Глава 7. Из теней

  Во тьме заливисто рассмеялись. О! Как Бран ненавидел этот смех…
 - Бран, любовь моя! Почему ты так медлил? Почему не отвечал на мой зов? Неужели ты больше не жаждешь искать двери в ад? Или мои поцелуи слишком холодны для твоей горячей варварской крови?
  Атла чувственно подалась вперед, словно желая припасть к широкой груди пиктского короля. Ее плавная, не совсем человеческая грация вызвала в Бране прилив холодного отвращения. Пикт бросил на нее быстрый взгляд, не в силах оторваться от кошмарного зрелища пред собою. Две тысячи окровавленных голов вызывали невольную дрожь даже у такого человека, как он, повидавшего немало ужасов войны.
  Бескровные лица разнились меж собою: на одних застыли леденящие кровь гримасы агонии, на других - безразличное оцепенение смерти. Раздробленные черепа, многие лица обезображены до такой степени, что невозможно различить человеческие черты сквозь эту дикую мешанину расщепленной кости, черной крови и засохшей грязи.  У одних несчастных шеи были аккуратно отрублены, у других - безобразно оторваны в каком-то неистовом приступе сатанинской ярости, у третьих же - вообще отсутствовали шеи вместе с нижними челюстями… Бран судорожно сглотнул. Боги! Что за твари пировали недавно в разоренном римском лагере? Эти головы… Их отрывали уже после гибели владельцев или… когда жертва еще сопротивлялась, отчаянно сражаясь за жизнь? Две тысячи отрубленных голов - отвратительная куча останков, издевательски сложенная в виде погребального кургана. И самое ужасное… Пикта передернуло от отвращения. Головы все еще кровоточили! Под жутким курганом собралась достаточно большая лужа застывающей крови, чья вонь, однако, не могла перебить едкий смрад змеиного логова.
  В крошечном уголке своего сознания, которое до сих пор сопротивлялось неудержимому потоку безумия, Бран все же умудрился задать себе вопрос, что стало с их глазами...
  Ночной кошмар? Бред? Или окончательное погружение в безумие?
  Но боль, холод и запах смерти были вполне реальны. Как и ядовитый смех колдуньи из Дагон-Мура.
  До боли сжав зубы, Бран Мак Морн собрался с силами для прыжка. Его прищуренные глаза стремились пронзить тьму в поисках упавшего меча. Он не знал, кто или что притаилось там в тумане, с ехидной ухмылкой поджидая короля Пиктланда. Но добрая сталь в руке помогла бы ему разобраться в природе этих адских тварей.
 - Так это и есть легендарный Бран Мак Морн, великий король страны пиктов? - насмешливо произнес новый голос. - Я вижу лишь голого дикаря, ползающего в грязи.
  Голос определенно принадлежал мужчине, изъяснявшемуся к тому же на латыни. Бран резко вскочил на ноги.
- Спокойно! - предупредил его неизвестный. - Не это ли ты ищешь, мой грязный король?
  Бран бросился бы на него, но острие меча неожиданно ткнуло его в грудь, прочертив на обнаженной плоти алую полосу. Из легкой раны тут же выступила кровь. В сумеречном свете пикт понял, что его ранили собственным клинком.
   Убедительная угроза холодной сталью заставила Брана опомниться. Некий последний оплот дикарского инстинкта устоял перед натиском безумия, и пикт обрел ясную голову и способность трезво воспринимать действительность.
  Бран понял, что его окружают вовсе не таинственные менгиры кромлеха - он не покидал Баал-дор. Скорее всего, он очутился в руинах древней башни, стоящей на самом краю обрыва, с которого открывался головокружительный вид на слияние двух рек. Предположительно, это был древний бастион - одно из нескольких разрушенных укреплений на территории цитадели, оставшихся со времен ее загадочного прошлого. Большинство из них не подлежало восстановлению и было разобрано на строительные блоки. Размеры же и вес здешних камней отвратили от них пиктских строителей и руины старинного редута так и остались нетронутыми, взирая на мир, словно немое свидетельство былой мощи Баал-дора.
  Не были, к сожалению, фантазией ни жуткая пирамида безглазых голов, ни закутанная в плащ фигура ведьмы, язвительно смеющейся над ним из тумана.
  Король Пиктланда медленно отступил назад, не отводя взора от острия меча.
 - Спокойно, король Бран, - с угрозой произнес мужской голос, в котором явственно прозвучали латинские шипящие, вызвавшие у пикта мгновенную ненависть. - Мы не хотим причинить вред нашему потенциальному союзнику.
  Бран пристально посмотрел на него, не делая при этом резких движений, так как меч все еще был в опасной близости от его груди. В темноте пикт едва мог различить фигуру стоявшего перед ним человека, но отметил, что это был стройный мужчина среднего роста, облаченный в доспехи римского офицера.
- Что это за дьявольская игра, Атла? - хрипло спросил Бран.
  Ведьма снова рассмеялась над его беспомощным гневом. Величественно взмахнув рукой, она продекламировала с неприкрытым сарказмом в голосе:
 - Приветствую тебя, Бран Мак Морн, отважный король непокорной Пиктавии! Дозволь же представиться, я, Атла - многомудрая ведьма из болот Дагон-Мура, а он - Квинт Клавдий Нерон - благородный легат Девятого легиона! Мы пришли к твоему порогу с щедрыми дарами, дабы выказать тебе почтение и заверить в нашей дружбе и верности.
 - Довольно издевок, ведьма! - прорычал Бран. - Уже многие годы кости Девятого белеют в Змеином ущелье, а Рим так никогда и не реформировал пропавший легион, ибо, как говорят люди, само имя его покрыто для империи вечным позором. Зачем ты явилась сюда с этим римлянином?
 - Он не римлянин, мой король, - поправила его Атла. - И не все из Девятого погибли в тот день…
  Бран заскрежетал зубами, разъяренный тем, что вновь стал объектом для ее насмешек. Еще мгновение - и он бы бросился на них с голыми руками.
 - Стоять! - снова предупредил его офицер по имени Клавдий Нерон. - Ты не доживешь до конца этого прыжка.
  Пикту пришлось сделать над собой громадное усилие, чтобы сдержать яростный порыв. Проклятый римлянин был прав. Острый меч разит быстрее самых натренированных мышц… Выдохнув, Бран расслабился, сердито глядя на черную тень перед собой. Внезапно его прошиб холодный пот. Только сейчас король осознал, что неизвестный сумел предугадать его прыжок.   Бран был чересчур опытным воином, чтобы поверить в свой непроизвольный промах. Он просто не мог выдать свое намерение каким-либо звуком. Тогда… Боги! Как римлянин сумел это понять? Неужели этот странный человек мог видеть во тьме?
- Не стоит быть таким обидчивым, государь, - успокаивающе заметила Атла. - Мы пришли к тебе, как друзья.
- Друзья, похищающие в ночи? - криво усмехнулся Бран.
 - Всему надлежит являться в свой час, - туманно ответствовала Атла. - Этот щедрый дар должен убедить тебя в наших самых дружеских намерениях.
  Насмешка в словах ведьмы была солью для уязвленной гордости пикта.
 - Откуда у шлюхи змеи вдруг взялась такая щедрость? - спросил он, с трудом контролируя свой голос.
 - Пустая болтовня! - весело рассмеялась Атла. - К тому же недостойная короля.
 - Сейчас, - угрожающе прорычал Бран, - я позову стражу. Тогда посмотрим, как вы будете смеяться и остроумно шутить, особенно когда под вашими пятками начнут трещать головешки.
 - Бран, не глупи! - поморщилась ведьма. - Этой ночью в Баал-доре даже сторожевые собаки спят, как убитые. А в таком смраде твой крик вряд ли донесется до людей… Однако, почему ты так решительно отвергаешь наш дар?
 - Timeo Danaos et dona ferentis1, -  процитировал пикт с сардонической усмешкой на устах. В тяжкие дни пребывания Брана в Эборакуме, его воинственный дух не раз утешала великая «Энеида» Вергилия Марона2. Впрочем, остроумие короля не произвело особого впечатления на его таинственных собеседников.
- Тогда объясни мне, - сказал он после непродолжительной паузы, - почему ведьма и римлянин-отступник заявляются ночью в мою столицу, одаривая меня кровавой добычей из битвы, в которой моя армия была столь подло обманута?
 - Вас не обманули в битве, - возразила Атла. - Вам подарили бескровную победу в качестве жеста доброй воли те, кто видит в Риме нашего общего врага. Конечно, вы бы предпочли, чтобы вас одарил грязный Кормак из Коннахта и его жалкие гаэльские бродяги…
  Бран нахмурился еще сильнее.
 - Довольно болтовни, Атла. Я достаточно повидал в римском лагере. Говори прямо и по существу, или я подниму своих собак.
 - Оказывается ты кое-что видел в руинах крепости, государь? - Человек, которого звали Клавдий Нерон, издевательски рассмеялся. - Благодари своих диких божков, варвар, что тебе не довелось видеть тот ужас, что имели честь лицезреть ныне безглазые головы, прежде чем смерть упокоила их навек!   
 - Это судьба, что вскоре постигнет гордый Рим с его великими начинаниями! - с фанатичной верой в голосе прошипела Атла. - Гибель империи, которую понесешь ты, Бран Мак Морн!
  И вновь тихий шепот древнего ужаса пронзительно зазвучал из теней пиктской души.
 - Бран Мак Морн действует лишь во благо Пиктланда, ведьма! - с трудом овладев собой, бросил он.  - Скажи лучше, кому служит твой римский друг?
 - Я вижу, твои тупые мозги плохо соображают, дикарь, -  процедил Клавдий Нерон. - Я легат Девятого легиона, но мы больше не носим название «Испанский» и не подчиняемся императору в Риме.
 - Так кому ты служишь?
  Квинт Клавдий Нерон усмехнулся, словно над старой доброй шуткой.
 - Девятый легион теперь носит гордое имя - Legio IX Infernalis, король Пиктланда. И мы служим Черному Камню.
  Бран сделал глубокий вдох.
 - Значит, ты оставил гордого римского орла ради грязного штандарта ада3, легат, - как можно более спокойно заявил он. - Атла, какой бы адский заговор тут ни замышлялся, я не буду в нем участвовать! Я поклялся никогда более не пятнать свое дело грязным колдовством!
 - У тебя нет выбора, король Пиктавии.
 - Нет выбора, ведьма?! - гневно вскричал Бран. - Неужели король Пиктланда - вассал змея? Попробуй убить меня - если посмеешь! Пока Бран Мак Морн жив, он будет проклинать и бороться с тобой и твоими адскими сородичами, что ползают в недрах земли!
  Червивая шлюха! Ты смеешь угрожать Брану Мак Морну? Я сдеру твою пеструю шкуру с твоей извивающейся плоти! И, поверь, твои истошные вопли донесутся даже до мерзких нор, где копошатся твои безноги родичи, боящиеся чистого солнечного света так же, как и стрел и мечей пиктов!
  Яростно зашипев, Атла отпрянула от короля. Но это не было похоже на страх, наоборот, ведьма из болот Дагон-Мура подалась назад всем своим гибким телом, словно разъяренная гадюка, готовая нанести смертоносный удар.
- Король глупцов! Ты угрожаешь мне? Атле? Женщине, которую ты так страстно обхаживал своими жаркими поцелуями ради тайн, от которых теперь воротишь нос! Дурак! Глупец и раб глупцов! Разве я не предупреждала тебя, в назначенный срок Черви Земли придут за тобой?!
 - И пусть приходят, если осмелятся! С холодной сталью в руке и тысячью пиктских воинов за спиной, я окажу им радушный прием! Или в одиночку, одними лишь кулаками, я дам им тот же ответ! Пускай они убьют меня!.. Оставшиеся в живых уползут в смрадные норы, где, ручаюсь, поведают занимательную историю своим гнусным соплеменникам, осмелившимся подумать, что земляные черви могут повелевать королем людей!
 Бран Мак Морн воздел сжатые кулаки к небесам.
 - Возвращайся и расскажи это своим хозяевам, шлюха! Спрячься в их норах или сдохни! Пусть они приходят ко мне с ответом, если посмеют!
 - Бран, глупец, они уже здесь. Что ж, если ты не ценишь свою собственную жизнь, возможно жизнь кровного родича заставит тебя пересмотреть свои взгляды…
  Это стало последней каплей. Непрозрачный намек Атлы вмиг разрушил железный контроль Брана, погружая его в водоворот кровавого безумия. С ловкостью и быстротой пантеры, пикт уклонился от просвистевшего подле уха клинка. Не обращая внимания на предостерегающий крик воина, он бросился к колдунье, продолжавшей звонко смеяться над ним.
  Убийственный порыв Брана так и не достиг цели. Мертвенно-холодные руки вцепились в его ноги, грубо дернув назад. Не удержавшись, король рухнул наземь. Как это не странно, но именно грязная подсечка спасла ему жизнь. Холодно свистнул меч, разрубая промозглый туман. Нерон ударил именно в то место, где могла находиться голова Брана…
 - Не убивай его! - крикнула Атла. - Он нужен нам живым!
  Липкие руки пытались прижать к земле отчаянно сопротивлявшегося пикта. Бран освободив правую руку, что есть сил обрушил кулак на одну из размытых фигур. С яростным восторгом он почувствовал, как под его ударом невидимое лицо превратилось в кашу из костей и крови. Нападавший отлетел в сторону, содрогаясь в агонии.
  Бран вслепую зашарил во тьме, выискивая нового врага. Вот его цепкие пальцы коснулись лица слева. Чьи-то острые зубы впились в его руку. Захрипев, пикт, нашарив глазницы неизвестного, безжалостно вогнал туда свои пальцы. Хватка мгновенно разжалась. Левая рука была свободной! Бран поднялся на ноги, сбрасывая с себя хладные руки неведомых врагов.  На мгновение пикту почудилось, что он почти вырвался.
  Внезапный удар в челюсть откинул голову Брана назад. Вслепую он попытался подняться. Второй удар!.. Бран почувствовал, как кулак облаченный в цестус4  впечатывается в  висок, мгновенно заливая глаза горячей кровью.
  Боль нахлынула на него волной космической муки. Бран смутно осознавал, что над ним возвышается черный силуэт проклятого легата.
 - Не убивай его! - голос Атлы доносился откуда-то издалека. - Он еще договорится с нами!
 - Не бойся, - усмехнулся Нерон. - Дикаря следует вознаградить за его гордость.
  Склонившись над Браном, римлянин ударил его кулаком в висок. Пикту показалось, что его голова лопнула, словно перезрелый кочан капусты. Непроглядная тьма надвинулась со всех сторон, и он полетел в бездонную пропасть забвения.
  Бран все падал и падал вниз, каким-то шестым чувством понимая, что никогда не достигнет дна. Неужели он обречен на вечность горячечного бреда? Этих смутных фигур и неясных голосов? Постойте! Новый голос кажется ему знакомым… Откуда?
 - О Бран, Бран, - горестно стенал он над ним, - разве я не предостерегал тебя? Разве не предупреждал?..
  Даже сквозь удушливую пелену забвения король чувствовал, как его немилосердно трясут чьи-то грубые руки. Каждый такой толчок вызывал вспышку мучительной боли в его израненном черепе. В конце концов стало настолько плохо, что Бран, не выдержав, попытался отмахнуться от назойливых прикосновений. Застонав, он распахнул слезящиеся глаза.
  Тьма вокруг была менее густой, чем та, из которой он был только что вырван. Видимо, рассвет уже не за горами. В сумраке наступающего дня, Бран различил сгорбленную фигуру верного Грома, сидящего подле него.
  Голова отчаянно кружилась. Мозги пылала от боли. Подсыхающая кровь залила все лицо.
 - Слава богам, государь! - радостно воскликнул Гром. - Я боялся, что они проломили тебе череп!
 - У дураков крепкие головы, дружище, - пробормотал Бран, с трудом ворочая разбитыми губами. - Что случилось, Гром?
- Черное колдовство, государь! Никак сам дьявол навалил этот мерзкий курган посредине славного Баал-дора. Слыханное ли дело! Курган из отрубленных голов… - старого пикта передернуло от отвращения. Решительно сжав губы, Гром сунул кинжал в руку своего короля. - Бей, господин! Не жалей глупого пса! - прорычал он, задирая вверх голову и обнажая шею. - Проклятие на мою голову! Я спал, как младенец, у твоего порога и не слышал, когда неведомые злодеи заманили тебе в эту смертельную ловушку!
  Бран моргнул, пытаясь прояснить затуманенное зрение.
 - Оставь свой клинок для врагов, старый пес войны, - устало пробормотал он. - Это было нечестивое колдовство, черная магия. Она затуманило мозги нам обоим… К тому же, только я один виноват во всем, что произошло этой ночью!
 - Да, колдовство, черное колдовство! - выругался Гром. - Я проснулся от странных кошмаров, государь, напуганный до потери сознания, словно ребенок в темной комнате. Когда же я увидел распахнутую дверь в твои покои и обнаружил, что они пусты, то испугался еще больше. Порыв ночного воздуха подсказал мне, что задние двери тоже раскрыты. В панике я выскочил наружу, где обнаружил мертвого часового… Зловоние трупов привлекло меня сюда…Я… я боялся, что найду тебя мертвым.
  Бран вздрогнул, чувствуя, как страх ледяными пальцами сжимает его сердце.
 - Часовые мертвы… Крепость осталась без защиты? Дурак! - король вцепился железной хваткой в мощные плечи Грома. - Ты позвал стражу?!
 - Мои мысли были медленными и тягучими, словно я выпил вчера вечером в десять раз больше вина, чем это было на самом деле! - побледнел старый пикт. - Признаться, я думал только о том, чтобы найти тебя! Убей, убей меня сейчас, государь, если я предал тебя! - горячо закончил он, глядя на Брана полубезумными глазами.
  Но король Пиктланда уже не слушал старика. В его голове звенели слова Атлы, непрозрачная угроза, заставившая его яростно метнуться к горлу колдуньи. Не обращая внимания на жгучую боль во всем теле, Бран решительно поднялся на ноги. Склонившись, он поднял меч, который Клавдий Нерон презрительно бросил рядом с ним.
 - Быстрее к покоям! - рявкнул Бран. - Молись всем богам, Гром чтобы они не...
  Король не успел договорить. Сквозь туман прорвался женский крик - нарастающий, пронзительный, не останавливающийся, казалось, ни на секунду, тщетно пытающийся передать какой-то запредельный ужас, не поддающийся человеческому пониманию.
  Более не обращая внимания на головокружение и монотонно пульсирующую боль во всем теле, Бран помчался к большому залу, на бегу перемахивая через остатки фундаментов и крепостных стен. Весь мир сузился для него в одну осязаемую точку - черную громаду на фоне быстро сереющего неба.
  А крик, превратившийся в дико-надсадный вой, все звучал и звучал, словно загробный плач какой-то безумной банши5.
  Задние ворота стояли открытыми, и стражник с остекленевшими глазами широко улыбался незваным гостям своим перерезанным от уха до уха горлом. Бран промчался мимо него, ворвавшись в наполненный ужасом зал, где в лихорадочном топоте ног и гуле сбивчивых голосов явственно слышались эманации животного страха.
  У покоев Моргейн, коридор был забит людьми с перекрошенными от страха, побледневшими лицами. Кто-то, по-дурацки отвесив челюсть, опасливо заглядывая внутрь, держа над головой слабо чадящую лампу. Одна из служанок, совсем еще молоденькая девушка, отшатнулась назад. Ее вырвало прямо под ноги Брана, но никто этого, кажется, даже не заметил. Зарычав, король принялся пробиваться сквозь возбужденно гудящую толпу, отбрасывая всякого, кто заступал ему дорогу. В этот миг он напоминал не живого человека из плоти и крови, а неистовую стихию, сметающую все на своем пути! Тяжело дыша, Бран ворвался в комнату сестры…
  Иступленный крик банши принадлежал Хельте, служанки Моргейн, но Бран не сразу узнал ее искаженное страхом лицо и расширенные от безумного ужаса глаза. Девушка продолжала выть, не в силах отвести взора от фигуры, непристойно разметавшейся на меховых покрывалах ложа Моргейн.
  Бран застонал сквозь плотно сжатые зубы. На его залитом кровью лбу проступили голубые зигзаги вен. Уставившись на предмет, лежащий на кровати Моргейн, король Пиктланда покачнулся, и в его воспаленном мозгу забурлила черная ярость.
  Среди роскошных мехов, где обычно спала сестра Брана, лежала фигура, ужас которой превосходил все человеческие кошмары. Неведомая тварь тщательно содрала с девушки кожу, а затем с тошнотворным тщанием сшила заново. В неверном свете лампы кожа казалась прозрачной, и Бран мог видеть, что в нее, словно в чучело какого-то зверя, были набиты сотни… сотни и сотни… человеческих глаз.
  Что стало с глазами легионеров?
  Но даже в черном омуте безумия, в котором уже несколько дней барахтался Бран, он явственно понимал, мерзость на кровати его сестры - не Моргейн, а какая-то другая служанка. Впрочем, от осознания этого непреложного факта ужас его только усилился...

Ссылки:
1.«Бойтесь данайцев, дары приносящих», - латинская крылатая фраза, впервые встречающаяся в поэме Вергилия «Энеида». Употребляется в случае, когда некий подарок или благодеяние представляют потенциальную опасность для принимающего эту мнимую помощь.
2.Пу;блий Верги;лий Маро;н (лат. Publius Vergilius Maro; 15 октября 70 года до н. э., Анды близ Мантуи, Цизальпийская Галлия - 21 сентября 19 года до н. э., Брундизий, Италия) -  римский поэт. Автор «Энеиды» - мифологического эпоса, который считается «римским ответом» «Илиаде» Гомера.
3.Legio IX Infernalis (лат.) - IX Адский легион.
4.Цестус или цест (лат. caestus, мн. ч. caest;s) - боевая перчатка кулачных бойцов в Древней Греции и Древнем Риме. Представляла собой разнообразной конструкции обмотки из кожаных ремней на руках для их защиты и увеличения степени травматичности удара. В Риме цестус усиливался железными шипами. Использовался на арене гладиаторами. Аналог кастета.
5.Ба;нши;, или бэ;нши (англ. banshee, от ирл. bean s;dhe -женщина из Ши) - в ирландском фольклоре и у жителей горной Шотландии - особая разновидность фей, предвещающих смерть. Обычно бродят крадучись среди деревьев, либо летают. Издают пронзительные вопли, в которых будто бы «сливаются крики диких гусей, рыдания ребёнка и волчий вой», предвещая смерть кого-либо из членов рода