Свидание

«Привет, как дела?»
 
«Привет, написал рассказ. Хочу дать тебе его почитать.»
 
«Ну, так выложи его!»
 
«Тут не хочу, я написал его тебе, и если он тебе понравится и ты посчитаешь это приемлемым, то я его, так сказать, «пущу в печать» на просторы интернета. Для этого нам надо встретиться.»
 
«Вот, ты учудил! Придумал-таки, как в реал выйти безболезненно и по уважительной причине?! А если какой-нибудь флэшмобчик устроить? Представляешь, для атмосферы выбрать полуподвальное кафе, оккупировать пару-тройку столиков и встретиться чатом писателей и поэтов с обязательной предварительной бронью и повесить объявление на входе: «Сегодня тут гуляют поэты! Беременным и людям с подвижной психикой лучше пропустить мероприятие»? Потом начнёт подтягиваться народ, все хлопнут за знакомство, дым в зале будет стоять столбом, прилежный гарсон напомнит нам о том, что у них в заведении не курят, а кто-то из нас ответит, что мы заказывали столики непременно в зале для курящих, встанет молодой Маяковский, потом певучий Блок, непонятый Варлен, влюблённый Фет и одинокий Бунин, короче, весь наш арьергард, который в прошлом веке был авангардом молодёжи мыслящей и мечтающей!.. Мы раскрасим будни в новые краски поэзии, мы придадим прозе новые смыслы! Мы станем главной силой пролетариата в борьбе за свои идеи, а они у нас есть!»
 
«Выключай режим «на броневике»! Значит, моя попытка провалилась, и мы не встретимся, чтобы ты прочитала мой рассказ?»
 
«Ммм… Когда?»
 
«Давай сегодня вечером, чего тянуть?»
 
«Нет, сегодня я не могу! Давай через пару недель?»
 
«Я витаминкой поперхнулся! Через пару недель? А какого года? Стесняюсь спросить, а какие у тебя планы на всю пятилетку? А то вдруг я ещё один рассказ напишу, а ты сможешь его прочитать только на рождественские каникулы моего старческого астигматизма?!»
 
«Ничего серьёзного, я просто буду занята.»
 
«Выключай режим «снежинка»! Говори, то есть, напиши, где встретимся через час!»
 
«Ну, раз ты так настаиваешь!.. Дай подумаю… На той станции метро, где больше всего выходов, только не с той стороны, где тюрьма, а с противоположной, под японскими иероглифами! Успеешь за час разгадать и доехать, встретимся, а нет - жду пятнадцать минут, как предписывает этикет, и убегаю обратно в своё дупло! Да, нам нужен пароль для встречи!»
 
«Слышишь, белочка, а что ты там за орешки грызёшь?»
 
«Нет, это для пароля не годится - можно легко перепутать последовательность слов! Как тебе такой пароль: «я живу хохоча сам себя щекоча»?»
 
«Как скажешь, я буду в светлой куртке… Хотя зачем с таким паролем ненужные ориентиры? Я просто буду стоять на улице и орать твой пароль, словно флаеры раздаю! Кроме тебя ко мне точно никто не подойдёт!»
 
«Принято! Время пошло!»
 
Ребус был благополучно разгадан, пароль не единожды произнесён, назначенный час соединил двух людей, которые никогда не видели друг друга до этого момента. Они устроились в одном из множества кафе у станции метро. Он сказал, что ей надо сменить ник на «Крышесносную белочку», она смешно наморщила носик, посчитав это выражение оксюмороном, но согласилась и сочла это своей улыбкой и поднятой бровью за комплимент.
 
Прислонив к стене стул, он пододвинул её стул ближе к себе. Она придвинулась к нему спиной и устроилась на его груди, как на спинке кресла, положив голову ему на плечо, настроила планшетку, чтобы можно было одновременно читать вдвоём и обсуждать правки.
 
- Так хорошо видно, не отсвечивает?
 
Он что-то растерянно промямлил, ощутив её близость, и притянул стул ещё ближе к себе, обнял её сзади за плечи, словно шарфом, затянул в свои тёплые объятия, залпом выпил кофе, чтобы он не мешал ему запоминать её запахи и мягкий свитер на ощупь. Они вместе начали читать его рассказ; он уткнулся носом ей почти в ухо и первый раз в своём уже немолодом возрасте пожалел, что так долго пренебрегал настоящей жизнью, предпочитая ей пусть и такой манкий, но всё-таки её суррогат - всемирную паутину.
31.01.23.2.6.06.23