятия поставлены в один день в одни и те же часы, на одной этой неделе два раза в неделю, на другой – три раза в неделю, - заявила Маргарита Алексеевна.      
В целом расписание их устроило. В нем не было первой пары, о чем просила учебный отдел жена Егора еще в конце предыдущего учебного года. Лида повела Егора на экскурсию по поселку. Поселок Усть-Кинельский показался Егору достаточно компактным. В нем, собственно, было всего три главные улицы, которые вели к двум корпусам института, к спорткомплексу и примерно в километре от них находился главный корпус института, где размещался ректорат и кафедры агрономического факультета. Всю остальную территорию поселка занимали жилые дома, общежития студентов, магазины, школы и детские садики. Особенно красивым был главный корпус в три этажа из красного кирпича с какой-то интересной ретрокультурой. Зашли в корпус зоотехнического факультета, где Егору предстояло работать в первом и втором семестрах со студентами этого факультета. Нашли аудиторию, где ему на завтра была поставлена лекция первой пары. Перед отъездом домой они зашли в бухгалтерию института, где Егор отчитался о командировке в город Одессу, и получил определенную сумму денег.

К обеду оба вернулись домой в Куйбышев. Лида рассказала своей маме, как их встретили на кафедре, а учебный отдел выполнил ее просьбу. Так как на другой день намечались у обоих занятия со студентами, то после обеда взялись каждый за подготовку к занятиям.
На другое утро приехали ко второй паре на занятия. Обоим предстояло читать лекции, но если Егору нужно было начинать с предмета и метода политической экономии, то Лида начинала лекцию на четвертом курсе на факультете механизации сельского хозяйства по первой теме политической экономии социализма. Причем, если для Егора надо было встречаться с незнакомыми ему студентами, то Лиде студенты были хорошо знакомы, так как она занималась с ними на третьем курсе в прошлом учебном году.
 
Перед лекцией Егор принес с кафедры и развесил несколько плакатов с рисунками и логическими схемами. Причем он это сделал еще до прихода студентов. Прозвенел звонок, Егор назвал свою фамилию, имя и отчество, объявил студентам, что он будет читать у них лекции и проводить семинарские занятия и принимать зачеты за первый семестр во всех трех группах. Пока он об этом говорил студентам, заметил, что поток состоит преимущественно из лиц женского пола. Поэтому решил, что с ними будет легче работать, хотя ему было не совсем понятно, почему стать зооинженерами решились в большинстве своем девушки, а не парни. Он знал послевоенную жизнь деревень и сел Кировской области, где везде зоотехниками были мужчины. Решил, что, видимо, времена меняются и на смену зоотехникам мужчинам идут зооинженеры женщины. Слушали его лекцию студенты внимательно, кое-что записывали, особенно те выводы лектора, которых не было в учебниках. Вообще, Егор старался после аспирантуры читать лекции в основном не на основе письменного текста, хотя текст присутствовал у него на трибуне, а на основе устного диалога, примерно так, как читали лекции ведущие профессора МГУ им. М.В. Ломоносова. Это, по-видимому, удивило многих студентов, поэтому шума в аудитории не было слышно, а некоторые студенты пытались задавать вопросы. То есть атмосфера на первой и на всех последующих лекциях была хорошая и так сказать, вполне рабочая и демократичная.


Дальше в одной из групп состоялось семинарское занятие. Но так как студенты к нему еще не были готовы, то Егору вначале пришлось рассказать, в какой форме он намерен проводить семинары, дал тематику рефератов и задание на следующее семинарское занятие. На это ушло у него примерно сорок пять минут. Остальные сорок минут учебной пары Егор осветил вопросы темы, о которых он не успел рассказать на лекции. Попрощавшись со студентами, он зашел в деканат, познакомился с деканом и его заместителем. Затем вышел из корпуса и направился на кафедру. Кафедра находилась на факультете механизации. Отчитался перед Маргаритой Алексеевной о том, что первые занятия им проведены. Она спросила, как его встретили студенты, он ответил, что отлично.
- А где Лидия Дмитриевна? – спросил ее Егор.
- Она еще не заходила на кафедру. Может она в кабинете политэкономии? – последовал ответ.
Егор вышел с кафедры и направился к кабинету политэкономии, где действительно застал Лиду. Смотрит и видит, что она дает заведующей кабинетом какие-то рукописные листки бумаги. Присмотревшись к ним, он понял, что это темы рефератов студентов на целый семестр.
- Мне-то нужен такой список или не нужен? – спросил у Лиды Егор.
- Наверное, нужен, – ответила Лида.
- Ну, хорошо! На днях перепишу его красиво и завтра или послезавтра передам напечатать.
Видя, что Лида, видимо, не спешит в Куйбышев, Егор решил потормошить ее, спросив для начала, что после лекции у него что-то пересохло в горле:
- Лида, я хочу чего-нибудь попить?
- Сейчас мы пойдем на кафедру и попьем из термоса чаю – предложила Лида.
Действительно, они пришли на кафедру, уселись за один из столов, налили из термоса горячий чай, Лида достала из портфеля бутерброды с колбасой, и они занялись перекусом. Дальше обсудив кое-какие дела, они направились наконец-то домой.
Правда, их догнал по дороге к автобусной остановке парторг зооинженерного факультета и сказал Егору, чтобы он в ближайшие дни зашел к нему на факультете, потому что его поставили на партийный учет именно на этом факультете.

Дальше потянулись дни занятий со студентами и унылые пути следования от Куйбышева в поселок Усть-Кинельский. Особенно приходилось переживать подъем на достаточно крутую гору перед поселком Стройкерамика в дни гололеда. Постоянно вставал один и тот же вопрос:
- Сумеет ли водитель автобуса поднять его по обледенелой дороге вверх или не сумеет, и автобус будет катиться назад?
Правда, ради справедливости следует указать, что водители были в то время опытные и ответственные, которые не доводили пассажиров до инфаркта или до белого горения. Но иногда и они не справлялись с подъемом, который, по всей видимости, назывался Алексеевским, потому что чуть дальше Стройкерамики с левой стороны находился поселок Алексеевка. Возле Алексеевки возвышался огромный свиноводческий комплекс, который загрязнял экологию в основном своими неприятными запахами. Другая неприятность поездок состояла в том, что автобусы по маршруту Куйбышев-Кинель иногда набивались под «завязку», поэтому приходилось стоять в сдавленном состоянии. Особенно, это было неприятным для Егора, когда в первую осень и начало зимы у него на мягких сторонах ног появились чирьи, видимо, из-за перемены Кировского климата на Куйбышевский. Кроме того, многие автобусы тогда пускались на трассы без системы отопления. Видимо, и это провоцировало болезнь Егора.  Врачи Куйбышева никак не могли справиться Егору с этой напастью. Наконец, он от кого-то узнал, что раньше с этой бедой боролись путем переливания крови из мягких нижних тканей в мышцу рук. Когда он напомнил одной из врачих кожно-венерологического отделения клиники об этом методе, она заявила:
- Я помню, когда-то использовали эту методику лечения. Но сейчас она запрещена.
Егор буквально умолял ее, чтобы врач применила данную забытую уже методику лечения к нему, объясняя это тем, что ему невыносимо порой бывает больно в переполненных автобусах, когда чирьи выдавливаются и кроме боли еще и портят одежду. Наконец, он уговорил врача, правда, с письменного согласия самого Егора. В результате месячного переливания крови удалось победить Егору эту напасть. Трудно сказать, почему была запрещена данная методика лечения. Возможно, из-за возможности каких-то других болезней в старости или в пожилом возрасте, но тогда еще в молодом возрасте человек был согласиться на все, лишь бы преодолеть эту странную и довольно болезненную напасть.

Занятия со студентами шли своим чередом без всяких происшествий. Студенты семидесятых были дисциплинированными, тем более, что большинство из них были родов из сел и деревень. Они только привыкали к городской жизни. Хотя поселок Усть-Кинельский напоминал что-то среднее между городом и селом. Студенты охотно посещали кабинет кафедры политэкономии и научного коммунизма, потому что в поселке не было в дневное время каких-то развлекательных мероприятий. Каков был обычно распорядок студента в Усть-Кинельском? Студент после занятий заходил в столовую, обедал здесь, направлялся в общежитие несколько отдохнуть и отправляться в читальный зал библиотеки или в кабинеты кафедр. Ближе к вечеру, если в клубе намечалось мероприятие, то почти все студенты направлялись сюда на танцы, в кино, посмотреть в живую куйбышевских артистов театров оперы и балета, драматического театра. Многие занимались спортом, чтобы скоротать свободное время. В институте была отличная мужская команда по гандболу, которая неоднократно становилась даже чемпионом области по этому виду спорта. Были яркие победы студентов-спортсменов по биатлону, волейболу и лыжам.   Дальше после посещения клуба и спорткомплекса гуляли по центральной улице, влюблялись и шли обратно в общежитие. Затем ложились спать, кто раньше, кто позже если намечались свидания и влюбленные, то ли у кого-то в комнате, то ли в коридоре, то ли в теплое время года на улице. Утром студенты, заспанные появлялись к восьми часам на занятиях в институте. Кое-кто пропускал первую или даже вторую пару и появлялся в институте к третьей паре. В общем, всё, как обычно в студенческой жизни.

Егор постепенно стал знакомиться с политэкономами из других вузов, которые раз в месяц собирались в Доме политпросвещения на специальные семинары, где выступали перед ними секретари обкома и горкома КПСС, ведущие профессора города. Семинаром отлично руководил профессор Ефим Ефимович Лысов. Причем, это не литературный псевдоним, а подлинные данные его фамилии и имени. Он многое сделал для политэкономов города Куйбышева.  В частности, в течение учебного года он встретил несколько аспирантов, обучавшихся с Егором в МГУ им. Ломоносова. Все они работали в вузах города. Многие из них приглашали его на работу в их вузах здесь в городе. Егор обычно говорил им, что, работая вместе с женой в СХИ, они зарабатывают себе нормальную государственную квартиру. Коллеги с пониманием относились к их ответам, понимая, как сложно было получить квартиру в Куйбышеве. Однажды на одном из заседаний семинара он познакомился с заведующим кафедрой политэкономии политехнического института, профессором Денисовым А.М. Тот после первого же знакомства пригласил его на свою кафедру. Егор ответил ему, что он бы с удовольствием перешел к нему, но у них с женой нет квартиры, а в СХИ им обещают помочь с получением квартиры. Тогда профессор предложил во втором семестре прийти к ним на работу на условиях почасовой оплаты, на что Егор дал согласие.

В первые месяцы учебного года начала поиски нового места работы Лидия. Ее почему-то привлекал Куйбышевский филиал Всесоюзного торгового института. В ноябре месяце ей сообщили, что она прошла по конкурсу на старшего преподавателя этого института. Однажды Лида твердо решила показать выписку из решения ученого совета из другого вуза исполняющей обязанности заведующей кафедрой М.А. Красавиной и одновременно написала заявление на увольнение с кафедры. Та даже не стала читать это заявление, тут же безапелляционно объявив, что Лидия Дмитриевна должна отработать три года у них на кафедре после возвращения из аспирантуры. В результате Красавина вернула Лиде заявление назад без ее подписи.
- Мне что, Маргарита Алексеевна, нужно идти к ректору без вашей подписи на увольнение?
- Идите. Я вас силой не держу, но надо соблюдать все формальности увольнения.
- Я же не собираюсь совсем «бросать» своих студентов в СХИ. По возможности, доведу их вместе с мужем до сдачи экзаменов в конце учебного семестра. Поэтому прошу войти в мое положение, я три с лишним года отработала на кафедре в СХИ, замучилась от простудных болезней и решила устроиться в городе в торговый институт.
Маргарита Алексеевна молча выслушала Лиду и заявила:
- Пусть этот вопрос решает ректор. Я всего лишь исполняющая обязанности заведующей кафедрой.

Егор вместе с Лидой вышли с кафедры, и хотели было сразу пойти к ректору, но пока что передумали, решив поискать аргументы для ректора. К этому времени Егор уже получил выписку из решения облисполкома о выделении ему с женой кооперативной квартиры в Куйбышеве. Решили, что, конечно, ректор обидится на Л.Д. Карпенко, поэтому подождали еще неделю, прежде чем идти к нему на прием.      
Дней через десять они пришли к ректору, он внимательно выслушал аргументы Лиды. Егор сразу тут же заявил, что он готов взять большую часть нагрузки Лидии Дмитриевны на себя, пообещав еще раз, что не уйдет из института в течение трех ближайших лет, если Евгений Леонтьевич поможет нам, хотя бы с кооперативной квартирой в городе Куйбышеве. Ректор попросил их не пороть «горячку», еще раз все взвесить и прийти к нему дней через десять. При этом он сделал им новое предложение:
- Если согласитесь, Лидия Дмитриевна, проработать у нас три года, при условии, что такие же обязательства выполнит и ваш муж, то я постараюсь для вас «выбить» в облисполкоме выделение государственной квартиры в Куйбышеве.
- Зачем вам вешать на себя такой хомут при строительстве кооперативной квартиры. Придется же платить более десяти тысяч рублей. На эти деньги можно купить автомобиль «Волга» или две машины «Жигули» и ездить на них в любое место, включая и поселок Усть-Кинельский.
- Большое спасибо, Евгений Леонтьевич – сказала в ответ Лидия и продолжала: «Мы подумаем над вашим предложением и через десять дней скажем вам наш ответ».
Заявление пока осталось лежать у ректора. Они направились домой, обсуждая новое предложение ректора. Дома обсудили это предложение вместе с тещей и Кокой. Теща начала, было, уговаривать Лиду согласиться на новый вариант.
- Ты уже год отработала после аспирантуры, может, еще осилишь два года? Тогда действительно не придется платить такие большие деньжищи.
- Нет, мам, я устала там работать! Мои поездки туда дурно влияют на мое самочувствие и на настроение – отрезала матери Лида.
- Ну как хочешь, я ведь тебя не принуждаю. Мне только не хочется платить за квартиру кучу денег.
- Ничего. Перебьемся. Теперь мы будем зарабатывать по семьсот рублей в месяц. Можно зарплату одного из нас нести в сберкассу, а жить на одну зарплату и твою пенсию – резко высказалась Лида. Егор при этом молчал, хотя в душе был за то, чтобы получить, место кооперативной, государственную квартиру.  Но раз жена не против выплаты такой суммы за строительство квартиры, значит, тому и быть. Татьяна Васильевна в разговор о квартире не вникала. Хотя готова была в любое время продать свой дом, и помочь Лидочке и Егору оплатить тот долг, который у них получится при оплате квартиры. Так что, на этом и порешили: соглашаться на кооперативную квартиру и просить подписи ректора на заявлении Лиды об официальном увольнении из СХИ.
 
В течение десяти дней, которые дал Лиде ректор на раздумья, она побывала в торговом вузе, встретилась там с его директором, написала заявление о приеме ее на работу и одновременно получила расписание занятий. Ее устраивало то, что вуз являлся заочным, поэтому в течение семестра нужно было дежурить один день в неделю, причем во вторую смену, дома читать контрольные работы студентов и провести несколько вечерних занятий с ними. Поэтому один или два дня в неделю она вполне могла ездить в СХИ и проводить там занятия на условиях почасовой оплаты. Одновременно они договорились с Егором, какие занятия Лиды он может вести вместо нее.
По истечении десятидневного срока Егор с Лидой снова появились в кабинете ректора СХИ Е.Л. Косолапова. Поскольку ректор сам был жителем Куйбышева, ему самому было известно, что дорога до СХИ и обратно, женщине фактически противопоказана. Поэтому он вежливо спросил ее:
- Лидия Дмитриевна, что вы решили? Надеюсь, хотя и сомневаюсь, что вы решили остаться у нас?
- Нет, Евгений Леонтьевич, я решила уволиться и перейти на основное место работы в Куйбышев. Поймите меня правильно. Я бы никуда не ушла от вас, но дорога меня доконала. Этот семестр с помощью Егора Андреевича как-нибудь доработаю, а там он пусть работает у вас и зарабатывает право на обладание кооперативной квартирой.
Ректор поблагодарил ее за отличную работу в качестве преподавателя и ректора института культуры СХИ, подписал ей заявление. Она поблагодарила его за то, что благодаря работе в СХИ, попала в аспирантуру и защитила диссертацию.
- Мне будет не доставать вас как коллеги, особенно в качестве ректора культуры. Вы действительно отлично справлялись с этой работой, причем без оплаты на общественных началах. Это дорогого стоит. Может, вы передадите эту функцию Егору Андреевичу? – выразил благодарность ректор и одновременно задал ей вопрос.
- Это вы решайте уже с ним. Я не думаю, что он способен осилить эту работу – выразила сомнение Лидия.


На этом они расстались, оба довольные друг другом. Хорошо, что дальше ректор не приставал с вопросом, чтобы возглавить институт культуры. Егор ждал этого вопроса от секретаря партийной организации зоофака, но такого предложения от него не последовало. Значит, ректор решил, видимо, не нагружать этой общественной работой Егора. Возможно, он предположил, что если предложить должность ректора культуры, то Егор не вытянет три года работы и тоже поставит вопрос об увольнении.

В конце ноября семьдесят шестого года Егор получил новогоднее поздравление от Б.С. Хорева, в котором тот сообщил, что в Куйбышевский плановый институт переехал из Москвы на заведование кафедрой Экономической географии доктор наук, профессор Ю.В. Рыбин, с которым Б.С. Хорев был хорошо знаком. Поэтому якобы он напишет ему о том, чтобы тот взял на работу Суханова Егора. В декабре того же года Ю.В. Рыбин действительно был дома у Егора с Лидой. Но поговорить с ним Егору не пришлось, потому что он в это время был на занятиях в СХИ. Вернувшись из поселка Усть-Кинельский и узнав о визите гостя к ним, втроем за ужином всей семьей обсудили предложение Ю.В. Рыбина. С одной стороны, предложение было заманчивым, так как можно было не ездить за тридевять земель, а перейти на кафедру здесь в городе Куйбышеве. Но с другой стороны, надо же было зарабатывать право на получение кооперативной квартиры от СХИ. Егор раз обещал ректору сельскохозяйственного института проработать в СХИ не менее трех лет, то ему не хотелось нарушать этот уговор. Кроме того, ему не хотелось менять политическую экономию на экономическую географию. Поэтому семья не одобрила предложение Ю.В. Рыбина на переход Егора в плановый институт.
             
  Семьдесят шестой год так насыщенный для Егора разными событиями, как приятными, так и не очень приятными. Год для Суханова прошел в целом нормально. Во втором семестре наступившего нового года вернулся из ИПК Смирнов Федор Федорович. Жизнь пошла веселее. Егора в сентябре месяце пригласили на Международную конференцию по народонаселению в Варшаву. Она должна была состояться в конце октября месяца. Понятно, что Суханов знал о ней еще в 1976 году. Где-то в начале февраля месяца 1977 года он послал открытым письмом заявку на участие и тезисы своего выступления. Затем получив заявку и тезисы, польские демографы прислала письмо с просьбой отправить им доклад на конференцию. Написав доклад, Егор появился на почте, где ему сказали, что на отравление доклада требуется согласие Министерства сельского хозяйства. Это очень расстроило Суханова, но он не сдавался, побывав в ректорате СХИ, написал от имени института письмо с ходатайством ректора в Министерство вместе с докладом. Через месяц пришел ответ, что так как в Министерстве не значится в плане научных исследований материалы международной конференции по демографии в Варшаве, то научный отдел Министерства не может направить Суханова на эту конференцию, но направит полученный доклад в адрес конференции в Варшаве. Правда, доклад главным управлением внешних связей Минсельхоза в итоге так и не попал оргкомитету конференции в Варшаву. Поэтому в Польше были опубликованы только тезисы доклада. 
- Вот тебе, бабушка, и Юрьев День! Даже в Варшаву и то не пускают, хотя из Москвы, наверное, все доклады свободно придут и будут опубликованы, - рассуждал про себя Егор. У него тогда почему-то не возникло желание сразу позвонить в Москву профессору Б.С. Хореву. Если бы он позвонил, то можно было выслать доклад в Центр народонаселения МГУ имени Ломоносова и оттуда его бы переправили за границу. Тем не менее, приглашение на конференцию из Варшавы Егор получил вместе со всеми опубликованными тезисами на польском языке и частично на русском, в том числе ему прислали и его изданные тезисы других участников этой довольно представительной международной конференции в Варшаве. Так что у него появилась первая зарубежная публикация, чем он гордится до сих пор. Понятно, что, представив приглашение и тезисы в ректорат, он разрешения на командировку в Варшаву не получил.  Но Егор не очень расстроился на отказ в командировке в Варшаву, если честно, что ему не особенно и хотелось туда.

2.2.   Продолжение работы в СХИ и надежда на получение квартиры в Куйбышеве

 Во втором семестре нового учебного года работа в СХИ продолжалась уже только для Егора. Лида освоилась полностью в филиале торгового института.             
Доцент Красавина с сентября уехала в ИПК Ростовского госуниверситета. В результате во время поездок Андрея Андреевича Смирнова на различные конференции исполнять обязанности заведующего кафедрой он поручал уже Егору. На другой год кафедру перевели в новое здание пристроя к механическому факультету, где в одном крыле на втором этаже была кафедра, большая лекционная аудитория, читальный зал для студентов и две или три аудитории для проведения практических занятий. Внизу расположилась кафедра экономики и организации сельскохозяйственного производства.

Но а Маргарита Алексеевна оказалась в Ростове-на-Дону очень  любвеобильной дамой, так как влюбилась там в молодого доцента из Краснодарского края. И так как с мужем у нее были натянутые отношения, хотя у них был сын школьного возраста, то приехав из ИПК, она сразу объявила мужу о разводе с ним. Отделила его от себя и от сына, выделила ему отдельную комнату в трехкомнатной квартире, и начала готовиться к разводу с мужем. Понятно, что поселок Усть-Кинельский небольшой и вскоре все узнали о предполагаемом разводе Маргариты Алексеевны, поэтому мужчины поселка ее про себя и в разговорах между собой проклинали и одновременно жалели ее мужа. Где-то незадолго до развода в Усть-Кинельском поселке появился и молодой доцент. Она без спроса с мужем поселила его в отведенной для себя квартире и стала фактически жить с ним.

В результате ее муж  обратился  в ректорат с просьбой предоставить ему, как доценту мехфака, отдельную квартиру. Маргариту Алексеевну вызвали сначала в ректорат, где резко поговорил с ней ректор института, а затем дело о предстоящем разводе рассмотрел партийный комитет. Однако решение парткома было двойственным. С одной стороны, ей предлагалось удалить из общей квартиры ее любовника, хотя бы до развода, а с другой, члены парткома решили объявить ей выговор по партийной линии вроде бы за аморальное поведение. В результате М.А. Красавина и молодой доцент поехали в Кинельский райком КПСС на прием к первому секретарю райкома. Маргарита Алексеевна как достаточно самоуверенная женщина написала жалобу на партийный комитет института, что якобы он объявил ей незаконное взыскание, и в котором она просила отменить его. Молодой доцент заявил первому секретарю, что они с Маргаритой Алексеевной без ума любят друг друга и готовы пожениться. Секретарь попытался надавить на них, что они подрывают веру в семейные отношения, что оба они обществоведы и должны показывать студенчеству мораль в семейных отношениях, а тут, мол, вы сами нарушаете принципы морального кодекса члена КПСС. На всякий случай спросил молодого доцента:
- Молодой человек, вы сами-то женаты?
- Да, женат, но я тоже, как и Маргарита Алексеевна, подал на развод с женой.
- Дети у вас есть?
- Да, есть девочка восьми лет.
- И что вы хотите воспитывать дальше девочку и сына?
- Да, как захочет Маргарита Алексеевна. Хотя моя первая жена не собирается мне отдавать дочку. Так что воспитывать придется пока одного сына.
- Но ведь он не от вас? Вы это-то понимаете?
- Понимаю, и как член партии, обещаю быть хорошим отцом.
Короче говоря, первый секретарь, поучавший их, объявил, что он пока не может принять никакого решения. Он предложил им до развода еще раз серьезно обдумать их шаги, и если развод все-таки состоится, то тогда он сможет ходатайствовать, возможно, об отмене партийного взыскания.
 
Дня через три молодой доцент уехал к себе домой и до конца учебного года больше не появлялся в поселке. Где-то в конце июня месяца Маргарита Алексеевна развелась с мужем, хотя судья уговаривал ее отложить слушание дела еще хотя бы на три месяца. Но Красавина настояла на своем, и суд их развел с ее законным мужем. Фамилию свою она попросила пока оставить. Как шло дело о разводе в Краснодаре, не известно. Но в летнее время она уволилась из института и укатила в Краснодар, правда, сына пока оставила на попечение мужа. В результате перед Андреем Андреевичем снова возникла проблема нехватки кадров.          
Где-то примерно в конце 1977 года облисполком принял решение о выделении Суханову Е.А. кооперативной трехкомнатной квартиры в Куйбышеве. До этого была лишь резолюция на заявлении, а теперь появилось решение облисполкома. Теперь оставалось только ждать строительства дома и готовиться заплатить первый взнос в сумме четырех или пяти тысяч рублей. Сумма по тем временам была огромная. Но благодаря большой даче, фруктам и ягодам, умению тещи торговать ими, на сберкнижке у Лидии была эта сумма. Так что, они с Егором внесли первый взнос на строительство кооперативной квартиры, и оставалось только ждать окончания строительства дома. Сам дом начал строиться только в 1978 году, в декабре 1977 года появился только фундамент двух сдвоенных зданий, в одном из которых должна быть квартира Е.А. Суханова и Л.Д. Карпенко.

В семьдесят седьмом и восьмом годах Егор продолжал работать в СХИ и на почасовой оплате в торговом вузе. Это было удобно как Лиды, так и для Егора. Дело в том, что Лида стала часто ездить в командировки, то по делам вуза в Москву, то на различные научные конференции. Поэтому, когда она уезжала, Егору приходилось работать со студентами и жены. Сама Лида доработала в СХИ второй семестр 1976/77 года. С сентября 1977 года она уже была свободна от поездок в СХИ.
Семьдесят восьмой год прошел в ожидании, когда же дом начнет строиться. Примерно раз в месяц они ходили смотреть на тоскливо стоящие фундаменты, но до конца весны никакого движения в строительстве не было. Лишь летом этого года сюда завезли панели, появились немногочисленные строители и где-то до осени они смонтировали четыре этажа одного дома и два этажа второго дома. В зимнее время стройка вновь замерла. Достраивать дома начали только в апреле семьдесят девятого года. Тут уже Егор с Лидой, а иногда вместе с Александрой и Татьяной, наведывались на место стройки почти каждую неделю. Однажды, после встречи любимого праздника тещи Дня победы, они вчетвером отправились посмотреть на строящиеся дома. Затем зашли напротив точно в такие же двенадцатиэтажные дома, но еще без отделки, на первом этаже посмотрели расположение комнат в трехкомнатной квартире, определились, кто в какой комнате будет жить, посоветовались, на каком бы этаже им было удобнее проживать. Женщины решили, что хорошо, если бы квартира досталась на четвертом, или, в крайнем случае, на третьем этаже, но не выше. Но как этого добиться, пока никто не знал.
 
2.3. Неожиданная встреча со сводным братом Егора с Леонидом и его женой

В конце семьдесят седьмого года однажды в коммунальной квартире раздался звонок. В комнату постучалась соседка Маша:
- Принимайте гостей, к вам пожаловали, говорят, ваши родственники.
Егор открыл дверь и с удивлением увидел своего сводного брата Леонида вместе с его женой Инной. Егор с Леонидом обнялись, потому что не виделись уже почти десять лет, после отъезда Лени в город Шевченко. Дальше он тепло поздоровался с Инной, отметив, что она почти не изменилась после их последней встречи. Познакомил их с Лидой и с Александрой Васильевной.
- Как-то неожиданно вы нагрянули, даже не дали телеграмму? – спросил Леонида Егор.
- Мы готовились к переезду в Обнинск, пока заказывали контейнеры, пока их отправляли, было не до переписки. Да к тому же у нас с тобой и переписки-то не было? – посетовал Леонид и продолжал: «У меня же появилась машина, поэтому отправив все свое имущество в Обнинск, нужно было машину перебрасывать туда своим ходом. Поэтому на пути у нас как раз оказался Куйбышев. Думаем, дай заедем, за одним повидаемся и переночуем у вас».
- Конечно, конечно. Заходите, гостям Егора мы всегда рады, да еще вы как раз поспели к ужину – вмешалась в разговор теща.
Пока гости приводили себя в порядок и сполоснули руки, Егор с Лидой накрыли стол, достали бокалы, и Егор рассказал Лиде, кто такой Ленька. Теща пока на кухне сразу начала готовить добавку к семейному ужину.
Пока праздничный ужин готовился, Леонид спросил Егора:
- Неужели вы в одной комнате здесь помещаетесь?
- Ты, наверное, забыл, когда примерно в такой же комнате в поселке ТЭЦ-3 нас было шесть человек?
- Ну, так это, когда было-то? – вопросом на вопрос отвечал Леонид.
- Да, пока мы втроем здесь и ютимся. А что делать, надо же с чего-то начинать? Кроме того, у Лидиной мамы есть сестра, у которой здесь недалеко частный дом. Вот так и перебиваемся. Обещают кооперативную квартиру, а когда ее построят, пока не известно.

Сели за стол ужинать. Для начала разлили водку по рюмкам из бутылки, привезенной Ленькой из Казахстана. Для Инны и Лиды Егор раскрыл бутылку портвейна. Выпили сначала за долгожданную встречу, затем повторили и выпили за то, чтобы переезд у гостей в Обнинск прошел без эксцессов. Затем выпивку повторили еще за то, чтобы Егор с Лидой получили быстрее квартиру. Водка и вино развязали языки гостей и хозяев, говорили обо всем, в том числе и разводе с Егором Аллы, Инны с Леонидом. На другое утро надо было рано вставать, поэтому допоздна за столом не сидели. Егор с Леонидом вышли на улицу для того, чтобы найти место для постановки машины на ночь. В то время стоянок автомашин возле домов еще не было, поэтому поставили машину ближе к какой-то будке напротив дома. Леонид достал из машины чехол, они накрыли ее им, посмотрели наверх на четвертый этаж, чтобы определить видно ли автомобиль из окна комнаты. Убедившись, что из окна комнаты автомобиль видно, как из комнаты, так и с кухни, поговорив почти обо всем, что их интересовало, в том числе и о здоровье Клавы (матери Леньки) и Андрея (отца Егора), направились в квартиру. Если бы не малая площадь комнаты, да еще бы без соседей, то дом стоял в отличном месте, как раз напротив колхозного рынка. Позднее он будет называться Губернским рынком.  Рядом с рынком располагался тогда самый современный универмаг «Самара». Через одну троллейбусную остановку находился вокзал Куйбышевской железной дороги. Здесь находилась большая привокзальная площадь. Поэтому Лиде хотелось получить и новую квартиру где-то поблизости от их тогдашнего дома. Когда в горисполкоме им назвали адрес будущего дома, то Лидия с Егором очень обрадовались, потому что фундамент дома был заложен недалеко от них в так называемом Мичуринском микрорайоне.
Пока Егор с Ленькой ходили по двору, теща ушла ночевать к своей сестре. Поэтому сходив под душ, все вчетвером легли спать. Егор с Лидой на диване, Леонид и с Инной на тещиной кровати. Раза два за ночь, то Ленька, то Егор выглядывали на улицу смотреть, стоит ли их автомашина. Ночь прошла спокойно и без каких-либо происшествий.

Рано утром проснулись, попили кофе, позавтракали и начали собираться кто куда. Понятно, что Леонид с Инной в дорогу на Москву, Егор ко второй паре в Усть-Кинельский, у Лидии занятий в этот день не было, поэтому она осталась дома ждать маму. Еще вечером Ленька попросил Егора показать ему, как выехать из города в сторону Москвы. Егор согласился, поэтому они втроем вышли из дома и сели в автомобиль Леонида, потому что путь их лежал по городу в направлении СХИ. Поэтому Егор показал им дорогу на Москву, вывел на Московское шоссе, затем вышел на одной из остановок автобуса на СХИ, они попрощались, и дальше каждый поехал своей дорогой. Через день Егор с Лидой получили телеграмму от Леонида, с текстом, что все в порядке, доехали до Обнинска нормально, выразив при этом спасибо за ночлег и теплую встречу.