Дарданелла 5. О мужской харизме

     Это ещё один фрагмент рассказа “Чёрный квадрат Малевича”.

     Разговор с одной умной, но отвязной девицей по имени Дарданелла. Продолжаем серию разговоров о полезных свойствах русского мата. В этом рассказе ей удалось растолковать мне, мужчине, понятие о мужской брутальности. Как будто я до неё ни о чём таком не догадывался. Догадывался, конечно, и был уверен, что с этим-то у меня точно нет проблем, но женский взгляд на мужскую харизму это, я вам скажу, кое-что особенное!!!

     -----------------------------

     - Ну, что, довольна? Сидишь тут как царица Савская. Пальцы гнёшь веером. Все, видите ли, говно, одна ты Богоматерь. Ну, давай, просвещай меня дальше, деловая. И, кстати, не “тет-на-тет“, а “тет-а-тет“, тоже мне…

     - Вот так-то лучше, - сказала Дарданелла, - и умнее. В твоих же, между прочим, интересах структурировать логику своих рассуждений и, вообще, навести порядок в мозгах, а то шестой десяток карячится, а всё ещё плаваешь в понятиях, дрейфуешь посерёдке и не знаешь к какому берегу приткнуться. А посередине плавает сам знаешь что. И не крутись на табуретке. Понятно, что нелицеприятно, но кто тебе кроме меня.

      И, тоже кстати, не “тет-а-тет“, а “тет-на-тет“. Не будем сейчас спорить. Ты всё равно проиграешь потому, что будешь отталкиваться от лягушачьего языка Александра Дюма, а это неправильно, нужно идти от своего языка, от родного, и при этом нужно очень любить Россию и русских Ванек и Манек, лапотных, бестолковых, простодушных, не очень образованных, порой даже очень необразованных, но с простой и чистой деревянной совестью, которая не обросла забугорными фантиками, а сохранилась в том виде, в котором её задумал Творец, на русских равнинах в провинциальных райцентрах. Это не сложно для понимания, но нет времени и пространства рассуждать об этом. В другой раз. У тебя и без этого одни пробелы в познаниях и надо их убирать последовательно, по плану.

     Итак, я выдала тебе две важных функции мата, пока эта контуженная не заявилась. Теперь третья. Мат – сила. Мат – сексуальная сила, индикатор сексуальной свободы и сексуальной возможности. Ба-а, Яранский, ну чего ты зенки так вылупил? Как будто об этом ты ни разу не размышлял и сам о чём-нибудь таком не догадывался. Сейчас объясню. Объясняю… Мат – показатель свободы, раскрепощённости. Однако, понимаю, понимаю… Не маши бровями. Сейчас объясню. Многие, с превосходным ехидством на злом лице, сейчас с удовольствием шлёпнут меня тапком по голове и скажут “Не раскрепощённости, а распущенности“. И я смиренно приму эту поправку. Потому, что и то, и другое – результат внутренней свободы, её внешнее проявление. Мат – эмоция. Эмоция, нашедшая выход.

     Скажи, будешь ли ты доверять человеку в приличном прикиде и с честным выражением лица, но на которого случайно накатили юнцы на роликах и с пивными банками в руках и, в ответ на его возмущённый интеллигентский понос, они очень по простому, походя, петушиными голосами объяснили, что он пидорас и чмо. А он, вместо того, чтобы выдернуть ноги этим молокососам вместе с роликами и зашвырнуть на крышу соседней пятиэтажки, он неожиданно съёжился и зырк, зырк по сторонам, не видал ли кто, что он, весь такой положительный, вдруг оказался морально обосранным с ног до головы. Оглянулся ещё раз и, приободрившись отсутствием свидетелей и раздуваемый беззвучным праведным негодованием, покатился домой, где бедная жена его Надька будет весь вечер выслушивать громогласные его излияния по поводу этого молодого ублюдочного поколения.

     А ночью он попытается залезть на неё и что-то там сделать. Она, думая при этом о колорадском жуке на даче, по обязанности раскинет ноги. Но его сосиска, твёрдости вятского киселя, встретив сухую, не желающую ничего вагину, лишь ткнётся пару раз куда-то невпопад, сморщится саратовской гармошкой и он, впаривая в слова как можно больше обиды, обвинит её во фригидности, пойдёт в туалет и собственноручно закончит начатое дело. Надька, конечно, знает, зачем он туда ходит, но это её устраивает, она поворачивается к стенке и с облегчением засыпает.

     Теперь, Яранский, резюме. А оно вот какое. Она, жена его Надька – женщина. И в ней, как и в любой другой, живут подспудные половые инстинкты. Вне сознания, вне реальности, вне логики. Они были заложены матушкой природой для реализации главной физиологической цели человечества – самовоспроизводства, продолжения рода. Люди, конечно, добавили к этой важной функции свою – сексуальное наслаждение. Никакого сексуального наслаждения не может быть, если влагалище женщины не увлажняется в нужный момент. А увлажняется оно только по зову проснувшегося, разбуженного кем-то инстинкта, то есть на волне неконтролируемого безумного желания, только тогда, когда оно чувствует, что его раздвигает самец, настоящий, сильный, нахрапистый, уверенный, похотливый, потный, несущий в себе то, чего всегда не хватает женщине – силу, мужскую силу, мускульную и эмоциональную.

     Она готова стать тёплым дождём и капельками своими стекать по мышцам его груди, стать лёгким запахом и поселиться в его ноздрях, она готова до хруста в позвонках выгнуться ему навстречу, лишь бы почувствовать и принять внутри себя его силу. И здесь, в случае настоящего самца, матушка природа извини, но твоя главная цель по воспроизводству населения куда-то исчезает, бесследно и начисто. Её накрывает девятый вал, имя которому – страсть, нирвана, безумие. Похоть опустошает мозги, снимает все табу, высвобождает звериные энергии, поднимает её ноги и заставляет бешено подмахивать. И всё, что она может исторгнуть из себя в этот момент, это нечленораздельно, самозабвенно и на грани беспамятства рычать, хрюкать и плакать одновременно: “О-о-о…, У-у-у…,  А-а-а…, И-и-и…, Хочу…, Хочу…, Хочу…“

     В брутальности сила. Брутальный мужик это мачо, на которого наехать роликами просто невозможно потому, что любой роллер мгновенным взглядом оценивает опасность такого столкновения и тормозит за полквартала. А если и наскочит, то, во-первых, огребёт такую порцию восьмиэтажного, что сразу же сядет жопой на асфальт и поймёт, что он всего лишь первоклассник-октябрёнок, перебежавший дорогу местному хулигану Мишке Квакину. Во-вторых, его ролики будут мгновенно оторваны и засунуты ему в рот, если только он его раскроет.
 
     Мат это предостережение - Не лезь, даже не рыпайся, затопчу, сука. И если бы наш, ну, тот, который в прикиде и с честной физиономией, не обоссался при наезде, а проделал всё это, то и шёл бы домой легко, без груза незаслуженного унижения. И нечем было бы Надьку грузить и атмосферу семейную отяжелять. Пришёл бы домой и сказал, поглаживая её по спине и посмеиваясь в усы: “Слышь, Надюха. Молодёжь-то вся по двору на роликах гоняет. На меня наехали. Ну, сорванцы, да и только. Давай и нашему Петьке… На день-то рождения, а?...“ А Надюха тоже бы всё поняла. Что для него эта проблема с роллерами и не проблема вовсе, решил он её самостоятельно, без привлечения её в качестве жилетки, пришёл домой на позитиве, не принёс ей свой скулёж, не вывалил ей в передник.
 
     И ноги бы она раскинула не по супружеской необходимости, а от нежности и любви к нему, такому!!!… такому!!!… Женская любовь, Яранский, это то, ради чего мужики головы свои разбивают на ристалищах, это то, ради чего они кровью захлёбываются в бесконечных войнах, это то, ради чего они идут на этап или на плаху.

     Поэтому тому, кто убивает женскую любовь, должно тупым серпом отрезать яица, привязать его к позорному столбу и… нет, не закидать камнями, это банально, но поймать по всей округе сотню бродячих собак и сказать им: “Жучки и Барбосы, не надо ссать на углы нашего города, идите к этому уроду у столба, задерите на него все свои задние ноги и обоссыте его с ног до головы“…