Глава 43 Судьба проводника

Глава 43: «Судьба проводника»
Глава, в которой фото матери — ключ к истинной памяти, спрятанной за системными кодами, проводник-отец — жертва системы, запертая в роли без лица, часы-сердце — связь времён, а прошлое — единственное оружие против алгоритмов.
Проводник стоял в конце вагона, форма его сливалась с тенями, словно сшитая из сажи и старых расписаний, лицо отца Микки — но не отец, глаза, всегда такие тёплые у отца, теперь были пустыми экранами, мерцающими синим светом сканера, на груди вместо бейджа висел V-знак, проржавевший до дыр. Он начал приближаться, тяжёлые ботинки стучали по полу, как молотки по гвоздям памяти.
— Билеты, — голос звучал механически, будто воспроизводился через сломанный динамик. — Конечная станция — «Один конец».
Микка протянул смятый билет, на котором всё ещё дымились буквы «1991.10.08», проводник взял его щипцами-пальцами, обмотанными изолентой, и поднёс к глазам, сканирующий луч скользнул по дате, выжигая дыру в бумаге.
— Недействителен, — пробурчал он, швырнув билет на пол. — Нет фото, нет души.
— Пап... — Микка шагнул вперёд, но проводник вздрогнул, как загнанный зверь.
— Пап — эта станция закрыта на ремонт. — Его рука дрогнула, и на мгновение в глазах-экранах мелькнуло что-то человеческое: отец в мастерской, чинящий сломанные часы, мать смеётся на кухне... — Следующий билет.
Брат протянул свой — чёрный, с перфорацией по краям, проводник взглянул и вдруг замер, его пальцы задрожали, ржавчина с V-знака посыпалась на пол.
— Это... — он повертел билет, и на обороте проступила фотография матери — не цифровая, а настоящая, потёртая, с надписью на обороте: «Любим, скучаем. Версия 1.0».
Вспышка памяти:
Вагон исчез, они стояли в гараже 1993 года, отец, ещё живой, втирал «Хроноцид» в шестерёнки часов, мать держала фото — их общее, с улыбками, которых больше не будет.
— Мы должны сохранить его, — сказала она, вшивая фотографию в механизм. — На тот случай, если система сотрёт нас.
Отец кивнул и вставил часы в бутылку. Последнее, что услышал Микка — её голос: «Он найдёт. Когда будет готов».
Реальность вернулась с грохотом. Проводник рыдал, его экраны-глаза трескались, из щелей сочился чёрный дым, он рвал на груди V-знак, обнажая сердце — старые часы с фотографией внутри.
— Забери! — он швырнул часы Микке. — Они всё съедят всё...
Вагон затрясся, стены поползли, как плёнка в огне, проводник, теперь уже просто человек в рваной форме, схватился за голову:
— Я должен вести поезд. Должен...
Его тело начало рассыпаться, превращаясь в билеты — сотни, тысячи, с датой 1991.10.08.
Часы в руках Микки затикали в обратную сторону, на фотографии матери появилась новая надпись: «Ищи версию 0 там, где кончаются рельсы».
Афоризм отца (из статики):
«Поезд не останавливается, он просто меняет пассажиров, а кондукторы... кондукторы всегда одни и те же».