Дарданелла 6. Лёшка-Пантелей и Мишка

     Это ещё один фрагмент рассказа “Чёрный квадрат Малечвича”.

    
     - Эй, Яранский, спишь. Что-ли?

      Дарданелла подошла ко мне и щёлкнула по носу. Я дёрнулся, но я не спал. Заворожённый её монологом, я почти потерял собственное мнение. Хотя, какое  собственное мнение? Она подавила во мне все собственные мнения.

     - Да не уснул я, не уснул. Уж больно красиво ты мне тему выдаёшь. Прямо поэму в этой части спела.

     - А ты не заметил, что я женщина? Я лучше тебя понимаю проблемы женского счастья.

     - Как будто ты одна это понимаешь.

     - По крайней мере, ты точно не понимаешь. Ну как ты можешь понять, ощутить, к примеру, менструальные боли или страх перед родами? Не за себя, за ребёнка. Как ты можешь почувствовать ток молока в грудях и первое прикосновение к соску маленьких губок? Как ты можешь почувствовать душевный стон женщины, когда Он уходит к другой, когда рушится семья, а это для женщины – вся жизнь? Эх, Яранский, разозлил ты меня. У вас же, кобелей, всё проще – пришёл, увидел, распустил слюни, кое-как уломал дурёху, трахнул в крапиве за банькой или в огороде между морковкой и капустой. А потом бежите, как зайцы, по пресечённой местности, натягивая штаны и сверкая задницей, лишь бы не догнали и яица кухонным ножом не отхватили. Не дай бог мужики, её родня, догонят, и если пожалеют, не тебя, а девку-дурёху, и не оторвут яица, то рыпайся не рыпайся, а уж в машину-то с колечками и цветочками под Мендельсона точно засунут, в добровольно-принудительном, так сказать, порядке. Хотя вам и это как серпом по яицам.

     - Ну, ладно, успокойся. Я уже молчу. Только ведь тема наша про мат. Причём здесь…

     - О-о-о, - вздохнула она протяжно и отвернулась, - Тебе надо, оказывается, не только в рот положить, но и разжевать. В общем, сейчас я ещё эту тему, по третьему пункту немного покатаю и если снова не поймёшь, исчезну.
 
     Мат – признак брутальности. Только не любой мат и не по любому поводу. Мат в устах жалкого никчёмного человечишки, бомжа-оборванца, так же жалок и импотентен, как и он сам потому, что бездумен, оскорбителен, агрессивен и пахнет экскрементами. Вокруг этого заморыша не бывает женщин. Есть трудноугадываемого возраста кособокие синеглазки с ежедневным сивушным выхлопом. Есть шестнадцатилетние косорылые молодухи, сбежавшие из интерната с одной дешёвой косметичкой и уже развороченной промежностью. Есть, наконец, такие же, как и он сам, опарыши, за банку пива подставляющие своё немытое очко. Тут не о чём говорить. Любовь, женственность и брутальность здесь и не ночевали. В наличии имеется только антисанитарный секс… и даже не секс, а тараканья возня, элементарное животное перепихалово на уссанном матрасе, выменянном у коллег из соседнего подвала за полмешка стеклотары.

     Но там, где есть Женщины, настоящие, с большой буквы, то есть создания с прозрачными крылышками, лучистым взглядом и лёгким дыханием, там есть и Мужчины, достойные того, чтобы их окружали эти невесомые создания. Подобное стремится к подобному. Но так как мат в корнях наших русских, то и в этой среде он прекрасно размножается. Но на другом уровне, с другим содержанием.

     Сравни мат Лёшки-Пантелея, вечно пьяненького куратора мусорных баков с Большой Казачьей, и мат Мишки, не скажу фамилию, кандидата по химии в одном нашем саратовском вузе, занятого проблемой распада бензольных цепочек. Сравни.

     !!! Внимание, дисклеймер автора, то есть моё предупреждение читателям - Далее, там, где звёздочки, следуют совершенно неприемлемые для приличной публики цитаты Лёшки-Пантелея и Мишки-научного работника. Я не могу воспроизвести их здесь по одной простой причине – нужно быть рядом с авторами этих цитат в момент их произношения. Тогда бы вы заметили существенную разность.

     ******************
     ******************

     Дарданелла продолжила:

     Заметил, слова-то одни и те же, и внешне, вроде бы, не особо приятно слышать. Но мат вонючего Лёшки-Пантелея направлен на подругу и пособницу в мусорных делах Нюрку, на себе подобного. Его цель – унизить, смять, растоптать, испугать Нюрку. Его мат убивает в ней последние остатки человечности, растлевает её ещё не рождённых детей, растворённых пока ещё только в её крови, и тем самым подготавливает к появлению на свет новых, запрограммированных на зло, уродов.

     Мат Мишки может испугать только бензольную цепочку, хотя ей на Мишкины угрозы три раза плюнуть. Она и не заметит, что её обматерили. Захочет, замкнётся, не захочет, не замкнётся, хоть Мишка ей в глаза свою кандидатскую тыкать будет.

     Но речь не о цепочке, а о Мишке. Его мат свидетельствует о целенаправленной деятельности на пользу человеку, а не на разрушение его психики. В его мате сила исследователя, возбуждение героя в предчувствии подвига. Его мат поможет ему соединить концы этой ”б**дины“ и выдать на рынок новый товар, которым воспользуются, в числе прочих, и Лёшка с Нюркой, если раньше не поубивают друг друга или не сдохнут от цирроза.

     Мат Лёшки направлен на личность и звучит по-скотски похабно. В нём энергетика разрушения, поэтому вокруг него одни Нюрки, в которых и разрушать-то уже нечего, всё женское давно ороговело, превратилось в одну большую заскорузлую мозоль, потрескалось и вытеснилось невесть куда вошедшими незаметно в их жизнь мужиками, профессиональными производителями низкопробной блатнятины.

     А мат Мишки хоть по форме и непотребен, но безобиден и созидателен. В Мишке позитивная сила, поэтому и мат его брутален и сексуален.
 
     Чего молчишь, Яранский? Сидишь, пузыри пускаешь, хоть головой бы кивал, что ли.
 
     Я, конечно, никаких пузырей не пускал, я просто еле успевал отслеживать её логику и совсем не успевал формировать хоть какие-то контраргументы. Вопрос застал меня врасплох. Я глупейшим образом улыбнулся и, чтобы скрыть своё замешательство, принялся делать вид, что собираюсь с мыслями.

     Погоди, погоди, - она заметила мои потуги, - Не надо, не напрягайся, а то опять заявится кто-нибудь из чистоплюев, вроде той филологической целки с дипломом о лингвистической девственности. Давай лучше ещё старуху Клико потревожим. В горле пересохло.

     Я налил ей полбокала. Она подняла его на просвет и задумчиво произнесла, - In vino veritas, - прищурилась и взглянула на меня, - Это значит, Яранский, что истина в вине. У русских есть своя подобная мудрость – что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. А так как пьяный рашен Ванюшен, независимо от наличия или не наличия на его шее пижонского галстука, с удовольствием и убойным мастерством изъясняется по матушке, то сам делай выводы, что у него в мозгах у трезвого. Значит и думает он по матушке, только прикидывается первоклассником.

     Вот это и есть истина – как мало человеку надо, порой всего пару кружек жигулёвского, чтобы треснула его культурная скорлупа и из него русское нутро полезло. А это очень опасно. Весь мир, подобно яйцу, балансирует на кончике иглы в совершенно зыбком равновесии. И стоит только Дьяволу легонько дунуть, яйцо кувыркнётся и из под его лопнувшей скорлупы полезут такие вонючие массы, что вся Вселенная начнёт чихать и пердеть.

     Мы это не раз проходили потому, что эти дуновения Дьявола называются личными интересами на частном плане и национальными интересами на государственном. А все эти интересы противоречивы и, как правило, конфликтны. Отсюда и бытовые убийства и мировые войны, а в конечном итоге сначала моральное разложение, а потом и ядерное самоуничтожение цивилизации. Так было с атлантами и Атлантидой. Так было с лемурийцами и Лемурией. Так было с ещё более древними цивилизациями, погрузившимися в хаос и небытие по своему самовольству, непотребству и, главное, по гордыне своей.

     Далее идут разглагольствования Дарданеллы о причинах войн и будущем мира. Это сильная тема, но уводящая нас от темы текущей. Поэтому дадим ей поглаголить, а сами пойдём прогуляемся. Лады?